ПИСЬМА О ВАГНЕРЕ
(Продолжение. Начало в №43)
2
Уважаемый господин Плетинский, Ваш «Призрак Вагнера» лишил меня покоя и сна. Я боролся с собой, не желая реагировать на это жуткое по сути и по исполнению откровение, но оказался не в силах перебороть себя.
Если бы Вагнера следовало играть лишь потому, что его «слушают во всём цивилизованном мире», как изволили написать Вы, то можно было бы его вообще не играть, не слушать и не спорить о нём.
Вагнер - не мода на платье. Он - великий музыкант. Слушать его, внимать ему снова и снова и каждый раз находить в нём новые прелести, мысли, таинственные флюиды сердца Мастера - внутренняя потребность культурного человека, причастного к Большой Музыке.
Вы же, говоря о композиторе Вагнере, умудрились не сказать ни одного слова о его изумительной музыке! Ведь цель Ваша - убедить читателей в том, что музыку Вагнера не следует слушать, с творчеством его нельзя знакомиться. А если нельзя его слушать, то зачем вообще говорить о нём?
У Вас же всё - только расизм, фашизм, юдофобия.
Думаю, что пользоваться политическими доводами в дискуссии о музыке, о композиторе - есть то же самое, что пытаться пить вино - из дуршлага, есть суп - вилкой, ходить во фраке - при немытой шее.
Но всё, что можете Вы сказать о композиторе, это только избитые политические штампы, трюизмы, позорные клейма пропагандистов из «Блокнота агитатора» или журнала «Коммунист».
Вам бы, г-н Плетинский, найти что-нибудь отталкивающее, уродливое и невосприемлемое в самой музыке Вагнера. Но для этого мало знать такие слова как аккорд, диссонанс или модуляция. Для этого надо окунуться именно в тот мир, в котором жил и творил Вагнер, в мир Большой Музыки. Надо быть способным окунуться в него, потому что только в этом случае Вы откроете для себя то, что скрыто за очагом у папы Карло.
Но Вы, с упорством душевнобольного, который пытается просверлить насквозь Земной шар, нерасторжимо увязали имя композитора с политикой, нарекли его прародителем идеологии, к которой он не имеет решительно никакого отношения, и, окончательно похерив музыку, дописались до того, что он стал у Вас вдохновителем и создателем фашизма и нацизма. В этом Вы, г-н Плетинский, не оригинальны. Музыковеды из Института марксизма-ленинизма начали эту работу задолго до Вашего появления на Свет Божий. Но качественно, приходится мне признать, Вы перегнали их.
Как Вы думаете? Не Вагнер ли повинен в изгнании евреев из Испании в 1492 году? А в погромах в городах Германии в XIV и XVIII веках? А что, скажите на милость, у Вас с Нероном? С Аттилой? Не ученики ли и они сконструированного Вами Вагнера?
Вот что скажу я Вам, коллега:
Композитор Вагнер относится к уникальной когорте замечательных людей, таких, как Пифагор и Пракситель, Менделеев и Пастер, Рублёв и Микеланджело. То, что совершили они в науке и пластических искусствах, совершил Вагнер в музыке.
Индивидуальные же, личные качества человека к величию созданных им шедевров не имеют никакого отношения.
Великий музыкальный гений - его индульгенция.
Мы с Вами, г-н Плетинский, и ваш профессор-ветеран слишком малы перед гением Вагнера. Как сказал великий симфонист и гениальный дирижёр Густав Малер: «Где высказался Вагнер, там нужно помалкивать».
Вспомните, уважаемый оппонент, как громили Ахматову и Зощенко, Шостаковича и Пастернака там, в стране «агитатора, горлана, главаря». Не будь этих погромов, вряд ли узнали бы Вы имена этих творцов, ставших жертвами всевластных громил.
Как же удалось Вам здесь, в свободной стране, встать на сторону непрошеных, незваных, невесть откуда взявшихся держиморд-пришибеевых, на сторону тех, кто пытается душить, изгонять, запрещать творцов искусства?
Любители музыки, как, впрочем, и все, нуждаются в глотке свободного воздуха, в возможности свободного выбора, в чарующем чувстве свободы. Даже если люди эти - евреи.
Что Вы бросаетесь на них, как краснокожие - на бледнолицых?
Неймётся профессору-ветерану. Обратите внимание, что он пишет:
«Что ж, если уж так л’юбите (Вагнера. - Л.Ш.), люб’ите, дело Ваше. Но позвольте и нам, которые не отделяют музыки Вагнера от него самого, отстаивать свою позицию».
