НАГРАДЫ
НЕ ЗНАЮ, ПОЧЕМУ ПИШУ...
Здравствуйте, уважаемые работники редакции! Прочитал то ли статью, то ли очерк Юрия Игнатьевича "Отец", написано с любовью и проникновенно.
Читая про солдат, выносивших знамя, я вспомнил о человеке, который вынес знамя из легендарной Брестской крепости.
В школе нам много рассказывали о первых часах войны, но со временем многое вылетает из наших неблагодарных голов, вот и я совершенно забыл о человеке, вынесшим знамя из Бреста. Представьте мое удивление, когда года два или более тому назад я узнал, что этот человек живет в Новокузнецке (где я живу с 1990 г.), но по телевидению (местному) видел его только один раз. Я до сих пор поверить не могу, что это так, т.е., что человек жив и проживает в одном городе со мной. Ведь это человек-легенда.
Почему я более не слышу о нем (я даже не знаю, как его зовут)? Может, он не отличился в предвыборной кампании в поддержку Ельцина, как Мересьев, или не просидел в лагерях, как Солженицын, не знаю.
Я поначалу порывался отыскать его и поговорить в частном порядке (заснять на видеокамеру), но кто я такой? Лично мне это нужно, но нужна ли ему моя заинтересованность? Так мои сомнения и не сдвинули меня с места.
Не знаю, почему пишу вам, может быть вы, имея доступ к каким-либо архивам, напишете об этом человеке; я, по правде говоря, вообще боюсь, что это какая-то "утка".
Я особо остро отношусь к событиям, происходившим во время войны в Беларуси, т.к. моя мама, белоруска, была в оккупации, а Брест, как известно, город Белорусский, советский.
Наверное, это письмо я написал для того, чтобы подтвердить написанное Юрием Игнатьевичем о солдатах, выносящих знамена.
Желаю удачи редакции "Дуэли".
С уважением,
АЛЬБЕРТ, Новокузнецк
О НАГРАДАХ ГЕРОЕВ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ...
Тема о наградах героев и не героев войны до сих пор жива. Она и в прошлом имела значение. Вспомним А.С. Грибоедова из "Горя от ума" - речь идет об Отечественной войне 1812-1813 гг.:
С. - В тринадцатом году мы отличились с братом
В тринадцатом егерском, а после в сорок пятом.
Ф. - Да, счастье у кого есть эдакий сынок;
Имеет, кажется, в петличке орденок? -
С. - За третье августа; засели мы в траншею:
Ему дан с бантом, мне на шею.
В наше время этой темой интересуются уже не сами ветераны, а их наследники: сыновья, внуки, которые хотят гордиться своими отцами, дедами за их достойный вклад в Победу в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.
Юрий Игнатьевич Мухин вспоминает ("Дуэль", N7, 1999): отец его - командир саперной роты, батальона, бывший в течение ряда лет непосредственно на передовой, - получал награды, но никогда не надевал их.
Я участник 5 наступлений наших войск, лицом к лицу встречавший противника в бою, понимаю, почему он так поступал. После получения награды действует какой-то психологический фактор: глубину твоего порыва в бою (подвига) обычно никто не видит, чтобы оценить все по достоинству. Легко получают награды другие, хотя каждая из них должна была бы быть оправдана. Вот такой оправданности и не бывает, за редким исключением при благоприятных стечениях обстоятельств. Она размазывается в массе.
Награды?! - Эта ли суть твоего участия в войне и в достижении Победы. Нет и нет! Да и наглядной картины не получается: больше - меньше. У Сталина - меньше, у Брежнева - больше. Всегда были ошибки с награждением в ту или иную сторону. Настоящие герои всегда скромно оценивают свои заслуги.
При этом никогда не стоит вопрос, носить знак отличия или не носить. Носить, если хочется! Я тоже носил их редко и не все сразу.
Может быть, мои записи только подтвердят известное. Главное в них - они не домыслы.
Я был старшим артразведчиком и одновременно неосвобожденным комсоргом артдивизиона. Видел, как вел себя в бою командир дивизиона майор Пахомов Степан Иванович. Можно сказать, что главным его девизом в наступлении было слово "Вперед!".
