ШАХМАТНЫЙ ГЕНИЙ (Воспоминания из истории шахматного Олимпа*)
(В.С. БУШИН
)
И вот последний матч Г.Каспарова и его неизменного соперника А.Карпова, проходивший в Севилье и закончившийся 19 декабря 1987 г. На сей раз, кажется, даже драматург Л.Зорин не уверял, что все обозреватели освещали его "с абсолютным тактом и объективностью".
Действительно, взять хотя бы комментарии одного из самых именитых и почтенных по возрасту обозревателей - гроссмейстера Давида Бронштейна. Какие восхищенные эпитеты и в каком изобилии находил он в своих "известинских" отчетах о матче для оценки игры Каспарова едва ли не во всех партиях. "Позиция чемпиона мира Г.Каспарова стала выпрямляться, как сжатая пружина...". "Красивым ходом белого коня Г.Каспаров усилил атаку...". "Инициатива белых приняла грозный характер...". "Не могу не отметить яркие ладейные мотивы в блестящей игре Г.Каспарова...". "Г.Каспаров, конечно, предвидел и такой поворот событий...". "Г.Каспаров придумал изумительный план атаки...". "Г.Каспаров играл в этот вечер великолепно. Его хладнокровная реакция еще долгие годы будет служить примером психологической стойкости" и т.п. Величественно-сладостный стиль Бронштейна ничуть не менялся даже в тех случаях, когда он писал о партиях, которые его любимец проиграл, например: "Г.Каспаров вел игру исключительно тонко и красиво. Серией труднонаходимых ходов он сумел идеально расставить все фигуры, а своим блестящим 24-м ходом задумал оригинальную комбинацию" и т.д. О явно неудачных, о бесспорно слабых ходах Каспарова, которые, увы, случались, комментатор сообщал в таких вот как бы анестезирующих формулировках: "Чемпион мира Г.Каспаров на 12-м ходу сыграл беззаботно...". Ну, бывает, мол, и с титанами такое...
Об игре Карпова чувствительный Давид Ионович писал совсем в ином стиле - безо всяких анестезирующих средств. Воочию видно, как радостно было Бронштейну сочетать слова "Каспаров" и "победа", но так тяжко, скучно, мучительно ставить рядом слова "Каспаров" и "поражение". Допустим, четвертую партию выиграл чемпион, и об этом сообщалось так: "Блестящая игра Г.Каспарова... А.Карпов признал свое поражение". О поражениях же своего кумира обозреватель предпочитал извещать нас иносказательно, эвфемически: "Чемпион мира Г.Каспаров остановил часы...". А вот слово "победа" в любезном для него контексте Бронштейн ввернул даже там, где, право, лучше бы воздержаться - в итоговой статье о поединке: "Своей победой в матче Г.Каспаров во многом обязан...". Позвольте, о какой победе речь? Ведь счет ничейный. И если Д.Бронштейн не признает победу Карпова в первом матче с Каспаровым, прерванным после 48 партии при счете 5:3 в пользу Карпова, то, что же это за победа при счете 12:12? Однако и сам Каспаров заявил, что ничья "всегда считалась победой чемпиона мира". Так уж и всегда? Что-то не помнится, чтобы М.Ботвинник, сыграв в 1954 г. первый матч с В.Смысловым вничью, уверял нас, будто он победитель.
Можно вспомнить и о том, что, когда в 1975 г. велись переговоры о матче между Р.Фишером и А.Карповым, американец писал: "Я не требую, чтобы при счете 9:9 меня признали победителем матча. Единственное, на чем я настаиваю, это чтобы при счете 9:9 за мной был сохранен чемпионский титул, а это большая разница". При всем его самолюбии Фишер готов был идти на эту большую разницу. Наконец, если признать, что при ничейном счете чемпион мира является победителем, то, ведь, должен быть и побежденный. Так был ли согласен сам Д.Бронштейн, что в 1951 г. в матче с М.Ботвинником, тоже закончившимся со счетом 12:12, он, Давид Ионович, оказался побежденным, то есть проигравшим? Кстати, и денежный приз при ничейном счете делят между чемпионом и претендентом поровну, как это и было после матча в Севилье.
В высказываниях самого Каспарова удивляло противоречие в оценке игры как своей, так и соперника. По телевидению мы услышали от него: "Я играл плохо, но не хуже, чем Карпов". Не хуже! А корреспонденту "Известий" сказал: "Первые 22 партии (из 24-х) я играл в целом хуже Карпова". Так хуже или не хуже? Или здесь имеется в виду превосходство в двух последних партиях? Но ведь его не было, они закончились со счетом 1:1.
А вот что, между прочим, писал известный спортивный журналист, шахматный обозреватель "Советского спорта" Виктор Васильев: "Карпов на этот раз, по общему мнению, играл сильнее соперника... Каспаров не сумел трезво и самокритично оценить свои огромные, но все же не безграничные творческие и спортивные возможности". Характерно также, что размышляя о творческом итоге столь длительного соперничества, о взаимном влиянии партнеров друг на друга, В.Васильев отмечал: "Карпов, начиная свою игру тактическим динамизмом, ни в чем не потерял себя, Каспаров же, набираясь маневренного искусства, чуть утратил вкус к позициям с налетом иррациональности". Интересно сопоставить это с мнением М.М.Ботвинника. О последней 24-й партии, которой сам Каспаров так восторгается, Ботвинник писал, что она "протекала в нервной атмосфере", и оба соперника допустили в ней довольно грубые ошибки. Так, он показал, что после хода Каспарова 33.ФdI "Карпов имел элементарную защиту", но - "черные в свою очередь оплошали".
