9. Дмитрий Богославский "Любовь Людей", Часть 2.
Часть 1. http://community.livejournal.com/drama_talks/54935.html
Д. Богославский
ЛЮБОВЬ ЛЮДЕЙ.
(Часть 2)
Картины из жизни людей в двух действиях.
Действующие люди:
Коля.
Люська.
Валюник, младший сын Люськи (без текста).
Алексей, старший сын Люськи.
Ольга Борисовна, мать Люськи.
Сергей.
Лидия Федоровна, мать Сергея (Л.Ф.)
Иван.
Чубасов.
Машка, продавщица.
…и еще люди …
5. Сергей.
Звенят ключи.
Лязгает щеколда.
Скрипят несмазанные петли.
Л.Ф. Прости, сынок, торопилась к сериалу, так впопыхах дверь и закрыла.
СЕРГЕЙ. Ничего.
Л.Ф. Руки мой, сейчас все на стол поставлю.
СЕРГЕЙ. Спасибо. Я не хочу.
Л.Ф. Случилось что?
СЕРГЕЙ. Нет. Просто не хочу.
Л.Ф. Заболел?
СЕРГЕЙ. Нет. Все в порядке… Правда, мам, даже не смотри так, все хорошо. Я у себя буду.
Л.Ф. Вторую неделю почти не ешь… Ладно, если курить пойдешь, так ты воды принеси на кухню.
СЕРЕГЕЙ. Хорошо.
Л.Ф. Оладки, тепленькие еще, а?
СЕРГЕЙ. Спасибо, мам, потом.
Л.Ф. Ну, хорошо.
СЕРГЕЙ. Хорошо.
Сергей уходит к себе в комнату.
Лидия Федоровна, садится перед телевизором.
Л.Ф. Сереж, я сегодня в магазине Люську встретила… Сереж?
СЕРГЕЙ (из-за двери). И что?
Л.Ф. …
СЕРГЕЙ (из-за двери). И что?
Сергей открывает дверь.
СЕРГЕЙ. И что?
Л.Ф. Что и что?
СЕРГЕЙ (входя). Зачем ты мне это говоришь?
Л.Ф. Просто.
СЕРГЕЙ. М-м-м.
Сергей уходит в свою комнату, хлопнув дверью.
Лидия Федоровна смотрит ему вслед, ухмыляется.
Л.Ф. Чой-то расцвела она… ты давно её видел?
СЕРГЕЙ (из-за двери). Да.
Л.Ф. Врешь?
СЕРГЕЙ. Вру.
Л.Ф. Не хорошо, сыночек.
СЕРГЕЙ. Знаю, мама, прости.
Л.Ф. А Колька где её?
СЕРГЕЙ. А ты не знаешь?
Л.Ф. А откуда ж мне знать?
СЕРГЕЙ. Я думал, что ты все в деревне знаешь.
Л.Ф. Не хорошо, сыночек.
СЕРГЕЙ: Прости мама. Он на заработки уехал…
Л.Ф. И не вернулся.
СЕРГЕЙ. Ну, и зачем я тебе должен об этом рассказывать, если ты и так все знаешь?
Л.Ф. Про Речной слышал?
СЕРГЕЙ: Что?
Л.Ф. Баба у него там.
СЕРГЕЙ. Да откуда же вы всё знаете? Я один милиционер меньше вашего знаю!
Л.Ф. Люська так матери говорила. Ты как?
СЕРГЕЙ. Что как?
Л.Ф. К Люське-то?
СЕРГЕЙ. А мне что?
Л.Ф. Ничего. Это я так.
СЕРГЕЙ. Чего так? Чего так? Чего это вы всё так? Что вам так? Мне вот никак! А вам всем так. Это что же получается? Чего вы лезете, а? Что вы все с Михайловной успокоится не можете? Хватит, говорю, похлопотали и ладно. Все! 17 лет прошло, вы все не успокоитесь.
Л.Ф. Это, Сереженька, от голода злоба. Пойду оладков положу, а ты успокойся.
