В гости к бабе яге, 1: Кто такая яга?
МИФОЛОГИЯ МИФОЛОГИИ
Михаил Ломоносов предупреждал о том, что не следует выдумывать мифологию. Я бы переформулировал его мысль: не мифологизируйте мифы. Ломоносов считал нужным сделать описание мифологических персонажей, их действий, ситуаций и т.п. В своих неопубликованных набросках он построил предварительную систему русской мифологии по древнеримской модели. Понятно, что речь идет о народных верованиях 18 века, а не дохристианских «языческих» верованиях древних славян. «Леший, полудница, шиликун, водяной, домовой, бука, нежить, кикимора, яга-баба, обмены, вспометовать все их действия. Змей летает, с лешим бутто бабы живут. Русалка.» /Толстой Н.И. Заметки по славянской демонологии. 3. Откуда название шуликун? // Восточные славяне: языки, история, культура. М.,1985. с.278./ Яга-баба упомянута Ломоносовым на двух листах, именно в таком написании, а не в привычном для нас «баба Яга». Видимо, в 18 веке яга-баба занимала важное место в народных верованиях, это был типовой персонаж, не уникальный. Бабы живут с лешими, то есть обитают в лесу и являются «нечистой силой». С начала 18 века баба яга известна по двум лубочным изображениям, ранее упоминаний об этом персонаже нет. Но судя по тексту некоторых сказок, верования в бабу-ягу носят дохристианский характер и имеют чрезвычайно древние корни. Сказка о Василисе Прекрасной полностью пронизана языческим духом и не содержит даже намека на христианство. Это усиливает интерес к сказкам о бабе яге, которые могут оказаться ключом к пониманию многих черт русского "языческого" и крестьянского мировоззрения.
Но уже у Афанасьева объяснение сказок приобретает характер изобретательства. Между тем, сказки - не только фантазия и не столько фантазия. В связи с объяснениями Афанасьева светящихся черепов (из сказки о Василисе) Л.Ф. Воеводский в 1877 году написал довольно резко и определенно: «В этих словах обнаруживается известный коренной недостаток почтенного труда Афанасьева, выразившийся так ясно в самом заглавии его книги «Поэтические воззрения Славян на природу», - недостаток, общий, к сожалению, почти всем современным мифологам. Находя народные предания поэтичными, они считают их вместе с тем произведениями поэтическими; они, несмотря даже на делаемые ими иногда усилия, не могут проникнуться мыслью, что то, что для теперешнего образованного человека является результатом поэтического творчества, может на иных ступенях развития являться путем простого наблюдения и сухой логической работы мыслительной способности.
Для объяснения столь замечательной черты народного предания Афанасьев довольствуется указанием на «древнейшую доисторическую связь понятий: зрения, света и огня»! Но связь этих понятий продолжает однако существовать в значительной степени и поныне, - существует она и в понятиях современного образованного человека. Между тем, придумать нечто подобное самостоятельно, не заимствуя ничего из народной «поэзии», мы бываем не в силах. Какова же должна быть пылкость фантазии народа, какова сила поэтического творчества! Какого сокровища лишились мы вследствие нашего образования! Но не проще ли допустить наоборот, что мы лишились только той первобытной грубости нравов и понятий, при которой подобные вещи могли быть и считаться простой истиной, и что поэтичными они кажутся нам только потому, что у нас самих уже слишком развились «поэтические воззрения» по отношению к предметам наших ученых исследований?
В основании подобных рассказов кроются не вымыслы, а факты, в них отразилась грубость древнейших времен.» http://www.velesova-sloboda.org/antrop/voevodsky.html
Воеводский не голословен, он приводит много интереснейших сведений, хотя его разбор несколько односторонен. Понять мифологический смысл тоже важно, но во-первых, не следует сводить к нему всю сказку, а во-вторых, подменять это мифологическое содержание произвольно.