Однако отмеченное противоречие в оценках игры своей и соперника наблюдается у Каспарова лишь в пределах данного матча, в общей же оценке никаких противоречий и неясностей, никаких колебаний у чемпиона нет: он твердо убежден, что играет лучше, и настойчиво старается всех в этом убедить. Еще на пресс-конференции в Севилье сразу после матча трижды повторил: я сильнее, я играю лучше. По телевидению сказал, что даже в тех партиях, где он играл хуже Карпова (имелись в виду, очевидно, проигрыши), мастерство, однако же, "было у меня выше".
С целью убедить нас в своем превосходстве над конкурентом, Г.Каспаров использует и такой довод: "Один показатель мне кажется достаточно знаменательным: последним в каждом матче всегда удавалось выиграть мне". Это действительно так, но в столь длительном соперничестве один-единственный аргумент такого рода едва ли может быть достаточно знаменательным, тем более - взятый отдельно. Есть много и других показателей, тоже не лишенных знаменательности.
* * *
Например, если А.Карпову, в ранге чемпиона, удавалось выиграть матч у претендента В.Корчного за 18 партий, что является непревзойденным показателем за последние почти 70 лет, то Г.Каспаров никогда не достигал такого результата, и судьба всех его матчей с Карповым решалась в самой последней партии.
А.Карпов выиграл последний матч у В.Корчного путем завоевания победы в 6 партиях, а Г.Каспарову этот путь оказался неведом, он всегда добивался победы лишь по сумме очков.
На турнире в Лас-Пальмасе (1977 г.) в споре с такими шахматистами, как М.Таль, Б.Ларсен, Я.Тимман, А.Адорьян, Э.Майлс и другие, Карпов 12 партий выиграл, 3 свел в ничью и стал победителем, набрав 13,5 очка из 15, а Каспаров никогда не знал такого фантастического успеха в споре с соперниками этого уровня.
Если бы первый матч между Карповым и Каспаровым игрался, как все последующие, до 24 партий, то он закончился бы после 20-й партии при счете 12:8 в пользу Карпова. И если бы он игрался до 48 партий, то все равно Карпов выиграл бы его с перевесом в два очка. Ибо первое очко в том матче Каспарову удалось вымучить лишь в 32 партии, а второй - в 47-й, т.е. только еще через 15 изнурительных встреч.
Карпову удавалось в 9 партиях одержать над Каспаровым 4 победы, а тому над Карповым - не более двух.
Карпов неоднократно выигрывал у Каспарова сразу после своего поражения, а тот у него - лишь один раз.
Каспаров никогда не мог оторваться от соперника более чем на 3 очка, а тот уходил и на 5 очков вперед, причем всухую.
В последнем матче Карпов выиграл две партии белыми и две черными, доказав, что цвет не имеет для него значения, а Каспаров лишь одну партию выиграл черными и три - белыми, из чего ясно видно, какую важную роль играет для него преимущество выступки.
На наш взгляд, все эти факты достаточно знаменательны. Но главное, конечно, счет встреч. Когда в матчах за чемпионское звание В.Стейниц выиграл поединок у И.Цукерторта с перевесом в 5 очков, когда Э.Ласкер с таким же перевесом победил Стейница, когда Х.-Р.Капабланка на 4 очка опередил Ласкера, когда А.Алехин на 3 очка превзошел Капабланку, когда В.Смыслов на 3 очка оторвался от М.Ботвинника, когда М.Таль, наконец, оказался впереди Ботвинника на 4 очка, а на другой год в матче-реванше Ботвинник - аж на 5, когда Р.Фишер победил Б.Спасского с преимуществом в 4 очка, когда Карпов выиграл у В.Корчного в Мерано с перевесом тоже в 4 очка, - когда все это так было, то при виде столь выразительных картин, естественно, никаких сомнений, кто в каждом случае играл лучше и сильнее, ни у кого не возникало. Но когда два шахматиста сыграли между собой 120 партий, и один опередил другого только на одно очко, а последний матч ему удалось свести вничью лишь в последней партии, то тут не возникает сомнений относительно совсем другого, - почему этот обладатель одного-единственного очка так упорно уверяет нас, что играет лучше, сильнее, что это "могут подтвердить миллионы", что ничья это значит победа и т.п. А между тем, превосходство Каспарова над Карповым в 1987 г. было сродни превосходству М.Эйве над А.Алехиным в 1935 г., когда голландец выиграл матч с перевесом в одно очко. Правда, Эйве добился этого на дистанции в 24 партии, а Каспаров - на дистанции в 5 раз большей. Но заметим опять же, что Эйве не шумел тогда о своем превосходстве, и было это, как выяснилось через два года, очень благоразумно.
* * *
Явно из-за недостатка аргументов для доказательства своего превосходства Г.Каспаров, рассказывая о 23-й партии матча, прибег и к такому: "Карпов думал над первым ходом минут пять. Уникальный случай!" Да, но ведь в матче имел место и еще более уникальный, прямо-таки небывалый случай раздумий: во 2-й партии над 9-м ходом (то есть в самом начале матча и в самом начале партии) Каспаров продумал целый час и еще 23 минуты. До этого его личный рекорд, установленный в 6-й партии предыдущего матча с Карповым, равнялся одному часу и 6 минутам. Теперь же Каспаров добился абсолютного рекорда за всю историю борьбы на шахматном Олимпе с 1886 г. Раньше рекорд равнялся одному часу и 19 минутам, его установил В.Корчной в 14-й партии матча с Карповым в Мерано. Ну, естественно, оба рекордсмена добились своих выдающихся достижений не без умелой помощи соперника. Тут отчасти знаменательна и такая деталь: продумав 5 минут над первым ходом, Карпов выиграл партию, а Каспаров, как и его предшественник, идя на побитие рекорда задумчивости, партию проиграл.
