14. Людмила Духанина. "Отец и Татарка", пьеса. 1 часть.
Данный отрывок размещён модератором по просьбе автора.
Людмила Духанина
Отец и Татарка
Отец
Татарка
Сын
Возможно, что будут и
Дочь
Подростки
1 картина
Угол двора пятиэтажки. Балкон 2-го этажа. На балкон вышел ОТЕЦ, коренастый мужчина немного за 50. Постоял, ушел. По двору бредет ТАТАРКА с тележкой полной пустых бутылок. Она ярко крашенная блондинка лет 45. ОТЕЦ вышел на балкон.
ОТЕЦ. Привет.
ТАТАРКА. Чего тебе?
ОТЕЦ. Ничего. Просто.
ТАТАРКА. А.. (идет дальше)
ОТЕЦ. Постой.
ТАТАРКА. Ты мне что ли?
ОТЕЦ. Не знаю, как обратиться.
ТАТАРКА. Что надо-то?
ОТЕЦ. Зовут тебя как?
ТАТАРКА. Да ладно. Знаешь ведь. Татарка я.
ОТЕЦ. Нет такого имени. Татарка. Это не имя. По паспорту ты кто?
ТАТАРКА. Че надо-то?
ОТЕЦ. Ничего. Так я. Поговорить вот решил.
ТАТАРКА. Поговорили. Пошла я.
ОТЕЦ. Постой.
ТАТАРКА. Покурить есть?
ОТЕЦ. Не курю я.
ТАТАРКА. И у меня нет. Ладно. У меня дел еще много. (остановилась, вернулась).
Хотел-то чего?
ОТЕЦ. Ничего. Просто поговорить. Тоскливо что-то.
ТАТАРКА. Бывает. Иной раз так схватит, хоть вой.
ОТЕЦ. Ты бутылки собираешь что ли?
ТАТАРКА. Не…гуляю.
ОТЕЦ. У меня есть несколько штук. Дать.
ТАТАРКА. Вытаскивай.
ОТЕЦ. Не могу. Хочешь, так спущу.
ТАТАРКА. Заперт что ли?
ОТЕЦ. Сын ушел, когда я спал.
ТАТАРКА. Бывает.
ОТЕЦ. Нет, ты ничего такого не думай.
ТАТАРКА. А чё мне думать. Тут думай, не думай и так все понятно.
ОТЕЦ. Скоро придет. Я тебе их так быстренько спущу, если надо.
ТАТАРКА. У тебя какие? Пиво, водка.
ОТЕЦ. Водка. Я пиво не очень уважаю.
ТАТАРКА. Это понятно. И я к пиву равнодушна. Только водка вроде как дорого.
ОТЕЦ. Да. Совсем с ума посходили. Цена растет и растет. Тут вообще слышал, ограничения введут. Ночью не купишь, и в ларьках запретят. Помнишь, уже так было? Беда. Я вообще-то раньше боярышник уважал. Пару пузырьков взял, и нет проблем. А сейчас он совсем исчез.
ТАТАРКА. Боярышник хорошо было. А еще есть хорошая настоечка. ….Забыла название. Не пробовал? Она, правда, малость дороже. На рубль семнадцать.
ОТЕЦ. Ты как разводишь?
ТАТАРКА. Обыкновенно. Развела, подождала, слила.
ОТЕЦ. И я также. Валя ругалась на меня сильно. Жизнь, кричала, сокращаешь. И что? Она у меня совсем не пила, а уже ушла. А я вот пью и живу зачем-то
ТАТАРКА. Жена что ли?
ОТЕЦ. Да. Скоро полгода как нет ее.
ТАТАРКА. Интересная женщина была.
ОТЕЦ. Ты разве ее знала?
ТАТАРКА. А почему нет? Я всех в этой коробке знаю. И меня всякая собака знает. На лыжах твоя Валя зимой по двору каталась. Забавно было смотреть. Грузная женщина пыхтит на лыжах.
ОТЕЦ. Да. Она спорт уважала. Зарядку каждый день делала. И вот, пожалуйста. Сердце у нее болела.
ТАТАРКА. Да. Сердце это…Сердце плохо, когда болит.
ОТЕЦ. Я жалел ее, а сын не верит, кричит, ты виноват, не уберег мать. А что я мог? Сердце.
ТАТАРКА. Да. Так вот. У тебя есть что-нибудь?
ОТЕЦ. Что?
ТАТАРКА. Что что. Деньги.
ОТЕЦ. А это? Нет. Я на мели. Пенсия через шесть дней.
ТАТАРКА. Ты вроде как не старый.