Лидия Федоровна выходит.
СЕРГЕЙ. Уеду. Переведусь. Гори оно все синим пламенем!
Сергей бездумно переключает каналы телевизора.
На каком-то музыкальном канале, он делает звук громче, но потом отключает его вовсе.
Какое-то время смотрит в мелькающие картинки, закрывает глаза.
СЕРГЕЙ. Скорее б Колька объявился… Как я устал.
Л.Ф. Устал - отдохни. Я вот тебе, Сереженька, сюда принесла, покушай.
СЕРГЕЙ. Спасибо.
Сергей берет тарелку, без аппетита ест.
Лидия Федоровна смотрит как он ест, улыбается.
СЕРГЕЙ. Мам!
Л.Ф. Кушай, кушай. Просто люблю смотреть как ты ешь. Знаешь же.
СЕРГЕЙ. Ну, хватит, мам.
Л.Ф. Ты в детстве знаешь как долго ел?
СЕРГЕЙ. Знаю. Рассказывала уже.
Л.Ф. Сидишь, толчёнку по тарелке кругом размазываешь и как грузовик гудишь.
СЕРГЕЙ. Мам.
Л.Ф. Ешь, не отвлекайся… Я тебе так же говорила, а ты себе бр-р-р-вж-ж-ж-би-би-и-ип! Тебя ж с трактором крестили. Принесли мы тебя в церковь, а ты в трактор в ручках держал. Мы его забирать, а ты орешь. Батюшка и сказал тогда, чтобы мы тебе трактор вернули. Так с трактором и окрестили.
СЕРГЕЙ. Помню я этот трактор. Он у меня лет до семи был. Отец только и успевал, что чинить его. Я этот трактор потом разлюбил, а отец его все чинит и чинит, чинит и чинит.
Загудела печная труба.
Ветер забил в окна отвязанными ставнями.
Л.Ф. Ты хоть бы звук включил. Жутко в тишине сидеть…
СЕРГЕЙ. Мам, а почему ты после отца ни с кем не сошлась?.. Извини.
Л.Ф. Я отца твоего больше всего на свете любила. Больше трактора… Он когда в больнице лежал ты у бабушки жил, помнишь верно… Врачи говорили что ему еще максимум месяц, а он еще пол года прожил… пол года. Как мне эти пол года дались. Сереженька, я тогда хотела за ним уйти. Ты остановил. Сыночек мой…
СЕРГЕЙ. Мам, не нужно.
Л.Ф. Он для меня всем был… Врач там, щупленький такой, в очечках, все ходил меня успокаивал. А чего успокаивать? Как успокоится можно было? До сих пор не успокоилась. Любовь только одна человеку дается. На всю жизнь. Только одна. Так и бабка моя говорила, и мать моя. Я свою любовь уж отжила. До дна выпила. Ты только у меня остался. Так что если любишь её, так иди к ней. Одна любовь только, запомни.
Сергей обнимает мать.
Лилия Федоровна вытирает слезы.
Л.Ф. Ладно, сынок, ни мне тебя учить. Сам уже вырос. Сам все решишь…
СЕРГЕЙ. Спокойной ночи, мама.
Л.Ф. Спокойной.
6. Чубасов.
Женский смех.
Разбивается о кафельный пол бутылка.
Веселый женский, а потом и мужской смех.
МАШКА. Я же говорила, не допрёшь!
ЧУБАСОВ. Это на счастье.
МАШКА. Это тебе на здоровье - меньше выпьешь.
ЧУБАСОВ. Так я сейчас еще одну возьму.
МАШКА. Ты-то возьмешь, я не сомневаюсь.
ЧУБАСОВ. Машуня, какие могут быть сомнения у такого кавалера!
МАШКА. Трико бы зашил, кавалер.
Входит Иван.
ЧУБАСОВ. О, Иван Иванов утром ходит без штанов!
ИВАН. Здоров, Славка. Ох, мать-перемать, девица-красавица, ты куда столько?