Пули, осколки, на удивление многих, не брали его. Он, как мне кажется, чувствовал поле боя и знал, где ему лучше быть. У него были высокие награды: ордена "Боевого Красного знамени", "Александра Невского" и другие - за Курскую дугу, Днепр. В народе звали его "Героем Советского Союза". Но... он не получил этого звания: был своеволен, настойчив, резок, т.е. непокладист и "свое суждение имел", что не нравилось начальству. Если бы я мог, я бы дал ему почетное звание. Мне кажется почет, внимание сохранили бы его от водки и самоубийства уже после войны.
Мой дневник, 1945 г. "Снова о наградах. Бригада воевала артдивизионом. Наши люди говорят: "Мы шли вперед и не раз оказывались в одиночестве или рядом с пехотой. На нашу долю выпал Бауцен. За это мы заслужили медаль... Но как же люди получают ордена в других местах? Что они делают?"
"Пусть, у меня вечное отличие на живом теле..."
"Надо понять, что не будь майора Пахомова артдивизион был бы рядовой, ничем не примечательной частью".
Вероятно, сказано резко в моем дневнике. Ведь можно подумать и так: "Каждый кулик хвалит свое болото". У меня же нет ни малейшего намерения кого-то принизить, тем более, что мои оценки - это оценки молодого человека, солдата, неискушенного в делах "солидных" дядей.
Пусть действия других частей, даже фронтов говорят сами за себя. Хвалите, больше хвалите, если есть за что!
Дневник 16 марта 1945 г. "Заняли горящее село Костенталь и намеревались расположиться на отдых, как гвардии майор Пахомов приказал двигаться дальше. Он получил указание закрепиться в другом селе, которое будто бы оставили фашисты.
Дорожная тьма. Приглушенный шум моторов. Машина майора в первом ряду, позади несколько противотанковых пушек. Никаких посторонних шумов, но все были начеку. И вдруг в воздухе - ракета, осветившая нас, за ней - вторая, третья. Во тьме послышался отдаленный, но все приближающийся топот массы людей, свист пуль и в каких-то 50-100 метрах душераздирающие крики отчаявшихся фрицев и власовцев... Психическая атака. Тут пришлось стиснуть зубы. И ни с места! По команде командира дивизиона молниеносно (вот для чего нужна сноровка!) были развернуты орудия, которые прямой наводкой стали бить в кромешную тьму, наполненную дикими воплями. Снаряды совсем рядом, но еще ближе к неприятелю бороздили землю, взрывались, отбрасывая волну атакующих назад. Да, это была отчаянная схватка, кто кого! Каждый из нас отстреливался, будучи уверен в своем соседе, которого даже не было видно, настолько было темно. Не дрогнул командир дивизиона гвардии майор Пахомов, не прозевал и не проспал, не дрогнули его артиллеристы.
С немалыми потерями для неприятеля атака была отбита".
К этой записи нельзя не сделать примечания. Примерно в то же время (как можно было узнать из прочитанного позднее) на другом конце Германии, в Померании, "под власовские пули" попал капитан А.И. Солженицын со всей своей батареей. Способ неприятельского нападения очень схож с вышеописанным. Перед рассветом "они (власовцы - Е.С.) внезапно поднялись, бросились с "ура" на огневые позиции дивизиона 152-миллиметровых орудий у Адлиг Швенкиттена и забросали 12 тяжелых пушек гранатами, не дав сделать им выстрела. Под их трассирующими пулями наша последняя кучка бежала 3 км снежной целиной до моста через речушку Пасарге. Там их остановили". ("Архипелаг...", кн. 5, с. 236). Остановили заодно и Солженицына и призвали к ответственности...
Моя догадка: бегство с боевой позиции и потеря всех пушек и послужили толчком к аресту Солженицына, переписка же с другом-единомышленником как причина ареста при случившихся обстоятельствах просто меркнет.
Майор Пахомов уже после войны кончил свой жизненный путь трагически, капитан Солженицын, облив грязью советское государство, продолжает наслаждаться жизнью и получать от новой, родной ему власти указы о наградах...
Дневник, 1945 г. На партийном активе. Вопрос начальника политотдела корпуса полковника Кудинова к майору Пахомову:
- Почему ваш ординарец распоряжается вашими орденами?