ОТЕЦ. Я по горячей ушел. 33 года в литейке. Это знаешь ли, я тебе скажу.
ТАТАРКА. Тогда понятно. Пенсия у всех в этой коробке через шесть дней. Ты на почту ходишь?
ОТЕЦ. Пенсия на книжку, а социалку сам получаю. Книжка у сына, а социалка моя.
ТАТАРКА. Мне до пенсии чуток осталось.
ОТЕЦ. Разве. Выглядишь эффектно и одеваешься со вкусом.
ТАТАРКА. Спасибо.
ОТЕЦ. Может, придумаешь что. Я точно отдам через шесть дней.
ТАТАРКА. А что можно придумать? Денег у меня нет. В ларьке сегодня Ленка, а она мне под тетрадку не дает. Если только у Вальки с 70-го попробовать. Она мне верит. Она может дать, если в настроении. У нее хорошая и дешево.
ОТЕЦ. Технарь что ли? Я технарь как-то побаиваюсь.
ТАТАРКА. Вроде нет. Все говорят хорошая.
ОТЕЦ. У Вальки технарь я тебе говорю. Все знают.
ТАТАРКА. Не. Ты не про ту Вальку. Эта через дорогу на третьем. А вообще-то, я когда деньги есть, к Любке иду. У нее самогон.
ОТЕЦ. У Любки точно технарь.
ТАТАРКА. Самогон. Что я самогон не знаю? Ну, а когда и технарь так что теперь. (достала пузырек, открыла, понюхала, глотнула) Вроде нормально. А там кто ее знает. Все у Вальки берут. Юрок. Веник. Знаешь, Веника из ЖЭКа? Только у нее берет. И ничего. Никаких проблем. Технарь это у Коляна в гаражах. Я туда не хожу. Меня там побили год назад хорошо. Две недели лежала. Нет, с той поры я туда ни ногой. А ты значит один что ли?
ОТЕЦ. Один. Я же говорю, жена умерла. Вот как уже шестой месяц пошел.
ТАТАРКА. А…Да…Хорошая женщина была.
ОТЕЦ. Неожиданно как-то получилось.
ТАТАРКА. Смерть она всегда неожиданно.
ОТЕЦ. Да не скажи. Болеют многие. У нас в 11 -ой Антонина Ильинична знала, что рак. Готовилась. У Виктора с 79-го химия была. Тоже знал. А моя резко как-то. Встал ночью, а она напротив телевизора сидит, голову чуть вперед наклонила. Я телевизор-то выключил, к ней подошел, разбудить хотел, смотрю, а ее уже нет. Я сразу это понял. Сыну позвонил. Тот орать стал, ты виноват. А я ничего в тот вечер. Отдыхал в своей комнате и все. Книжку как читал так и заснул, а проснулся и вот, пожалуйста. Мы 32 года с ней прожили. Ребятишек у нас двое. Дочка и сын. Дочка в Самаре живет, а сын здесь в Северном. Самостоятельные оба. Грамотные.
ТАТАРКА. У меня тоже дочка и сын. И внук уже от дочери есть. Дочка очень
самостоятельная. Медучилище закончила. Сейчас в больнице на двух ставках.
Уколами еще подрабатывает. Ее многие приглашают. Недорого она берет и
рука легкая. Я вон в том в соседнем живу. Не знаю, видно ли тебе. Два окна во
двор, два на садик. Пластик поставили.
ОТЕЦ. Моя тоже хотела поставить пластиковые окна. Экономила. Теперь мне
вроде и не к чему.
ТАТАРКА. Не скажи. Пластиковые хорошо. Зимой тепло и шума меньше. Сына
осенью в армию проводила. Скоро встречать буду.
ОТЕЦ. Надо же. А я думал, нет у тебя никого. Целыми днями ходишь, бродишь. Мешки с бутылками. Тележки.
ТАТАРКА. Как никого? Я что без рода и имени? Говорю тебе у меня и сын, дочь и
два брата.
ОТЕЦ. Что ж ты бутылки собираешь?
ТАТАРКА. И что? Да собираю. В свободное время. Я никому не мешаю. С утра письма разношу. Если в ящик письмо. Рубль девяносто, а в квартиру четыре двадцать. Раньше-то я в ЖЭКе работала. Два участка убирала. Вот и привыкла. Я не здесь, я за линией убирала. А потом сначала с одного участка сократили, потом и совсем убрали. Но дочку выучила, сын в армию ушел, а мне много не надо. Я теперь другим помогаю.
ОТЕЦ. Родственникам?
ТАТАРКА. Нет. У братьев все хорошо. Просто людям. Сейчас многим плохо. В основном кто бедствует.