Не только в википедии и на разных сайтах по «языческой» мифологии можно прочесть всякую ерунду про бабу-ягу. Скорее, это отражение общего положения с исследованием этого загадочного фольклорного образа, который каждый поворачивает как ему угодно, не считаясь с источниками. Образ бабы-яги не часто получал специальное рассмотрение, а если получал - то зачастую тенденциозное. Мифам и сказкам вообще не повезло. Если в 19 веке их больше систематизировали и фиксировали, то в 20 веке стали придумывать хитроумные типологии и замысловатые объяснения. На западе «сочинением» мифологии занимался Мирча Элиаде, в СССР - В.Я. Пропп. Его интерпретации сказок про бабу-ягу получили наибольшее распространение, повлияли на все последующие попытки описать и проанализировать этот сказочный образ. И хотя книга Проппа носит заголовок «Исторические корни волшебной сказки» (Л.,1946), как раз историей и этнографией автор интересуется меньше всего. На самом деле, сказки вообще не укладываются ни в какие схемы, даже сама категория «волшебной сказки» довольно условна. Методы же Проппа более чем сомнительны. Он использует разновременный материал, ничуть не задумываясь о разной степени его ценности. Баба-яга у него оказывается «трех типов»: дарительница, похитительница и воительница. На самом деле, воительницей она предстает только в одной сказке, видимо, поздней ("Иван-царевич и Белый Полянин"), да и там она похитительница. Различать воителя и похитителя не совсем обоснованно, в данном же случае нет совсем никаких оснований. Всем больше нравится тип бабы-яги дарительницы, а потому анализом сказок никто заниматься не хочет. А ведь и в этих сказках баба-яга злая, герой/героиня получают нужное вопреки характеру яги, и при том, не за красивые глаза, а за службу. Это не дар, а сказочная плата. Если по отношению к герою баба-яга добра, то не значит что она вообще добра. Черепа в сказке о Василисе сделаны вовсе не из пластика, как в Диснейленде.
Пропп произвольно связывает бабу-ягу с представлениями о покойниках и погребениях. Исследователь вместо исследования осуществляет насилие над текстом, его интерпретации граничат с фальсификацией. Действительно, баба яга связана со смертью, и стоит как бы на границе миров. Только для этого не нужно быть покойником. Покойники не сторожат проход - они по ту сторону, хотя иногда пробираются и на эту, «чистую». Кто же стоит на границе? Конечно - колдуны и ведьмы. И волшебные существа. В образе бабы-яги совместились две категории существ, злого духа и человека. Это неудивительно, если учесть, что ведьмы и шаманки, согласно народным верованиям, повелевали духами и даже стихиями. Почему же Пропп связывает ягу с мертвецами и захоронениями? Потому что не находит объяснений лучше. А это показывает плохое владение темой, так как ответы довольно очевидны для знакомого с дорелигиозными верованиями разных народов и их проявлениями в фольклоре.
Пропп не хочет замечать очевидного. Причем категорично отвергает саму возможность «правдоподобия» сказки, изо всех сил стараясь превратить сказку в схематичный миф.
"Из всего сказанного видно, что мы ищем основы сказочных образов и сюжетов в реальной действительности прошлого. Однако в сказке есть образы и ситуации, которые явно ни к какой непосредственной действительности не восходят. К числу таких образов относятся, например, крылатый змей или крылатый конь, избушка на курьих ножках, Кощей и т. д. Будет грубой ошибкой, если мы будем стоять на позиции чистого эмпиризма и рассматривать сказку как некую хронику. " "Ни крылатых змеев, ни избушек на курьих ножках никогда не было." "Так, например, если баба-яга грозит съесть героя, то это отнюдь не означает, что здесь мы непременно имеем остаток каннибализма. Образ яги-людоедки мог возникнуть и иначе, как отражение каких-то мыслительных (и в этом смысле тоже исторических), а не реально-бытовых образов." "Поэтому совершенно естественно, чтобы советский исследователь прежде всего ориентировался на наш родной фольклор, а не на фольклор иноземный." Никаких обоснований. Не может быть - и всё. А образ людоедки связан не с каннибализмом, а с «какими-то мыслительными образами». При этом Пропп просто умалчивает о фундаментальных работах Воеводского 1874 и 1877 годов, посвященных каннибализму в культуре народов мира. Воеводский подробнейшим образом разбирает именно сказки о бабе-яге. Людоедов - по Проппу - не было, избушек не было, а сказка вырастает из «мыслительных образов». Конечно, поэтому Пропп и старается отгородиться от иноземных параллелей, что они могут обнаружить историчность сказки в прямом смысле. В свете таких антиисторических демаршей Проппа курьёзно выглядит фраза, высказанная им в начальной, методологической части книги: "А для нас важны мельчайшие детали, частности, оттенки, часто важен даже тон рассказа". Или это следует понимать так, что нам важны только детали, подтверждающие нужную интерпретацию, а остальное мы выкидываем?