- Во время сна можно и без штанов остаться, - хотел отшутиться майор.
- Почему не носите сами? Если считаете их лишними, можете оставить.
- Носил. Они побиты осколками, товарищ полковник. Носить их нельзя...
Еще один славный эпизод. За взятие важного села, расположенного на пути продвижения войск, начальник артиллерии бригады подполковник Логинов обещал представить первых к самым высоким наградам. Первыми были майор Пахомов, один боевой расчет 76-миллиметрового орудия (с пушкой), лейтенант Г.А. Нуров и я как артразведчик. Неожиданным для немцев рывком с двух сторон село было взято. А что за это? Да ничего! Что за вопрос: впереди новые задачи!
В самом конце войны по всему фронту не было более сильного контрудара немцев в помощь осажденному Берлину, чем в районе города Бауцена.
В уличном бою я побежал выполнять приказ командира взвода лейтенанта Халезова убрать снайпера. Убрать так убрать, но я поспешил, прежде чем выждать и осмотреться. Противник, заняв выгодную позицию, успел убить одного нашего солдата и ждал черед следующего. К счастью, он тоже видно спешил - промахнулся, когда я попал ему на мушку. Я получил тяжелое ранение в грудь, метил же он - в самое сердце.
От полной потери крови меня спас замполит дивизиона гвардии старший лейтенант Н.И. Рыженко. Он успел своевременно привезти меня в санвзвод. Я был в полном рассудке и запомнил его слова - не так часто их произносят:
- Я представлю тебя к награде!
Ох, товарищ Рыженко, - я помню-помню Вас! Вас бы самого представить к достойной награде! Через день или два он погиб в Бауцене.
Сколько я сделал попыток побывать в Бауцене на его могиле и на могилах других товарищей - непробиваемая стена! Европа для бывшего советского солдата в мирное время недоступна...
Боям под Бауценом предшествовал такой случай: я оказался рядом с Халезовым в полосе, которая сильно обстреливалась противником. Он приказал мне перейти эту полосу, возвратиться и снова идти уже вместе с ним.
С помощью перебежек я преодолел опасную полосу и почувствовал неладное в желаниях лейтенанта Халезова. Какой смысл возвращаться назад, когда большая часть артдивизиона была уже впереди? Назад за шкурником я не пошел. Я понял, что он трус, а ведь имел право командовать тобой, присутствовать на поле боя с выгодой для себя за счет другого. У любого офицера-командира, облеченного властью, непременно должна присутствовать честь и совесть!
Начальник политотдела бригады А.М. Плотицын, бывший ответственный работник Ленинградского обкома партии в предвоенные годы, глубоко убежденный в правоте своих слов, которые действительно таковыми были, не раз говорил на собраниях (до своей гибели в марте 1945 г.) о несправедливой практике награждения: офицеру - орден, солдату - медаль (тут, конечно, не в счет какие-то исключения). Такая практика была весьма живуча и для кого-то - удобна.
Подтверждением сказанного может послужить моя запись из дневника.
Дневник. Июнь 1945 г. Заголовок "Вручение наград".
"Раз существуют большие толки по такому поводу, я снова пишу.
В две шеренги стоит строй награждаемых перед полком. Поблизости на столике чемодан с наградами. Вокруг него - крупное начальство. В начале церемонии награждения упоминаются ордена "Боевого Красного знамени" и "Отечественной войны". Их получают комбаты, старшие офицеры и крупное начальство, толпившееся у столика, т.е. все как-то по свойски награждали сами себя.
Среди награжденных стоит старший офицер, которого некогда отчитывал гвардии подполковник Плотицын за нерадивость в делах. Этот офицер не играл, как говорится, на скрипке, а благодушничал на своей должности и никогда не лез вперед. В скором времени, уже после награды, он будет рисоваться героем. Если бы такое сочеталось с действительными заслугами, то было бы за что благодарить его!
Пошли следующие ордена: "Красной звезды", "Славы". Их получают лейтенанты, сержанты, рядовые. Чувствуется волнение на их лицах, нечеткий подход к генералу.
