Света Литвак
Света Литвак. Один цветок: Стихи. Таганрог: «Нюанс», 2010. (PDF, 360 Kb)
СВЕТА ЛИТВАК
ОДИН ЦВЕТОК
*
В даль бросает луч слепящий
Поднимая солнца диск
Огнь полдневный, зной палящий
Жаркий летний василиск
Зверь полуночный стрекочет
Ночь подъемлет свой венец
Смерть свою влачит как хочет
Свежевскопанный мертвец
Грозно бездна вертит жернов
Страхи носятся гурьбой
Вечность столь высокомерна
Не заметит нас с тобой
Облака проплыли низко
Безмятежно грянул гром
Сумасшествие не близко
С кисловатым пирогом
*
взошли хлеба, луга перекосились
взметнула пики тысяча врагов
спустились с неба Нестор и Василий
пожух земли растительный покров
как после боя, временно оглохли
соколики: разглас и растрезвон
объял врасплох их выветр холодный
смутил впотьмах бестрепетный Парфён
спокоен в погреб ссыпанный картофель
звериный след змеится по траве
бесстрастно точит утончённый профиль
сверло стально огнём на голове
*
русской пляски пятитопы
плутни голени стопы
тряски груди тряхи жопы
взмах руки плевок губы
на кругу валиться падать
путать девок и парней
загулял народцу в радость
рыжебрадый богатей
исподлобья беспросыпу
закатился пьяный пир
в медовуху яд подсыпал
брат Травмира Сублимир
совершилось после драки
примирение князьков
в смертной мгле рычат собаки
закатившихся зрачков
рыщут волки свищут ветры
денег куры не клюют
для людей живых и мертвых
пламень жарок холод лют
*
старовоз, доставляющий воду
третьи сутки вгибает в колоду
всё по холоду шарит в бреду
палкой длинной по мелкому броду
хочет выйти к тому повороту
где речные слабеют ворота
где сквозь щели разбитых ворот
плохо новое время течёт
водотоп огибает наощупь
полы длинные в речке полощет
из-под шапки тараща глаза
на бредущую берегом рощу
*
как спустилась неба тьма
так повздошь стоят тела
инда членами трепещут
раздряжая прян туман
преют стебли и листва
жмутся клубни и ботва
под собакой, что хромает
зыблой пастью разверста
*
день был облачен и ветрен
в грязной луже грелся пьетрен
годовалый купидон
хорошо играть на ферме
тыкать новый щит фанерный
любопытным пятачком
всё устроено как надо
с отрубями льют баланду
напоён домашний скот
старый фермер вдоль ограды
роет мелкую канаву
для отвода нечистот
что за праздник нынче будет
за столы садятся люди
пьетрен, прячься поскорей
все вокруг глотают слюни
он лежит на белом блюде
по бокам укроп, петрушка
базилик и сельдерей
*
Ты пошёл на опушку лесную
И ходя по опушке лесной
Ты нашёл сыроежку лесную
Дубликат сыроежки лесной
Ты пошёл на вокзал Ярославский
И войдя в Ярославский вокзал
Ты стоял с пассажирами в кассу
Соответствуя их двойникам
Выходя на просторы степные
На просторе гуляя степном
Ты вдыхал терпкий запах полыни
Плагиата полыни степной
Становясь за торговый прилавок
Становясь за рабочий станок
Примитив идентичных болванок
Ты продать потребителям смог
Собиратель вторичных предметов
Неподдельно подделки любя
Повторял всех и вся и при этом
Был и сам повтореньем себя
*
слит в модном стиле с благородным
блестит атласистый полдом
с полдомом преподоборотным
в единый блок объединён
был бал к полуночи объявлен
для танцев под полукаблук
был приглашён гулять в сад яблок
официально узкий круг
полуовраг полуоградный
стерёг хозяйский страдный труд
предъявлен был гостям парадным
пчелиный луг, утиный пруд
одобрен всеми склад полений
и смысл хлопот стал ясен всем
от антизимних укреплений
до ультралетних гидросхем
от впечатлений перегружен
усталый гость полузевал
игроцентричный званый ужин
в полдюжин рюмок зазывал
пол чайной ложки превосходства
стеклянный кубик полульда
голодный червь чревоугодства
в изнеможении глодал
из полной сладостей гостиной
под звонкий барабанный бой
не сразу сытость отпустила
полугостей полудомой
*
Солнце садится за линию фронта
Дрожит серебристый ковыль
От горизонта и до горизонта
Клубится дорожная пыль
Плещется знамя, колышется древко
Псалмом оглашается тишь
Рядом идёт краснощёкая девка
И розовощёкий малыш
Сыграны марши, исполнены клятвы
Кинжалы коснулись ножён
Кончены битвы, посчитаны жертвы
Ваш доблестный путь завершён
*
на пригородном поезде хорета
до станции Сантьяго на мешках
из пальцев уронила сигорета
на приоткрытых окон сквозняках
по скамьям закреплённые фигуры
водили взглядом вдоль из-под панам
ведуту проездной архитектуры
и станционных будок панорам
дорожную прохладу туалета
перемежала тамбура жара
мелькала то ведута то хорета