ЧУБАСОВ. Так футбол сегодня, вот решил пивка попить. Надо же местному магазину месячную выручку делать.
МАШКА. Мне от ящика пива ни тепло, ни жарко.
ИВАН. Машка, ни тепло, ни холодно.
МАШКА. Да какая разница.
ИВАН. А ты чего не заходишь? Приехал-то когда?
ЧУБАСОВ. Да пару дней…
МАШКА. Пару дней приехал, а четвертый пивом затаривается.
ЧУБАСОВ. Так я от пива и дням счет потерял.
ИВАН. Это ты можешь. Телек привез?
ЧУБАСОВ. Вот такой! Огроменный, еле допер.
ИВАН. Так я к тебе сегодня на футбол зайду.
ЧУБАСОВ. Так можно прямо сейчас начать.
МАШКА. О!
ЧУБАСОВ. Не «О!», а правильно!
ИВАН. Не, я лучше вечерком зайду. Маш, дай мне две.
МАШКА. Как всегда?
ИВАН. Я же и говорю, две.
ЧУБАСОВ. Ты чего это на супер-тонкие перешел?
ИВАН. Пошли покурим.
МАШКА. Чубас, смотри донеси только, чтоб второй раз не бегать.
ЧУБАСОВ. Не ссы Маруся, я сам боюся!
Иван и Чубасов выходят из магазина.
Чубасов ставит пакеты на крыльцо, Иван распечатывает пачку сигарет.
ЧУБАСОВ. На моих, два бакса пачка. С вишней.
ИВАН. С вишней я у деда Матея покурю.
ЧУБАСОВ. Ну, тогда кури свои бабские.
ИВАН. Не прячь. Дай, попробую… Это Настя все, говорит чтоб курить бросал, экономия мол… и эти вот чтоб курил, так по две пачки в день смолю… экономия.
ЧУБАСОВ. От женщин все горе на земле.
Смеются.
ИВАН. Слушай, ты в Речном не останавливался?
ЧУБАСОВ. Как всегда у брата на три дня.
ИВАН. Кольку видел?
ЧУБАСОВ. Нет, а что он в Речном?
ИВАН. Люська говорит баба у него там.
ЧУБАСОВ. Гм…
ИВАН. Я вот тоже думаю, кто на него позарится.
ЧУБАСОВ. Мы с Серегой в среду встретились, так я ему сказал, что Колька в Москву не приезжал. Да только я внимания не обратил, кто ж знает, что тут могло случиться. Не приехал, так не приехал.
ИВАН. Да уехал он в Москву. Все так думали.
ЧУБАСОВ. Если б он в Речном был, так мне бы брат сказал, он-то его знает. Да и какая баба у него может быть? В Речном все бабы за 60 остались. Сам проверял.
Смеются.
ИВАН. Ты там, в столице, еще ни кого?
ЧУБАСОВ. Только проституток. Но. Исключительно из стран ближнего зарубежья.
ИВАН. Гуманитарная помощь.
ЧУБАСОВ. Типа того.
ИВАН. Брешешь? Неужели нет там ни одной бабы, чтобы на тебя не клюнула?
ЧУБАСОВ. Другие там бабы.
ИВАН. Ну, какие другие?
Чубасов открывает две бутылки пива.
ЧУБАСОВ. На вот.
Иван, сделав пару глотков, отставляет бутылку.
Чубасов залпом выпивает большую часть бутылки.
ЧУБАСОВ. А-а-ах! Хорошо. Там же, Ванька, на работе нельзя, так я уже тут расслабляться буду.
Чубасов смеется, быстро допивает пиво.
Оба, присев на крыльцо магазина, закуривают.
ЧУБАСОВ. Есть там, Ванька, женщина одна…
ИВАН. На всю Москву?