Да кто ж это мешает Вам, профессор, стоять на своей позиции? Вы не хотите слушать музыку Вагнера? Не ходите туда, где она звучит. Никто не принуждает Вас, никто не приглашает и не просит, чтобы Вы пришли.
Это Вы наступаете нам на горло, поднимаете шум, превращая концерт в казачью сходку, а концертный зал - в базарную площадь.
Ваш, г-н Плетинский, профессор-ветеран, которого почти не видно на фоне культуры Израиля, позволяет себе оскорблять выдающегося пианиста, замечательного дирижёра с мировым именем, гордость Израиля - только за то, что он посмел играть Вагнера.
Потерявший контроль над собой, утративший малейшее чувство пропорции и понимание разницы в масштабах между собой и всемирно известным музыкантом, профессор-ветеран позволяет себе шпынять и указывать, давать оценки и требовать наказания.
Не знающий музыку и её историю профессор-ветеран от ведомства пропаганды и агитации узурпировал профессию музыковеда, и вот уже несколько лет третирует он любителей музыки в Израиле своими злостными, ядовитыми измышлениями, не имеющими ни малейшего отношения к искусству вообще и к музыке в частности.
Он пишет, что Генрих Гейне спас от голодной смерти неблагодарного Вагнера. Не более и не менее!
Словно плохой ученик, спутал профессор друга семьи Вагнеров Фердинанда Гейне с однофамильцем-поэтом, которого композитор, живший в то время действительно в нужде (правда, не умирая от голода), даже не знал ещё.
Но неудержимый враг Вагнера, не стесняясь, жмёт на педаль. Он не любит нюансов и играет только фортиссимо, надеясь, что оглушённые и легковерные читатели примут его вымысел за исторический факт.
Мендельсон и Вагнер относились друг к другу с заметной прохладой и даже с подозрительностью. Вагнер резко критиковал музыку Мендельсона, называя её кисло-сладкой. Невысоко ценил он автора музыки ко «Сну в летнюю ночь» и как дирижёра, который, по мнению Вагнера, не понимал музыку Бетховена. Мендельсон же, при редких и кратких встречах с оперным мастером, никогда, ничего не говорил тщеславному Вагнеру об операх последнего и даже не спрашивал о них, словно нарочито игнорировал великие создания собеседника. Это раздражало Вагнера, и он интересно и своеобразно объяснил по-своему природу конфликта, в принципе типичного для двух художников-современников. Но новый музыковед-узурпатор «с лёгкостью в мыслях необыкновенною» причисляет Мендельсона к поклонникам Вагнера.
«Никто исполнения музыки Вагнера в Израиле не запрещает», - по-юношески наивно пишете Вы, г-н Плетинский. Правда, тут Вы вступили в противоречие со своим подзащитным профессором. А он утверждает:
«Многие знают, что исполнение музыки Вагнера у нас в Израиле практически под запретом».
Так решите же между собой: запрещают или не запрещают? Если Вам трудно найти очевидный ответ на этот вопрос, спросите у нас, у тех, кто любит высокую музыку великого композитора. И если всё-таки запрещают, то какая же мы демократия? Демократия, запрещающая композитора? Не террориста, не вредителя, не саботажника или диверсанта. Мы - демократия, запрещающая композитора! И это - предмет Вашей защиты: как показать демократию, запрещающую композитора, нормативной демократией, такой демократией, какой являлась древняя Греция.
Тут и начинается Ваша казуистика (изворотливость в защите ложных, сомнительных положений - Словарь Ожегова и Шведовой):
«Сложился некий общественный консенсус, - пишете Вы, - большинство израильтян не желает, чтобы у нас исполнялись произведения композитора, под музыку которого наших соплеменников гнали в газовые камеры».
В связи с этим хотелось бы мне узнать, кто и когда проводил этот плебисцит? Каковы точные его данные? Но не только это. Меня интересует принципиально: если существует выставленная Вами причина отказа от Вагнера, то почему по той же причине Ваше «большинство» не отказывается от Моцарта и Бетховена, от Иоганна Штрауса, например?
Почему Вы отказались поместить в газете это моё письмо или хотя бы ответить на все его вопросы? Почему бы Вам и Вашему профессору не организовать продажу билетов на концерт из музыки Вагнера? Вот была бы статистика!
Нет, не сложился консенсус у нас с Вами, уважаемый коллега. По крайней мере, пока ещё не сложился. Именно поэтому статьи в поддержку музыки Вагнера газета Ваша тщательно фильтрует, стерилизует, делает бездоказательными, бесцветными и скучными.