о стёкла насмерть билась мошкара
хватая корешки штрафных квитанций
хорета приседала вверх и вниз
названья приближающихся станций
транслировал усатый машинист
в промасленной индустриальной форме
домой со смены ехала артель
рабочая ведута на платформе
вокзал разверзла зла златая дверь
*
я родилась четырнадцатого мая
а раньше месяц апрель
за этой буквой теперь другая
а прежде было “а”, “л”
покуда я по заданной теме
пропеть успела пять нот
тринадцать раз за это же время
любви сыграли фокстрот
в варенье палец, язык в кефире
и все слова во вранье
ушедшего имени буквы четыре
и нет в помине “н”, “е”
на серой дорожке перо вороны
прозрачных луж декольте
вокруг одиннадцать листьев клёна
и два окурка “LD”
*
сойдёт с вапаретто, идёт вдоль канала
дитя Карнавала, садится в гондолу
с поэтом влюблённым, вся в масках и блёстках
сама ступает на венецианский мост, а
хочет, выходит на остров Мурано
чтоб в бусах кружиться прозрачно стеклянна
от чьеза Сан-Поло на площадь Сан-Марко
для золота - голод, душа - для подарка
в соборе Виченцы, в палаццо Вероны
на скамьях Арены - повсюду мадонны
бледна от российских снегов поэтесса
лица пицца бьянка и кофе эспрессо
достойна поэмы любая пьяцетта
любая пьецале в пределах Венето
за сотопортего, где нет фондаменты
ступени ведут её в апартаменты
на ужин филе фиолетовой рыбы
холодное утро врезается в небо
полоски залива сползают в болото
и вмиг отступают от крыл самолёта
*
вот-она без-него на претоненьких лапках
на претоненьких лапках в прибрежной траве
напружинит прыжок на претоненьких лапках
ветерок в голове, ветерок в голове
то взовьётся в грозу, то низринется с тучи
непойманна она, влюбленна, огненна
а колени торчат, а ладони летают
запорхнёт, упорхнёт стрекота, тарахта
у неё аэробика, тыква, подсолнух
между ножками рот, на носу хоботок
у него автомат, пистолет, гладиолус
у него всё не так, у него наоборот
вот-один без-неё набирается страха
вот-пускает по железам струйки слюны
вот проглотит слюну и ужалит с размаха
вот прищурит глаза и подтянет штаны
вот скатилась больна со смертельного склона
вотполёт подмостом, напеске вотглупа
твой паучий укус, твой укол скорпиона
о, врасплох! о, затих! злопыхтел в попыхах
*
облицован светлым мрамором фасад
на ступенях нежно-розовый гранит
окна низкие выходят прямо в сад
сладким запахом акация манит
Маргарита выбегает на простор
пляшут кудри непокрытой головы
непомерно длинный пиршественный стол
расположен в яркой зелени травы
подвернулся миловидный вертопрах
тень от тента, опрокинутый шезлонг
молодая Маргарита вся в слезах
на весёлую игру сзывает гонг
гости группками смеются и шумят
ветерок густой листвою шелестит
смешан винный и цветочный аромат
фарс фривольный разыграли травести
утащили кавалера, увели
я от злости и досады убегу
успокойся, Маргарита, это флирт
буржуазные забавы на лугу
*
детские годы поэта
звоны неясные слов
начата сборка комплекта
трагических стихов
злого подростка сиротство
мука на школьной скамье
личное неустройство
в благополучной семье
в темпе соседних талантов
всеми непонятый жест
в зоне уверенных штампов
режущий ухо фальцет
очень простое начало
столь же банальный конец
в кампусе зреющем славой
вечно прыщавый юнец
он пропадёт непременно
самовлюблён и гоним
будет ли слово нетленно
или окончится с ним
*
плачьте, ангельский дружочек
вы не знали нежных женщин
вы не трогали отметин
хлёстких сладостных пощёчин
ваши трепетные крылья
не касались острых лезвий
вы уверены, что скрылись
а порхаете над бездной
ваши слёзы, ваши жертвы
ваши тайные желанья -
полагали, что случайны
оказалось, что бессмертны
в оборотах беглой речи
без особого усилья
распознает каждый встречный
признак длительной болезни
приготовьтесь, будет трудно
баловство осталось в прошлом
где свои влачило будни
ваше жалкое подобье
не спасли ещё ни разу
отговорки и капризы
отзывайся, если назван
собирайся, если призван
*
как ваши взгляды быстры и темны
в них образы вещей преувеличены
попавший в поле зрения темнит
моей фигуры механизм развинченный
так сторож, задержавшись у ворот
проверив, цело или разворовано
закончил увлекательный осмотр
и смотрит на меня разочарованно
мне непонятно, что хотят глаза
использовать систему близорукости
признав моё волненье и азарт
потёками и пятнами от сырости
во времени невечный новичок
я нервничаю, чуя быть неузнанной
примерив на мизинец колпачок
на шариковой ручке обнаруженный
*
Купи мне южное пальто