ЧУБАСОВ. А я как-то и думал, что на всю Москву, запал короче. Крановщицей у нас работает, сама из Калуги. Ольга. Васильевна. С виду хрупкая такая. Но когда-никогда в рацию ка-а-ак крикнет: «Славка, твою душу за ногу!» и давай поливать отборным. У меня первый раз чуть уши в трубочку не свернулись. Но в жизни никогда себе не позволяет.
Короче пригласили нас с мужиками на день рождения к штукатурщице одной. Ну, мы как положено, вазу там какую-то купили, шампанского, конфет, цветов. Приходим. Девчата сидят, волосы понакручивали, муж именинницы приехал. Ну, подарили все. Сажусь я возле Ольги. Ну, выпили основательно. Я Ольгу даже на танец пригласил, два раза. Чувствую, что и она ко мне тоже как-то так. Нормально, короче.
Мы все уже хорошо подвыпившие, а муж этот, штукатурщицы, значит давай шампанское открывать, ну и лампочку единственную пробкой выбил.
ИВАН. Молодец.
ЧУБАСОВ. Нормальный мужик оказался. Володька, сосед мой, за лампочкой побежал, ну, а я покурить на балкон вышел. У нас там общие балконы, на весь этаж.
Чубасов открывает еще одну бутылку пива. Жадно пьет.
ЧУБАСОВ. Выходит. Говорит, угостите меня Слава сигареткой. Нате, пожалуйста, ноу проблем, как говорится. Ну, то-сё, прохладно, я свитер свой снял, ей на плечи накинул, вот вам, пожалуйста, и все такое. И тут она говорит: «Обними меня». Чё, говорю. Обними.
Ну, я ее со спины обнял. И, знаешь, поцеловать хотел, в ушко, ну понимаешь. А у нее духи какие-то… цветочные или какие, в общем приторные. Я и чихнул. Ну… со слюной так, знаешь?
ИВАН. И чё?
ЧУБАСОВ. И все.
ИВАН. Чё, все?
ЧУБАСОВ. Все. Я до сих пор подойти к ней боюсь. Неудобняк. Опарафинился по полной.
Из магазина выходит Машка.
МАШКА. О, воробушки! Все, встаем, у меня обед.
Д. Богославский
ЛЮБОВЬ ЛЮДЕЙ.
(Часть 2)
Картины из жизни людей в двух действиях.
Действующие люди:
Коля.
Люська.
Валюник, младший сын Люськи (без текста).
Алексей, старший сын Люськи.
Ольга Борисовна, мать Люськи.
Сергей.
Лидия Федоровна, мать Сергея (Л.Ф.)
Иван.
Чубасов.
Машка, продавщица.
…и еще люди …
5. Сергей.
Звенят ключи.
Лязгает щеколда.
Скрипят несмазанные петли.
Л.Ф. Прости, сынок, торопилась к сериалу, так впопыхах дверь и закрыла.
СЕРГЕЙ. Ничего.
Л.Ф. Руки мой, сейчас все на стол поставлю.
СЕРГЕЙ. Спасибо. Я не хочу.
Л.Ф. Случилось что?
СЕРГЕЙ. Нет. Просто не хочу.
Л.Ф. Заболел?
СЕРГЕЙ. Нет. Все в порядке… Правда, мам, даже не смотри так, все хорошо. Я у себя буду.
Л.Ф. Вторую неделю почти не ешь… Ладно, если курить пойдешь, так ты воды принеси на кухню.
СЕРЕГЕЙ. Хорошо.
Л.Ф. Оладки, тепленькие еще, а?
СЕРГЕЙ. Спасибо, мам, потом.
Л.Ф. Ну, хорошо.
СЕРГЕЙ. Хорошо.
Сергей уходит к себе в комнату.
Лидия Федоровна, садится перед телевизором.
Л.Ф. Сереж, я сегодня в магазине Люську встретила… Сереж?
СЕРГЕЙ (из-за двери). И что?
Л.Ф. …
СЕРГЕЙ (из-за двери). И что?
Сергей открывает дверь.
СЕРГЕЙ. И что?
Л.Ф. Что и что?
