ВСЮ ЖИЗНЬ БАЛАБОЛИТЬ?
ВСЮ ЖИЗНЬ БАЛАБОЛИТЬ?
А. ДЮКОВ - ДА
ОБ ИСТОРИКАХ И ЛАМЕРАХ
Александр Дюков. О себе: Окончил Историко-архивный институт, но вместо аспирантуры бросился в бега: в журналистику. В настоящее время - ответственный редактор Агентства военно-технической информации АРМС-ТАСС. Историю, однако, не бросил: в издательстве «Яуза» готовится к изданию книга о нацистском геноциде на оккупированных советских землях. Ну и еще кое-что пишу...
Уважаемый obsrvr очень удивился, почему я не люблю Ю.И. Мухина, и углядел в этом профессиональный снобизм, который, понятное дело, не самое хорошее качество. Это, разумеется, ошибка. Мухина я не люблю не по той причине, что я оканчивал исторический факультет, а он нет. Есть много примеров, когда люди, не имеющие исторического образования, становятся прекрасными историками и могут дать фору многим выпускникам истфаков. Причина моей нелюбви к Мухину в другом - он не умеет работать с источниками, предпочитая глубокомысленное сосание пальца.
Мухин известен своими книгами о Катынском деле - старым «Катынским детективом» и относительно новой «Антироссийской подлостью». Понятное дело, что лично я был бы очень рад, если бы Катынское дело оказалось сфальсифицированным и было бы доказано, что польских военнопленных расстреляли все-таки немцы. Катынь наносит существенный урон нашей стране; вокруг этого исторического сюжета плодятся антисоветские/антироссийские мифы вроде рассказов о «совместной школе НКВД и гестапо в Закопане». Беда состоит в том, что используемая Мухиным система доказательств, мягко говоря, сомнительна.
Основная идея Мухина, впрочем, не лишена изящества: он считает, что в 1940 г. польских офицеров передали в лагеря ГУЛАГа под Смоленском, где они и трудились до тех пор, пока не пришли немцы и не устроили полякам массовый расстрел. Гипотеза сама по себе неплохая и - что самое важное - в принципе проверяемая.
Проверить ее правильность или неправильность можно простым, хотя и трудоемким способом. В ГАРФе лежат документы ГУЛАГа НКВД СССР. Они рассекречены, доступ к ним открыт. Необходимо проанализировать, как изменялась численность поляков в лагерях и колониях ГУЛАГа в 1940 году: сколько поступало, откуда и за что. И если следы гипотетической единовременной передачи из лагерей для военнопленных в лагеря ГУЛАГа 14 с лишним тысяч поляков действительно найдутся - это будет доказательством того, что НКВД поляков не расстреливало.
Путь этот, конечно, весьма трудоемкий: он займет не один и не два месяца кропотливых архивных разысканий. К тому же велика вероятность, что в результате работы с документами гипотеза Мухина будет не подтверждена, а опровергнута.
Мухин, понятное дело, в архивы не пошел, предпочтя работать с документами уже опубликованными. Само по себе это не так уж плохо. Беда в том, что, как выяснилось, даже с этими документами Мухин работать не умеет.
Разберем конкретный пример мухинского подхода к документам. Вот цитата из «Антироссийской подлости»:
«Я уже рассказывал о докладе Берии Сталину в ноябре 1940 г. по поводу формирования Войска Польского в СССР. Доклад явно сфальсифицирован геббельсовцами путем сокращения текста, тем не менее, даже после этого начало оставшейся его части звучит так:
«Сов. секретно ЦК ВКП(б) товарищу Сталину. Во исполнение Ваших указаний о военнопленных поляках и чехах нами проделано следующее:
1. В лагерях НКВД СССР в настоящее время содержится военнопленных поляков 18 297 человек, в том числе: генералов - 2, полковников и подполковников - 39, майоров и капитанов - 222, поручиков и подпоручиков - 691, младшего комсостава - 4 022, рядовых - 13 321. Из 18 297 человек 11 998 являются жителями территории, отошедшей к Германии.
Военнопленных, интернированных в Литве и Латвии и вывезенных в лагеря НКВД СССР, насчитывается 3303 человека.
Подавляющая часть остальных военнопленных, за исключением комсостава, занята на работах по строительству шоссейной и железной дорог.
Кроме того, во внутренней тюрьме НКВД СССР находятся 22 офицера бывшей польской армии, арестованных органами НКВД как участники различных антисоветских организаций, действовавших на территории западных областей Украины и Белоруссии.
В результате проведенной нами фильтрации (путем ознакомления с учетными и следственными делами, а также непосредственного опроса) было отобрано 24 бывших польских офицера, в том числе: генералов - 3, полковников - 1, подполковников - 8, майоров и капитанов - 6, поручиков и подпоручиков - 6.