Дай в руки мне молочный нож
И я поеду за тобой
Под именем мадам Альто
Купи мне мяса и вина
Дай в руки мне билет, а то
Я не поеду ни за что
Под именем мадам Нина
Купи мне это или то
Дай в руки то, что сам возьмёшь
И я поеду хоть куда
Под именем мадам Никто
Живу одна. Претензий нет
Одета кое-как, зато
Здесь никакой системы нет
Одно монгольское лото
*
и розгой секли и в пучину ввергали и
ругали же их и предостерегали их
цикады трещали над ними секомыми
пали их жарой и садни насекомыми
куполюдная лупоглавая
семечки-чесмены
влачились полями одними свекольными
к Москве подступая путями окольными
жирносольная хлебожадная
кума-якиманка
как будто в столице воздастся им благами
ютится надежда всегда с бедолагами
простовласая стенобитая
кинешмы-мнишки
всё время желали напитков и кушаний
крутых кипятков и баранок насушенных
солёных грибов и капусты заквашенной
ну, где же Москва, покажи, где Москва же, ну
прежнебрежная грязноснежная
женщина-сенеж
исполнены веры, украшены доблестью
подвержены страсти, идут за верстой версту
крутоперсая кольцеперстая
рдищево-дурища
не плачь, не рыдай, с ними не разговаривай
горючие слёзы смывает Москва-рекой
вертоглазая златовратая
витюрли-лютивли
*
к позолоченному блюду
привязал большую чашку
а теперь эти предметы
перевернул их вверх ногами
серебряные канделябры
с филигранною чеканкой
обвязал тугой верёвкой
и перевернул их вверх ногами
он узлы стянул так сильно
на замках и ключных связках
после жилистыми руками
перевернул их вверх ногами
поднимая взоры к небу
венгры, сербы и поляки
неподвижные стояли
он проснулся среди ночи
проходили мимо люди
развязали все верёвки
всё поставили обратно
и накрыли одеялом
*
в тот самый момент, когда мной прерываем
процесс бесконечный двойных полумер
мне тот документ доставляем трамваем
к чему я должна проявить интерес
похоже, что мой интерес не случаен
к тому ли процессу двойных полумер
к тому ли, что он доставляем трамваем
что, правда, не слишком удачный пример
размер любопытства уже нескрываем
параметры просто растут без причин
масштаб интереса достиг беспредела
потребность - довольно больших величин
и дело не только в судьбе протокола
не в общем значении принятых мер
в его передаче посредством трамвая
хоть это не слишком удачный пример
и вы, посвящённые наскоро в тему
могли бы подумать, что дело во мне
что мне удалось набросать эту схему
и тайно забросить в трамвай документ
*
рябит лохмотьев пестрота
лохмат гнусавый сирота
тяжёл лежит жаровен чад
пустые чучела кричат
перед костром обжорой гнусь
моей рукой ощипан гусь
пырнут локтями толпы прут
хруст в челюстях терзает труп
записывай и шип и писк
песком и перьями скрипи
гнусавый сирота не в счёт
я гусю вторю, истощён
*
одной из рук, рукою щедрой
сзывал на рыцарский турнир
цедил в бокал настойку цедры
перстом указывал на мир
другой рукой, рукой скупою
цеплялся из последних сил
за клюшку нищего с сумою
перстом прохожему грозил
идя по замкнутому кругу
рассчитанному на двоих
он подал мне при встрече руку
пожал одну из рук моих
при столь рискованной попытке
больших проблем коснуться вскользь
блаженства, смешанного с пыткой
нам избежать не удалось
*
Как только ты останешься один
Твой выпендрёж сломается как дым
Как дым сломается твой выпендрёж
И ты от страшной страсти не уйдёшь
Ты будешь мять горячую кровать
Ты не умрёшь, хоть будешь умирать
И будут над тобой в припадочном огне гореть
Любовь и смерть, любовь и смерть
*
Зачем он поднимается сюда
звечур чуманный, яркий звон в избушке
зловеками буклая из-под лба
так близко выползая из промзгла
болезненной взъерошенной макушкой
охотничье виляние хвоста
безжалостно уцепится и впится
есть только ухищренья существа
умение вопьётся и вцепИтся
за зиму расплодившаяся дичь
вчера не найденные выросли сегодня
впитали ядовитые слова
и стали агрессивны и свободны
за первою погнаться и настичь
ей сделать то, чего она не хочет
как тень с её движением совпасть
и снова притаиться и напасть
едва успеть заклеить скотчем пасть
как снова надо пасть заклеить скотчем
их вкус и запах сладок и вонюч
пока ОН медлит их родится вдвое
пока ОН подбирает новый ключ
течёт слюна, разбавленная кровью
приходит час чудес и торжества
смазливые чуманные зверючки
зачем он поднимается сюда
зачем ему свистульки и маночки
короткой ночью вы поймёте лучше
как правильно быть снятыми с крючка
быть вынутым из тёплой оболочки