Много дельных замечаний по критике пропповской интерпретации яги дано в сборнике "Географическая локализация «сказочных» объектов восточнославянского фольклора", составленном по трудам О.Н. Трубачёва, где бабе-Яге посвящена отдельная глава. http://www.pagan.ru/lib/books/history/ist0/blinowa/geografija_12.php Вот несколько цитат. "Она не труп и она не «вынюхивает» героя. Этот момент очень важен, так как принимая эффектные, но ошибочные выводы Проппа относительно образа Бабы-Яги мы искажаем и образ главного героя и всей сказки в целом, и тем самым не правильно воспринимаем информацию, заложенную в сказки нашими предками, их ментальность, мировоззрение, этническую самобытность.» «Его /т.е. Проппа - д.д./ подводит незнание или нежелание знать этнографический материал.» «Подлинным ценителям восточнославянского своеобразия, и его фольклора в частности, пора отвергнуть полиэтничный, искусственный образ Яги, созданный, в том числе, и с помощью прямой подтасовки фактов.» Статья интересна именно критикой, позитивного в ней немного.
В последние годы «мифология мифа» расцвела и в печатных, и в электронных изданиях вовсю. К примеру, книга: Малаховская А. Н. Наследие Бабы-Яги: Религиозные представления, отраженные в волшебной сказке, и их следы в русской литературе XIX-XX вв. (СПб.: Алетейя,2007.), где образ бабы яги дан в феминистическом духе, людоедка при этом сильно облагородилась. Книга Малаховской заслужила разгромной рецензии (не подписанной, к сожалению) в журнале «Новое литературное обозрение» 2006, №3 http://magazines.russ.ru/nlo/2006/80/kn33-pr.html "Баба-Яга, которая привычно представляется нам страшной старухой с костяной ногой, неожиданно оказывается доброй богиней, которая только тем и озабочена, как помочь герою сказки. Все, что этому образу не соответствует, автор просто игнорирует."
В 2008 году вышла книга А.В. Карпова, посвященная двоеверию древней Руси и претендующая на научность. Вот что там говорится о бабе-яге (кстати, в том числе со ссылкой на книгу Малаховской). «Фрагменты славянской мифопоэтической традиции, связанной с кремацией покойников, сохранились в сказках о Бабе Яге, которая может быть сравнена с Совием в качестве «первоумершей», знающей правильные ритуалы. Весьма интересна в связи с этим гипотеза О.А. Черепановой о том, что персонаж яга в своих истоках имеет некое полиморфное змееподобное мифологическое существо (а ещё ранее, видимо, змею), а наименование яга этимологически связано с индоевропейским (и славянским) обозначением змей и змееподобных созданий, связанных с землей и миром мертвых. Впрочем, тексты о Бабе Яге не дают такого последовательного обоснования кремации как рассказ о Совии.» /Карпов А.В. Язычество, христианство, двоеверие: (религиозная жизнь Древней Руси в 9-11 веках). СПб.,2008. с.130-131. Ну если в сказках (откуда Карпов тексты взял, если сказки - устный фольклор?) о бабе-яге уже находят кремацию, то наверно стоит поискать и следы палеоконтактов. Ступа - явно какой-то внеземной тип летательного аппарата. Простор интерпретаторской фантазии - безграничен. Вот так и создается мифология мифов.
