Я была там.
Вездесуща, многолика и тысячеглаза.
Я проникала в каждый стерильно вычищенный яростью угол. Я вдыхала пьяный воздух наполненный предвкушением пролитой крови. Я страдала сухой жаждой битвы, звенящей в напряженных жилах, жаждой обращающей в пустяк животный страх, смерть становится наивысшим блаженством.
(
Я вижу колыхающуюся массу людей )