в бездонной бочке над морозной кучкой
ледком покрыться, сгинуть навсегда
*
чёрные бутылки, белые лимоны
синие тарелки, жёлтый виноград
красные салфетки, серые плафоны
в золочёной раме заоконный сад
на почётном месте кубок футболиста
фотоаппарата кожаный футляр
негашёный чистый лист филателиста
«графа Монте-Кристо» старый экземпляр
корм для черепахи в миске для собаки
на песок просыпан сахарный песок
фикус придорожный, пафос невозможный
в тёмном кабинете кровь на пистолете
*
лишь только уборщик завесит
клеёнкой пустой небосвод
усталый коричневый месяц
сутулясь по сцене пройдёт
точёной злачёной подковкой
все стуки твердит наизусть
пока крысолов с мышеловкой
грызть грусть продолжают, грызть грусть
не видящий вещи лунатик
всё так же окно сторожит
всё ищет потерянный фантик
который всё там же лежит
джигит, не вставая из креслиц
и чувствуя трепет, и ржа
целует киргизиц-узбечиц
за пышные бёдра держа
вот так, мои милые люди
а вы бы хотели не так
концертов вам больше не будет
антракт
*
с утра в постели нежусь, лести веря
вывешиваю днём победный флаг
а к ночи запеваю страшным зверем
что рыщет как больной, бегущий благ
зажги высокой гибели горелки
закрой узорным пологом кровать
на дне тарелки стынет супчик мелкий
осталось соскрести и прожевать
*
Тут вьются на затылке кудри - вот Пётр
В Москву путь из Санкт-Петербурга - звяк шпор
В уютной комнатке музея пропел рожок
В прихожей юноша краснеет пригож
Певучий тенор словно фаллос - в кулак зажат
И метафизика и лирика и эпатаж
В улыбке долька апельсина - фрукта
Сбавляет темп снижает пафос талант
Стоит навытяжку привратник - во фрунт
А пальцы ласково касаются струн
*
один цветок средь ядовитых плевел
хранит нектар, отравой напоён
его гнетёт могучий свежий ветер
сырой землёй он к небу наклонён
его весь день сосут шмели и пчёлы
суют в нутро настырно хоботки
он всем открыт, беспомощный и голый
лишь под дождём сжимая лепестки
он весь пунцов от сладострастной муки
щекочут муравьи, грызут жуки
в его корнях кладут личинок мухи
и оплетают листья пауки
увял цветок, природным циклам верен
его сгубила жизни полнота
и, засыхая, по ветру рассеял
наполненные силой семена
*
делаешь простые вещи
но с безумьем роковым
возгорайся и трепещи
и движением простейшим
бросишь вызов всем живым
словом, ясно выраженным
не услышанным никем
отстраненно и блаженно
удостойся пораженья
от соблазнов налегке
между тем, в легчайших тканях
в жестком корпусе стиха
незаметным юнгой канешь
в необъятном океане
моряка и рыбака
*
давай, поговорим о Беккете
нет, лучше уж поговорим о беркуте
давай, поговорим о беркуте
что знаешь ты об этой птице
где гнёзда вьёт, когда и чем питается
любовью на досуге забавляется
мне интересно всё узнать о нём
о беркуте? - да нет, об этом … Беккете
*
к маленькой пристани острова Хачин
медленно шел теплоход “Байконур”
желтым и красным закат обозначен
воздух прохладен проветрен прозрачен
на борт взошел пассажир озабочен
транспорт озерный посадку закончил
чинно отчалил от острова Хачин
и на закат повернул
четверо старых матерых туристов
одновременно покинули пристань
по двое сели в байдарки и быстро
весла макая то вправо то влево
двинулись в сторону края небес
прямо туда, где все ярче алело
где заходящее солнце задело
дальнего берега зубчатый лес
два рыбака на моторке задастой
в гулкой тиши разгуделись ужасно
то погружая рыбацкие снасти
то расставляя на щуку кружки
там разгорались рыбацкие страсти
трудолюбиво серьезно напрасно
долго пытали рыбацкое счастье
неразговорчивые мужики
вширь разворачивалась панорама
вот теплоход забирающий вправо
бег свой байдарки стремящие прямо
слева вечерней рыбалки программа
ввысь - отраженные краски заката
вглубь - отражение облачных сфер
в них теплоход две байдарки и катер
Хачин и озеро Селигер
Феерльен
Стена Тарис стоит на Канабане
висит над Бровкой Видимость без Звёзд
идёт Баран и Бездна на Баране
ведёт Дорогу долгую всерьёз
летит над Бездной беглый Взгляд Вуокса
спокойна Поступь, тянется Стена
висит над Бездной Видимость без Солнца
ночным Дождём омыта и мзымта
без Тервеца Дорогу не покинешь
пока не стихнет Ветер Перемен
в Конце Дороги ждёт научный Финиш
и непонятный Термин Феерльен
*
невзрачный червячок сворачивает лист
сложил надкрылья жук, мажорен и басист
сжимают лепестки, гася огонь живой
букеты сорных трав из вазы луговой
предвосхищая час, когда темнее станет
деревня и поля сливаются в тумане...