Но самое интересное в этом абзаце у Вас - его конец:
«Не зря Томас Манн назвал его (Вагнера. - Л.Ш.) “пророком Третьего рейха”».
Смею заметить Вам, досточтимый оппонент, что Вы в этом своём пассаже не ошиблись. Это - элементарная подтасовка, краплёная карта. Тут я вынужден привести Вам всю цитату из Томаса Манна. Целиком. Это из неё выдрали Вы “пророка Третьего рейха”, окружив его кавычками, словно Томас Манн вместе с Вами, в одной компании, осудил Вагнера и так окрестил его. Прочтите же всю цитату, вдумайтесь в её текст и смысл. Обратите внимание на слова “в известных устах” и догадайтесь: чьи же уста имел в виду писатель? И если догадаетесь, Вам станет стыдно за Ваше отношение к писателю.
Итак, речь идёт о докладе Томаса Манна «Вагнер и “Кольцо нибелунга”». Этот доклад был прочитан писателем в университете Цюриха 16 ноября 1937 года и приурочен к постановке в цюрихском театре именно этой оперы Вагнера.
Вот она, цитата из доклада Томаса Манна:
«Вагнер как художественный пророк политической действительности, которая, как считают, нашла в нём своё отражение. Что ж, не один пророк с ужасом отвернулся от своего осуществлённого возвещения и предпочёл искать себе могилу на чужбине, лишь бы не быть похороненным в месте, где оно осуществилось таким образом. Но мы погрешили бы против лучшего в нас, против нашего восхищения Вагнером, если бы допустили, что здесь вообще может идти речь о воплощении в жизнь его мечтаний, даже в виде карикатуры. Народ и меч и нордическая героика - это в известных устах лишь подлое, гнусное заимствование из вагнеровского художественного словаря.
Создатель “КОЛЬЦА”<…> отринул век бюргерского образования не для того, чтобы променять его на убивающую дух государственную тоталитарность». (Выделено. - Л.Ш.)
Не поскуплюсь ещё на одну цитату из Томаса Манна. Все читатели должны понять, что Вы извратили мысль и общественные взгляды писателя-гуманиста и антифашиста, влюблённого в музыку Вагнера:
«Страсть к исполненному чар творчеству Вагнера сопутствовала мне в течение всей моей жизни».
К сожалению, этот пример подтасовки фактов - не единственный в Вашей маленькой «колонке редактора».
«Некий художник Адольф Шикльгрубер» и его «очень миленькие акварельки» относятся к тому же виду агитаторского «творчества».
Вы решили сравнить Гитлера и Вагнера в их творческой ипостаси: художника-акварелиста и композитора. Но Вы ведь знаете, что Гитлера так и не приняли в Венскую Академию художеств по причине профессиональной непригодности.
Дважды отказали ему в приёме!
Он так и не стал художником, и «акварельки» его нигде не выставлялись, даже когда он был фюрером.
Вагнер же стал великим композитором, великим реформатором оперы. Он признан всем миром. Его имя вписано в Историю безгранично великой музыки, основание которой заложили Бах, Моцарт, Гайдн, Бетховен. Оно внесено в галерею блистательных имён основоположников и стало естественным продолжением этого уникального ряда.
Ни один профессор-ветеран не в состоянии вычеркнуть, соскоблить, истребить это имя, предать его забвению.
«Рукописи не горят»!
Инквизиция не смогла уничтожить имена Галилея и Джордано Бруно.
Нацисты не смогли истребить имена Гейне, Эйнштейна, Фейхтвангера, Томаса Манна, Стефана Цвейга, Ильи Эренбурга.
Не удастся это, конечно же, и Вам.
Ваши беспомощные реминисценции с садомазохистами и массажными кабинетами, с клубом «Кольцо нибелунга», с валькириями в форме эс-эс, грубое, бесчестное, по-хамски издевательское объединение «любителей Вагнера и прочих ненавистников иудеев» и «поклонников Вагнера-Гитлера» принесёт Вам только позор и забвение.
Или же Вы заставите себя раскаяться за эту «колонку» и попросить прощения у людей, которых оскорбили без всякой их вины перед Вами, перед Музыкой и, конечно же, перед Историей нашего народа. Вы оскорбили великого писателя ХХ века Томаса Манна, а с ним - и всех нас.
Жаль, что так плохо понимаете Вы - редактор газеты - значение и роль художника в жизни общества. Жаль, что не умеете отделить политику от искусства, художника от пропагандиста. Жаль, что сердце Ваше начисто лишено трепета и не воспринимает язык искусства и музыки.
ЛЕВИ ШААР
(Продолжение следует)
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200745/?45_7_2