Стихомоб
Очередной флешмоб - в этот раз по понравившимся/запомнившимся стихам трех поэтов, выданных предыдущим участником. От wolfox мне достались Есенин, Ладыженский и Э. Р. Транк.
Транк оказался не слишком известным поэтом, но вещи есть вполне цепляющие:
Есть клочок земли на Земле огромной,
Где высокие сосны возносят кроны
К небосводу, покрашенному очень скромно -
Голубому с изжелта-белой кромкой.
Там свое же дыханье кажется громом.
Человека встретив, невольно вздрогнешь.
Я иду в осеннее бездорожье,
Чтобы не чувствовать себя бездомным.
Сирые рябины грустят безмолвно,
Hи о чем прохожих уже не молят:
Hе сковал за лето грозовой молот.
Им венца из платины белых молний.
Ветер попытается - не поможет,
Золото берез осквернив задаром.
Я иду в осеннее бездорожье,
Чтобы почувствовать себя бездарным.
У стволов - оттенок старинной меди,
Четок, как гравюра, цветочный зонтик.
И кажутся мелкими любые бредни
Hа фоне распахнутого горизонта.
--
Одна седая прядь - еще не седина.
Былые грезы никуда не делись.
Еще не далека волшебная страна,
Где управляет королева Элис.
И карточный дворец, и карточный валет
Хранят свою игрушечную прелесть.
Лишь дни да вечера, но нет веков и лет
В стране, где правит королева Элис.
Копеечка-судьба упала на ребро.
Но, как и прежде, расцветает вереск,
На старых зеркалах - все то же серебро
В стране, где правит королева Элис.
Но мы уже не те - прозреньям несть числа.
Едва шагнули в дверь и огляделись -
Печаль, как наша тень, незванною вошла
В страну, где правит королева Элис.
Озерная вода покроется стеклом;
Умолкнут песни, что всегда здесь пелись,
Как будто навсегда прощается с теплом
Страна, где правит королева Элис.
А кто-то будет ждать и будет верить сну,
Лишь этим жить - подумать, что за ересь!
Как вымпел на копье, нести свою весну
Стране, где правит королева Элис.
Есенин - как-то совсем не мое и никогда особо не трогал, выбрать было довольно сложно.
Мир таинственный, мир мой древний,
Ты, как ветер, затих и присел.
Вот сдавили за шею деревню
Каменные руки шоссе.
Так испуганно в снежную выбель
Заметалась звенящая жуть...
Здравствуй ты, моя чёрная гибель,
Я навстречу к тебе выхожу!
Город, город, ты в схватке жестокой
Окрестил нас как падаль и мразь.
Стынет поле в тоске волоокой,
Телеграфными столбами давясь.
Жилист мускул у дьявольской выи,
И легка ей чугунная гать.
Ну да что же? Ведь нам не впервые
И расшатываться и пропадать.
Пусть для сердца тягучее колко,
Это песня звериных прав!..
...Так охотники травят волка,
Зажимая в тиски облав.
Зверь припал... и из пасмурных недр
Кто-то спустит сейчас курки...
Вдруг прыжок... и двуного недруга
Раздирают на части клыки.
О, привет тебе, зверь мой любимый!
Ты не даром даёшься ножу!
Как и ты, я, отвсюду гонимый,
Средь железных врагов прохожу.
Как и ты, я всегда наготове,
И хоть слышу победный рожок,
Но отпробует вражеской крови
Мой последний, смертельный прыжок.
И пускай я на рыхлую выбель
Упаду и зароюсь в снегу...
Всё же песню отмщенья за гибель
Пропоют мне на том берегу.
Ладыженский - другое дело.
Где вода, как кровь из раны, там пути к Мазандерану;
где задумчиво и странно -- там пути к Мазандерану,
где забыт аят Корана, где глумится вой бурана,
где кричат седые враны -- там пути к Мазандерану.
Где, печатью Сулаймана властно взяты под охрану,
плачут джинны непрестанно -- там пути к Мазандерану,
где бессильны все старанья на пороге умиранья
и последней филигранью отзовется мир за гранью,
где скала взамен айвана, и шакал взамен дивана,
где погибель пахлавану -- там пути к Мазандерану.