ОТЕЦ. Так себе и помогай. Ты разве не бедствуешь?
ТАТАРКА. Нет. У меня все есть, а у людей бед много.
ОТЕЦ. Что-то я не совсем тебя понимаю? Кому ж ты помогаешь? Как узнаешь?
ТАТАРКА. По телевизору. Там часто просят. Болеют люди.
ОТЕЦ. И что ты делаешь?
ТАТАРКА. Там написано, куда послать, я и посылаю.
ОТЕЦ. Ну,. ты и дура.
ТАТАРКА. Сам дурак.(собралась, пошла)
ОТЕЦ. Подожди, вырвалось у меня. Я не то хотел сказать. Там, какие деньги нужны. Миллионы. А у тебя что? Много ли на бутылках соберешь. Копейки.
ТАТАРКА. Почему копейки. Я и 200 и 300 посылаю. Это самое маленькое. Один раз даже тысячу триста послала. Террор в аэропорту был. Так там семья погибла. Сразу три человека.
ОТЕЦ. Ой, а я ведь там был.
ТАТАРКА. Где?
ОТЕЦ. В том аэро.
ТАТАРКА. Так вот я послала в ту семью тысячу триста. Так не я ж одна посылаю.
ОТЕЦ. Неужели много таких?
ТАТАРКА. Думаю много.
ОТЕЦ. Надо же. Ты, конечно, мне не поверишь, но я был в тот день в том аэропорту. Честное слово. Не веришь?
ТАТАРКА. А чего мне не верить? И что ты там забыл?
ОТЕЦ. Сына отправил меня перед Новым годом к дочери погостить. Решил, все не жилец старик. Пусть съездит, простится. Билет мне на самолет туда -обратно заранее купил. По интернету. За четыре месяца. Я и полетел. Месяц у них прожил.. А на обратной дороге. В общем, зять завез меня в аэропорт с утра, а сам уехал. Я целый день ходил, бродил. Самолет поздно вечером. Это по ихнему, а у нас-то уже к утру. Я пивка выпил раз, два. К вечеру баночек десять набралось. Ну, а потом видно заснул. Ночью проснулся, самолет мой уже туту. Я в кассу пошел. Все, говорят, отец, билет придется по новой покупать. А это 7 тысячь. У меня в кармане тысяча. Звони, сыну, говорят. Видят, что сыну-то звонить я боюсь, взяли номер и сами позвонили. Он там билет-то мне и купил. А самолет-то только вечером. Мне девчонка говорит, смотри, отец, опять не проспи. Сына разоришь. Я решил все. Не просплю. Ну, хожу, брожу уже с билетом. Вечер. Сесть боюсь, пива-то опять попил и раз и два. До самолета еще часа три. Стою на улице, курю. И тут парень выскакивает, орет, обнимает : я жив, отец, я жив. А потом как заорет: снимать же надо. И назад побежал.
ТАТАРКА. Ты видел что ли?
ОТЕЦ. Не. Я же говорю, на улице курил. Парень выскочил, схватил меня: «Отец я жив! Жив!» Я его потом по телевизору видел. Фотки он делал. Это, значит, на фотоаппарат снимал.
ТАТАРКА. Бывает же. И как там было?
ОТЕЦ. Тихо какое-то время было. Потом люди выбегать стали. Я, думаю, второго взрыва боялись. Сейчас если что, второй взрывается. Не знала?
ТАТАРКА. Надо же. Вот вроде и большая страна, а ты там был. Мне вот рассказал. А мне вроде, как и не безразличны те люди. Я ж кому-то из них помогла.
ОТЕЦ. Если бы живы остались понятно, а так.
ТАТАРКА. Думала я про то. Только больно уж жалко мне стало. Трое в семье погибли. Я даже плакала.
ОТЕЦ. Да так вот. Конечно, жалко.
ТАТАРКА. Да. Жалко.
ТАТАРКА достала пузырек, отпила.
ТАТАРКА. Будешь. Вроде как поговорили, помянуть надо бы.
ОТЕЦ. Я далеко. Не достану.
ТАТАРКА. Так просто это даже. Найди веревку. Я привяжу. Делов - то.
ОТЕЦ ушел в квартиру. Вернулся с веревкой.
ОТЕЦ. В ванне снял. Валя белье на ней сушила. (Сбрасывает веревку)
ТАТАРКА. Сын - то не заявится?
ОТЕЦ. Не. Я отзваниваюсь в девять. Все нормально, сына только завтра появится. Откроет может.
ТАТАРКА. И на долго он тебя запирает?