2. Со всеми отобранными был проведен ряд бесед, в результате которых установлено:
а) все они крайне враждебно относятся к немцам, считают неизбежным в будущем военное столкновение между СССР и Германией и выражают желание участвовать в предстоящей, по их мнению, советско-германской войне на стороне Советского Союза...»
Почему я считаю, что этот текст геббельсовцами сфальсифицирован?
…В письмах такого уровня никаких глупостей не может быть изначально.
А вы посмотрите, что написано в этом письме. В нем пишется, что в СССР в лагерях НКВД находится два польских генерала и из этих двух путем тщательной фильтрации отобрано три генерала (Янушайтис, Борута-Спехович и Пржездецкий). В подлинном письме Берии Сталину такой глупости не могло быть принципиально.
Еще раз обращу ваше внимание на то, что в то время у Берии в НКВД было два управления лагерей: лагеря ГУПВИ, в которых содержались люди, имевшие статус военнопленных, и ГУЛАГ, в которых заключенные имели статус преступников. После того, как в марте-апреле 1940 г. подавляющая часть пленных польских офицеров была признана Особым совещанием при НКВД социально опасными и им был назначен срок содержания в лагерях, они были из лагерей ГУПВИ переведены в лагеря ГУЛАГа. А в лагерях ГУПВИ остались упомянутые в письме 18 297 человек, из которых 954 человека были генералами и офицерами. Но Берия пишет, что это не все польские военнопленные, поскольку: «Подавляющая часть остальных военнопленных, за исключением комсостава, занята на работах по строительству шоссейной и железной дорог». Но числились эти военнопленные заключенными и находились не в лагерях военнопленных, а в лагерях ГУЛАГа, причем на каком-то щадящем режиме, поскольку Берия пишет, что офицеры и генералы («комсостав»} на строительстве дорог не работают. И в этих же лагерях ГУЛАГа под Смоленском находились и те генералы, из числа которых и были отобраны трое готовых сражаться с немцами вместе с Красной Армией».
Итак, Мухин обнаружил в документе внутреннее противоречие. Что ж, бывает. С чем-то подобным сталкивался любой историк. Что делает Мухин, столкнувшись с противоречием в документе? Он объявляет документ сфальсифицированным. Что делает, попав в эту ситуацию, нормальный историк? Он привлекает дополнительные источники и пытается дать этому противоречию объяснение. Только если подобного объяснения не находится, можно говорить об ошибке в документе или о его поддельности.
Признаюсь честно: я Катынью никогда не занимался. Но сборник документов по Катыни у меня на полке стоит.
В этом сборнике опубликована составленная в Управлении по делам военнопленных и интернированных (УПВИ) НКВД СССР в июне 1941 г. справка о военнопленных и интернированных военнослужащих бывшей польской армии (РГВА. Ф. 1/п. Оп. 01е. Д. 4. Л. 250; опубликовано в сб. «Катынь, 1940 - 2000», с. 341). Согласно этому документу, в марте 1940 г. 14,5 тысяч поляков были переданы в распоряжение УНКВД. Другая категория - те, которые остались в лагерях ГУПВИ; здесь к июню 1941 г. в наличии имелось 27 455 военнопленных и интернированных поляков. Если мы предположим, что число 18 297 в записке Берии - общее число находившихся в распоряжении УПВИ поляков, то тогда с ноября 1940 по июнь 1941 г. численность военнопленных поляков в лагерях УПВИ увеличилась на целых 9 тысяч. Каким, спрашивается, образом?
Чуть раньше (22 мая 1941 г.) в УПВИ была составлена более детальная справка, согласно которой военнопленные и интернированные поляки были размещены:
в Львовском лагере - 14 163 военнопленных;
в Юхновском лагере - 2 702 интернированных;
в Козельском лагере - 2 477 интернированных;
в Грязовецком лагере - 364 военнопленных;
в Севжелдорлаге - 7 754 военнопленных;
Итого - 27460 (РГВА. Ф. 1/п. Оп. 01е. Д. 4. Л. 206; опубликовано в сб. «Катынь, 1940 - 2000», с. 328 - 329).
Нетрудно заметить, что находящиеся в лагерях ГУПВИ поляки разделяются на три категории:
1. Военнопленные (т.е. взятые в плен в сентябре - октябре 1939 г.).
2. Интернированные (переданные из Литвы и Латвии после их присоединения к СССР).
3. Работающие на строительстве в Севжелдорлаге.
Посмотрев на докладную Берии, мы обнаруживаем в ней все эти три категории:
1. Военнопленные («В лагерях НКВД СССР в настоящее время содержится военнопленных поляков 18 297 человек, в том числе…»).
2. Интернированные («Военнопленных, интернированных в Литве и Латвии и вывезенных в лагеря НКВД СССР, насчитывается 3 303 человека»).