Где вы, сильные? Пора нам в путь по городам и странам,
где сшибаются ветра на перекрестке возле храма,
где большим, как слон, варанам в воздухе пустыни пряном
мнится пиршество заране; где в седло наездник прянет,
и взлетит петля аркана, и ударит рог тарана,
и взорвется поле брани... Встретимся в Мазандеране!
--
Мне снился сон. Я был мечом.
В металл холодный заточен,
Я этому не удивлялся.
Как будто был здесь ни при чем.
Мне снился сон. Я был мечом.
Взлетая над чужим плечом,
Я равнодушно опускался.
Я был на это обречен.
Мне снился сон. Я был мечом.
Людей судьей и палачом.
В короткой жизни человека
Я был последнею свечой.
В сплетеньи помыслов и судеб
Незыблем оставался я.
Как то, что было, есть и будет,
Как столп опорный бытия.
Глупец! Гордыней увлечен,
Чего хотел, мечтал о чем?!.
Я был наказан за гордыню.
...Мне снился сон. Я БЫЛ мечом.
--
Стояли двое у ручья, у горного ручья,
Гадали двое -- чья возьмет? А может быть -- ничья?
Стояли двое, в дно вонзив клинки стальных мечей,
И тихо воды нес свои израненный ручей...
Стояли два меча в ручье -- чего ж не постоять?
И отражал, журча, ручей двойную рукоять,
И птиц молчали голоса, и воздух чист и сух,
И упирались в небеса вершины Сафед-Кух,
Вершины Белых гор...
Но нет мечей, есть лишь ручей -- смеясь и лопоча,
Несется он своим путем, своим Путем Меча,
Сам по себе, один из двух, закончив давний спор,
В глуши отрогов Сафед-Кух, заветных Белых гор...
Легенды -- ложь, легенды врут, легенды для глупцов,
А сталь сгибается, как прут, в блестящее кольцо,
И нет начала, нет конца у этого кольца,
Как рая нет для подлеца и меры для скупца...
Мне снился сон. Спроси -- о чем? Отвечу -- ни о чем.
Мне снился сон. Я был мечом. Я был тогда мечом.
Я был дорогой и конем, скалою и ручьем,
Я был грозой и летним днем,
Прохожим и его плащом,
Водою и огнем...
--
Небыль?
Вечер?
Небо на плечи.
Транк оказался не слишком известным поэтом, но вещи есть вполне цепляющие:
Есть клочок земли на Земле огромной,
Где высокие сосны возносят кроны
К небосводу, покрашенному очень скромно -
Голубому с изжелта-белой кромкой.
Там свое же дыханье кажется громом.
Человека встретив, невольно вздрогнешь.
Я иду в осеннее бездорожье,
Чтобы не чувствовать себя бездомным.
Сирые рябины грустят безмолвно,
Hи о чем прохожих уже не молят:
Hе сковал за лето грозовой молот.
Им венца из платины белых молний.
Ветер попытается - не поможет,
Золото берез осквернив задаром.
Я иду в осеннее бездорожье,
Чтобы почувствовать себя бездарным.
У стволов - оттенок старинной меди,
Четок, как гравюра, цветочный зонтик.
И кажутся мелкими любые бредни
Hа фоне распахнутого горизонта.
--
Одна седая прядь - еще не седина.
Былые грезы никуда не делись.
Еще не далека волшебная страна,
Где управляет королева Элис.
И карточный дворец, и карточный валет
Хранят свою игрушечную прелесть.
Лишь дни да вечера, но нет веков и лет
В стране, где правит королева Элис.
Копеечка-судьба упала на ребро.
Но, как и прежде, расцветает вереск,
На старых зеркалах - все то же серебро
В стране, где правит королева Элис.
Но мы уже не те - прозреньям несть числа.
Едва шагнули в дверь и огляделись -
Печаль, как наша тень, незванною вошла
В страну, где правит королева Элис.
Озерная вода покроется стеклом;
Умолкнут песни, что всегда здесь пелись,
Как будто навсегда прощается с теплом
Страна, где правит королева Элис.
А кто-то будет ждать и будет верить сну,
Лишь этим жить - подумать, что за ересь!
Как вымпел на копье, нести свою весну
Стране, где правит королева Элис.
Есенин - как-то совсем не мое и никогда особо не трогал, выбрать было довольно сложно.