В ПОИСКАХ ЯГИ
В интернете трудно найти описание Яги, близкое к сказкам, обычно или воспроизводится статья википедии, или даются собственные путаные объяснения на основе Проппа и совсем уже сомнительных источников. Приведу найденные удачные описания. «Баба яга - в славянской мифологии лесная старуха-волшебница, ведьма. Согласно сказкам восточных и западных славян, Баба яга живет в лесу в «избушке на курьих ножках», пожирает людей; забор вокруг избы - из человеческих костей, на заборе черепа… В печи баба яга старается изжарить похищенных детей. Она - антагонист героя сказки: прилетев в избу и застав в ней героя, вырезает у него из спины ремень и т.п. В некоторых сказках баба яга (Яга Ягишна, словенск. Ежи-баба) - мать змеев, противников богатыря.» (из заметки "Баба-яга" Иванова В.В. и Топорова В.Н.). Вот ещё одно верное и более подробное описание образа: «В славянском фольклоре нашел свое место и такой персонаж, как Баба-Яга. Этот женский образ можно встретить практически во всех сказках и легендах, былинах и народных сказаниях. По народным поверьям Баба-Яга представляет собой страшную старуху с длинным носом и костяной ногой. Баба-Яга умеет колдовать, поэтому она была вредна для человека. Считалось, что эта ведьма живет в глухом лесу в старенькой избе на курьих ножках. А вокруг ее дома стоит забор, сделанный из костей человека, на концы которого насажены человеческие черепа. Баба-Яга умеет летать в своей ступе или на метле. Старуха всегда у славян ассоциировалась со смертью. В любой сказке, когда герой попадает к злобной ведьме, она старается его съесть. И только пройдя определенные испытания колдуньи можно избежать смерти. Часто можно встретить и тот факт, что Баба-Яга воровала маленьких и беззащитных детей, чтобы потом ими полакомиться. Именно поэтому славяне верили, что Баба-Яга сопровождает саму Смерть и получает от своей покровительницы души умерших людей. Отсюда и умение старухи летать. Баба-Яга, как истинно женское существо, постоянно находится возле печи, в которой она зажаривает свои жертвы или готовит колдовские отвары. … Рядом с ведьмой очень часто можно встретить и кота, обязательно черного окраса, и ворона, и змей. Баба-Яга виделась славянам как злобное существо, которое живет в чаще леса и пожирает людей, которые забрели к ее избушке. http://rusfolclor.ru/babayaga.html
Такое описание указывает все важнейшие черты бабы-яги. Указывает, но не объясняет. Отвергнув объяснения Проппа, нам нужно искать другие. Большую часть представлений, связанных с бабой-ягой, я постараюсь раскрыть, хотя это потребует больших усилий, времени и займет много страниц. Думаю, что исключительно любопытный материал, который я попробую обобщить, не даст вам скучать. Кстати, что это за "колдовские отвары", которые варят ведьмы, включая бабу ягу? Уверен, что это яды. А теперь посмотрим, сколько в сказках вымысла. Ведь вы всегда воспринимали ингридиенты для "колдовского супа" как плод богатого воображения? Вынужден вас разочаровать, вымысел близок к действительности. Для того, чтобы в этом убедиться, нам придется переместиться в Африку. Вот как делают яд пигмеи Африки. "Изготовление яда для стрел разрешается не всякому охотнику, а только избранникам: деревенскому вождю, колдуну и нескольким наиболее искусным охотникам. Растения собирают ночью, после того как вождь или колдун произносит заклинания и исполняет "танец яда", ритуал, который должен обеспечить "покровительство Луны", считающейся "вождем ночи". Вот как описывает А. Триль ("Пигмеи экваториальных лесов" Париж,1931г.), проживший 15 лет в Габоне, способ изготовления яда: "... вождь варит по унаследованному от стариков способу цветы, коренья, куски коры до тех пор, пока вся вода не испарится и смесь не загустеет. Эта операция длится несколько часов. Потом он смешивает полученную массу с измельченными жесткокрылыми; если их не удалось найти, используются черные муравьи нтунтуле, укус которых, очень болезненный, тотчас же парализует мышцы... Смесь заворачивают в редкую ткань из выдолбленной коры, а затем кладут в труп обезьяны, который закапывают в черную болотистую землю. Через несколько дней вождь вынимает эту смесь из разлагающейся падали, стараясь не прикоснуться к ней, и снова перемешивает, подбавляя липкий сок растения из семейства молочайных, называемый ка..." /Хория Матей Пигмеи. Пер. с румынского. Бухарест,196? с.34-35./
С чего нам начать изучение образа бабы яги? Конечно, с чтения сказок и суммирования впечатлений. На вопрос « Что вы думаете о бабе Яге? » я получил несколько интересных ответов. Какое же впечатление производит баба яга? Вот несколько наиболее интересных для исследования моментов.
vishurshen: «она норовила сожрать всякого, кто к ней ни заявится, а иной раз и сама не ленилась за свежим мясцом сгонять.» «Потому Баба-Яга живее всех живых. Она ведет хозяйство, рассекает по лесу, владеет всякими тайнами и волшебными прибамбасами. Она - пограничный вариант.»
jannu7710: «По сказкам создается впечатление, что она есть некое Неизбежное Зло. Неизбежное - отнюдь не бесполезное. Встроенное в общую систему мира. Попасть ей в лапы - это судьба, а не катастрофа. Можно уйти и живым, но рассчитывать на это не приходится. В любом случае, до встречи с ней и после встречи - две разные жизни.»
