ПО ДЕЛАМ ЕГО
(Владимир БОБРОВ)
В.М. ЛОЗОВСКИЙ недавно поделился с читателями "Дуэли" (N 30/98) своими сердечными привязанностями: "Для меня Эйнштейн велик прежде всего своей гражданской и политической позицией. Он был другом Советской страны, очень тепло отзывался о В.И.Ленине". И далее: раз Эйнштейна "ненавидят Баркашов, Васильев и иже с ними, то тем более мы должны его уважать".
Заметим сразу: г-н Лозовский предлагает нам чтить Эйнштейна не за истинные дела, а исходя лишь из чувства противоречия тем, кто его ненавидит. Прямо скажем, такая "чувственная" логика даже в быту чревата неприятными последствиями: ведь если кто-то из известных "бяк", скажем, Адольф Гитлер, чистил зубы, носил одежду и любил немецких овчарок - это еще не повод, чтоб мы перестреляли всех собак, ходили голыми и не пользовались зубной щеткой и пастой! Чего уж говорить о поиске истины, где подобные логические построения становятся просто опасными. Впрочем, право поверять свое отношение к Эйнштейну кем бы то ни было пусть остается за самим автором этой безумной идеи. Нам же куда интереснее свериться с кое-какими фактами, тем более, что здесь у г-на Лозовского всё не так благополучно, как хотелось бы.
Взять хотя бы политическую позицию Эйнштейна. Передо мной очерки известного советского ученого А.Ф.Иоффе, лично знавшего германо-швейцарско-американского физика и оставившего о нем весьма благожелательные воспоминания. В своей книге "Встречи с физиками" Абрам Федорович осторожно дает понять, что многие из заявлений Эйнштейна свидетельствуют скорее о легкомыслии, или, если угодно, беспринципности Эйнштейна в вопросах политики, чем о какой-то позиции. Иоффе пишет: "Однажды в конце 20-х годов группа немецких ученых, воспользовавшихся одной из судебных ошибок, составила антисоветское воззвание, под которым я обнаружил подпись Эйнштейна". И далее: "Еще одним примером может служить его (Эйнштейна. - В.Б.) увлечение идеей "единого государства", которая должна была, дискредитировав естественное стремление каждого народа к самостоятельности, облегчить большим и богатым странам захват и эксплуатацию малых". Последнее, естественно, вызвало возмущение и протесты советской научной общественности, в частности, С.И.Вавилова, Н.Н.Семенова и других (см.: "Новое время", N 48/ 1947, с.14-17).
Для тех, кто сразу не разобрался, что именно Иоффе зашифровал фразой об идее "единого государства", поясним: после войны Эйнштейн стал ярым поборником и одним из наиболее видных участников движения за создание "мирового сверхправительства". Разумеется, речь идет не об ООН, а об организациях мировой закулисы типа Бильдербергского клуба, первое тайное заседание которого (1954 г.) состоялось еще при жизни "отца" теории относительности.*
Оправдывая своего коллегу-физика, А.Ф.Иоффе объясняет странности поведения Эйнштейна тем, что "мысли его были далеки от политических проблем", а "выступления в этой области следует признать непродуманными". К сожалению, здесь Абрам Федорович не совсем точен: нелогичные, на первый взгляд, дела и поступки "друга Советской страны", который то и дело подписывает антисоветские петиции, выстраиваются в стройную цепь легко объяснимых событий, если мы вспомним: на политическом небосклоне первой половины ХХ в. не найти другой такой знаменитой личности, столь тесно связавшей свое имя с сионистским движением, как Альберт Эйнштейн.