Ко всему сказанному надо добавить, что Г.Каспаров ни один матч своей жизни, в том числе и матчи на первенство мира, по счастью, не играл в обстановке такого шантажа, скандалов, оскорблений, даже угроз, в какой играл свои матчи А.Карпов в Багио и Мерано против В.Корчного. А груз ответственности, который лежал при этом на плечах Карпова, и психологическая нагрузка просто не сопоставимы с тем, что знакомо Каспарову. Ведь Карпов не только завоевал чемпионское звание для себя, но и вернул шахматную корону из США в нашу страну, а затем в двух матчах с Корчным мужественно боролся опять же не только за свое звание, но, прежде всего за то, чтобы шахматная корона снова не уплыла за границу. Иначе говоря, вернув на Родину драгоценную спортивную реликвию и 10 лет неколебимо стоя на страже ее, А.Карпов совершил не только спортивный, но и гражданский подвиг. Г.Каспаров же боролся за чемпионское звание только для себя лично. Карпов - единственный наш шахматист, который в тяжелых поединках за рубежом отстаивал шахматную корону для нашей Родины. Единственный из семи! И это не мешает Каспарову уверять, будто на пути Карпова к шахматной короне с самого начала "горел зеленый свет".
* * *
Но вот что еще особенно интересно. Если Каспаров действительно так убежден, что играет лучше, сильнее Карпова, что, когда потребуется, он у него выиграет всегда, то, казалось бы, должен провести матч спокойно, или, по крайней мере, достаточно выдержанно. Однако этого не наблюдалось. Вот к каким сильным словам и выразительным краскам прибег сам чемпион, чтобы передать свое состояние в дни матча: "общий фон ужасает"... "с пятой партии начался этот ужас"... "я не мог сдержать нервного возбуждения"... "нервным стал жутко"... "и перед той партией тоже нервничал"... "состояние было кошмарным"... "меня лихорадило"... "я в ужасе"... "наступил какой-то суеверный ужас"... "такое впечатление, словно заглядываешь в пропасть"..."я увидел конец"... "я закончил свои мучения"... Это кошмарное состояние можно сравнить разве что лишь с тем состоянием, в коем Каспаров пребывал прошлым летом перед вторым туром президентских выборов. В те дни он говорил корреспонденту "Московского комсомольца" - своей любимой газеты: "Страшно подумать, что может случиться после 16 июня".... "что будет дальше?".... "плохо одно, другое, третье".... "плохо четвертое, пятое, шестое".... "многие из нас читают книжки и знают, что было в семнадцатом году. И поражает повторение ситуации"... "доживать свои дни в Париже или вести организованную борьбу. Вопрос стоит именно так"... "Первого мая вы лозунги видели?" "Долой паразитов!", заметьте, и "Смерть паразитам!" и т.д. Да, полное впечатление, что человек, безумно обожающий паразитов, опять заглянул в пропасть и увидел там верный конец своим любимцам, а может быть, и авиабилет до Парижа для себя лично...
А состояние Карпова после матча в Севилье было несколько иным, о чем свидетельствуют такие, например, факты: очень скоро после матча, уже в начале января он принял участие в турнире, состоявшемся в Вейк-ан-Зее, и, набрав 9 очков из 13, занял первое место; потом поехал в Италию, где в сеансе одновременной игры на 25 досках выиграл 21 партию и 4 закончил вничью; в марте-апреле снова занял первое место в большом турнире, проходившем в Бельгии... Надо ли говорить, что и в дни президентских выборов Карпов не думал о билете до Парижа и не выходил на улицу с лозунгом "Дорогу паразитам!"
Несколько утомительные рассуждения Г.Каспарова о его шахматном превосходстве над А.Карповым, как неожиданно обнаружилось, сопровождаются еще и внушением всему миру мысли о безмерном нравственно-политическом превосходстве над соперником. Перед матчем в Севилье вышла в шести странах мира книга чемпиона "Дитя перемен", имеющая и другое заглавие - "Политическая партия". Там, в частности, говорится: "карьера Карпова совпала с тем периодом жизни Советского Союза, для которого были характерны коррупция и окостенение. Он заключил с этими силами взаимный союз"... Книга была официально представлена прессе за день до открытия матча.
* * *
Что касается окостенения, то тут, пожалуй, все ясно. Оно действительно имело место, в самых разных формах проявлялось и в спорте. Окостенение коснулось и лично А.Карпова. В самом деле, за 20 с небольшим лет он принял к тому времени участие приблизительно в 90 шахматных соревнованиях и в 70-ти из них занял первые места, - какая инертность, какое скучное однообразие! А за 10 лет своего чемпионства Карпов играл в 34-х крупных международных турнирах, где с тем же унылым постоянством 27 раз оказывался победителем. За это же время у него было 379 встреч за шахматной доской, из коих 162 выиграл и только 18 проиграл, то есть проигрывал менее двух партий в год, - да это даже не окостенение, а окаменение какое-то!! Подобных цифр не было в биографии ни одного чемпиона мира за сто с лишним лет. По непрерывному чемпионскому стажу Карпов не знает себе равных с 1935 г. Он незыблемо просидел на шахматном троне, как царь Дадон, 4 срока - 10 лет! За более чем полвека история шахмат не знает второго примера такой чемпионской заскорузлости. О "Шахматных Оскарах" и говорить уж нечего: с 1973 по 1984 гг. он получал их чуть не каждый раз, - со стороны смотреть и то, право же, тошно при виде такого однообразия и прямолинейности: у других-то 1-2, от силы 3-4 "Оскара", а у Карпова 9!... Да, в вопросе окостенения действительно все ясно - оно налицо, отрицать его невозможно.
Несколько сложнее обстоит дело с коррупцией. Что именно Каспаров имеет тут в виду, говоря о Карпове? Может быть, тот незаурядный факт, что после выигрыша матча у Корчного в Багио он внес в Фонд мира 300 тыс. долл.? (Кстати, сам Карпов никогда нигде публично об этом не говорил). Таких взносов не было за все время существования Фонда.