Из артдивизиона в списках пока никого. Уже были минбатовцы, ординарцы и хозяйственники. Наконец, пошли медали "За отвагу", "За боевые заслуги". Их получают славные артиллеристы за бои под Оппельном и Бауценом, те, кто заслужил признание всей бригады, те, кто из своей среды по "хотению" высоких чинов мог бы дать Героев Советского Союза. (Уж не сравниться с такими, как последние горбачевские герои). Ордена розданы, и артиллеристам почти ничего не перепало. Многие - в недоумении.
По настойчивому желанию работника политотдела, от имени награжденных выступил я:
- Сегодня мы получили высокие награды с чувством одним - с чувством выполненного долга перед Родиной. Что нам помогало в бою? - Уверенность в своих силах. Артиллерийский дивизион гвардии майора Пахомова всегда был на передних позициях. Спасибо за те награды, которые мы получили. Мы можем заверить, что и впредь, в любой момент, во имя великого будущего своего Отечества мы готовы к подвигу и труду".
Какое счастье: мы жили при социализме и боролись за него!
Прошло более полувека с тех пор. Недавно 80-летний однополчанин спрашивает меня:
- Евгений Иванович, вы что - пойдете на баррикады?
- Пойду! Во имя чего мы воевали с врагом тогда? Во что превратилась наша страна спустя много лет после нашей Победы?
Если бы ущербные люди, недовольные советской властью, эти замшелые интеллигенты, назвавшие себя "демократами" и прятавшиеся в бою за спины других, - если бы они что-то значили 50-60 лет тому назад, быть бы беде в России уже в то время. Надо спасать Россию и народ свой от гибели
Е.И. СЕЛИВАНОВ
"НИЧЕГО В ДУШЕ НЕТ..."
...Вот, Юрий Игнатьевич, такие мысли пришли в голову по прочтении первых частей вашего очерка.
И второе - о наградах (по мере чтения вашего очерка разговор об этом напрашивается). Вопрос не простой, особенно для нас, фронтовиков. Неправедности в этой сфере нашего бытия было, как говорится, через край! Особенно во времена Хрущева-Брежнева, когда цинизм и тщеславная дурь так и перла из всех щелей государственного механизма. Но теперь, уже в наше мерзопакостное и подлое время, этот наградной маразм вообще приобрел форму беспрецедентной аморальности и полного нравственного идиотизма. Больно лишь то, что заслуженные нашими советскими людьми тяжелым ратным подвигом и самоотверженным трудом награды стало стыдно носить.
В своем очерке Вы, Юрий Игнатьевич, высказались по поводу наград весьма поучительно. Не могу в этой связи не привести ваши слова из статьи: - "Мне он был еще более симпатичен (это Вы о главном бухгалтере!), потому что немногочисленные орденские планки на его пиджаке начинались медалью "За отвагу". И далее: - "Я пишу эти строки, чтобы напомнить, как трудно доставались награды солдатам, честным солдатам, тянувшим на себе лямку той войны. Слишком много должно было совпасть обстоятельств, чтобы их боевую работу заметили..." Вы сто раз правы! Красноармейцам они доставались очень трудно.
Мне всю войну пришлось пройти рядовым (ефрейтором). Был тогда такой солдатский "чин". Видение фронтовой обстановки, естественно, было в пределах только своей части. Но и то, что приходилось наблюдать, выглядело далеко не так, как все это изображалось в фильмах или в литературе. Несправедливости в делах по представлению к награждению было много. Но все же значительно больше было фронтовой порядочности. И я, как бывший рядовой, обладатель солдатской медали "За отвагу", которую я получил в начале войны, а не 4 десятилетия спустя и не за участие в зверском расстреле Дома Советов, признателен Вам, Юрий Игнатьевич, за доброе слово в адрес этой медали. Этой наградой я очень дорожу! Фронтовики хорошо знают, что в начальный период войны награды давались очень скупо. Наверное, это было правильно, мы отступали. И если уж награждали, то действительно за дело! С коренным переломом в ходе военных действий процесс награждений пошел щедрее. И это тоже было правильно. Бойцы научились бить врага с малыми потерями.