Не случайно среди трудов ученого мы находим, к примеру, книгу в поддержку международного сионизма ("О сионизме", 1931), которую нередко относят к наиболее значительным работам физика. Широко разрекламированное турне Эйнштейна в США в 1921 г., когда ученый выступил с множеством лекций по теории относительности, было организовано известным политическим интриганом, другом и соратником Эйнштейна в сионистском движении Хаимом Вейцманом для сбора средств в сионистскую кассу. Вполне закономерно, что после смерти последнего в 1952 г. именно Эйнштейну было предложено занять место Вейцмана на посту президента государства Израиль. Эйнштейн, правда, ответил вежливым отказом, но не из-за политического неприятия сионизма, а ссылаясь на свой преклонный возраст... Наконец, активное проталкивание Эйнштейна в нобелевские лауреаты и его безмерное восхваление как якобы величайшего гения всех народов и времен - все это своего рода реверанс мирового Сиона за участие физика в сионистском движении на протяжении многих десятилетий.
*)Кстати, об "отцовстве". "Теория относительности Пуанкаре и Лоренца" - так назвал целую главу своей "Истории теорий эфира и электричества" (Нью-Йорк, 1954) английский математик Э.Уиттекер, в которой автор доказывает: т.н. "эйнштейновские идеи релятивизма" суть не что иное, как "некоторое расширение теории относительности Лоренца и Пуанкаре". Заметим, что к научным заслугам Эйнштейна несправедливо отнесены результаты исследований не только Пуанкаре и Лоренца: "гениальной" научной фантазии Эйнштейна абсолютно безосновательно приписывают ряд математических выводов О.Хевисайда, впервые обнаруженный и исследованный П.Ланжевеном "парадокс близнецов", замеченный и исследованный Дж.Лармором эффект отставания движущихся часов, результаты научных изысканий Дж.Дж.Томсона, Ф.Газенёрля и других ученых, выводы которых также легли в основу т.н. "эйнштейновской" теории относительности.
Увы, все эти случаи научной нечистоплотности Эйнштейна требуют более обстоятельного (и непозволительного для газетной полосы) разбора. Поэтому тем из читателей, кто заинтересовался драматическими перипетиями научных поисков создателей теории относительности, можно порекомендовать одну из книг, где затронутая тема раскрыта наиболее полно: А.А.Тяпкин, А.С.Шибанов. "Пуанкаре". М., 1979 и 1982. - В.Б.
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/199843/?43_4_1
В.М. ЛОЗОВСКИЙ недавно поделился с читателями "Дуэли" (N 30/98) своими сердечными привязанностями: "Для меня Эйнштейн велик прежде всего своей гражданской и политической позицией. Он был другом Советской страны, очень тепло отзывался о В.И.Ленине". И далее: раз Эйнштейна "ненавидят Баркашов, Васильев и иже с ними, то тем более мы должны его уважать".
Заметим сразу: г-н Лозовский предлагает нам чтить Эйнштейна не за истинные дела, а исходя лишь из чувства противоречия тем, кто его ненавидит. Прямо скажем, такая "чувственная" логика даже в быту чревата неприятными последствиями: ведь если кто-то из известных "бяк", скажем, Адольф Гитлер, чистил зубы, носил одежду и любил немецких овчарок - это еще не повод, чтоб мы перестреляли всех собак, ходили голыми и не пользовались зубной щеткой и пастой! Чего уж говорить о поиске истины, где подобные логические построения становятся просто опасными. Впрочем, право поверять свое отношение к Эйнштейну кем бы то ни было пусть остается за самим автором этой безумной идеи. Нам же куда интереснее свериться с кое-какими фактами, тем более, что здесь у г-на Лозовского всё не так благополучно, как хотелось бы.
Взять хотя бы политическую позицию Эйнштейна. Передо мной очерки известного советского ученого А.Ф.Иоффе, лично знавшего германо-швейцарско-американского физика и оставившего о нем весьма благожелательные воспоминания. В своей книге "Встречи с физиками" Абрам Федорович осторожно дает понять, что многие из заявлений Эйнштейна свидетельствуют скорее о легкомыслии, или, если угодно, беспринципности Эйнштейна в вопросах политики, чем о какой-то позиции. Иоффе пишет: "Однажды в конце 20-х годов группа немецких ученых, воспользовавшихся одной из судебных ошибок, составила антисоветское воззвание, под которым я обнаружил подпись Эйнштейна". И далее: "Еще одним примером может служить его (Эйнштейна. - В.Б.) увлечение идеей "единого государства", которая должна была, дискредитировав естественное стремление каждого народа к самостоятельности, облегчить большим и богатым странам захват и эксплуатацию малых". Последнее, естественно, вызвало возмущение и протесты советской научной общественности, в частности, С.И.Вавилова, Н.Н.Семенова и других (см.: "Новое время", N 48/ 1947, с.14-17).
