ТЕОРИЯ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ - ТРИУМФ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЗИКИ
ТЕОРИЯ ОТНОСИТЕЛЬНОСТИ - ТРИУМФ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЗИКИ
Сегодня теория относительности, созданная Альбертом Эйнштейном в начале XX столетия, известна любому хотя бы потому, что она включена в курс физики средней школы. Однако далеко не все знают, что вокруг неё с самого начала ведутся, не затихая вот уже более 80 лет, оживлённые споры. Многие ученые, современники Эйнштейна, считали её ошибочной. Мало того - до сего дня так и не найдено убедительных подтверждений её правильности. Наш автор - сотрудник Московского технического университета связи и информатики Пётр Попов - утверждает, что ему удалось дать новое объяснение результатов эфирных опытов Майкельсона, опровергающее второй постулат эйнштейновской новой физики, без которого она разваливается, как карточный домик. Так почему же теория относительности, несмотря на свою сомнительность, стала непреложной истиной? Ответ на этот вопрос нужно искать в судьбе её автора - Альберта Эйнштейна. Оказывается, причины всемирной известности учёного и незыблемости его теории - чисто политические и лежат вне поля зрения науки. РЕДАКЦИЯ РУС-СКАЙ
КАК НАШЛИ И ПОТЕРЯЛИ ЭФИРНЫЙ ВЕТЕР. В начале второй половины XIX века ничто не предвещало кризиса в физике, который стал главной причиной появления эйнштейновской теории относительности. Зная об электромагнитной волновой природе света, учёные представляли себе его сущность сходной с сущностью звуковых волн. Звук - это колебания, передающиеся от одной частицы среды к другой. В случае атмосферы воздух по отношению к звуковой волне - среда-носитель. Что же служит таким носителем для света и других электромагнитных колебаний? Физики XIX столетия предполагали: это некая специфическая материя - эфир, заполняющий всё мировое пространство и проникающий во все тела. Чтобы подтвердить эту гипотезу, необходимо было экспериментальным путём доказать существование эфира, иными словами, - зафиксировать его посредством каких-то приборов. Идею такого опыта предложил ещё Д. Максвелл, а реализовал на практике А. Майкельсон. Сущность его довольно проста и может быть легко проиллюстрирована на примере звуковой волны. Вспомним: 340 м/с - скорость звука в атмосфере у поверхности Земли относительно воздуха - среды-носителя. Если вслед за звуком в безветренную погоду летит самолёт со скоростью, например, 140 м/с, то измеренная человеком, сидящим в аэроплане, скорость звуковых колебаний окажется равной 340 - 140 = 200 м/с, то есть движение наблюдателя относительно среды влияет на измеренное им значение скорости звука. В опыте Майкельсона Земля должна была играть роль самолёта из приведённого выше примера. Наша планета, считал он, как и другие небесные тела, пребывает в состоянии непрерывного движения в пространстве, заполненном неподвижным эфиром. Для наблюдателя на Земле, наоборот, движется эфир, то есть существует так называемый эфирный ветер, меняющий для землянина скорость света и других электромагнитных волн. Изменение этой скорости и решил зафиксировать учёный с помощью созданного им прибора - интерферометра. Приступая к своим исследованиям, физик был почти уверен в успехе: ведь ещё до него эфир заявил о своём существовании. Так, например, в 1728 году зафиксировано явление астрономической аберрации света. Оно свидетельствовало: скорость света далёкой звезды относительно Земли равна сумме скоростей света относительно мировой среды-носителя и скорости этой среды относительно нашей планеты. Устройство и работа интерферометра довольно проста. Пучок монохроматического света расщепляется полупрозрачным зеркалом на два перпендикулярных друг другу пучка. Пройдя одинаковый по длине путь, они с помощью системы зеркал подаются в окуляр телескопа, в котором можно наблюдать результат их сложения - интерференционную картину - череду светлых и тёмных вертикальных полос. Вся установка может вращаться. Ясно: эфирный ветер в зависимости от ориентации интерферометра в пространстве будет сносить один или оба пучка на некоторый угол. За счёт этого путь, пройденный ими, хоть и незначительно, но увеличится, а следовательно, изменится и интерференционная картина - светлые и тёмные полосы будут перемещаться. В процессе вращения всего прибора величина смещения должна меняться, но после полного оборота интерференционная картина примет первоначальный вид. Свои опыты Майкельсон провёл в 1881 году. Результаты их были совершенно неожиданными. После обработки измерений учёный пришёл к выводу: эфирный ветер не обнаружен. Интерференционная картина смещалась, но постоянно в одну сторону, то есть после полного оборота полосы не возвращались в исходное положение, как