ОТЕЦ. Когда как. И два и три дня сижу под ключом. Нет, ты не думай, сына у меня хороший. Говорит, хочу, чтоб ты пожил отец. Кефир, минералку оставляет. Кефир хочешь? У меня два пакета в холодильнике.
ТАТАРКА. Не. Я молочное не уважаю.
ОТЕЦ. Я тоже. А сын вот любит. У них все в семье уважают молочное.
ТАТАРКА. Да видела я его. Здоровый он у тебя.
ОТЕЦ. Да и я поди не хиляк.
ТАТАРКА. Не. Не хиляк. Ты еще видный мужчина.
ОТЕЦ. Да так вот.
ТАТАРКА привязывает пузырек. Отец поднял, глотнул
ТАТАРКА. Ну как?
ОТЕЦ. Нормально вроде. Живы будем.
ТАТАРКА. Я же говорила, проверено. Не сомневайся. Сама много раз пробовала. Давай глотай и спускай обратно.
ОТЕЦ пьет, спускает пузырек вниз. ТАТАРКА пьет.
Эту я у Лидки с 60-го брала. У нее чуть дороже. Лидка хорошо делает. Она всю жизнь делает. Я ее еще с тех времен помню, когда запрет был. Во времена. Нигде ничего. Много народа тогда померло. Пузана напротив знал? Ну, как же красивый такой мужчина. Траванулся. Жору с третьего подъезда куда-то увезли. Не знал? Ему ноги товарником отрезало. Да так и сгинул мужик. Я участковому говорю, Валерий Павлович, увезли Жору, сама видела. Два месяца три бандита его обхаживали, технарь приносили, а потом подъехала газель, погрузили Жору с коляской и копец . Три месяца квартира пустой стояла. Потом смотрю, свет на кухне горит, а там эти бандиты водку пьют. Ребята, говорю, Жора где? На тебе мать стакан и забудь о Жоре. Ему хорошо, он в пансионате теперь живет. О нем государство заботится, а будешь ходить, расспрашивать, к нему отправим. Вот так. А так ли нет. Где теперь Жора? Уже три хозяина квартира сменила. Сейчас там Ольга с дочкой с приходящим живут.
ОТЕЦ. Как это?
ТАТАРКА. Мужик к ней ходит. Не родной. Он и купил ей эту квартиру. Ну, как ты там?
ОТЕЦ. Жив.
ТАТАРКА. Смотри у меня. Я уж решила, подумала, молчит что-то.
ОТЕЦ. Осознаю.
ТАТАРКА. Чего там у тебя?
ОТЕЦ. Вот соображаю, бутылки собираешь и кому-то деньги шлешь.
ТАТАРКА. Я же не просто. Я на операции больных детей даю. Ты знаешь, сколько сейчас детей болеет.
ОТЕЦ. Они всегда болели.
ТАТАРКА. И умирали. А сейчас можно операцию сделать, и будет жить ребенок.
ОТЕЦ. На твои 100 рублей.
ТАТАРКА. Так я не одна. Там в основном доллары собирают. 80 тыс. А недавно и вообще 300 собирали.
ОТЕЦ. Ну, вот, а ты со своими 100.
ТАТАРКА. И что. Я посчитала. 100 рублей это считай 3 доллара. Если разделить 50 тыс на 3 получится 17 тыщ. Соображаешь. Если тысяча человек пошлет, ребенок спасен. А ты послал-то всего сто рублей.
ОТЕЦ. Ты здесь не при чем. Даже не думай. Ничего не решают твои сто рублей. Просто находится какой-нибудь олигарх, он и помогает, а ты со своими 3 копейками.
ТАТАРКА. С ума сошел. Олигархи просто так не помогают. На то они и олигархи. Думаешь, они народ обобрали, а теперь помогать будут. Не смеши. Они лучше машину дороже купят или самолет. Еще будешь? Ты видал, какие у них яхты.
ОТЕЦ. Давай.
ТАТАРКА привязывает пузырек. Отец поднял, глотнул
Давненько я такого не пивал. Моя хороший самогон делала. А если из варенья прошлогоднего. Чудо. (еще глотнул)
ТАТАРКА. Допивай. Я еще сгоняю.
ОТЕЦ. Ты не сомневайся. Я отдам.
ТАТАРКА. Бутылек можешь оставить. Лидка в свой наливает.
ОТЕЦ. Ты что. Это же улика. Никак нельзя. Если сын найдет, мне конец.
ТАТАРКА. Тогда бросай.
ОТЕЦ бросил бутылочку вниз. ТАТАРКА спрятала ее в сумку.
Так я пошла.
ОТЕЦ. Давай.
ТАТАРКА. Ты не скучай тут.