при помощи жары, дождя и ветерка
в бесформенный комок свалялись облака
по плесени болот ползут густые мхи
в пустые камыши слепое солнце село
гудит воронка, с области души
в поверхность собирающая тело...
сужается река, стесняясь в ручеёк
ушит её рукав, кушак увяз в песок
бездонный небосвод по озеру размазан
и свет его с водой его взаимосвязан
спелёнут горизонт, закат цепями скован
пейзаж резинкой стёрт и снова нарисован
*
мне мила спортивная вода
мелкий водно-транспортный залив
где снуют спортивные суда
а не катера и корабли
в грязной бухте платные такси
бегают винтами стрекоча
жирными разводами блестит
катернёй засиженный причал
теплоходу для приданья сил
докер льёт солярку в бензобак
чтобы он от пристани отплыл
потный суетится персонал
там где плещут вёсла паруса -
одиночек дерзостный удел
мускулов телесная краса
подвиг ловких рук и гибких тел
*
углем тлеет голова
как в огне трещат слова
словно мокрые шипят
источая дым и смрад
своды тесные круша
разражается пожар
вот и всё, костёр погас
сжёг словарный мой запас
со свечой среди лесов
я ищу останки слов
мой неопытный зрачок
растлевает уголёк
прёт на пахнущую гарь
растревоженная тварь
слоги цепкие вещей
ползают вроде клещей
строчек, спрятанных в кустах
растворяются уста
словно хищники тихи
подбираются стихи
тень от пламени растёт
я усну, забуду всё
кое-как за много лет
обозначенный сюжет
без остатка в пасти стёр
страшный праздничный костёр
*
Ведь вот что делают грибы
Они скрываются в траве
И мясо их сжирают черви
И слизни словно сгустки спермы
Тому везёт, кто будет первым
Мы всё равно сюда придём
И всё внимательно осмотрим
Растут маслята по два по три
И каждый, кажется, гнилой
Идя домой тропой лесной
Мы славно головы проветрим
Пока играют ветра ветви
Берёзой, ёлкой и сосной
*
В кругу огней и вспышек Альтаира
В центральной точке искрящихся брызг
Сверчок летальный дырочку прогрыз
Подножка и толчок в толкучке мира
И сквозь неё образовалась течь
Чтоб припекать и жечь назад и встречно
То, что сверкать, казалось, будет вечно
Вдруг принималось прижигать и печь
Взаимно отраженьями дрожа
Структуру пустоты круша и руша
Космические выбросы наружу
Поплыли по окружности кружа
А в них такое множество веществ
А их такое множество количеств
Их качеств не помыслить - и не счесть
Энергий, биологий, электричеств
Пузырики, кристаллики и взвеси
Чья формула наивна и проста
Чьи чистые породы и цвета
Вступали в беспорядочные смеси
Роились формы, строился баланс
Пополнился архив анатомички
Пылали страсти, вспыхивали спички
Гремели взрывы, возгорался газ
Неслыханные дыбились проекты
Затверженно коробилась вода
Неслись из ниоткуда в никуда
Прожекторы, реакторы, ракеты
Любовью оснащённые обильно
Рубинов пламенеющих ряды
И груды изумрудов и слюды
Чьи имена слагались самосильно
Из хаоса рождающийся мир
Весь в новенькой невытершейся смазке
Как будто по невидимой указке
Стремился на невиданный турнир
И так же непонятно почему
Погрешности, сгущавшиеся в тучу
В нестройную сбивавшиеся кучу
В бездонную проваливались тьму
Упав туда, где мусор и пыльца
И злостно уклонившись от сиянья
Копытцами раскалывала кольца
Свинцовая двурогая свинья
На бесшабашный этот беспредел
Изнемогая от пустых желаний
Почётный победитель состязаний
Глазами бестолковыми глядел
*
как ты прекрасен, как красен упругий бампер
два колеса, два круга блестящих спиц
правит наездница - Лиза из «Пиковой дамы»
шины призывно дразнят резиной ресниц
я хохочу, обмывая его из шланга
тискаю бампер и весело жму клаксон
как я люблю его, своего мустанга
кажется - сплю, и это всего лишь сон
мигом умчится прочь легкоструйным вихрем
выжав сцепленье, сгинет, винтя финта
где мой мопед? - мотор, завывая, стихнет
грохнет выхлоп - дыма густой фонтан
*
кибитка тарахтит к далекому жилью