Для тех, кто сразу не разобрался, что именно Иоффе зашифровал фразой об идее "единого государства", поясним: после войны Эйнштейн стал ярым поборником и одним из наиболее видных участников движения за создание "мирового сверхправительства". Разумеется, речь идет не об ООН, а об организациях мировой закулисы типа Бильдербергского клуба, первое тайное заседание которого (1954 г.) состоялось еще при жизни "отца" теории относительности.*
Оправдывая своего коллегу-физика, А.Ф.Иоффе объясняет странности поведения Эйнштейна тем, что "мысли его были далеки от политических проблем", а "выступления в этой области следует признать непродуманными". К сожалению, здесь Абрам Федорович не совсем точен: нелогичные, на первый взгляд, дела и поступки "друга Советской страны", который то и дело подписывает антисоветские петиции, выстраиваются в стройную цепь легко объяснимых событий, если мы вспомним: на политическом небосклоне первой половины ХХ в. не найти другой такой знаменитой личности, столь тесно связавшей свое имя с сионистским движением, как Альберт Эйнштейн.
Не случайно среди трудов ученого мы находим, к примеру, книгу в поддержку международного сионизма ("О сионизме", 1931), которую нередко относят к наиболее значительным работам физика. Широко разрекламированное турне Эйнштейна в США в 1921 г., когда ученый выступил с множеством лекций по теории относительности, было организовано известным политическим интриганом, другом и соратником Эйнштейна в сионистском движении Хаимом Вейцманом для сбора средств в сионистскую кассу. Вполне закономерно, что после смерти последнего в 1952 г. именно Эйнштейну было предложено занять место Вейцмана на посту президента государства Израиль. Эйнштейн, правда, ответил вежливым отказом, но не из-за политического неприятия сионизма, а ссылаясь на свой преклонный возраст... Наконец, активное проталкивание Эйнштейна в нобелевские лауреаты и его безмерное восхваление как якобы величайшего гения всех народов и времен - все это своего рода реверанс мирового Сиона за участие физика в сионистском движении на протяжении многих десятилетий.
*)Кстати, об "отцовстве". "Теория относительности Пуанкаре и Лоренца" - так назвал целую главу своей "Истории теорий эфира и электричества" (Нью-Йорк, 1954) английский математик Э.Уиттекер, в которой автор доказывает: т.н. "эйнштейновские идеи релятивизма" суть не что иное, как "некоторое расширение теории относительности Лоренца и Пуанкаре". Заметим, что к научным заслугам Эйнштейна несправедливо отнесены результаты исследований не только Пуанкаре и Лоренца: "гениальной" научной фантазии Эйнштейна абсолютно безосновательно приписывают ряд математических выводов О.Хевисайда, впервые обнаруженный и исследованный П.Ланжевеном "парадокс близнецов", замеченный и исследованный Дж.Лармором эффект отставания движущихся часов, результаты научных изысканий Дж.Дж.Томсона, Ф.Газенёрля и других ученых, выводы которых также легли в основу т.н. "эйнштейновской" теории относительности.
Увы, все эти случаи научной нечистоплотности Эйнштейна требуют более обстоятельного (и непозволительного для газетной полосы) разбора. Поэтому тем из читателей, кто заинтересовался драматическими перипетиями научных поисков создателей теории относительности, можно порекомендовать одну из книг, где затронутая тема раскрыта наиболее полно: А.А.Тяпкин, А.С.Шибанов. "Пуанкаре". М., 1979 и 1982. - В.Б.
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/199843/?43_4_1