Итак, баба яга живая, но связана со смертью. Поедает людей и владеет магическими силами и магическими предметами, имеет слуг. При этом, баба яга сама напоминает смерть и попавший к ней как бы предварительно сталкивается со смертью, но ему удается вернуться. Что же кроется за образом бабы яги? В сказках, где фигурирует баба-яга, выявляется троякое содержание: 1) миф, имеющий мировоззренческое значение, 2) сказочно-магическое повествование о чудесах, 3) описания и наблюдения исторического характера. Нельзя одно отделить от другого. И нельзя сказать, что сказка - обмирщенный миф. Скорее всего, напротив, мифологическая сторона, где баба-яга предстает как олицетворение смерти - позднейшее наслоение.
В цикле сказок о бабе яге четыре пласта, накладывающихся один на другой. Давайте попробуем начать с верхнего, позднейшего. Перечислю в порядке убывания четыре сюжетных пласта сказок о бабе-яге: 4) смерть, 3) ведьма, 2) чужой народ, 1) людоедство и культ черепов. Скорее всего, рассказчики сказок и их слушатели в 18-19 веках понимали 3) и 4), отчасти понимали 2 и совсем уже не понимали слоя 1, который остался пережитком незапамятной старины. Но сказки сохранили слова о говорящих головах, поедании детей, а также об избушке «на курьих ножках». Если эти реалии чужды славянам в знакомый нам период, не значит, что сказка - выдумка. Слушатели сказок верили во всё что говорилось. Мы не верим, но не стоит считать всё это фантастической выдумкой. Надеюсь вас в этом убедить.
Почему бабу зовут «Яга»? На это вопрос ответа нет. Потому, что её так не зовут. Яга - не имя, а эпитет. И раньше её называли яга-баба, как зафиксировал Ломоносов, происходивший с русского Севера и наверняка слышавший сказки о яге-бабе. Здесь слово баба - уточнение к слову «яга». В имя же явно слово превратилось у рассказчиков и публикаторов 19-20 веков, в связи с полной утратой понимания значащего смысла. У Проппа есть интересное место в «Исторической морфологии». «Часто ягой названы персонажи совсем иных категорий - например, мачеха. С другой стороны, типичная яга названа просто старушкой, бабушкой-задворенкой и т. д. Иногда в роли яги выступают животные (медведь) или старик и т. д.». Мы узнаем, что яга - некое слово отрицательного плана, но не синоним «плохой» и «злой» - хотя ссылок на источники Пропп не дает. И уж тем более, яга - не имя собственное. Яга здесь близко к «злая», но всё же смысл иной, скорее - нечто вредоносное. Слово яга или славянское, или заимствованное, но давно утраченное в русском языке. Свет на его значение проливает этимологический словарь Фасмера. Согласно Максу Фасмеру, яга имеет соответствия во многих индоевропейских языках со значениями «болезнь, досада, чахнуть, гневаться, раздражать, скорбить». См. http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Vasmer-term-17140.htm Примечательно, что у Даля так и значится «ега»: «Ега. яга ж яга-баба, сказочный злой дух; или бранно злая баба.» И приведена пословица. «Яга-баба всем ведьмам набольшая».
Что же за дух такой - ега (отсюда бабка-ёжка)? Это, без сомнения, дух болезни. Поэтому яга-баба и ассоциируется со смертью - это олицетворение духа болезни. Или ведьма, насылающая дух болезни - в первобытном и народном сознании между этими вещами нет грани. Дух болезни - дух смерти. Но не богиня смерти. У славян вообще не было богини смерти. Давайте перейдем к рассмотрению выявленных «качеств» бабы-яги или, лучше сказать, яги-бабы, причем в связи с общими народными верованиями и представлениями. Сразу скажу, что сказки о бабе-яге не уникальны в мировом фольклоре, есть более или менее близкие аналогии в сказках разных народов, весьма географически удаленных от Европы и восточных славян. О том, насколько полезен выход за пределы России и русского фольклора, говорит и нерусское происхождение яги, которой не нравится "русский дух", и старинный лубок, где яга идет драться с загадочным зверем - крокодилом.
В дополнение к вступительной части - и для перехода к теме яги как ведьмы и олицетворения смерти, процитирую интересную старую книгу Орлова "История сношений человека с дьяволом".