летит на переезд нарядная двуколка
ведя на магистраль кривую колею
трясется таратайка с малого пригорка
двуколка колесом цепляет зерновоз
съезжает в коноплю разбитая кибитка
с разбегу таратайка въехала в навоз
наваленный скотом разъезженный и жидкий
кибитка трандычит довольная собой
на спуске набрала порядочную скорость
шурша по большаку, стуча по мостовой
двуколка с таратайкой двигаются порознь
кибитка таратайку встретит на мосту
двуколка и кибитка съедутся на тракте
за полночь торопя которую версту
двуколка с таратайкой сверятся по карте
и только поутру как станет рассветать
взберутся на подъем грунтового проселка
друг друга на ходу стараясь обогнать
кибитка, таратайка и двуколка
*
нет не поеду больше я в Тарусу
нет никогда я не поеду в Вильнюс
нет не придётся мне поехать в Питер
нет никогда не съезжу я в Саратов
нет больше не поеду в Лисью Бухту
нет не поеду даже во Владимир
к Добрынину не еду во Владимир
не тороплюсь к Куцубовой в Тарусу
не еду к кришнаитам в Лисью Бухту
и даже не мечтаю к Элтанг в Вильнюс
не еду к Алексееву в Саратов
не собираюсь к Ямаковой в Питер
никто не ждёт что я поеду в Питер
никто не приглашает во Владимир
нет дураков везти меня в Саратов
никто уж больше не зовёт в Тарусу
никто не оформляет визу в Вильнюс
никто со мной не едет в Лисью Бухту
а я и не хотела в Лисью Бухту
не очень-то хотелось ехать в Питер
какая радость мне тащиться в Вильнюс
тем более тащиться во Владимир
желанья нету посетить Тарусу
нисколечко не хочется в Саратов
недосягаем для меня Саратов
уж очень далеко до Лисьей Бухты
накладно с пересадками в Тарусу
неинтересно часто ездить в Питер
не так-то просто съездить во Владимир
не хватит денег на плацкарту в Вильнюс
вот так я больше не увижу Вильнюс
мне никогда не увидать Саратов
как видно не увижу и Владимир
не суждено увидеть Лисью Бухту
не посмотрю одним глазком на Питер
не полюбуюсь снова на Тарусу
ни в Вильнюс не поеду ни в Тарусу
ни в Питер не поеду ни в Саратов
ни во Владимир и ни в Лисью Бухту
*
слепой Алли преследовал Мадри
лиса, бандит, весна среди руин
смотри - Мадри склонилась над водой
две амфоры наполнила водой
под жёсткими подошвами Алли
цветы неблагородные цвели
слепой открыл глаза и поднял вверх
дрожал в руке тяжёлый револьвер
слетала с роз пахучая пыльца
на нос Мадри - и розов цвет лица
Алли никем с рожденья не любим
всегда один, жесток и нелюдим
для девушки похвален кроткий нрав
уже Мадри ступила в сень дубрав
сухой щелчок - красавица, вернись!
Алли спустил курок и глянул вниз
причудливый ход трещин на скале
напоминал рисунки Беррале
Мадри глуха, вникала в ритм шагов
не замечая этих пустяков
слепой упал с гвоздикой на груди
опасности остались позади
вблизи села, где пёстрый луг расцвёл
трудились мириады ос и пчёл
две амфоры держа с водой внутри
пришла домой спокойная Мадри
*
сухие листы бересты
скрипит абрикос кипарис
по краю прямой колеи
топорщится куст алычи
опять изменился маршрут
пока мы уверенно шли
по правилам нашей мечты
коротких свиданий в ночи
*
плотный ровный сырой песок
чуть сжимающий ступни ног
вглубь океана после прилива
с берега дующий ветерок
здесь непрочны гирлянды бус
пустотелых ракушек хруст
длинные волны в петельках пены
трогают студень больших медуз
бегуны замыкают круг
рыбаки загибают крюк
взрослые люди бесперспективно
кладоискателем ищут звук
всюду бойкие мальчиши
мне предлагающие chiche
вдоль по аллее сосновых шишек
не наблюдается ни души
перед ярусным гаражом
трутся в очереди "peugeot"
отгоняют гудком сирены
"opel" лезущий на рожон
ждёт туристов из разных стран
Атлантический океан
неуместная мысль о Париже
убегает дорогой в Сьян
*
сладенький запах петуний для нюней
сумочка-пумочка, кто-нибудь клюнет
баночка - мёд, золотое пивко
солнышко, дождик, живётся легко
