Дружественность как возможная основа общества.
Что нас больше всего возмущает в обществе? Изолированность человека, отчужденность, равнодушие к его проблемам других. В самом деле, зачем мне сосед будет помогать, если для этого есть специальные социальные службы? Чем больше мы опираемся на государство, чем сильнее мы отгораживаемся от людей - тем больше всеобщее отчуждение. Отсюда и массовость такого феномена, как одиночество. Люди одиноки не только потому, что рядом никого нет, но и потому что окружающие, даже родственники могут быть равнодушны к тебе и воспринимать тебя как неодушевленный предмет. И причина - не в каком-то мифическом "падении нравов". Если люди и становятся хуже, агрессивнее, то тому есть причины в том обществе, в котором они живут и которое их формирует с детства. "Люди созданы не для того, чтобы скучиваться в муравейники, но чтобы жить рассеянными по земле, которую они должны обрабатывать. Чем больше они скучиваются, тем больше портятся. Телесные немощи, так же, как и душевные пороки, являются неизбежным следствием этого слишком многочисленного скопления. Города - пучина." Это написал в 18-м веке Руссо ("Эмиль"). Хоть я и не большой поклонник Руссо, но здесь он был чрезвычайно проницателен. Не о том ли двести лет спустя писал Конрад Лоренц? "Все мы, живущие в густонаселённых культурных странах и тем более в больших городах, уже не осознаем, насколько нам не хватает обыкновенной, тёплой и сердечной человеческой любви" ("Восемь смертных грехов цивилизованного человечества"). Мы сейчас не можем не констатировать душевный дискомфорт жизни в городе при всех технических удобствах. итак, что же мы потеряли или почти потеряли?
Есть разные теории общества. Долгое время господствовала теория, что общество построено на "общественном договоре". Это конечно несерьёзно. Напротив, общественный договор стал возможен после многовекового развития цивилизованного общества. Обсуждения ведут и примитивные люди, но никаких "договоров" они не заключают. На чём же может строиться общество, если не на индивидуальных мотивах и договоре? Допустим, на власти. Но этнография показывает, что общество старше власти. И обезьяны и древнейшие предки человека жили небольшими сообществами, группами. Не договором, ни властью их общество не скреплялось. Но и инстинкт не мог этого сделать полностью. В чём же фокус? В чувствах дружественности, любви, родства, взаимопомощи и т.д. Здесь инстинкт и разум находились в полном согласии. Сообщество было не менее важно для индивида, чем собственное тело. Любое общество начинается с взаимных тесных дружественных связей, все остальные формы, скрепляющие общность, приходят позже. А со временем эта суть общественности может быть вытеснена формальной стороной структуры, что и произошло с нашим обществом. избыток людей, перенаселение привело не к торжеству гуманизма, а к обесцениванию человека. Откуда же берутся дружественные связи? Несомненно, из инстинктов, а у человека ещё и из эмоционального положительного отношения к части представителей своего вида, сородичам.
Многие думают, что род предшествовал "соседской общине" и первоначальными связями членов группы были родственные. Но это не так. Первично как раз объединение неродовое. Крупнейший знаток первобытного общества, В.Р. Кабо писал в своей монографии "Первобытная доземледельческая община" : "Исторически сама родовая организация сложилась, вероятно, на основе общинной организации.". Итак, в начале люди объединялись в небольшие группы для совместной охоты, защиты и т.д. Но это именно община, а не форма кооперации.
Мы забыли старое отношение к соседу как к родственнику. Да мы и к родственникам, особенно непрямым, относимся зачастую с пренебрежением. И несмотря на потерю общины и общинного духа, несмотря на отчужденность, пронизывающую наше общество, остается всё же место и старым чувствам. Как правило они замыкаются на семью, направлены на жену/мужа и детей, отчасти на родителей. Друзья сейчас это уже так, больше развлечение. А ведь когда-то даже гость на короткое время становился как бы членом семьи. Некоторые этнографы добивались доверия и принимались в племя (группу). Итак, любовь осталась единственным островком от материка тех общественных чувств. Когда христиане или Толстой призывали строить общество на любви - они были правы. Но никто не понимал, что в массовом обществе любовь ничего не значит, это просто вид хобби, а не фундамент общественной жизни. Не подумайте, что я утверждаю, что человек "добр" от природы. Он не зол и не добр, но ему свойственна доброжелательность. Заведите собаку, и вы поймёте, что такое доверие и доброжелательность. Между людьми тоже возможны такие отношения, и здесь нет ничего искусственного, наносного. Напротив, для усиления чувства любви и дружбы нужно добиться большей естественности. ничто так не мешает сильному дружественному и любовному чувству, как ложь, лукавство, неискренность.