СЕРГЕЙ (входя). Зачем ты мне это говоришь?
Л.Ф. Просто.
СЕРГЕЙ. М-м-м.
Сергей уходит в свою комнату, хлопнув дверью.
Лидия Федоровна смотрит ему вслед, ухмыляется.
Л.Ф. Чой-то расцвела она… ты давно её видел?
СЕРГЕЙ (из-за двери). Да.
Л.Ф. Врешь?
СЕРГЕЙ. Вру.
Л.Ф. Не хорошо, сыночек.
СЕРГЕЙ. Знаю, мама, прости.
Л.Ф. А Колька где её?
СЕРГЕЙ. А ты не знаешь?
Л.Ф. А откуда ж мне знать?
СЕРГЕЙ. Я думал, что ты все в деревне знаешь.
Л.Ф. Не хорошо, сыночек.
СЕРГЕЙ: Прости мама. Он на заработки уехал…
Л.Ф. И не вернулся.
СЕРГЕЙ. Ну, и зачем я тебе должен об этом рассказывать, если ты и так все знаешь?
Л.Ф. Про Речной слышал?
СЕРГЕЙ: Что?
Л.Ф. Баба у него там.
СЕРГЕЙ. Да откуда же вы всё знаете? Я один милиционер меньше вашего знаю!
Л.Ф. Люська так матери говорила. Ты как?
СЕРГЕЙ. Что как?
Л.Ф. К Люське-то?
СЕРГЕЙ. А мне что?
Л.Ф. Ничего. Это я так.
СЕРГЕЙ. Чего так? Чего так? Чего это вы всё так? Что вам так? Мне вот никак! А вам всем так. Это что же получается? Чего вы лезете, а? Что вы все с Михайловной успокоится не можете? Хватит, говорю, похлопотали и ладно. Все! 17 лет прошло, вы все не успокоитесь.
Л.Ф. Это, Сереженька, от голода злоба. Пойду оладков положу, а ты успокойся.
Лидия Федоровна выходит.
СЕРГЕЙ. Уеду. Переведусь. Гори оно все синим пламенем!
Сергей бездумно переключает каналы телевизора.
На каком-то музыкальном канале, он делает звук громче, но потом отключает его вовсе.
Какое-то время смотрит в мелькающие картинки, закрывает глаза.
СЕРГЕЙ. Скорее б Колька объявился… Как я устал.
Л.Ф. Устал - отдохни. Я вот тебе, Сереженька, сюда принесла, покушай.
СЕРГЕЙ. Спасибо.
Сергей берет тарелку, без аппетита ест.
Лидия Федоровна смотрит как он ест, улыбается.
СЕРГЕЙ. Мам!
Л.Ф. Кушай, кушай. Просто люблю смотреть как ты ешь. Знаешь же.
СЕРГЕЙ. Ну, хватит, мам.
Л.Ф. Ты в детстве знаешь как долго ел?
СЕРГЕЙ. Знаю. Рассказывала уже.
Л.Ф. Сидишь, толчёнку по тарелке кругом размазываешь и как грузовик гудишь.
СЕРГЕЙ. Мам.
Л.Ф. Ешь, не отвлекайся… Я тебе так же говорила, а ты себе бр-р-р-вж-ж-ж-би-би-и-ип! Тебя ж с трактором крестили. Принесли мы тебя в церковь, а ты в трактор в ручках держал. Мы его забирать, а ты орешь. Батюшка и сказал тогда, чтобы мы тебе трактор вернули. Так с трактором и окрестили.
СЕРГЕЙ. Помню я этот трактор. Он у меня лет до семи был. Отец только и успевал, что чинить его. Я этот трактор потом разлюбил, а отец его все чинит и чинит, чинит и чинит.
Загудела печная труба.
Ветер забил в окна отвязанными ставнями.
Л.Ф. Ты хоть бы звук включил. Жутко в тишине сидеть…
СЕРГЕЙ. Мам, а почему ты после отца ни с кем не сошлась?.. Извини.