Кончилась война. Народ приступил к восстановлению разрушенного хозяйства. Жизнь налаживалась. И вдруг кончина И.В. Сталина, могучего скрепа нашей державности. И начался бардак! Наградная практика стала превращаться в постыдный фарс. И, пожалуй, первым человеком, который опохабил государственную награду, был недалекий путаник Хрущев. Но самый сокрушительный удар по престижу наград нанес без меры падкий на них Генсек Брежнев. И потом - пошло, поехало!.. По любому поводу стали чеканить юбилейные медали и поощрительные знаки. И вот теперь, в эпоху уже трехпалого недоумка, мы являемся свидетелями того, как шквал президентских распределительных награждений какими-то никем не утвержденными орденами обрушился на всех, кто в холуйском экстазе усердно лижет задницу человеку, которого именуют Ельциным! А сами эти новые ельцинские орденские знаки превратились в обыкновенные красивые побрякушки, годные разве только на то, чтобы вызывать восторг у африканских дикарей! Да еще, пожалуй, у селезневых, лихачевых, сергеевых и у народных депутатов!
Как результат всего этого маразма нравственная значимость наших фронтовых и подлинно трудовых наград сведена к абсолютному похабному нулю! Ни в одной стране мира, даже с самой примитивной формой правления, нет такой глумливой нелепости, чтобы высокое звание "Герой" носили не только те, кто проявил беспримерное мужество и героизм при защите своего Отечества, своего народа от внешнего врага, но и те мерзавцы и подонки в погонах и без оных, которые зверски убивали и истязали лучших представителей этого народа в октябре 93-го.
В прошлом я гордился своими наградами. Теперь, когда смотрю на них, ничего в душе нет, кроме досады, горечи, раздражения, потери чего-то важного и дорогого! Вот так пришлось поразмышлять по мере чтения очерка "Отец".
Я не знаю, Юрий Игнатьевич, как другие читатели "Дуэли", но я читаю ваш очерк с огромным удовольствием, ибо вижу в нем много того, с чем мне приходилось сталкиваться в жизни, что видел, что пережил!
В.В. ГЛУХОВСКИЙ
"ЗА ОТВАГУ"
Я обо всех отцовских друзьях-товарищах все знал: и кто где служил, и кто где воевал. Много интересного до сих пор храню в памяти. Но расскажу о своем отце: отец, Александр Панкратьевич, служил в дальнобойной артиллерии. У него много было заслуг перед Отечеством. И в детстве мы, пацаны (нас было много в семье), надевали на рубахи его медали и играли в войну. Но однажды мне чуть было не попало от него за медаль "За отвагу". Вот тогда я и узнал, чего эта медаль ему стоила.
Наши войска успешно вели наступление по всем фронтам против фашистов. Поступил приказ выдвинуть их батарею на передовые позиции вблизи г. Орша. В это время пролетела "рама" (немецкий самолет-корректировщик), и вскоре появились бомбардировщики. Бомбы накрыли всю батарею. Отец был контужен и ранен в левую руку, почти перебило мизинец и вырвало кусок ладони. Последовала команда: "Орудие к бою!", а отец заряжающий. Он бросился к ящикам со снарядами, и тут только страшная боль обожгла руку. Командир батареи криком торопил. Отец отгрыз болтавшийся палец, портянкой обмотал ладонь и стал заряжать. Железнодорожный вокзал в Орше с отступающими немецкими войсками был выведен из строя мощным, точным огнем. Отец получил за этот бой медаль "За отвагу".
В. ЮМИНОВ
"НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ ВОЗМОЖНЫМ"
НАГРАДНОЙ ЛИСТ
1. Фамилия, имя и отчество - ЛИТВИН Георгий Афанасьевич.
2. Звание - Гвардии младший лейтенант.
3. Должность, часть - Воздушный стрелок 43 Гвардейского штурмового авиационного Волковыскского полка.
Представляется к ордену "СЛАВА ПЕРВОЙ СТЕПЕНИ".
4. Год рождения - 1922.
5. Национальность - украинец.
6. Партийность - чл. ВКП(б) - 1943 г.
7. Участие в гражданской войне, последующих боевых действиях по защите СССР и Отечественной войне (где, когда). Отечественная война с 1 октября 1943 г.
8. Имеет ли ранения и контузии в Отечественной войне - не имеет.
9. С какого времени в Красной армии - с 1940 г.
10. Каким РВК призван - Краснобаварским РВК гор. Харькова.
