Это ёж, живёт он тут
Вот к этому:
https://dreamer-m.livejournal.com/404128.html?thread=5980320#t5980576
Напишу уж отдельно, а то треды к старым постам про архетипы настоящие и имиджные продолжают расти, бессмысленно кружась вокруг одной и той же темы.
Нет смысла искать, «какие ситуации» и «какой опыт» порождают имиджных персонажей. Смотрите, изначально мы их определяли по набору сказочных действий: настоящий пришёл, совершил деяние, взял плюшку, имиджный - пришёл, не осилил деяние, встретил и убил настоящего, взял плюшку. Ситуация вокруг них, строго говоря, одна и та же - вон принцесса, вон дракон, плохое оружие лежит на видном месте, хорошее могут выдать волшебные помощники, если с ними закорешиться… Разница в положении настоящего и имиджного персонажа - если она вообще в сказке отражена, что не факт - будет состоять лишь в том, что у имиджного на старте чуть больше социальных возможностей (искушающих ими воспользоваться, разумеется). Например, он старше, или он богаче, и так далее - простые фольклорные различия.
Всегда и надёжно же различаются они действиями.
Идея, что «имиджный» может взяться потому, что столкнулся с каким-то особенным опытом, с которым настоящий конечно же, не сталкивался - она того же поля, что объяснения, что кто-то ведёт себя как хитрый говнюк, потому что «его мама не любила», «у него генетика плохая», «социум нынче такой плохой, прямо всех заставляет себя так вести» и так далее. Все эти объяснения весьма повышают градус народной заботы о хитрых говнюках и обеспечивают им народную поддержку, которая говнюкам не снилась до некоторых пор.
Действие не имеет причин, и только в случае своей непричинности оно является действием, а не явлением. (И здесь мы плотно подошли к определению субъектности).
Вот сейчас пачку наблюдений выложу, и пусть у вас этот ёж под черепом тоже будет.
1)В эпоху Просвещения народные европейские сказки были впервые записаны, а в процессе - изрядно переработаны. Один из элементов переработки - значительное снижение прямого грубого насилия в сказке, в первую очередь - отмена всяких казней для пойманных злодеев. Потому что он же в душе тоже человек! И если поначалу четвертование заменили на «сказать ай-яй-яй и выгнать с общего гульбища», то к двадцатому веку этот тренд плавно превратился в перевоспитание злодея и делание из него чего-то хорошего.
2) Тогда же, в эпоху Просвещения, старая христианская концепция «человек от природы греховен» внезапно оказалась докомплектована «человек с детства прекрасен и чист, просто его дурная человеческая цивилизация портит». И обе эти концепции далее сосуществовали, отвратительно уживаясь и по очереди маятником выдвигаясь на передний план.
*Для неавраамических религий в целом концепция благости/греховности человека скорее ненормальна. Человек - это точка ноль шкалы отсчёта.
3) К XX веку народные объяснения дурного поведения вида «ну грешник, просто похуже других» (т.е. действия - это действия, чего там объяснять то, другие тоже так могут - просто не делают же!) и «дьявол соблазнил» (его ситуацию контролируют сверхъестественные силы) уверенно и не без значительной помощи ставшего доступным образования сменились на материалистические («генетика такая, хотя можно попробовать полечить - вдруг болезнь и пройдёт») и психологические («его просто обидели, и он теперь злой»). И это объяснения не из области умных книжек, это то, как будет пояснять свои действия бандит-разбойник, пойманный с поличным, на понятном ему уровне.
5) За всей этой суетой вокруг «как бы нам вытащить всё лучшее, что таится в душе этого говнюка», не-говнюки практически невидимы (как и положено в сказочной фазе, когда имиджный в центре внимания: «мертвы» они). О народной нелюбви к скучным киношным героям не высказывался уже только ленивый. Ну, разве что они с признаками психопатии - тогда интересные, конечно. Миф о супер-эффективных психопатах и миф о вампирах-вегетарианцах - гляньте, какой эпохи мифы.
6) Параллельно в XX веке распространился миф о детях, спасающих мир, решающих детективы и вообще делающие за взрослых ровно то, что по идее как раз только взрослые делать и способны. Всё то, что является собственно действием «настоящего» сказочного проходильца.
7) Теперь берём вот этот пост и тред: https://kovaleva.livejournal.com/328185.html?thread=1101817#t1101817
И вспоминаем в связи с п.6), что ребёнок - самое низкостатусное (без вариантов) существо в обезьяньей стае. Но п7. - это уже российские реалии, а не общеевропейские.
Это самые общие очертания ежа. Вот с этим ежом перед носом (или под черепом, кто куда положит) - в той ли же мере хочется искать объяснения, «что же такого ужасного случилось с имиджным персонажем, что он пошёл на убийство настоящего»? Или ключевой вопрос философии - несколько иной?