ТАТАРКА ушла.
На балкон вышел СЫН.
Людмила Духанина
Отец и Татарка
Отец
Татарка
Сын
Возможно, что будут и
Дочь
Подростки
1 картина
Угол двора пятиэтажки. Балкон 2-го этажа. На балкон вышел ОТЕЦ, коренастый мужчина немного за 50. Постоял, ушел. По двору бредет ТАТАРКА с тележкой полной пустых бутылок. Она ярко крашенная блондинка лет 45. ОТЕЦ вышел на балкон.
ОТЕЦ. Привет.
ТАТАРКА. Чего тебе?
ОТЕЦ. Ничего. Просто.
ТАТАРКА. А.. (идет дальше)
ОТЕЦ. Постой.
ТАТАРКА. Ты мне что ли?
ОТЕЦ. Не знаю, как обратиться.
ТАТАРКА. Что надо-то?
ОТЕЦ. Зовут тебя как?
ТАТАРКА. Да ладно. Знаешь ведь. Татарка я.
ОТЕЦ. Нет такого имени. Татарка. Это не имя. По паспорту ты кто?
ТАТАРКА. Че надо-то?
ОТЕЦ. Ничего. Так я. Поговорить вот решил.
ТАТАРКА. Поговорили. Пошла я.
ОТЕЦ. Постой.
ТАТАРКА. Покурить есть?
ОТЕЦ. Не курю я.
ТАТАРКА. И у меня нет. Ладно. У меня дел еще много. (остановилась, вернулась).
Хотел-то чего?
ОТЕЦ. Ничего. Просто поговорить. Тоскливо что-то.
ТАТАРКА. Бывает. Иной раз так схватит, хоть вой.
ОТЕЦ. Ты бутылки собираешь что ли?
ТАТАРКА. Не…гуляю.
ОТЕЦ. У меня есть несколько штук. Дать.
ТАТАРКА. Вытаскивай.
ОТЕЦ. Не могу. Хочешь, так спущу.
ТАТАРКА. Заперт что ли?
ОТЕЦ. Сын ушел, когда я спал.
ТАТАРКА. Бывает.
ОТЕЦ. Нет, ты ничего такого не думай.
ТАТАРКА. А чё мне думать. Тут думай, не думай и так все понятно.
ОТЕЦ. Скоро придет. Я тебе их так быстренько спущу, если надо.
ТАТАРКА. У тебя какие? Пиво, водка.
ОТЕЦ. Водка. Я пиво не очень уважаю.
ТАТАРКА. Это понятно. И я к пиву равнодушна. Только водка вроде как дорого.
ОТЕЦ. Да. Совсем с ума посходили. Цена растет и растет. Тут вообще слышал, ограничения введут. Ночью не купишь, и в ларьках запретят. Помнишь, уже так было? Беда. Я вообще-то раньше боярышник уважал. Пару пузырьков взял, и нет проблем. А сейчас он совсем исчез.
ТАТАРКА. Боярышник хорошо было. А еще есть хорошая настоечка. ….Забыла название. Не пробовал? Она, правда, малость дороже. На рубль семнадцать.
ОТЕЦ. Ты как разводишь?
ТАТАРКА. Обыкновенно. Развела, подождала, слила.
ОТЕЦ. И я также. Валя ругалась на меня сильно. Жизнь, кричала, сокращаешь. И что? Она у меня совсем не пила, а уже ушла. А я вот пью и живу зачем-то
ТАТАРКА. Жена что ли?
ОТЕЦ. Да. Скоро полгода как нет ее.
ТАТАРКА. Интересная женщина была.
ОТЕЦ. Ты разве ее знала?
ТАТАРКА. А почему нет? Я всех в этой коробке знаю. И меня всякая собака знает. На лыжах твоя Валя зимой по двору каталась. Забавно было смотреть. Грузная женщина пыхтит на лыжах.
ОТЕЦ. Да. Она спорт уважала. Зарядку каждый день делала. И вот, пожалуйста. Сердце у нее болела.
ТАТАРКА. Да. Сердце это…Сердце плохо, когда болит.
ОТЕЦ. Я жалел ее, а сын не верит, кричит, ты виноват, не уберег мать. А что я мог? Сердце.
ТАТАРКА. Да. Так вот. У тебя есть что-нибудь?
ОТЕЦ. Что?
ТАТАРКА. Что что. Деньги.
ОТЕЦ. А это? Нет. Я на мели. Пенсия через шесть дней.
ТАТАРКА. Ты вроде как не старый.
ОТЕЦ. Я по горячей ушел. 33 года в литейке. Это знаешь ли, я тебе скажу.