Л.Ф. Я отца твоего больше всего на свете любила. Больше трактора… Он когда в больнице лежал ты у бабушки жил, помнишь верно… Врачи говорили что ему еще максимум месяц, а он еще пол года прожил… пол года. Как мне эти пол года дались. Сереженька, я тогда хотела за ним уйти. Ты остановил. Сыночек мой…
СЕРГЕЙ. Мам, не нужно.
Л.Ф. Он для меня всем был… Врач там, щупленький такой, в очечках, все ходил меня успокаивал. А чего успокаивать? Как успокоится можно было? До сих пор не успокоилась. Любовь только одна человеку дается. На всю жизнь. Только одна. Так и бабка моя говорила, и мать моя. Я свою любовь уж отжила. До дна выпила. Ты только у меня остался. Так что если любишь её, так иди к ней. Одна любовь только, запомни.
Сергей обнимает мать.
Лилия Федоровна вытирает слезы.
Л.Ф. Ладно, сынок, ни мне тебя учить. Сам уже вырос. Сам все решишь…
СЕРГЕЙ. Спокойной ночи, мама.
Л.Ф. Спокойной.
6. Чубасов.
Женский смех.
Разбивается о кафельный пол бутылка.
Веселый женский, а потом и мужской смех.
МАШКА. Я же говорила, не допрёшь!
ЧУБАСОВ. Это на счастье.
МАШКА. Это тебе на здоровье - меньше выпьешь.
ЧУБАСОВ. Так я сейчас еще одну возьму.
МАШКА. Ты-то возьмешь, я не сомневаюсь.
ЧУБАСОВ. Машуня, какие могут быть сомнения у такого кавалера!
МАШКА. Трико бы зашил, кавалер.
Входит Иван.
ЧУБАСОВ. О, Иван Иванов утром ходит без штанов!
ИВАН. Здоров, Славка. Ох, мать-перемать, девица-красавица, ты куда столько?
ЧУБАСОВ. Так футбол сегодня, вот решил пивка попить. Надо же местному магазину месячную выручку делать.
МАШКА. Мне от ящика пива ни тепло, ни жарко.
ИВАН. Машка, ни тепло, ни холодно.
МАШКА. Да какая разница.
ИВАН. А ты чего не заходишь? Приехал-то когда?
ЧУБАСОВ. Да пару дней…
МАШКА. Пару дней приехал, а четвертый пивом затаривается.
ЧУБАСОВ. Так я от пива и дням счет потерял.
ИВАН. Это ты можешь. Телек привез?
ЧУБАСОВ. Вот такой! Огроменный, еле допер.
ИВАН. Так я к тебе сегодня на футбол зайду.
ЧУБАСОВ. Так можно прямо сейчас начать.
МАШКА. О!
ЧУБАСОВ. Не «О!», а правильно!
ИВАН. Не, я лучше вечерком зайду. Маш, дай мне две.
МАШКА. Как всегда?
ИВАН. Я же и говорю, две.
ЧУБАСОВ. Ты чего это на супер-тонкие перешел?
ИВАН. Пошли покурим.
МАШКА. Чубас, смотри донеси только, чтоб второй раз не бегать.
ЧУБАСОВ. Не ссы Маруся, я сам боюся!
Иван и Чубасов выходят из магазина.
Чубасов ставит пакеты на крыльцо, Иван распечатывает пачку сигарет.
ЧУБАСОВ. На моих, два бакса пачка. С вишней.
ИВАН. С вишней я у деда Матея покурю.
ЧУБАСОВ. Ну, тогда кури свои бабские.
ИВАН. Не прячь. Дай, попробую… Это Настя все, говорит чтоб курить бросал, экономия мол… и эти вот чтоб курил, так по две пачки в день смолю… экономия.
ЧУБАСОВ. От женщин все горе на земле.
Смеются.
ИВАН. Слушай, ты в Речном не останавливался?
ЧУБАСОВ. Как всегда у брата на три дня.