Но всего сложнее с третьим вопросом, невольно возникающим тут: где пребывал автор книги "Дитя перемен" в то время, которое ныне так бесстрашно и беспощадно критикует, - на Луне? Он говорит, что стал чемпионом "во многом благодаря тому, что мой цикл совпал с перестройкой". И очень красиво дальше: "Считаю, что само время как бы вошло в состав "моей команды" - моим консультантом и советчиком". Однако эти возвышенные слова не совсем совпадают с достоверно известными фактами. Г.Каспаров стал чемпионом страны среди юношей в 1976 и 1977 гг., мастером спорта - в 1978, международным мастером - в 1979, чемпионом мира среди юношей и гроссмейстером - в 1980, чемпионом СССР - в 1981, олимпийским чемпионом - в 1980 и 1982, отборочный цикл за право играть с Карповым на звание чемпиона мира успешно прошел в 1982-1984 гг., наконец, первый матч с Карповым сыграл в конце 1984 - начале 1985 г. Итак, 1976-1984 гг. Но ведь это годы, когда никакой "перестройкой", никакими ее прелестями и не пахло. Так не получается ли, что свою блестящую шахматную карьеру Каспаров делал не на Луне в обществе Нила Армстронга, а на земле родного отечества и в то же самое время, которое в такой же степени принадлежало Карпову, как и ему?
* * *
Рассказывая о своем пути на вершину шахматного Олимпа, Каспаров утверждает: "Хотя мои враги с их закулисными трюками часто терпели поражения, они искали и находили все новые в надежде, что однажды им удастся подставить мне ножку". Дальше, еще страшней: "Мне открыто заявляли, что хоть на стену лезь, а стать чемпионом мира мы тебе не дадим". И уж совсем кошмарно: "Фактически речь шла об уничтожении меня как личности, на меньшее мои оппоненты не были согласны". Но что же это за подножки? Кто именно так заявлял? Когда? Где хотя бы - у нас или в ФИДЕ? Несмотря на великий расцвет гласности, чемпион на эти вопросы ответов в нашей прессе не дает, предпочитая гласность зарубежную. И нам остается лишь гадать... Ну, оппонентов на шахматном пути у Каспарова было много: А.Белявский, В.Корчной, В.Смыслов и другие, но главным оказался, конечно, Карпов. В известном смысле все они пытались подставить Каспарову подножку, поскольку хотели выиграть у него, а не проиграть. Но кто же грозил-то? Кто пытался уничтожить бедного Гарри? Неужто главный оппонент - бестрепетными руками своих почитателей? Между прочим, ему, этому оппоненту, в свое время действительно грозили, его, в самом деле, запугивали. Так, один соперник заявил когда-то, что ему потребуется "не более 16 партий", чтобы полностью разгромить Карпова и пресечь его путь к шахматной короне. Другой извещал весь мир: "Я его сокрушу! Этого мальчика я сотру в порошок!" Но в обоих случаях мы можем назвать авторов угроз: В.Корчной и Р.Фишер. Какова оказалась цена этих угроз, всем тоже хорошо известно: первый проиграл Карпову 3 матча, второй уклонился от встречи и не по причине ли боязни проигрыша вовсе оставил шахматы.
Однако Каспаров принимал участие в соревнованиях не только на Родине, но и за рубежом, в таких городах разных стран, как Лиль, Ганье-сюр-Мер, Банья-Лука, Скара, Дортмунд, Мальта, Грац, Тилбург, Бугойно, Люцерн, Никшич, Лондон, Гамбург, Белград... Собственно, за рубежом он выступал, кажется, даже чаще, чем дома, и никто ему в этом, кстати, не препятствовал. Так, может, коварные супостаты это какие-то таинственные подданные других держав? Может, только из-за их неутомимых происков, допустим, в Ганье-сюр-Мер ему удалось занять только 3-е место, в Лиле - разделить лишь 3-6, а в Тилбурге и вовсе 6-8 места (между прочим, как уже отмечалось, никогда неведомые Карпову)? Если так, то и адресоваться надо к этим зарубежным гангстерам шахматной доски.
Нет, настаивает чемпион, и для вящей убедительности прибегает к реальной исторической аналогии. Враги, говорит, иногда были очень близки к своей цели, и сравнивает их с гитлеровскими генералами, которые "в бинокли рассматривали московские башни в то время, когда они стояли в 35 км от Москвы". Итак, его противники - это как бы фельдмаршал фон-Бок со своей грабь-армией, а он - то ли генерал Жуков, то ли аж сама даже столица нашей Родины. Впечатляет! При виде такой картины, В.Батуринский - руководитель карповского "отряда" на матчах с В.Корчным, зачисленный ныне Каспаровым в своих врагов и уподобленный иноземному захватчику, - только и мог сказать: "Спасибо, Гарри Кимович, за сравнение с фашистскими генералами! Для меня, как участника обороны Москвы, это "в самый раз".
Исходя, видимо, именно из пронзительных сентенций Каспарова о союзе Карпова с темными силами, из его же заявления о "советской шахматной мафии", из уподобления им своих противников фашистским генералам, западногерманская газета "Франкфуртер альгемайне" писала 14 ноября 1987 г., в самый разгар матча: "Мы являемся свидетелями борьбы между двумя людьми с различным интеллектом: демократическим и фашистским... Карпов является представителем интеллектуальной мафии... Он крестный отец советских мафиози".
И после всего этого обладатель демократического интеллекта пишет: "Прикрываясь гласностью и демократией, мои оппоненты (в том числе В.Батуринский - В.Б.) пытаются вытащить на свет безотказное прежде оружие - политические обвинения. Пытаются создать образ чемпиона мира как политического диссидента". Какие же именно политические обвинения против него выдвигаются? Никому неизвестно.
Окончание следует.