Любить по указке нельзя, говорить о достижении любви способом "из-под палки" может только круглый дурак. Неудивительно, что наше общество, построенное на формальных принципах, подавлении и насилии чуждо любви. Всеобщая же любовь - вообще фантом, который только дискредитировал естественные чувства. В итоге человек не стал любить всех, а перестал любить и тех, кого любил. Нивелировка всегда идёт в сторону понижения, а не повышения. То, что выгодно государству и Системе - то плохо для людей. И первый удар по традиционной семье нанёс... догадались? Нет? Да, первый удар нанес основатель христианства, Иисус Назарянин. Он выступил против рода и семьи. "Кто матерь моя и братья мои?..." В мою задачу сейчас совершенно не входит оценка христианства в целом, хотелось лишь отметить, что христианство разрушало род и семью, но потом пересмотрело свой сектантский радикализм под давлением власти и знатных людей. Государство посчитало более выгодным противопоставлять роду семью, а не рушить всё сразу. Контролировать семью не трудно. Вот и стало христианство восхвалять семью, забыв о том, как оно начало её поначалу рушить. О столкновении христианской аскетической любви и "языческой" любви советую почитать древнехристианский текст "Деяния Иуды Фомы" (Сирия, начало 3 века). Хоть этот текст и кажется апокрифическим, по духу он с одной стороны близок к Евангелию, с другой - к Египетскому и Сирийскому монашеству 4 -5 веков. Почему я так подробно остановился на христианском влиянии? Потому что мы искаженно воспринимаем все связи. Семья для нас больше выделение из рода, чем часть рода. соседских отношений тоже нет. А церковная организация в целом соответствует светской - строгая иерархия и подчинение, структура, близкая к армейской (и заимствовавшая многое даже из воинской терминологии). Сейчас, когда говорят о любви - чаще всего вспоминают Иисуса или Сиддхартху Будду. Но Иисус отказался от матери (что немыслимо для еврея), а вместо друзей имел учеников, ему подчинявшихся. О религиозной стороне не говорю, но новая жертвенная любовь надолго отучила людей любить по-настоящему.
Итак, если мы хотим достичь того, чтобы дружественность, солидарность стали основой нового общества, скрепляли и личные отношения, и группу в целом, то нам всего лишь надо... не мешать этому. Возьмите детей. Большинство детей дружелюбны изначально, в принципе, хотя при первом контакте им может что-то и не понравиться. Все этнографы наперебой писали о дружелюбии аборигенов самых разных стран, представителей племен, стоящих на разной ступени развития и с разным хозяйством. Почему же мы не верим в "добро"? Объясню. Нам везде мерещится социализм и коммунизм. Индивидуальной выгоде противополагается общая польза. Всё бы ничего, но это коллективистское общество изначально построено на насилии и усилении роли государства, полицейских структур, правил, контроля за индивидом. Важно так же что неизбежно, даже вопреки декларациям, берется курс на нивелирование личности, превращение народа в массу, покорную толпу. Неприязнь к коммунизму понятна. Она также переносится на все коммуны и общины. Отчасти это верно, и в таких общинах чаще всего человек угнетен, даже если идёт туда добровольно. В наше время это, прежде всего, секты. Экспериментальных общин было мало, а о тех, которые осуществлялись только на бумаге, говорить не будем. Но скомпрометирована ли община и сам принцип общинной жизни? Нет, нет и ещё раз нет! Община разительно отличается от коммуны, потому что построена на принципе безвластия, а первобытная - и на отсутствии собственности. Не индивидуальной, а вообще. Мы знаем и можем изучать крестьянские общины, общины, известные по этнографическим материалам, и даже иногда религиозные общины, например, народа американских амишей. Община не только жизнеспособна, она дает возможность строить отношения на дружественности, на всём описанном пучке чувств, выражающих приязнь и взаимопомощь. Это не кооперация ради выгоды, это сближение, которое обусловлено совместной деятельностью. Общее благо является для члена общины предметом, к которому он естественно стремится, а не появляется как результат расчёта. Ошибаемся мы здесь потому, что эффект общинности похож на результат экономического планирования. Но община возникает стихийно, естественно.