ИВАН. Кольку видел?
ЧУБАСОВ. Нет, а что он в Речном?
ИВАН. Люська говорит баба у него там.
ЧУБАСОВ. Гм…
ИВАН. Я вот тоже думаю, кто на него позарится.
ЧУБАСОВ. Мы с Серегой в среду встретились, так я ему сказал, что Колька в Москву не приезжал. Да только я внимания не обратил, кто ж знает, что тут могло случиться. Не приехал, так не приехал.
ИВАН. Да уехал он в Москву. Все так думали.
ЧУБАСОВ. Если б он в Речном был, так мне бы брат сказал, он-то его знает. Да и какая баба у него может быть? В Речном все бабы за 60 остались. Сам проверял.
Смеются.
ИВАН. Ты там, в столице, еще ни кого?
ЧУБАСОВ. Только проституток. Но. Исключительно из стран ближнего зарубежья.
ИВАН. Гуманитарная помощь.
ЧУБАСОВ. Типа того.
ИВАН. Брешешь? Неужели нет там ни одной бабы, чтобы на тебя не клюнула?
ЧУБАСОВ. Другие там бабы.
ИВАН. Ну, какие другие?
Чубасов открывает две бутылки пива.
ЧУБАСОВ. На вот.
Иван, сделав пару глотков, отставляет бутылку.
Чубасов залпом выпивает большую часть бутылки.
ЧУБАСОВ. А-а-ах! Хорошо. Там же, Ванька, на работе нельзя, так я уже тут расслабляться буду.
Чубасов смеется, быстро допивает пиво.
Оба, присев на крыльцо магазина, закуривают.
ЧУБАСОВ. Есть там, Ванька, женщина одна…
ИВАН. На всю Москву?
ЧУБАСОВ. А я как-то и думал, что на всю Москву, запал короче. Крановщицей у нас работает, сама из Калуги. Ольга. Васильевна. С виду хрупкая такая. Но когда-никогда в рацию ка-а-ак крикнет: «Славка, твою душу за ногу!» и давай поливать отборным. У меня первый раз чуть уши в трубочку не свернулись. Но в жизни никогда себе не позволяет.
Короче пригласили нас с мужиками на день рождения к штукатурщице одной. Ну, мы как положено, вазу там какую-то купили, шампанского, конфет, цветов. Приходим. Девчата сидят, волосы понакручивали, муж именинницы приехал. Ну, подарили все. Сажусь я возле Ольги. Ну, выпили основательно. Я Ольгу даже на танец пригласил, два раза. Чувствую, что и она ко мне тоже как-то так. Нормально, короче.
Мы все уже хорошо подвыпившие, а муж этот, штукатурщицы, значит давай шампанское открывать, ну и лампочку единственную пробкой выбил.
ИВАН. Молодец.
ЧУБАСОВ. Нормальный мужик оказался. Володька, сосед мой, за лампочкой побежал, ну, а я покурить на балкон вышел. У нас там общие балконы, на весь этаж.
Чубасов открывает еще одну бутылку пива. Жадно пьет.
ЧУБАСОВ. Выходит. Говорит, угостите меня Слава сигареткой. Нате, пожалуйста, ноу проблем, как говорится. Ну, то-сё, прохладно, я свитер свой снял, ей на плечи накинул, вот вам, пожалуйста, и все такое. И тут она говорит: «Обними меня». Чё, говорю. Обними.
Ну, я ее со спины обнял. И, знаешь, поцеловать хотел, в ушко, ну понимаешь. А у нее духи какие-то… цветочные или какие, в общем приторные. Я и чихнул. Ну… со слюной так, знаешь?
ИВАН. И чё?
ЧУБАСОВ. И все.
ИВАН. Чё, все?
ЧУБАСОВ. Все. Я до сих пор подойти к ней боюсь. Неудобняк. Опарафинился по полной.
Из магазина выходит Машка.
МАШКА. О, воробушки! Все, встаем, у меня обед.