По следам моей памяти
Все травят байки про те самые ролевые игры, ну и я тоже тогда.
Самая худшая игра: "Ирландия: Терновник, дуб и ясень" (Москва, кажется 2001). При моей в целом очарованности ирландской темой, с этой игрой как-то не пошло. Я писал какие-то километровые квенты мастерам, старательно расставляя буквы в словах и слова в предложениях - мастера отвечали: "Это отлично, а ты слышал про Швых-Камых, давай вместе это подумаем." Я ехал бардом, магия была на стихах, и я писал какие-то длиннющие акростихи - их мне не чиповали, а весь полигон пересказывал друг другу заклинание юного Мерлина по спине лопатой на, все мужик тебе хана. На фоне этого у меня проистекал противный насморк, обостренный конюнктивитом и тяжелой сердечной драмой, а у мастеров проистекало вялое противостояние с грибными эльфами и какими-то еще бронемишками - в общем, поиграть удалось не очень.
Самая смешная любовная линия: "Лагаан: Однажды в Индии в самое мягкое лето времён британского колониального владычества на севере страны (Москва, 2008)." Эта игра - полная противоположенность предыдущей. Мы ехали на освободившуюся вакансию, заявку я писал на коленке, готовились всего-то несколько дней, строяк занял пару часов - не игра а сказка. Любовную линию я очень условно очертил в заявке, оставив мастерам возможность при необходимости полностью оставить ее в прошлом. Однако мастера не подкачали и свели меня на игре с Той Самой Незнакомкой, с которой у нас произошел полный драмы, любви и риторики диалог:
- Ах, знаете ли вы, что именно я была Той Самой и у нас с вами есть уже взрослая дочь?!
- Неужели?! Какой сюрприз! Не хотите ли выпить по этому поводу со мной чаю?
Самая нелепая игровая смерть: "Магический треугольник (Тула, 1997)". Рассказывать особенно нечего: поспорил с мастером и умер. Эх, молодость. Не повторяйте моих ошибок.
А как у вас?
Самая худшая игра: "Ирландия: Терновник, дуб и ясень" (Москва, кажется 2001). При моей в целом очарованности ирландской темой, с этой игрой как-то не пошло. Я писал какие-то километровые квенты мастерам, старательно расставляя буквы в словах и слова в предложениях - мастера отвечали: "Это отлично, а ты слышал про Швых-Камых, давай вместе это подумаем." Я ехал бардом, магия была на стихах, и я писал какие-то длиннющие акростихи - их мне не чиповали, а весь полигон пересказывал друг другу заклинание юного Мерлина по спине лопатой на, все мужик тебе хана. На фоне этого у меня проистекал противный насморк, обостренный конюнктивитом и тяжелой сердечной драмой, а у мастеров проистекало вялое противостояние с грибными эльфами и какими-то еще бронемишками - в общем, поиграть удалось не очень.
Самая смешная любовная линия: "Лагаан: Однажды в Индии в самое мягкое лето времён британского колониального владычества на севере страны (Москва, 2008)." Эта игра - полная противоположенность предыдущей. Мы ехали на освободившуюся вакансию, заявку я писал на коленке, готовились всего-то несколько дней, строяк занял пару часов - не игра а сказка. Любовную линию я очень условно очертил в заявке, оставив мастерам возможность при необходимости полностью оставить ее в прошлом. Однако мастера не подкачали и свели меня на игре с Той Самой Незнакомкой, с которой у нас произошел полный драмы, любви и риторики диалог:
- Ах, знаете ли вы, что именно я была Той Самой и у нас с вами есть уже взрослая дочь?!
- Неужели?! Какой сюрприз! Не хотите ли выпить по этому поводу со мной чаю?
Самая нелепая игровая смерть: "Магический треугольник (Тула, 1997)". Рассказывать особенно нечего: поспорил с мастером и умер. Эх, молодость. Не повторяйте моих ошибок.
А как у вас?