Если создавать альтернативное общество, то в основу отношений следует положить не какую-то структуру или правила, а естественную доброжелательность и дружественность. В благоприятных условиях эти чувства будут расцветать, попутно препятствуя возникновению конфликтных ситуаций. В сообществе, построенном на дружбе нет ничего не только невероятного, но даже сложного. Мы ведь и в жизни стараемся создать круг друзей. Самое сложное - не добиться дружественности, а встретить подходящих людей. Общество построенное на дружбе, было бы замечательным убежищем в нашем мире равнодушия, даже если бы у него не было других достоинств.
Есть разные теории общества. Долгое время господствовала теория, что общество построено на "общественном договоре". Это конечно несерьёзно. Напротив, общественный договор стал возможен после многовекового развития цивилизованного общества. Обсуждения ведут и примитивные люди, но никаких "договоров" они не заключают. На чём же может строиться общество, если не на индивидуальных мотивах и договоре? Допустим, на власти. Но этнография показывает, что общество старше власти. И обезьяны и древнейшие предки человека жили небольшими сообществами, группами. Не договором, ни властью их общество не скреплялось. Но и инстинкт не мог этого сделать полностью. В чём же фокус? В чувствах дружественности, любви, родства, взаимопомощи и т.д. Здесь инстинкт и разум находились в полном согласии. Сообщество было не менее важно для индивида, чем собственное тело. Любое общество начинается с взаимных тесных дружественных связей, все остальные формы, скрепляющие общность, приходят позже. А со временем эта суть общественности может быть вытеснена формальной стороной структуры, что и произошло с нашим обществом. избыток людей, перенаселение привело не к торжеству гуманизма, а к обесцениванию человека. Откуда же берутся дружественные связи? Несомненно, из инстинктов, а у человека ещё и из эмоционального положительного отношения к части представителей своего вида, сородичам.
Многие думают, что род предшествовал "соседской общине" и первоначальными связями членов группы были родственные. Но это не так. Первично как раз объединение неродовое. Крупнейший знаток первобытного общества, В.Р. Кабо писал в своей монографии "Первобытная доземледельческая община" : "Исторически сама родовая организация сложилась, вероятно, на основе общинной организации.". Итак, в начале люди объединялись в небольшие группы для совместной охоты, защиты и т.д. Но это именно община, а не форма кооперации.
Мы забыли старое отношение к соседу как к родственнику. Да мы и к родственникам, особенно непрямым, относимся зачастую с пренебрежением. И несмотря на потерю общины и общинного духа, несмотря на отчужденность, пронизывающую наше общество, остается всё же место и старым чувствам. Как правило они замыкаются на семью, направлены на жену/мужа и детей, отчасти на родителей. Друзья сейчас это уже так, больше развлечение. А ведь когда-то даже гость на короткое время становился как бы членом семьи. Некоторые этнографы добивались доверия и принимались в племя (группу). Итак, любовь осталась единственным островком от материка тех общественных чувств. Когда христиане или Толстой призывали строить общество на любви - они были правы. Но никто не понимал, что в массовом обществе любовь ничего не значит, это просто вид хобби, а не фундамент общественной жизни. Не подумайте, что я утверждаю, что человек "добр" от природы. Он не зол и не добр, но ему свойственна доброжелательность. Заведите собаку, и вы поймёте, что такое доверие и доброжелательность. Между людьми тоже возможны такие отношения, и здесь нет ничего искусственного, наносного. Напротив, для усиления чувства любви и дружбы нужно добиться большей естественности. ничто так не мешает сильному дружественному и любовному чувству, как ложь, лукавство, неискренность.