11. Чем ранее награжден (за какие отличия) - орденами "СЛАВА 3 СТЕПЕНИ" 19.1.44 г. N 01/н, "СЛАВА 2 СТЕПЕНИ" 15.6.44 г. N 024/н 4 ВА.
12. Постоянный домашний адрес представленного к награждению и адрес его семьи - гор. Харьков, Кооперативная 12.
Краткое, конкретное изложение личного военного подвига или заслуги
На фронте Отечественной войны участвует в составе 43 ГШАВП с октября 1943 г. С приходом в полк тов. ЛИТВИН показал себя отлично подготовленным воздушным стрелком. Теорию воздушной стрельбы знает отлично, прицельный огонь ведет по истребителям противника точно. Тов. ЛИТВИН является флагманским воздушным стрелком и одним из лучших в полку. Много работает с молодыми воздушными стрелками.
Благодаря теоретической подготовке и практическому применению воздушной стрельбы воздушными стрелками сбито в воздушных боях 10 самолетов противника.
За время боевых действий полка тов. ЛИТВИН совершил в качестве воздушного стрелка на самолете ИЛ-2 30 боевых вылетов. За совершенные 4 боевых вылета и сбитый самолет противника типа МЕ-109 награжден орденом "СЛАВА 3 СТЕПЕНИ". После первой правительственной награды тов. ЛИТВИН совершил 14 боевых вылетов и сбил истребитель противника типа ФВ-190, за что награжден орденом "СЛАВА 2 СТЕПЕНИ". После второй правительственной награды совершил еще 12 боевых вылетов и сбил истребитель противника типа ФВ-190.
25.6.1944 г. при выполнении боевого задания в районе Могилев экипаж, где тов. ЛИТВИН был воздушным стрелком, в момент атаки цели был атакован двумя истребителями противника типа ФВ-190. Своевременно дал знать летчику, и в тесном взаимодействии с ним атаки были отражены.
26.6.1944 г. при выполнении боевого задания в районе КОМАРОВКА экипаж летчика гвардии старшего лейтенанта ИШМУХАМЕДОВА и воздушного стрелка ЛИТВИНА при выходе самолета из атаки цели над рекой Днепр был атакован двумя ФВ-190. Прицельным огнем с дистанции 250 м под ракурсом 0/4 один истребитель противника был сбит тов. ЛИТВИНЫМ.
За образцовое выполнение боевых заданий на фронте с немецкими захватчиками, за 3-й сбитый самолет противника, за смелость и мужество достоин правительственной награды - ордена "СЛАВЫ ПЕРВОЙ СТЕПЕНИ".
В плену и окружении не был, находится при части.
Командир 43 Гвардейского ШРАВПгвардии подполковник СОКОЛОВ13 августа 1944 г.
* * *
Тов. ЛИТВИНУ Г.А.
Уважаемый Георгий Афанасьевич!
Ваше письмо по вопросу награждения Вас орденом Славы I степени внимательно рассмотрено маршалом авиации ЕФИМОВЫМ А.Н.
По его поручению сообщаю Вам, что в соответствии с разъяснением Главного управления кадров МО СССР в настоящее время ходатайства о награждении за боевые отличия и подвиги, совершенные в период Великой Отечественной войны, рассматриваются только лишь в исключительных случаях, когда представляемый к награждению имел боевые ранения, но не был отмечен государственными наградами ни в годы войны, ни в послевоенный период.
Ваши подвиги и боевые отличия были по достоинству отмечены высокими наградами Родины - двумя орденами Славы, орденом Отечественной войны I степени и медалями, поэтому в настоящее время возбудить ходатайство о награждении Вас орденом Славы I степени не представляется возможным.
При этом возвращаются приложенные к письму Ваши личные документы.
Начальник управления Л. КЛОЧИХИН4 октября 1984 г.
Примечание редакции. Напомним, что в среднем за войну живучесть экипажей Ил-2 составила 11 боевых вылетов.
Что касается ответа маршала Ефимова, заметим, что идеолог КПСС А. Яковлев не был во время войны представлен к награде - не за что было, так как он участвовал всего в одном бою. Тем не менее после войны ему вручили за войну ордена Красной Звезды, Отечественной Войны и Красного Знамени. Вручить ордена подонку возможность представилась...
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/199918/?18_6_1