предполагалось. Физик посчитал эти показания «систематической помехой неизвестного происхождения», исключил её из расчётов и пришёл к выводу, что движение Земли на измеренное значение скорости света якобы никакого влияния не оказывает. Это можно было объяснить только отсутствием среды-носителя во Вселенной. Получилось: свет и радиоволны для своего распространения ни в какой среде не нуждаются. Авторитет Майкельсона был достаточно велик; концепция всемирного эфира оказалась под сомнением и со временем полностью исчезла из научного обихода. Вывод Майкельсона позволил Альберту Эйнштейну предложить свой известный постулат - скорость света имеет одинаковое численное значение во всех системах отсчёта, находящихся в покое или движущихся прямолинейно с постоянной скоростью. Если применить его к примеру с самолётом, возникнет абсурдная ситуация: скорость звука, исходящего из одного источника, одинакова и для человека в аэроплане, и для наблюдателя, стоящего на Земле. И вот на основе такого-то постулата Эйнштейн создал свою специальную теорию относительности (СТО), которую сегодня считают краеугольным камнем современной физики. Кто ни слышал об удивительных выводах СТО, что масса и длина тела якобы зависят от его скорости, а время для движущегося и покоящегося наблюдателей идёт «по-разному» (в разном темпе)! Однако, как показал анализ протоколов эфирных опытов, проведённый в 1994 году в Московском техническом университете связи и информатики (МТУСИ), вывод Майкельсона был ошибочным. Выяснилось: интерферометр обладает удивительным свойством, о котором не знал сам изобретатель и за 113 лет не смогли догадаться другие физики: при выполнении эфирного опыта прибор преобразует знакопеременную разность фаз двух световых пучков в однонаправленное смещение интерференционной картины - то самое, которое Майкельсон посчитал систематической помехой. Предполагаемая «помеха» - всего лишь неопознанный эффект эфирного ветра! Это открытие позволило правильно проанализировать результаты опытов как самого Майкельсона, так и других учёных, пытавшихся с помощью его интерферометра поймать эфирный ветер. Обнаружилось, что во всех известных экспериментах (1881, 1887, 1925 и 1927 годов) он был отчётливо зафиксирован, причём скорость движения Земли относительно эфира везде без исключения одинакова - 22 км/с в плоскости прибора. Иными словами, исследования, проведённые в МТУСИ, показали: движение наблюдателя относительно светоносной среды влияет на величину скорости света, фиксируемую в эксперименте. Этот факт должен был бы стать научной сенсацией конца XX века, но не стал: все без исключения научные и научно-популярные журналы, начиная с «Журнала экспериментальной и теоретической физики» РАН и кончая «Знанием - силой» и «Техникой - молодёжи», под разными предлогами отказались опубликовать статьи, основанные на результатах исследований 1994 года. Таким образом, от общественности оказался скрытым факт: специальная теория относительности, которая пронизывает всю современную физику и входит в школьную программу, построена на ложном постулате, а следовательно, неверна в целом. Здесь уместно вспомнить слова известного математика Д. Гильберта: «Разрешите мне принять, что дважды два - пять, и я докажу, что из печной трубы вылетает ведьма». Всё изложенное заставило меня в октябре 1998 года обратиться к Президенту Российской Академии наук академику Ю.С. Осипову с письмом о роли, которую теория, построенная на ложном постулате, играет в системе современного образования. Ответ пришёл из ФИАН (Физический институт Академии наук) за подписью Учёного секретаря В. Е. Орановского и без указания лица, рассмотревшего представленный материал: «В настоящее время мы не видим необходимости возвращаться к обсуждению опыта Майкельсона и в связи с этим к пересмотру теории относительности А. Эйнштейна». Итак, открыто новое свойство интерферометра, опровергнут второй постулат СТО, а кто-то неведомый от имени Академии заявляет, что «мы (кто же это «мы»? - П. П.) не видим необходимости»... Три последующих обращения на имя Президента РАН с просьбой ответить по существу проблемы остались без письменного ответа. Устно помощником Президента А.