Любить по указке нельзя, говорить о достижении любви способом "из-под палки" может только круглый дурак. Неудивительно, что наше общество, построенное на формальных принципах, подавлении и насилии чуждо любви. Всеобщая же любовь - вообще фантом, который только дискредитировал естественные чувства. В итоге человек не стал любить всех, а перестал любить и тех, кого любил. Нивелировка всегда идёт в сторону понижения, а не повышения. То, что выгодно государству и Системе - то плохо для людей. И первый удар по традиционной семье нанёс... догадались? Нет? Да, первый удар нанес основатель христианства, Иисус Назарянин. Он выступил против рода и семьи. "Кто матерь моя и братья мои?..." В мою задачу сейчас совершенно не входит оценка христианства в целом, хотелось лишь отметить, что христианство разрушало род и семью, но потом пересмотрело свой сектантский радикализм под давлением власти и знатных людей. Государство посчитало более выгодным противопоставлять роду семью, а не рушить всё сразу. Контролировать семью не трудно. Вот и стало христианство восхвалять семью, забыв о том, как оно начало её поначалу рушить. О столкновении христианской аскетической любви и "языческой" любви советую почитать древнехристианский текст "Деяния Иуды Фомы" (Сирия, начало 3 века). Хоть этот текст и кажется апокрифическим, по духу он с одной стороны близок к Евангелию, с другой - к Египетскому и Сирийскому монашеству 4 -5 веков. Почему я так подробно остановился на христианском влиянии? Потому что мы искаженно воспринимаем все связи. Семья для нас больше выделение из рода, чем часть рода. соседских отношений тоже нет. А церковная организация в целом соответствует светской - строгая иерархия и подчинение, структура, близкая к армейской (и заимствовавшая многое даже из воинской терминологии). Сейчас, когда говорят о любви - чаще всего вспоминают Иисуса или Сиддхартху Будду. Но Иисус отказался от матери (что немыслимо для еврея), а вместо друзей имел учеников, ему подчинявшихся. О религиозной стороне не говорю, но новая жертвенная любовь надолго отучила людей любить по-настоящему.
Итак, если мы хотим достичь того, чтобы дружественность, солидарность стали основой нового общества, скрепляли и личные отношения, и группу в целом, то нам всего лишь надо... не мешать этому. Возьмите детей. Большинство детей дружелюбны изначально, в принципе, хотя при первом контакте им может что-то и не понравиться. Все этнографы наперебой писали о дружелюбии аборигенов самых разных стран, представителей племен, стоящих на разной ступени развития и с разным хозяйством. Почему же мы не верим в "добро"? Объясню. Нам везде мерещится социализм и коммунизм. Индивидуальной выгоде противополагается общая польза. Всё бы ничего, но это коллективистское общество изначально построено на насилии и усилении роли государства, полицейских структур, правил, контроля за индивидом. Важно так же что неизбежно, даже вопреки декларациям, берется курс на нивелирование личности, превращение народа в массу, покорную толпу. Неприязнь к коммунизму понятна. Она также переносится на все коммуны и общины. Отчасти это верно, и в таких общинах чаще всего человек угнетен, даже если идёт туда добровольно. В наше время это, прежде всего, секты. Экспериментальных общин было мало, а о тех, которые осуществлялись только на бумаге, говорить не будем. Но скомпрометирована ли община и сам принцип общинной жизни? Нет, нет и ещё раз нет! Община разительно отличается от коммуны, потому что построена на принципе безвластия, а первобытная - и на отсутствии собственности. Не индивидуальной, а вообще. Мы знаем и можем изучать крестьянские общины, общины, известные по этнографическим материалам, и даже иногда религиозные общины, например, народа американских амишей. Община не только жизнеспособна, она дает возможность строить отношения на дружественности, на всём описанном пучке чувств, выражающих приязнь и взаимопомощь. Это не кооперация ради выгоды, это сближение, которое обусловлено совместной деятельностью. Общее благо является для члена общины предметом, к которому он естественно стремится, а не появляется как результат расчёта. Ошибаемся мы здесь потому, что эффект общинности похож на результат экономического планирования. Но община возникает стихийно, естественно.
Если создавать альтернативное общество, то в основу отношений следует положить не какую-то структуру или правила, а естественную доброжелательность и дружественность. В благоприятных условиях эти чувства будут расцветать, попутно препятствуя возникновению конфликтных ситуаций. В сообществе, построенном на дружбе нет ничего не только невероятного, но даже сложного. Мы ведь и в жизни стараемся создать круг друзей. Самое сложное - не добиться дружественности, а встретить подходящих людей. Общество построенное на дружбе, было бы замечательным убежищем в нашем мире равнодушия, даже если бы у него не было других достоинств.