ПО-СТАРИНКЕ И ПО-НОВОМУ (РОДЫ С БАБКОЙ И АКУШЕРКОЙ) Часть Первая
Рассказы о женщинах для женщин
И. Веревкина-Евграфова
ПО-СТАРИНКЕ И ПО-НОВОМУ (РОДЫ С БАБКОЙ И АКУШЕРКОЙ)
Издательство «Охрана материнства и младенчества», Москва, 1927 г.
I
Дуняше скоро родить в первый раз. Родов она ждет радостно, не боится, и ей и мужу хочется иметь ребенка. Беременность она переносит легко, делает всякую тяжелую работу и теперь на покосе, хотя и очень устает, но старается не отставать в работе от сильной, здоровой Кати.
Косили луга за рекой, обедали там же, домой до ночи не ездили. Сегодня, незадолго до обеда, Дуняша почувствовала боли в животе и не сразу сообразила, что это родовые боли, думала картошки горячей за завтраком много поела. Однако же, вскоре поняла, что это не от картошки; боли были какие-то особенные небывалые: отдавало в поясницу, и особенно больно было внизу живота. Догадалась, что к родам это.
Дуняше не хотелось уходить с работы, знала она, что первые роды не быстрые; стеснялась людей - сразу все заговорят, что корольковская молодуха домой рожать пошла, да и жалко работу бросать: по небу тучки похаживали, того и гляди опять с сеном не успеть убраться как дождь хлынет. Перемоглась и работу кончила вместе со всеми.
Когда поехали домой, попросила тихонько мужа не гнать шибко лошадь.
Встревожился Павел, понял, в чем дело, и поспешно ушел домой пешком предупредить мать.
Мать Павла, Анисья, сейчас же бросила все дела и побежала за бабкой Семенихой. Павел начал было говорить матери, что надо бы позвать акушерку из больницы, но Анисья и слушать его не стала:
- Ну уж ты в эти дела не суйся. Это наше бабье дело. Как же я-то вас шестерых родила, акушерок не звала.
Анисья и Семениха принялись, прежде всего, устраивать для роженицы постель: сняли с кровати чистый, принесенный Дуняшей в приданое матрац и положили вместо него охапку соломы, а сверх соломы, дерюжку. Дерюжкой этой покрывали сундук, и она порядочно-таки позапачкалась, но о чистоте постели не заботились, считали, что роды дело грязное и что ни положи под роженицу, все равно сейчас же грязным станет.
Приехала Дуняша. Она даже не видала, на что ложится, рада была, что хоть до места благополучно добралась. По дороге были такие часты схватки, что боялась и до дому не доедет, родит в поле.
- Это хорошо, касатка, что схватки частые, родишь скоро, подбадривала Дуняшу Семениха.
Схватки, действительно, были вначале частые и сильные, но затем стали все реже и слабее и, наконец, совсем приостановились. Семениха забеспокоилась и принялась «помогать»: натирала маслом живот, терла поясницу, перекинула через вбитый в потолок крюк длинное полотенце и заставила Дуняшу встряхиваться, держась обеими руками за полотенце, водила ее по избе до тех пор, пока Дуняша совершенно не обессилила и уже не могла более даже на ногах стоять.
Анисья тоже старалась по-своему: достала у Захаровых на другом конце деревни икону «родам помощница», повесила ее у Дуняшиной кровати и зажгла лампадки у всех икон.
Когда же Дуняша, наконец, совсем выбилась из сил и лежала, как пласт, тогда Анисья побежала к батюшке с просьбой отворить царские врата, чтобы открыть роды, но все это помогало плохо, роды продвигались медленно и только к концу третьих суток Дуняша родила. Пуповину бабка перевязала толстой суровой ниткой, нитку она она откусила зубами и послюнявила, чтобы не перекручивалась.
Последа дожидаться Семениха не стала, а тут же, видя, что место не выходит сразу вслед за ребенком, подергала за пуповину и вытянула послед наружу. Все радовались на большого здорового мальчика, который родился у Дуняши.
Радовались, впрочем, не долго. Через три дня у Дуняши появился жар и вонючие выделения из матки.
Читать дальше...