* Продолжение. Начало в N 3
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/199705/?5_8_1
И вот последний матч Г.Каспарова и его неизменного соперника А.Карпова, проходивший в Севилье и закончившийся 19 декабря 1987 г. На сей раз, кажется, даже драматург Л.Зорин не уверял, что все обозреватели освещали его "с абсолютным тактом и объективностью".
Действительно, взять хотя бы комментарии одного из самых именитых и почтенных по возрасту обозревателей - гроссмейстера Давида Бронштейна. Какие восхищенные эпитеты и в каком изобилии находил он в своих "известинских" отчетах о матче для оценки игры Каспарова едва ли не во всех партиях. "Позиция чемпиона мира Г.Каспарова стала выпрямляться, как сжатая пружина...". "Красивым ходом белого коня Г.Каспаров усилил атаку...". "Инициатива белых приняла грозный характер...". "Не могу не отметить яркие ладейные мотивы в блестящей игре Г.Каспарова...". "Г.Каспаров, конечно, предвидел и такой поворот событий...". "Г.Каспаров придумал изумительный план атаки...". "Г.Каспаров играл в этот вечер великолепно. Его хладнокровная реакция еще долгие годы будет служить примером психологической стойкости" и т.п. Величественно-сладостный стиль Бронштейна ничуть не менялся даже в тех случаях, когда он писал о партиях, которые его любимец проиграл, например: "Г.Каспаров вел игру исключительно тонко и красиво. Серией труднонаходимых ходов он сумел идеально расставить все фигуры, а своим блестящим 24-м ходом задумал оригинальную комбинацию" и т.д. О явно неудачных, о бесспорно слабых ходах Каспарова, которые, увы, случались, комментатор сообщал в таких вот как бы анестезирующих формулировках: "Чемпион мира Г.Каспаров на 12-м ходу сыграл беззаботно...". Ну, бывает, мол, и с титанами такое...
Об игре Карпова чувствительный Давид Ионович писал совсем в ином стиле - безо всяких анестезирующих средств. Воочию видно, как радостно было Бронштейну сочетать слова "Каспаров" и "победа", но так тяжко, скучно, мучительно ставить рядом слова "Каспаров" и "поражение". Допустим, четвертую партию выиграл чемпион, и об этом сообщалось так: "Блестящая игра Г.Каспарова... А.Карпов признал свое поражение". О поражениях же своего кумира обозреватель предпочитал извещать нас иносказательно, эвфемически: "Чемпион мира Г.Каспаров остановил часы...". А вот слово "победа" в любезном для него контексте Бронштейн ввернул даже там, где, право, лучше бы воздержаться - в итоговой статье о поединке: "Своей победой в матче Г.Каспаров во многом обязан...". Позвольте, о какой победе речь? Ведь счет ничейный. И если Д.Бронштейн не признает победу Карпова в первом матче с Каспаровым, прерванным после 48 партии при счете 5:3 в пользу Карпова, то, что же это за победа при счете 12:12? Однако и сам Каспаров заявил, что ничья "всегда считалась победой чемпиона мира". Так уж и всегда? Что-то не помнится, чтобы М.Ботвинник, сыграв в 1954 г. первый матч с В.Смысловым вничью, уверял нас, будто он победитель.
Можно вспомнить и о том, что, когда в 1975 г. велись переговоры о матче между Р.Фишером и А.Карповым, американец писал: "Я не требую, чтобы при счете 9:9 меня признали победителем матча. Единственное, на чем я настаиваю, это чтобы при счете 9:9 за мной был сохранен чемпионский титул, а это большая разница". При всем его самолюбии Фишер готов был идти на эту большую разницу. Наконец, если признать, что при ничейном счете чемпион мира является победителем, то, ведь, должен быть и побежденный. Так был ли согласен сам Д.Бронштейн, что в 1951 г. в матче с М.Ботвинником, тоже закончившимся со счетом 12:12, он, Давид Ионович, оказался побежденным, то есть проигравшим? Кстати, и денежный приз при ничейном счете делят между чемпионом и претендентом поровну, как это и было после матча в Севилье.
В высказываниях самого Каспарова удивляло противоречие в оценке игры как своей, так и соперника. По телевидению мы услышали от него: "Я играл плохо, но не хуже, чем Карпов". Не хуже! А корреспонденту "Известий" сказал: "Первые 22 партии (из 24-х) я играл в целом хуже Карпова". Так хуже или не хуже? Или здесь имеется в виду превосходство в двух последних партиях? Но ведь его не было, они закончились со счетом 1:1.
А вот что, между прочим, писал известный спортивный журналист, шахматный обозреватель "Советского спорта" Виктор Васильев: "Карпов на этот раз, по общему мнению, играл сильнее соперника... Каспаров не сумел трезво и самокритично оценить свои огромные, но все же не безграничные творческие и спортивные возможности". Характерно также, что размышляя о творческом итоге столь длительного соперничества, о взаимном влиянии партнеров друг на друга, В.Васильев отмечал: "Карпов, начиная свою игру тактическим динамизмом, ни в чем не потерял себя, Каспаров же, набираясь маневренного искусства, чуть утратил вкус к позициям с налетом иррациональности". Интересно сопоставить это с мнением М.М.Ботвинника. О последней 24-й партии, которой сам Каспаров так восторгается, Ботвинник писал, что она "протекала в нервной атмосфере", и оба соперника допустили в ней довольно грубые ошибки. Так, он показал, что после хода Каспарова 33.ФdI "Карпов имел элементарную защиту", но - "черные в свою очередь оплошали".