брючки на штучке, на ручке звоночек
сколько примочек для ласковых ночек
потных пустышек, свиных пятачков
крепко зажатых внутри кулачков
громкие песни и тихие стоны
томные позы взаимно влюблённых
розочки, звёздочки, сказочки, смех
для наслаждений, забав и утех
*
Знаешь, Катя, знаешь, кстати
на закате грустно мне
это, кстати, так некстати
кстати, по твоей вине
Знаешь, Катя, хватит плакать
на войне как на войне
беспощадный на закате
скачет всадник по стране
Знаешь, Катя, не покатит
не покатит на волне
мутный взгляд его проклятый
остановится на мне
Знаешь, Катя, знаешь, значит
весь в кольчуге и броне
меч подымет в сребре, в злате
и ускачет на коне
Знаешь, Катя, знаем сами
и уверены вполне
и кровавыми слезами
будет плакать обо мне
*
чем кончится любовный матч-реванш
кому бледнеть, кому улыбки строить
нам было хорошо, нас было трое
пронзало колебание сквозное
убийственно жестокий наш роман
Джек засмеялся, Света покраснела
Никола вяло книгу пролистал
душа стремилась уничтожить тело
старалось тело, корчилось, потело
убить хотело душу наповал
годилось всё: приманки и дразнилки
кусочки непрозрачного стекла
мячи, осколки зеркала, блондинки
болезни, экспедиции, мобильники
и было непонятно чья взяла
премногая любовь, её величество
то качеством накажет, то количеством
любой фигурой жертвует легко
ко всем нам у неё есть что-то личное
а мы о ней не знаем ничего
*
Пришла в Измайлово без майки
В пуловере на голом теле
И вмиг - рулады и свирели
На первой солнечной полянке
Сквозь щебет воробьиной стайки
Короткой соловьиной трели
Полюбовалась круглой ёмкой
Как обведённою каёмкой
Пруда наполненною чашей
И к чаще двинулась сладчайшей
В лесу цветение и нежность
И умиление и свежесть
Густой черёмухи мороки
Чьи листья в мусоре и соке
И я как ведьма рыжей масти
Дурею от прилива страсти
И жду разбойничьего знака
Листвою скрытого маньяка
То тут, то там ломают ветки
Весной сбежавшие из клетки
Бурундуки и черепахи
От них шарахаются в страхе
Обескураженные белки
Топорщат молодые ёлки
Из-под густой зелёной чёлки
Ресничек мелкие иголки
Шурша клеёнчатой тетрадкой
Под клёнами дрожу украдкой
Смешны и неуместно строги
На фоне повсеместных оргий
Мои словесные восторги
Растерянно прижалась травка
Блестя от жаркого полива
Отважно сторожит крапива
Бутылку выпитого пива
Я уточняю для порядка
В Измайлово без майки зябко
*
Что случилось, птичка; что случилось, рыбка?
Или жизнь прервала глупая ошибка?
Или оказалась выдумкой нелепой?
Или вы остались без воды и неба?
Или я сама вас напугала сдуру,
Загасив остаток жизни, как окурок…
*
Сегодняшний вечер осенний
Явил жизнерадостный лик,
Как будто мой вечер последний,
Прощанья волнительный миг.
Я вижу: по ровному склону
Спускаются трое парней:
Речистый насмешливый Роберт,
За ним тракторист Алексей
И следом Эрот Каллифейский, -
Несут мне язык, плющ и смерть.
Мы смело последуем вместе
В то место, которого нет.
Чрез воды, пожары и горы
Проходим без всяких помех,
Чрез ссоры плач битвы повторы
Чрез битвы повторы плач смех.
Мелькают конструкции, схемы,
Шагают оркестры, трубя.
Внутри этой сложной системы
Я больше не вижу себя.
Мне Роберт сказал напоследок
Известные миру слова,*
Эрот протянул горсть монеток,
Одну трактористу отдал
Скажи, Алексей по секрету:
Теперь, когда Света мертва,
Что думают люди про Свету,
Идёт ли какая молва?
Струится река серебристо,
Слеза умиленья течёт
По пьяным губам тракториста…
(см. ниже подробный отчёт)
Написано девять рецензий,
Двенадцать хвалебных речей,
Семнадцать лирических песен,
Четырнадцать од в мою честь.
Быть может, прочтут через месяц,
Быть может, забудут прочесть.
__________________________
* ««Государство-мошенник, - говорил Роберт
С. Литвак, - это государство, определяемое
Соединёнными Штатами как таковое».»