ТАТАРКА. Тогда понятно. Пенсия у всех в этой коробке через шесть дней. Ты на почту ходишь?
ОТЕЦ. Пенсия на книжку, а социалку сам получаю. Книжка у сына, а социалка моя.
ТАТАРКА. Мне до пенсии чуток осталось.
ОТЕЦ. Разве. Выглядишь эффектно и одеваешься со вкусом.
ТАТАРКА. Спасибо.
ОТЕЦ. Может, придумаешь что. Я точно отдам через шесть дней.
ТАТАРКА. А что можно придумать? Денег у меня нет. В ларьке сегодня Ленка, а она мне под тетрадку не дает. Если только у Вальки с 70-го попробовать. Она мне верит. Она может дать, если в настроении. У нее хорошая и дешево.
ОТЕЦ. Технарь что ли? Я технарь как-то побаиваюсь.
ТАТАРКА. Вроде нет. Все говорят хорошая.
ОТЕЦ. У Вальки технарь я тебе говорю. Все знают.
ТАТАРКА. Не. Ты не про ту Вальку. Эта через дорогу на третьем. А вообще-то, я когда деньги есть, к Любке иду. У нее самогон.
ОТЕЦ. У Любки точно технарь.
ТАТАРКА. Самогон. Что я самогон не знаю? Ну, а когда и технарь так что теперь. (достала пузырек, открыла, понюхала, глотнула) Вроде нормально. А там кто ее знает. Все у Вальки берут. Юрок. Веник. Знаешь, Веника из ЖЭКа? Только у нее берет. И ничего. Никаких проблем. Технарь это у Коляна в гаражах. Я туда не хожу. Меня там побили год назад хорошо. Две недели лежала. Нет, с той поры я туда ни ногой. А ты значит один что ли?
ОТЕЦ. Один. Я же говорю, жена умерла. Вот как уже шестой месяц пошел.
ТАТАРКА. А…Да…Хорошая женщина была.
ОТЕЦ. Неожиданно как-то получилось.
ТАТАРКА. Смерть она всегда неожиданно.
ОТЕЦ. Да не скажи. Болеют многие. У нас в 11 -ой Антонина Ильинична знала, что рак. Готовилась. У Виктора с 79-го химия была. Тоже знал. А моя резко как-то. Встал ночью, а она напротив телевизора сидит, голову чуть вперед наклонила. Я телевизор-то выключил, к ней подошел, разбудить хотел, смотрю, а ее уже нет. Я сразу это понял. Сыну позвонил. Тот орать стал, ты виноват. А я ничего в тот вечер. Отдыхал в своей комнате и все. Книжку как читал так и заснул, а проснулся и вот, пожалуйста. Мы 32 года с ней прожили. Ребятишек у нас двое. Дочка и сын. Дочка в Самаре живет, а сын здесь в Северном. Самостоятельные оба. Грамотные.
ТАТАРКА. У меня тоже дочка и сын. И внук уже от дочери есть. Дочка очень
самостоятельная. Медучилище закончила. Сейчас в больнице на двух ставках.
Уколами еще подрабатывает. Ее многие приглашают. Недорого она берет и
рука легкая. Я вон в том в соседнем живу. Не знаю, видно ли тебе. Два окна во
двор, два на садик. Пластик поставили.
ОТЕЦ. Моя тоже хотела поставить пластиковые окна. Экономила. Теперь мне
вроде и не к чему.
ТАТАРКА. Не скажи. Пластиковые хорошо. Зимой тепло и шума меньше. Сына
осенью в армию проводила. Скоро встречать буду.
ОТЕЦ. Надо же. А я думал, нет у тебя никого. Целыми днями ходишь, бродишь. Мешки с бутылками. Тележки.
ТАТАРКА. Как никого? Я что без рода и имени? Говорю тебе у меня и сын, дочь и
два брата.
ОТЕЦ. Что ж ты бутылки собираешь?
ТАТАРКА. И что? Да собираю. В свободное время. Я никому не мешаю. С утра письма разношу. Если в ящик письмо. Рубль девяносто, а в квартиру четыре двадцать. Раньше-то я в ЖЭКе работала. Два участка убирала. Вот и привыкла. Я не здесь, я за линией убирала. А потом сначала с одного участка сократили, потом и совсем убрали. Но дочку выучила, сын в армию ушел, а мне много не надо. Я теперь другим помогаю.
ОТЕЦ. Родственникам?
ТАТАРКА. Нет. У братьев все хорошо. Просто людям. Сейчас многим плохо. В основном кто бедствует.
ОТЕЦ. Так себе и помогай. Ты разве не бедствуешь?