This entry was originally posted at https://yutaku.dreamwidth.org/390983.html. Please comment there using OpenID.
https://dreamer-m.livejournal.com/404128.html?thread=5980320#t5980576
Напишу уж отдельно, а то треды к старым постам про архетипы настоящие и имиджные продолжают расти, бессмысленно кружась вокруг одной и той же темы.
Нет смысла искать, «какие ситуации» и «какой опыт» порождают имиджных персонажей. Смотрите, изначально мы их определяли по набору сказочных действий: настоящий пришёл, совершил деяние, взял плюшку, имиджный - пришёл, не осилил деяние, встретил и убил настоящего, взял плюшку. Ситуация вокруг них, строго говоря, одна и та же - вон принцесса, вон дракон, плохое оружие лежит на видном месте, хорошее могут выдать волшебные помощники, если с ними закорешиться… Разница в положении настоящего и имиджного персонажа - если она вообще в сказке отражена, что не факт - будет состоять лишь в том, что у имиджного на старте чуть больше социальных возможностей (искушающих ими воспользоваться, разумеется). Например, он старше, или он богаче, и так далее - простые фольклорные различия.
Всегда и надёжно же различаются они действиями.
Идея, что «имиджный» может взяться потому, что столкнулся с каким-то особенным опытом, с которым настоящий конечно же, не сталкивался - она того же поля, что объяснения, что кто-то ведёт себя как хитрый говнюк, потому что «его мама не любила», «у него генетика плохая», «социум нынче такой плохой, прямо всех заставляет себя так вести» и так далее. Все эти объяснения весьма повышают градус народной заботы о хитрых говнюках и обеспечивают им народную поддержку, которая говнюкам не снилась до некоторых пор.
Действие не имеет причин, и только в случае своей непричинности оно является действием, а не явлением. (И здесь мы плотно подошли к определению субъектности).
Вот сейчас пачку наблюдений выложу, и пусть у вас этот ёж под черепом тоже будет.
1)В эпоху Просвещения народные европейские сказки были впервые записаны, а в процессе - изрядно переработаны. Один из элементов переработки - значительное снижение прямого грубого насилия в сказке, в первую очередь - отмена всяких казней для пойманных злодеев. Потому что он же в душе тоже человек! И если поначалу четвертование заменили на «сказать ай-яй-яй и выгнать с общего гульбища», то к двадцатому веку этот тренд плавно превратился в перевоспитание злодея и делание из него чего-то хорошего.
2) Тогда же, в эпоху Просвещения, старая христианская концепция «человек от природы греховен» внезапно оказалась докомплектована «человек с детства прекрасен и чист, просто его дурная человеческая цивилизация портит». И обе эти концепции далее сосуществовали, отвратительно уживаясь и по очереди маятником выдвигаясь на передний план.
*Для неавраамических религий в целом концепция благости/греховности человека скорее ненормальна. Человек - это точка ноль шкалы отсчёта.
3) К XX веку народные объяснения дурного поведения вида «ну грешник, просто похуже других» (т.е. действия - это действия, чего там объяснять то, другие тоже так могут - просто не делают же!) и «дьявол соблазнил» (его ситуацию контролируют сверхъестественные силы) уверенно и не без значительной помощи ставшего доступным образования сменились на материалистические («генетика такая, хотя можно попробовать полечить - вдруг болезнь и пройдёт») и психологические («его просто обидели, и он теперь злой»). И это объяснения не из области умных книжек, это то, как будет пояснять свои действия бандит-разбойник, пойманный с поличным, на понятном ему уровне.
5) За всей этой суетой вокруг «как бы нам вытащить всё лучшее, что таится в душе этого говнюка», не-говнюки практически невидимы (как и положено в сказочной фазе, когда имиджный в центре внимания: «мертвы» они). О народной нелюбви к скучным киношным героям не высказывался уже только ленивый. Ну, разве что они с признаками психопатии - тогда интересные, конечно. Миф о супер-эффективных психопатах и миф о вампирах-вегетарианцах - гляньте, какой эпохи мифы.
6) Параллельно в XX веке распространился миф о детях, спасающих мир, решающих детективы и вообще делающие за взрослых ровно то, что по идее как раз только взрослые делать и способны. Всё то, что является собственно действием «настоящего» сказочного проходильца.
7) Теперь берём вот этот пост и тред: https://kovaleva.livejournal.com/328185.html?thread=1101817#t1101817
И вспоминаем в связи с п.6), что ребёнок - самое низкостатусное (без вариантов) существо в обезьяньей стае. Но п7. - это уже российские реалии, а не общеевропейские.
Это самые общие очертания ежа. Вот с этим ежом перед носом (или под черепом, кто куда положит) - в той ли же мере хочется искать объяснения, «что же такого ужасного случилось с имиджным персонажем, что он пошёл на убийство настоящего»? Или ключевой вопрос философии - несколько иной?
This entry was originally posted at https://yutaku.dreamwidth.org/390983.html. Please comment there using OpenID.