А. Мальцевым было сказано, что ответ уже дан и иного не будет. Выражаю надежду, что данная публикация устыдит учёных мужей России и они выскажут своё мнение по важнейшему вопросу современной физики. Это позволит исключить ложную теорию Эйнштейна хотя бы из школьного курса. Для докторов и кандидатов физико-математических наук СТО можно оставить, поскольку их вполне устраивает игра на страницах их научных трудов в бессмысленные формулы в рамках теории, где дважды два равно пять. ПЕТР ПОПОВ, кандидат технических наук. ОТ РЕДАКЦИИ РУС-СКАЙ. Когда мы спросили Петра Александровича Попова, почему же теория относительности, несмотря на её уязвимость, быстро завоевала весь мир и до сих пор занимает монопольное положение в физике, он сказал: «Я считаю, Эйнштейн был искренне убеждён в правильности своей теории. Так же искренне убеждены в этом и его последователи. К сожалению, эта убеждённость сослужила плохую службу современной физике - попросту тормозя её развитие». Между тем есть другое объяснение непогрешимости как самого Эйнштейна, так и его научных трудов. Его обнародовал известный русский писатель и публицист Вадим Кожинов в статье «Сионизм Михаила Агурского и международный сионизм», опубликованной в шестом номере журнала «Наш современник» за 1990 год. По его мнению, в начале XX столетия Альберт Эйнштейн считался ординарным учёным, автором добротных работ по фотоэффекту и статистической физике. Скорее всего эта репутация сохранилась бы за ним навсегда, если бы не экстравагантная теория относительности, привлекшая к Эйнштейну внимание Исполкома сионистских организаций, озабоченного повышением репутации своего движения. Исполкому требовался тогда физик-сионист мирового класса, и Эйнштейн с его СТО, хотя и не подтверждённой экспериментом, но претендующей на глобальность, показался лидерам сионизма весьма перспективной фигурой. Первая встреча генерального секретаря Исполкома сионистских организаций мира Курта Блюменфельда с будущим светилом науки состоялась в феврале 1919 года. «Эйнштейн не имел никаких связей ни с сионизмом, ни с сионистским образом мыслей, - пишет в своей книге «Светлое время - тёмное время» Блюменфельд, - но наша встреча произвела переворот в отношении Эйнштейна к еврейскому народу...» Потрясённый раскрывшимися перед ним перспективами он дал Блюменфельду согласие включиться в сионистское движение. И тут же сочувствующие сионизму средства массовой информации Европы и Америки принялись на все лады расхваливать Эйнштейна как величайшего физика-философа всех времён и народов, а его теорию относительности - как вершинное достижение мировой науки. Результаты пропагандистской работы проявились быстро. Если в начале 1919 года курс лекций Эйнштейна по физике, который он читал в Цюрихском университете, посещали всего 15 студентов и 22 вольнослушателя, то через несколько месяцев аудитория уже не вмещала всех желающих, а на улице профессора караулила целая армия охотников за автографами, издателей, репортёров и поклонников. К 1921 году Альберт Эйнштейн стараниями сионистов стал физиком номер один в мире и был выдвинут на соискание Нобелевской премии. Однако учёный мир взбунтовался и не допустил её присуждения за неподтверждённую теорию относительности. Пришлось Нобелевскому комитету вручить гению премию за рядовую в общем-то работу по фотоэффекту. Параллельно с просионистскими СМИ во многих странах начали действовать и некоторые учёные еврейского происхождения: они превозносили теорию относительности и её создателя в научных кругах, третируя его научных оппонентов как антисемитов, невежд, шарлатанов и даже психически ущербных людей. Отголоски этой работы докатились и до СССР. Если уж весь мир признал Эйнштейна, то как же могли не признать его и советские учёные? Они пошли даже дальше своих западных коллег: провели решение о не рассмотрении Академией наук работ, опровергающих теорию относительности. Каждого, кто осмелится её критиковать, сначала обвиняют в антисемитизме, а потом поднимают на смех как шарлатана. Феномен Эйнштейна и его теории относительности не имеет к науке как таковой никакого отношения, считал Вадим Кожинов, это явление чисто политическое. Можно только сожалеть, что даже в наши, уже далёкие от советских времён, дни вокруг теории относительности сохранилась та обстановка непогрешимости и неприкосновенности, которая так удивляет и озадачивает Петра Попова. В 1971 г. Атомиздат выпустил перевод с английского книги Барбары Клайн «В поисках». Автора трудно заподозрить в предвзятости, но вот что она пишет об Эйнштейне: «Всё, что говорил Эйнштейн по любому поводу, быстро появлялось на страницах газет и читалось многими людьми, которые интересовались как самим Эйнштейном, так и его теориями. Он высказывался ЗА ЕДИНОЕ МИРОВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО, за окончание войны, и это в той стране (Германия) и в то время, когда интернационалистов и пацифистов считали почти предателями (причём, это было мнением не одних только политических экстремистов). Свои научные теории он использовал в качестве аргумента в защиту собственных социальных и политических взглядов». Так что бум теории относительности имеет отношение не к физике, а к методам сионизма. Материал разыскал в Интернете и подготовил
В. КАШИНОВ, Санкт-Петербургский Государственный университет
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200303/?03_04_01