3. Работающие на строительстве в Севжедорлаге («Подавляющая часть остальных военнопленных, за исключением комсостава, занята на работах по строительству шоссейной и железной дорог»).
Кроме того, в записке Берии называется еще одна категория («22 офицера бывшей польской армии, арестованных органами НКВД как участники различных антисоветских организаций, действовавших на территории западных областей Украины и Белоруссии»).
Теперь посмотрим, сходится ли в этом случае баланс, совпадают ли данные докладной Берии с данными справки УПВИ за июнь 1941 г. 18 297 военнопленных в лагерях, 3 303 интернированных в лагерях, несколько десятков арестованных подпольщиков - получается, что на постройке шоссейной и железной дорог в ноябре 1940 г. должно быть около 6 тысяч. С учетом смертности и арестов, это число может возрасти до 7 000.
Документы подтверждают наше предположение.
Докладная записка начальника УПВИ от 22 апреля 1940 г.: «На строительстве Северо-Печорской ж.д. магистрали, в Севжелдорлаге НКВД с июля 1940 находятся на работах 7 772 человека военнопленных рядового и младшего начсостава быв. польской армии» (РГВА. Ф. 1/п. Оп. 5а. Д. 2. Л. 180 - 181; опубликовано в сб. «Катынь, 1940 - 2000», с. 318 - 319).
Разница между нашими расчетными цифрами и цифрами УПВИ объясняется легко: расчет мы делали на ноябрь 1940, а цифры УПВИ - за апрель 1941 г. Кого-то из военнопленных перевели из лагерей в Севжелдорлаг, вот и все.
Итак, в докладной Берии речь идет о четырех разных категориях военнопленных и интернированных. Как только мы это понимаем, то выясняется, что и с числом генералов все обстоит правильно. 2 - среди военнопленных в лагерях; 1 - среди интернированных в Литве (это, кстати говоря, отобранный НКВД Пржездецкий). А еще среди арестованных подпольщиков было трое генералов - те самые отобранные НКВД Янушайтис и Борута-Спехович плюс Андерс, попавший в подпольщики по недоразумению). Вот и сошелся баланс по генералам - даже трое лишних остались.
Как видим, на самом деле никаких противоречий в докладной Берии нет. Даже уже опубликованные документы позволяют объяснить все непонятные места в документе. Почему же Мухин не нашел этого объяснения? - Да потому что не умеет работать с документами и сопоставлять их.
Кстати говоря, неправильным оказывается и утверждение Мухина, что работающие на постройке железной дороги военнопленные поляки - это те самые не-расстрелянные в Катыни. Это обычные учтенные военнопленные, после начала Великой Отечественной освобожденные по соглашению с правительством Сикорского. Да и железная дорога строится не под Смоленском, а под Печорой.
С архивными документами Мухин не работает, с опубликованными, как мы убедились, работать не умеет. Не историк он, что поделаешь. Но, может быть, он пропагандист от истории? Дело ведь общественно-полезное: в Прибалтике, Польше и на Украине пропагандист от истории - уважаемая профессия. Пора бы и нашей стране обзавестись такими.
Увы, и на пропагандиста от истории Мухин не тянет. Задача пропагандиста - сформировать выгодное нашей стране общественное мнение, причем не столько среди граждан России (тут, по большому счету, серьезных усилий прилагать не надо), сколько на международной арене.
Что нужно для этого сделать? Поставить под сомнение правильность «советского следа» Катыни, продемонстрировать, что научное сообщество не имеет единой точки зрения по этому поводу, что вопрос все-таки еще дискуссионен и окончательно не прояснен. Для этого необходимо подготовить ряд публикаций с аргументированной критикой имеющейся версией. Аргументация у Мухина, правда, довольно хилая, но и это при умении можно разыграть (правда, в архиве посидеть все равно придется). На выходе мы получаем корректную книгу, на которую можно ссылаться в спорах и на которую сочувствующие историки не постесняются ссылаться. И постепенно, шаг за шагом, идем к своей цели. К поиску научной истины, это, конечно, не имеет отношение, но вот государственной пользе послужить может.
Мухин все делает наоборот: ни корректности, ни обоснованности. Вдобавок он зачем-то считает необходимым цитировать ревизионистов Холокоста. Какое отношение Катынь имеет к Холокосту и зачем Мухину было необходимо повторять гениальные идеи Графа, я лично не понимаю. Но факт налицо: Мухин добровольно встал на одну ступень с ревизионистами Холокоста. Естественно, что после всего этого о какой-либо успешности работы Мухина с точки зрения исторической пропаганды говорить не приходится.
Итак, Мухин не историк и даже не пропагандист от истории. Он обычный ламер.
И почему это я его не люблю?
(Продолжение)
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200718/?18_04_1