Ж. Деррида «Государства-мошенники»
тело тьмы
меня смешило, словно я песком
бросалась, к морю убежав из школы
там тьма была, где мальчик босиком
бежал по пляжу совершенно голый
так далеко, что в платье не доплыть
глотая воздух в лунном освещенье
он двигался и плакал, - может быть
испытывал досаду и смущенье
в тяжёлых туфлях плавать не могу
он повернул назад, с волнами споря
догнал меня уже на берегу
и протащил вперёд по кромке моря
дурея от любви и озорства
и будто бы под страхом смертной казни
он надо мной на корточки вставал
и поливал из брызгалки, проказник
с усильем вспоминая, морщил лоб
и хмурил брови, составляя фразы
простые - из набора взрослых слов
хронической лексической заразы
в излюбленной позиции - верхом
с прилипчивостью мраморной улитки
на животе свалялся в грязный ком
мой чёрный фартук, вымокший до нитки
светили звёзды, прямо над лицом
склонялся варвар, страшный и любимый
грозящие глаза отца с ремнём
с хихиканьем сестры проплыли мимо
усердье плоти, двигаясь легко
из тела тьмы взахлёб меня кормило
меня тошнило детским молоком
штормило море с нежностью и силой
*
В этом чайнике вода
В этом чайнике лимон
В этой книжечке Делёз
А на книжечке очки
Вот ещё одни очки
Возле пачки сигарет
И ещё один Делёз
В синей книжечке раскрыт
Лампа в синем колпаке
Лампа в жёлтом колпаке
Не хватает на столе
Лишней пачки сигарет
*
нам можно делать харакири
мы не нужны русской культуре
нас мало: раз, два, три ... четыре
не служащих инфраструктуре
кондуктор, спящий в пассажире
нам не даёт прибавить скорость
наш срок безжалостно транжирит
преступная нерасторопность
кого поддерживает сила -
кому отказывает слабость
на что привычка согласилась
на то упрямства не осталось
так привести себя в порядок
не может гордый неврастеник
шагая меж заросших грядок
давно не полотых растений
*
яблок вид в урочный час
принимай без уговора
приводи в смятенье вора
что украдет их у нас
ешь сушёные грибы
соблазняясь горькой порчей
раскрути покруче обруч
вкруг горячей головы
скажешь вприговор вопрос
будут путаны ответы
кто по плечи в землю врос
для беседы неприметны
второпях пригвождены
перебьют, дадут дороже
не убьют, дадут по роже
сверх положенной цены
в этот будничный момент
соберёт концы видений
в жёсткий блок произведений
стихотворный инструмент
*
убаюкай меня, компьютер
спой мне песенку, добрый принтер
пожелай мне удачи, сканер
поцелуй меня на ночь, ксерокс
*
"Что вы видите?"
Андрей Белый "Начало века"
что вы видите? церковь? я завтра
обвенчаюсь в ней с милой своей
что вы слышите? песню? я завтра
буду петь её милой своей
что ж вы плачете? слёзы не лейте
музыкант нам сыграет на флейте
так станцуйте для милой моей
вы же видите - речка искрится
в синем воздухе реет орлица
ветерок долетает с полей
с доброй вестью о милой моей
что вы знаете? тайну? и завтра
я узнаю всю правду внезапно
так скажите, скажите скорей
успокойте меня, пощадите
что случилось, о чём вы молчите
отчего удручён мой учитель
покровитель мой чем огорчён
я не выдержу этих терзаний
я готов для любых наказаний
и надеюсь, что буду прощён
что вы видите? землю и воду
пробуждённую к жизни природу
это солнце восходит опять
это радость фонтаном забила
это завтра уже наступило
отчего же так хочется спать
я забыл для чего это было
*
клеёнка. тусклые орудия еды
подопытных вещей обрезаны следы
к утру английской физики законы
проявятся смиренно непреклонны
голодный хлеб крошится в отрубях
давясь, зубастый сахар съел себя
неясному согласно договору
спускает в пустоту мусоропровод
нагрета сковрода - во всём намёк
саркастический на бедность и порок
блистает красота и крепнет братство
боясь на этот быт распространяться
*
кругообразный куст околоцветник
в двадцатикратном плюс-оцепененьи
твой глянцевый излом не для меня
не для меня удобный подлокотник
до блеска зацелованный угодник
культ времени не медля и не для
меня скустился и собрался вместе
сгруппировался для совместных действий
триумвират двойняшек, близнецов
для коллективных времяпровождений
логически просчитанных движений
окаменелых околоцветов
мой зверь нещаднолик и крупноплоден
неприспособлен как и непригоден
для точного и быстрого броска
некровояден и неземновиден
его пиар почти совсем не виден
он молод и двенадцатикрылат
из пепла обжигающего пекла
он выкарабкивается из жерла
в отверстие просунута башка
утробу разевающая подло
зевота вырывается из горла
кипит кровь бронх, течёт слюна брюшка
пока он лез, вокруг слагались мифы
из перилимфы грозно пёрли рифмы
названия змеились по камням
пока сухие комья брюхо тёрли
вокруг него как мухи музы мёрзли
булавками и бусами звеня
когда он шерстью рос насквозь палёный
обугленный как факел раскалённый
двенадцатью крылами трепеща
его дерзанья стали вашей пищей
его смущенье - игрищем для нищих
чужую речь навстречу волоча
он в этой жизни неприлично лишний
и чем живей, тем паче неприличен
тем меньше сообщений от него
его хребет торчит, застрявший в толще
он для меня, он дареный, и больше
я ничего не знаю, ничего
Света Литвак. Один цветок: Стихи. Таганрог: «Нюанс», 2010. (PDF, 360 Kb)