Мир таинственный, мир мой древний,
Ты, как ветер, затих и присел.
Вот сдавили за шею деревню
Каменные руки шоссе.
Так испуганно в снежную выбель
Заметалась звенящая жуть...
Здравствуй ты, моя чёрная гибель,
Я навстречу к тебе выхожу!
Город, город, ты в схватке жестокой
Окрестил нас как падаль и мразь.
Стынет поле в тоске волоокой,
Телеграфными столбами давясь.
Жилист мускул у дьявольской выи,
И легка ей чугунная гать.
Ну да что же? Ведь нам не впервые
И расшатываться и пропадать.
Пусть для сердца тягучее колко,
Это песня звериных прав!..
...Так охотники травят волка,
Зажимая в тиски облав.
Зверь припал... и из пасмурных недр
Кто-то спустит сейчас курки...
Вдруг прыжок... и двуного недруга
Раздирают на части клыки.
О, привет тебе, зверь мой любимый!
Ты не даром даёшься ножу!
Как и ты, я, отвсюду гонимый,
Средь железных врагов прохожу.
Как и ты, я всегда наготове,
И хоть слышу победный рожок,
Но отпробует вражеской крови
Мой последний, смертельный прыжок.
И пускай я на рыхлую выбель
Упаду и зароюсь в снегу...
Всё же песню отмщенья за гибель
Пропоют мне на том берегу.
Ладыженский - другое дело.
Где вода, как кровь из раны, там пути к Мазандерану;
где задумчиво и странно -- там пути к Мазандерану,
где забыт аят Корана, где глумится вой бурана,
где кричат седые враны -- там пути к Мазандерану.
Где, печатью Сулаймана властно взяты под охрану,
плачут джинны непрестанно -- там пути к Мазандерану,
где бессильны все старанья на пороге умиранья
и последней филигранью отзовется мир за гранью,
где скала взамен айвана, и шакал взамен дивана,
где погибель пахлавану -- там пути к Мазандерану.
Где вы, сильные? Пора нам в путь по городам и странам,
где сшибаются ветра на перекрестке возле храма,
где большим, как слон, варанам в воздухе пустыни пряном
мнится пиршество заране; где в седло наездник прянет,
и взлетит петля аркана, и ударит рог тарана,
и взорвется поле брани... Встретимся в Мазандеране!
--
Мне снился сон. Я был мечом.
В металл холодный заточен,
Я этому не удивлялся.
Как будто был здесь ни при чем.
Мне снился сон. Я был мечом.
Взлетая над чужим плечом,
Я равнодушно опускался.
Я был на это обречен.
Мне снился сон. Я был мечом.
Людей судьей и палачом.
В короткой жизни человека
Я был последнею свечой.
В сплетеньи помыслов и судеб
Незыблем оставался я.
Как то, что было, есть и будет,
Как столп опорный бытия.
Глупец! Гордыней увлечен,
Чего хотел, мечтал о чем?!.
Я был наказан за гордыню.
...Мне снился сон. Я БЫЛ мечом.
--
Стояли двое у ручья, у горного ручья,
Гадали двое -- чья возьмет? А может быть -- ничья?
Стояли двое, в дно вонзив клинки стальных мечей,
И тихо воды нес свои израненный ручей...
Стояли два меча в ручье -- чего ж не постоять?
И отражал, журча, ручей двойную рукоять,
И птиц молчали голоса, и воздух чист и сух,
И упирались в небеса вершины Сафед-Кух,
Вершины Белых гор...
Но нет мечей, есть лишь ручей -- смеясь и лопоча,
Несется он своим путем, своим Путем Меча,
Сам по себе, один из двух, закончив давний спор,
В глуши отрогов Сафед-Кух, заветных Белых гор...
Легенды -- ложь, легенды врут, легенды для глупцов,
А сталь сгибается, как прут, в блестящее кольцо,
И нет начала, нет конца у этого кольца,
Как рая нет для подлеца и меры для скупца...
Мне снился сон. Спроси -- о чем? Отвечу -- ни о чем.
Мне снился сон. Я был мечом. Я был тогда мечом.
Я был дорогой и конем, скалою и ручьем,
Я был грозой и летним днем,
Прохожим и его плащом,
Водою и огнем...
--
Небыль?
Вечер?
Небо на плечи.