ТАТАРКА. Нет. У меня все есть, а у людей бед много.
ОТЕЦ. Что-то я не совсем тебя понимаю? Кому ж ты помогаешь? Как узнаешь?
ТАТАРКА. По телевизору. Там часто просят. Болеют люди.
ОТЕЦ. И что ты делаешь?
ТАТАРКА. Там написано, куда послать, я и посылаю.
ОТЕЦ. Ну,. ты и дура.
ТАТАРКА. Сам дурак.(собралась, пошла)
ОТЕЦ. Подожди, вырвалось у меня. Я не то хотел сказать. Там, какие деньги нужны. Миллионы. А у тебя что? Много ли на бутылках соберешь. Копейки.
ТАТАРКА. Почему копейки. Я и 200 и 300 посылаю. Это самое маленькое. Один раз даже тысячу триста послала. Террор в аэропорту был. Так там семья погибла. Сразу три человека.
ОТЕЦ. Ой, а я ведь там был.
ТАТАРКА. Где?
ОТЕЦ. В том аэро.
ТАТАРКА. Так вот я послала в ту семью тысячу триста. Так не я ж одна посылаю.
ОТЕЦ. Неужели много таких?
ТАТАРКА. Думаю много.
ОТЕЦ. Надо же. Ты, конечно, мне не поверишь, но я был в тот день в том аэропорту. Честное слово. Не веришь?
ТАТАРКА. А чего мне не верить? И что ты там забыл?
ОТЕЦ. Сына отправил меня перед Новым годом к дочери погостить. Решил, все не жилец старик. Пусть съездит, простится. Билет мне на самолет туда -обратно заранее купил. По интернету. За четыре месяца. Я и полетел. Месяц у них прожил.. А на обратной дороге. В общем, зять завез меня в аэропорт с утра, а сам уехал. Я целый день ходил, бродил. Самолет поздно вечером. Это по ихнему, а у нас-то уже к утру. Я пивка выпил раз, два. К вечеру баночек десять набралось. Ну, а потом видно заснул. Ночью проснулся, самолет мой уже туту. Я в кассу пошел. Все, говорят, отец, билет придется по новой покупать. А это 7 тысячь. У меня в кармане тысяча. Звони, сыну, говорят. Видят, что сыну-то звонить я боюсь, взяли номер и сами позвонили. Он там билет-то мне и купил. А самолет-то только вечером. Мне девчонка говорит, смотри, отец, опять не проспи. Сына разоришь. Я решил все. Не просплю. Ну, хожу, брожу уже с билетом. Вечер. Сесть боюсь, пива-то опять попил и раз и два. До самолета еще часа три. Стою на улице, курю. И тут парень выскакивает, орет, обнимает : я жив, отец, я жив. А потом как заорет: снимать же надо. И назад побежал.
ТАТАРКА. Ты видел что ли?
ОТЕЦ. Не. Я же говорю, на улице курил. Парень выскочил, схватил меня: «Отец я жив! Жив!» Я его потом по телевизору видел. Фотки он делал. Это, значит, на фотоаппарат снимал.
ТАТАРКА. Бывает же. И как там было?
ОТЕЦ. Тихо какое-то время было. Потом люди выбегать стали. Я, думаю, второго взрыва боялись. Сейчас если что, второй взрывается. Не знала?
ТАТАРКА. Надо же. Вот вроде и большая страна, а ты там был. Мне вот рассказал. А мне вроде, как и не безразличны те люди. Я ж кому-то из них помогла.
ОТЕЦ. Если бы живы остались понятно, а так.
ТАТАРКА. Думала я про то. Только больно уж жалко мне стало. Трое в семье погибли. Я даже плакала.
ОТЕЦ. Да так вот. Конечно, жалко.
ТАТАРКА. Да. Жалко.
ТАТАРКА достала пузырек, отпила.
ТАТАРКА. Будешь. Вроде как поговорили, помянуть надо бы.
ОТЕЦ. Я далеко. Не достану.
ТАТАРКА. Так просто это даже. Найди веревку. Я привяжу. Делов - то.
ОТЕЦ ушел в квартиру. Вернулся с веревкой.
ОТЕЦ. В ванне снял. Валя белье на ней сушила. (Сбрасывает веревку)
ТАТАРКА. Сын - то не заявится?
ОТЕЦ. Не. Я отзваниваюсь в девять. Все нормально, сына только завтра появится. Откроет может.
ТАТАРКА. И на долго он тебя запирает?
ОТЕЦ. Когда как. И два и три дня сижу под ключом. Нет, ты не думай, сына у меня хороший. Говорит, хочу, чтоб ты пожил отец. Кефир, минералку оставляет. Кефир хочешь? У меня два пакета в холодильнике.