Однако отмеченное противоречие в оценках игры своей и соперника наблюдается у Каспарова лишь в пределах данного матча, в общей же оценке никаких противоречий и неясностей, никаких колебаний у чемпиона нет: он твердо убежден, что играет лучше, и настойчиво старается всех в этом убедить. Еще на пресс-конференции в Севилье сразу после матча трижды повторил: я сильнее, я играю лучше. По телевидению сказал, что даже в тех партиях, где он играл хуже Карпова (имелись в виду, очевидно, проигрыши), мастерство, однако же, "было у меня выше".
С целью убедить нас в своем превосходстве над конкурентом, Г.Каспаров использует и такой довод: "Один показатель мне кажется достаточно знаменательным: последним в каждом матче всегда удавалось выиграть мне". Это действительно так, но в столь длительном соперничестве один-единственный аргумент такого рода едва ли может быть достаточно знаменательным, тем более - взятый отдельно. Есть много и других показателей, тоже не лишенных знаменательности.
* * *
Например, если А.Карпову, в ранге чемпиона, удавалось выиграть матч у претендента В.Корчного за 18 партий, что является непревзойденным показателем за последние почти 70 лет, то Г.Каспаров никогда не достигал такого результата, и судьба всех его матчей с Карповым решалась в самой последней партии.
А.Карпов выиграл последний матч у В.Корчного путем завоевания победы в 6 партиях, а Г.Каспарову этот путь оказался неведом, он всегда добивался победы лишь по сумме очков.
На турнире в Лас-Пальмасе (1977 г.) в споре с такими шахматистами, как М.Таль, Б.Ларсен, Я.Тимман, А.Адорьян, Э.Майлс и другие, Карпов 12 партий выиграл, 3 свел в ничью и стал победителем, набрав 13,5 очка из 15, а Каспаров никогда не знал такого фантастического успеха в споре с соперниками этого уровня.
Если бы первый матч между Карповым и Каспаровым игрался, как все последующие, до 24 партий, то он закончился бы после 20-й партии при счете 12:8 в пользу Карпова. И если бы он игрался до 48 партий, то все равно Карпов выиграл бы его с перевесом в два очка. Ибо первое очко в том матче Каспарову удалось вымучить лишь в 32 партии, а второй - в 47-й, т.е. только еще через 15 изнурительных встреч.
Карпову удавалось в 9 партиях одержать над Каспаровым 4 победы, а тому над Карповым - не более двух.
Карпов неоднократно выигрывал у Каспарова сразу после своего поражения, а тот у него - лишь один раз.
Каспаров никогда не мог оторваться от соперника более чем на 3 очка, а тот уходил и на 5 очков вперед, причем всухую.
В последнем матче Карпов выиграл две партии белыми и две черными, доказав, что цвет не имеет для него значения, а Каспаров лишь одну партию выиграл черными и три - белыми, из чего ясно видно, какую важную роль играет для него преимущество выступки.
На наш взгляд, все эти факты достаточно знаменательны. Но главное, конечно, счет встреч. Когда в матчах за чемпионское звание В.Стейниц выиграл поединок у И.Цукерторта с перевесом в 5 очков, когда Э.Ласкер с таким же перевесом победил Стейница, когда Х.-Р.Капабланка на 4 очка опередил Ласкера, когда А.Алехин на 3 очка превзошел Капабланку, когда В.Смыслов на 3 очка оторвался от М.Ботвинника, когда М.Таль, наконец, оказался впереди Ботвинника на 4 очка, а на другой год в матче-реванше Ботвинник - аж на 5, когда Р.Фишер победил Б.Спасского с преимуществом в 4 очка, когда Карпов выиграл у В.Корчного в Мерано с перевесом тоже в 4 очка, - когда все это так было, то при виде столь выразительных картин, естественно, никаких сомнений, кто в каждом случае играл лучше и сильнее, ни у кого не возникало. Но когда два шахматиста сыграли между собой 120 партий, и один опередил другого только на одно очко, а последний матч ему удалось свести вничью лишь в последней партии, то тут не возникает сомнений относительно совсем другого, - почему этот обладатель одного-единственного очка так упорно уверяет нас, что играет лучше, сильнее, что это "могут подтвердить миллионы", что ничья это значит победа и т.п. А между тем, превосходство Каспарова над Карповым в 1987 г. было сродни превосходству М.Эйве над А.Алехиным в 1935 г., когда голландец выиграл матч с перевесом в одно очко. Правда, Эйве добился этого на дистанции в 24 партии, а Каспаров - на дистанции в 5 раз большей. Но заметим опять же, что Эйве не шумел тогда о своем превосходстве, и было это, как выяснилось через два года, очень благоразумно.
* * *
Явно из-за недостатка аргументов для доказательства своего превосходства Г.Каспаров, рассказывая о 23-й партии матча, прибег и к такому: "Карпов думал над первым ходом минут пять. Уникальный случай!" Да, но ведь в матче имел место и еще более уникальный, прямо-таки небывалый случай раздумий: во 2-й партии над 9-м ходом (то есть в самом начале матча и в самом начале партии) Каспаров продумал целый час и еще 23 минуты. До этого его личный рекорд, установленный в 6-й партии предыдущего матча с Карповым, равнялся одному часу и 6 минутам. Теперь же Каспаров добился абсолютного рекорда за всю историю борьбы на шахматном Олимпе с 1886 г. Раньше рекорд равнялся одному часу и 19 минутам, его установил В.Корчной в 14-й партии матча с Карповым в Мерано. Ну, естественно, оба рекордсмена добились своих выдающихся достижений не без умелой помощи соперника. Тут отчасти знаменательна и такая деталь: продумав 5 минут над первым ходом, Карпов выиграл партию, а Каспаров, как и его предшественник, идя на побитие рекорда задумчивости, партию проиграл.