"Мы не можем пропустить без внимания знаменитую сказочную героиню, бабу ягу, костяную ногу. Это существо, несомненно, демоническое. Баба-яга, громадная старуха, страшная, грязная, черная, растрепанная, длинноносая. По нашим сказаниям, она ездит в ступе, погоняя её пестом и заметая след помелом; белорусы же представляют себе бабу-ягу ездящей по поднебесью в огненной ступе с огненной метлой в руке. Эти огненные черты в изображении и подают повод Афанасьеву видеть в бабе-яге грозового духа; это, впрочем, его любимая мысль, которой он нещадно злоупотребляет. Любопытно то, что во всех греческих сказаниях, по содержанию одинаковых с нашими сказками, то, что в этих последних приписано бабе-яге, в греческих отнесено к ламии либо к дракону, т.е. к баснословному змею. Баба-яга артистически распознает "русский" дух, т.е. запах человеческого мяса, что и неудивительно, так как она людоедка. Ещё любит она женское молоко и эта черта сближает её с ведьмой. В одной сказке она сосет белые груди красавицы, которая от этого едва не погибает; братья этой красавицы, богатыри, заставляют бабу ягу указать им колодец с живой водой, и этой водой исцеляют сестру. Баба-яга существо по преимуществу злобное, но, однако, в некоторых сказках она выступает как покровительница героя, предупреждает его об опасностях, снабжает волшебными предметами, оружием, конём, дает ему ковер-самолет, указывает путь и т.д.
Можно думать, что все болезни народ связывает с нечистой силой, считая её вообще подательницей всяческих зол. Заразные и повальные болезни народом непосредственно олицетворяются. Особенно пышна поэзия лихорадок. Обычно их представляют в виде девяти или двенадцати дев. Старшая из них только командует, повелевая своим сестрам, нападая на людей, "тело жечь и знобить, белы кости крушить". /.../ Чума, которая местами называется черной смертью и вообще мором, представляется обычно в виде огромной женщины с растрепанными волосами; одежда на ней то вся черная, то вся белая." /Орлов А.М. История сношений человека с дьяволом. М.,1991. (с изд. СПб.,1904.) с.170-172./ За пять лет до Орлова на ту же тему писал Максимов : "При этом известно, что некоторые болезни, как, напр., лихорадки, в народном представлении рисуются в форме живых существ, имеющих определенный старческий вид и каждая свое особое имя, как дщери Иродовы. Общее количество лихорадок доходит, до двенадцати (а по некоторым сведениям даже до семидесяти), причем все они представляются в виде косматых, распоясанных старух. http://az.lib.ru/m/maksimow_s_w/text_0120.shtml Описание лихорадок по Максимову и чумы - по Орлову, близко к образу самой яги. Скорее всего, яга более ранний персонаж, поэтому создали новых, но не приписали все болезни и козни яге. Единой мифологии не было, и в условиях господства христианства сложиться не могло. Для нас сходство интересно тем, что повидимому, изначально слово ега=яга обозначала именно дух болезни и насылающую его ведьму.
Все выдумки насчет погребенного в избушке-усыпальнице трупа, равно как и о таинственных инициациях рассеиваются окончательно. Дело не только в том, что такое объяснение образа неверно, но в том, что есть более простые объяснения, полностью соответствующие образу.
Возможно, вас покоробило, что Орлов сказал "распознает "русский дух", то есть запах человеческого мяса." Скажете - догадка, да ещё неудачная. Может и догадка, но предельно удачная. Вот что мне удалось разыскать по теме "русского духа". В 1984 году вышла вторая часть монографии А.А. Попова, посвященной нганасанам. Она основана на полевых записях 30-х годов. В главе, посвященной представлениям о смерти (к сожалению, подвергшейся сильному сокращению при публикации), говорится о духах болезни. "Такие болезни, как корь, грипп, воспаление лёгких, принимают у нганасан большие размеры. Это объясняли мне следующим образом: "Вот мясо оленя не имеет дурного запаха и вкуса, поэтому оно приятнее мяса домашних оленей. Наше мясо, подобно мясу диких оленей, не имеет дурного запаха и вкуса, поэтому нравится духам болезни, и нас умирает много. Другое дело русские, у них мясо с дурным запахом и вкусом, как у домашнего оленя, поэтому дух болезни их мало ест." /Попов А.А. Нганасаны: социальное устройство и верования. Л.:Наука,1984. с.75./ Вот вам и мясо, и русский дух. Причем нганасаны русских сказок не знали, фраза сказана совсем по другому поводу. Интересно ещё и то, что дух болезни описывается как людоед, так же как и баба-яга.