ТАТАРКА. Не. Я молочное не уважаю.
ОТЕЦ. Я тоже. А сын вот любит. У них все в семье уважают молочное.
ТАТАРКА. Да видела я его. Здоровый он у тебя.
ОТЕЦ. Да и я поди не хиляк.
ТАТАРКА. Не. Не хиляк. Ты еще видный мужчина.
ОТЕЦ. Да так вот.
ТАТАРКА привязывает пузырек. Отец поднял, глотнул
ТАТАРКА. Ну как?
ОТЕЦ. Нормально вроде. Живы будем.
ТАТАРКА. Я же говорила, проверено. Не сомневайся. Сама много раз пробовала. Давай глотай и спускай обратно.
ОТЕЦ пьет, спускает пузырек вниз. ТАТАРКА пьет.
Эту я у Лидки с 60-го брала. У нее чуть дороже. Лидка хорошо делает. Она всю жизнь делает. Я ее еще с тех времен помню, когда запрет был. Во времена. Нигде ничего. Много народа тогда померло. Пузана напротив знал? Ну, как же красивый такой мужчина. Траванулся. Жору с третьего подъезда куда-то увезли. Не знал? Ему ноги товарником отрезало. Да так и сгинул мужик. Я участковому говорю, Валерий Павлович, увезли Жору, сама видела. Два месяца три бандита его обхаживали, технарь приносили, а потом подъехала газель, погрузили Жору с коляской и копец . Три месяца квартира пустой стояла. Потом смотрю, свет на кухне горит, а там эти бандиты водку пьют. Ребята, говорю, Жора где? На тебе мать стакан и забудь о Жоре. Ему хорошо, он в пансионате теперь живет. О нем государство заботится, а будешь ходить, расспрашивать, к нему отправим. Вот так. А так ли нет. Где теперь Жора? Уже три хозяина квартира сменила. Сейчас там Ольга с дочкой с приходящим живут.
ОТЕЦ. Как это?
ТАТАРКА. Мужик к ней ходит. Не родной. Он и купил ей эту квартиру. Ну, как ты там?
ОТЕЦ. Жив.
ТАТАРКА. Смотри у меня. Я уж решила, подумала, молчит что-то.
ОТЕЦ. Осознаю.
ТАТАРКА. Чего там у тебя?
ОТЕЦ. Вот соображаю, бутылки собираешь и кому-то деньги шлешь.
ТАТАРКА. Я же не просто. Я на операции больных детей даю. Ты знаешь, сколько сейчас детей болеет.
ОТЕЦ. Они всегда болели.
ТАТАРКА. И умирали. А сейчас можно операцию сделать, и будет жить ребенок.
ОТЕЦ. На твои 100 рублей.
ТАТАРКА. Так я не одна. Там в основном доллары собирают. 80 тыс. А недавно и вообще 300 собирали.
ОТЕЦ. Ну, вот, а ты со своими 100.
ТАТАРКА. И что. Я посчитала. 100 рублей это считай 3 доллара. Если разделить 50 тыс на 3 получится 17 тыщ. Соображаешь. Если тысяча человек пошлет, ребенок спасен. А ты послал-то всего сто рублей.
ОТЕЦ. Ты здесь не при чем. Даже не думай. Ничего не решают твои сто рублей. Просто находится какой-нибудь олигарх, он и помогает, а ты со своими 3 копейками.
ТАТАРКА. С ума сошел. Олигархи просто так не помогают. На то они и олигархи. Думаешь, они народ обобрали, а теперь помогать будут. Не смеши. Они лучше машину дороже купят или самолет. Еще будешь? Ты видал, какие у них яхты.
ОТЕЦ. Давай.
ТАТАРКА привязывает пузырек. Отец поднял, глотнул
Давненько я такого не пивал. Моя хороший самогон делала. А если из варенья прошлогоднего. Чудо. (еще глотнул)
ТАТАРКА. Допивай. Я еще сгоняю.
ОТЕЦ. Ты не сомневайся. Я отдам.
ТАТАРКА. Бутылек можешь оставить. Лидка в свой наливает.
ОТЕЦ. Ты что. Это же улика. Никак нельзя. Если сын найдет, мне конец.
ТАТАРКА. Тогда бросай.
ОТЕЦ бросил бутылочку вниз. ТАТАРКА спрятала ее в сумку.
Так я пошла.
ОТЕЦ. Давай.
ТАТАРКА. Ты не скучай тут.
ТАТАРКА ушла.
На балкон вышел СЫН.