Ко всему сказанному надо добавить, что Г.Каспаров ни один матч своей жизни, в том числе и матчи на первенство мира, по счастью, не играл в обстановке такого шантажа, скандалов, оскорблений, даже угроз, в какой играл свои матчи А.Карпов в Багио и Мерано против В.Корчного. А груз ответственности, который лежал при этом на плечах Карпова, и психологическая нагрузка просто не сопоставимы с тем, что знакомо Каспарову. Ведь Карпов не только завоевал чемпионское звание для себя, но и вернул шахматную корону из США в нашу страну, а затем в двух матчах с Корчным мужественно боролся опять же не только за свое звание, но, прежде всего за то, чтобы шахматная корона снова не уплыла за границу. Иначе говоря, вернув на Родину драгоценную спортивную реликвию и 10 лет неколебимо стоя на страже ее, А.Карпов совершил не только спортивный, но и гражданский подвиг. Г.Каспаров же боролся за чемпионское звание только для себя лично. Карпов - единственный наш шахматист, который в тяжелых поединках за рубежом отстаивал шахматную корону для нашей Родины. Единственный из семи! И это не мешает Каспарову уверять, будто на пути Карпова к шахматной короне с самого начала "горел зеленый свет".
* * *
Но вот что еще особенно интересно. Если Каспаров действительно так убежден, что играет лучше, сильнее Карпова, что, когда потребуется, он у него выиграет всегда, то, казалось бы, должен провести матч спокойно, или, по крайней мере, достаточно выдержанно. Однако этого не наблюдалось. Вот к каким сильным словам и выразительным краскам прибег сам чемпион, чтобы передать свое состояние в дни матча: "общий фон ужасает"... "с пятой партии начался этот ужас"... "я не мог сдержать нервного возбуждения"... "нервным стал жутко"... "и перед той партией тоже нервничал"... "состояние было кошмарным"... "меня лихорадило"... "я в ужасе"... "наступил какой-то суеверный ужас"... "такое впечатление, словно заглядываешь в пропасть"..."я увидел конец"... "я закончил свои мучения"... Это кошмарное состояние можно сравнить разве что лишь с тем состоянием, в коем Каспаров пребывал прошлым летом перед вторым туром президентских выборов. В те дни он говорил корреспонденту "Московского комсомольца" - своей любимой газеты: "Страшно подумать, что может случиться после 16 июня".... "что будет дальше?".... "плохо одно, другое, третье".... "плохо четвертое, пятое, шестое".... "многие из нас читают книжки и знают, что было в семнадцатом году. И поражает повторение ситуации"... "доживать свои дни в Париже или вести организованную борьбу. Вопрос стоит именно так"... "Первого мая вы лозунги видели?" "Долой паразитов!", заметьте, и "Смерть паразитам!" и т.д. Да, полное впечатление, что человек, безумно обожающий паразитов, опять заглянул в пропасть и увидел там верный конец своим любимцам, а может быть, и авиабилет до Парижа для себя лично...
А состояние Карпова после матча в Севилье было несколько иным, о чем свидетельствуют такие, например, факты: очень скоро после матча, уже в начале января он принял участие в турнире, состоявшемся в Вейк-ан-Зее, и, набрав 9 очков из 13, занял первое место; потом поехал в Италию, где в сеансе одновременной игры на 25 досках выиграл 21 партию и 4 закончил вничью; в марте-апреле снова занял первое место в большом турнире, проходившем в Бельгии... Надо ли говорить, что и в дни президентских выборов Карпов не думал о билете до Парижа и не выходил на улицу с лозунгом "Дорогу паразитам!"
Несколько утомительные рассуждения Г.Каспарова о его шахматном превосходстве над А.Карповым, как неожиданно обнаружилось, сопровождаются еще и внушением всему миру мысли о безмерном нравственно-политическом превосходстве над соперником. Перед матчем в Севилье вышла в шести странах мира книга чемпиона "Дитя перемен", имеющая и другое заглавие - "Политическая партия". Там, в частности, говорится: "карьера Карпова совпала с тем периодом жизни Советского Союза, для которого были характерны коррупция и окостенение. Он заключил с этими силами взаимный союз"... Книга была официально представлена прессе за день до открытия матча.
* * *
Что касается окостенения, то тут, пожалуй, все ясно. Оно действительно имело место, в самых разных формах проявлялось и в спорте. Окостенение коснулось и лично А.Карпова. В самом деле, за 20 с небольшим лет он принял к тому времени участие приблизительно в 90 шахматных соревнованиях и в 70-ти из них занял первые места, - какая инертность, какое скучное однообразие! А за 10 лет своего чемпионства Карпов играл в 34-х крупных международных турнирах, где с тем же унылым постоянством 27 раз оказывался победителем. За это же время у него было 379 встреч за шахматной доской, из коих 162 выиграл и только 18 проиграл, то есть проигрывал менее двух партий в год, - да это даже не окостенение, а окаменение какое-то!! Подобных цифр не было в биографии ни одного чемпиона мира за сто с лишним лет. По непрерывному чемпионскому стажу Карпов не знает себе равных с 1935 г. Он незыблемо просидел на шахматном троне, как царь Дадон, 4 срока - 10 лет! За более чем полвека история шахмат не знает второго примера такой чемпионской заскорузлости. О "Шахматных Оскарах" и говорить уж нечего: с 1973 по 1984 гг. он получал их чуть не каждый раз, - со стороны смотреть и то, право же, тошно при виде такого однообразия и прямолинейности: у других-то 1-2, от силы 3-4 "Оскара", а у Карпова 9!... Да, в вопросе окостенения действительно все ясно - оно налицо, отрицать его невозможно.
Несколько сложнее обстоит дело с коррупцией. Что именно Каспаров имеет тут в виду, говоря о Карпове? Может быть, тот незаурядный факт, что после выигрыша матча у Корчного в Багио он внес в Фонд мира 300 тыс. долл.? (Кстати, сам Карпов никогда нигде публично об этом не говорил). Таких взносов не было за все время существования Фонда.
Но всего сложнее с третьим вопросом, невольно возникающим тут: где пребывал автор книги "Дитя перемен" в то время, которое ныне так бесстрашно и беспощадно критикует, - на Луне? Он говорит, что стал чемпионом "во многом благодаря тому, что мой цикл совпал с перестройкой". И очень красиво дальше: "Считаю, что само время как бы вошло в состав "моей команды" - моим консультантом и советчиком". Однако эти возвышенные слова не совсем совпадают с достоверно известными фактами. Г.Каспаров стал чемпионом страны среди юношей в 1976 и 1977 гг., мастером спорта - в 1978, международным мастером - в 1979, чемпионом мира среди юношей и гроссмейстером - в 1980, чемпионом СССР - в 1981, олимпийским чемпионом - в 1980 и 1982, отборочный цикл за право играть с Карповым на звание чемпиона мира успешно прошел в 1982-1984 гг., наконец, первый матч с Карповым сыграл в конце 1984 - начале 1985 г. Итак, 1976-1984 гг. Но ведь это годы, когда никакой "перестройкой", никакими ее прелестями и не пахло. Так не получается ли, что свою блестящую шахматную карьеру Каспаров делал не на Луне в обществе Нила Армстронга, а на земле родного отечества и в то же самое время, которое в такой же степени принадлежало Карпову, как и ему?
* * *
Рассказывая о своем пути на вершину шахматного Олимпа, Каспаров утверждает: "Хотя мои враги с их закулисными трюками часто терпели поражения, они искали и находили все новые в надежде, что однажды им удастся подставить мне ножку". Дальше, еще страшней: "Мне открыто заявляли, что хоть на стену лезь, а стать чемпионом мира мы тебе не дадим". И уж совсем кошмарно: "Фактически речь шла об уничтожении меня как личности, на меньшее мои оппоненты не были согласны". Но что же это за подножки? Кто именно так заявлял? Когда? Где хотя бы - у нас или в ФИДЕ? Несмотря на великий расцвет гласности, чемпион на эти вопросы ответов в нашей прессе не дает, предпочитая гласность зарубежную. И нам остается лишь гадать... Ну, оппонентов на шахматном пути у Каспарова было много: А.Белявский, В.Корчной, В.Смыслов и другие, но главным оказался, конечно, Карпов. В известном смысле все они пытались подставить Каспарову подножку, поскольку хотели выиграть у него, а не проиграть. Но кто же грозил-то? Кто пытался уничтожить бедного Гарри? Неужто главный оппонент - бестрепетными руками своих почитателей? Между прочим, ему, этому оппоненту, в свое время действительно грозили, его, в самом деле, запугивали. Так, один соперник заявил когда-то, что ему потребуется "не более 16 партий", чтобы полностью разгромить Карпова и пресечь его путь к шахматной короне. Другой извещал весь мир: "Я его сокрушу! Этого мальчика я сотру в порошок!" Но в обоих случаях мы можем назвать авторов угроз: В.Корчной и Р.Фишер. Какова оказалась цена этих угроз, всем тоже хорошо известно: первый проиграл Карпову 3 матча, второй уклонился от встречи и не по причине ли боязни проигрыша вовсе оставил шахматы.
Однако Каспаров принимал участие в соревнованиях не только на Родине, но и за рубежом, в таких городах разных стран, как Лиль, Ганье-сюр-Мер, Банья-Лука, Скара, Дортмунд, Мальта, Грац, Тилбург, Бугойно, Люцерн, Никшич, Лондон, Гамбург, Белград... Собственно, за рубежом он выступал, кажется, даже чаще, чем дома, и никто ему в этом, кстати, не препятствовал. Так, может, коварные супостаты это какие-то таинственные подданные других держав? Может, только из-за их неутомимых происков, допустим, в Ганье-сюр-Мер ему удалось занять только 3-е место, в Лиле - разделить лишь 3-6, а в Тилбурге и вовсе 6-8 места (между прочим, как уже отмечалось, никогда неведомые Карпову)? Если так, то и адресоваться надо к этим зарубежным гангстерам шахматной доски.
Нет, настаивает чемпион, и для вящей убедительности прибегает к реальной исторической аналогии. Враги, говорит, иногда были очень близки к своей цели, и сравнивает их с гитлеровскими генералами, которые "в бинокли рассматривали московские башни в то время, когда они стояли в 35 км от Москвы". Итак, его противники - это как бы фельдмаршал фон-Бок со своей грабь-армией, а он - то ли генерал Жуков, то ли аж сама даже столица нашей Родины. Впечатляет! При виде такой картины, В.Батуринский - руководитель карповского "отряда" на матчах с В.Корчным, зачисленный ныне Каспаровым в своих врагов и уподобленный иноземному захватчику, - только и мог сказать: "Спасибо, Гарри Кимович, за сравнение с фашистскими генералами! Для меня, как участника обороны Москвы, это "в самый раз".
Исходя, видимо, именно из пронзительных сентенций Каспарова о союзе Карпова с темными силами, из его же заявления о "советской шахматной мафии", из уподобления им своих противников фашистским генералам, западногерманская газета "Франкфуртер альгемайне" писала 14 ноября 1987 г., в самый разгар матча: "Мы являемся свидетелями борьбы между двумя людьми с различным интеллектом: демократическим и фашистским... Карпов является представителем интеллектуальной мафии... Он крестный отец советских мафиози".
И после всего этого обладатель демократического интеллекта пишет: "Прикрываясь гласностью и демократией, мои оппоненты (в том числе В.Батуринский - В.Б.) пытаются вытащить на свет безотказное прежде оружие - политические обвинения. Пытаются создать образ чемпиона мира как политического диссидента". Какие же именно политические обвинения против него выдвигаются? Никому неизвестно.
Окончание следует.
* Продолжение. Начало в N 3
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/199705/?5_8_1