ПОМИНАЛЬНАЯ
ПОМИНАЛЬНАЯ
Ровно пятнадцать лет назад, восьмого декабря 1991 г., после 1003-х лет не очень счастливой жизни неожиданно оказался убитым великий русский народ. Хороший был народ. Дружелюбный. Нежлобский. Соседи, живущие по западноевропейскому принципу: человек человеку волк (сейчас они его формулируют более наукообразно: рынок - конкуренция - естественный отбор), всегда относились к нему как к белому ворону. Они не успокоились, пока не уничтожили народ, живущий по-человечески и относящийся к другим людям по-человечески. Русские ещё недавно избегали смотреть на стрелку весов, чтобы не оскорбить недоверием незнакомого продавца. В их языке изобиловали понятия совесть, достаток, жить по правде, жить и судить по совести и справедливости, не в силе бог, а в правде. В основной своей массе русский народ всегда был убеждён, что «от трудов праведных не наживёшь палат каменных», и соответственно относился к богачам. Могли западные европейцы терпеть рядом таких соседей?
Распинают они Русь как землю, неизвестно чем больше политую, потом русским или русской кровью. Народ был убит одномоментно 15 лет назад выделившейся из испражнений народа вонючей слизью. Пытаясь снять с себя вину, эта слизь теперь притворно удивляется: «Разве могли три человека (?) развалить великую страну, разве они могли убить великий народ?».
Но они понимают, что натворили, и отдают себе отчёт, что исчезновение такого народа не могло пройти незамеченным, поэтому, узурпировав свободу слова, ежедневно вещают по принадлежащим им СМИ: «Никакого русского народа никогда не было! Какой же это народ, если там и половецкая, и шведская, и татарская, и польская, и еврейская, и какая угодно кровь?» (Сванидзе). Под эту марку из паспортов убрали графу «национальность». К сожалению, антинародным силам фактически подыгрывают многие русские мыслители, начитавшиеся бредовых измышлений Л.Н. Гумилёва. Одни безуспешно ищут какую-то «пассионарность»; другие, основываясь на том же Гумилёве, успокаивают: «Ничего страшного не произошло. Все народы умирают, и «этот» своё отжил. Только и всего!» (см. «Дуэль», №20, 2006).
Народы создаются и умирают веками, но у русского народа есть конкретная дата рождения и конкретная дата смерти, были конкретные родители и есть до сих пор не сдохшие убийцы. Родился он в 988 г., когда киевский князь Владимир православной верой объединил более сотни разрозненных славянских и не очень славянских языческих племён, но народом с устойчивым коллективным самосознанием он стал лишь приблизительно через два века, когда приобрёл опыт совместной жизни, когда у него появились собственные история и культура. Это очень важно для жизнеспособности народа, иметь свою историю.
Реально крещение в православие киевлян (племя полян) произошло в 989-м или 990-м году. У остальных племён будущего народа новая вера поначалу встречала сопротивление. Деревня до XII века оставалась языческой. После правления Ярослава Мудрого наступил удельно-вечевой порядок, полный постоянных усобиц, и начавший было объединяться русский народ распался на отдельные княжества. Надо сказать, что, в отличие от процесса формирования самосознания индивидуального человека, формирование народного самосознания происходит под весьма сильным воздействием врождённого стайного инстинкта каждого без исключения человека делить людей на «своих» и «чужих». Этот непреодолимый инстинкт долго мешал объединению русского народа в период междоусобиц несмотря на единство православной веры. Лишь приход на Русь полчищ хана Батыя, явно чужих, окончательно сформировал самосознание единого православного русского народа.
Наличие общего врага, церковные мифы и жития святых вместе с устно передаваемыми народными поверьями, сказаниями и былинами сыграли в формировании души русского народа ту же роль, какую играет декларативная память каждого человека в формировании его души. Г.Г. Прошин (1988) отмечал, что в сознании русского народа церковные мифы приобрели русские формы, далёкие от официального православия. Богородица народных сказаний обошла всю Русь пешком в лапоточках, скорбя и печалясь о тяготах народных. Православных святых народ тоже русифицировал как по произношению их имён, так и по их участию в жизни народной: Лукерья комарница, Сидор огуречник, Самсон сеногной. Вплоть до безвременной кончины пятнадцать лет назад душа народа жила в русских (в XX веке - в советских): истории, культуре, сказках, песнях, обычаях, приметах.
Попытки некоторых патриотов исключить советский период из русской истории превращают её в сборник избранных рассказов. Не бывает истории с перерывами. Нелепо выглядит вымысел, что русский народ на долгие 73 года будто бы перестал быть субъектом истории и лишь один раз за это время на 4 года проснулся, чтобы вопреки своему преступному руководству разгромить фашизм и снова впасть в рабский маразм.
Смертная душа народа столь же реальна в своей нематериальной сущности, как и душа каждого человека, но люди даже самого крепко спаянного народа - это разные люди, разные грани единого целого. Подобные грани есть и в душе каждого человека. В любом из нас сосуществуют, по крайней мере, три ипостаси. Во-первых, это животное со своими чувствами, потребностями, инстинктами, стремлениями. Во-вторых, это словесно-логическое самосознание левого (у правшей) полушария головного мозга. В-третьих, это целостное самоощущение правого полушария. Ипостаси иногда спорят и борются внутри нас, и тем не менее каждый здоровый человек однозначно осознаёт себя единой сущностью в трёх и более лицах.
В народе сосуществуют не только разнообразные его представители, но разнообразные представления людей об одном и том же народе. Русские глупцы считают свой народ глупым, русские конформисты - рабским. Бессмысленно задавать вопрос: каков на самом деле русский народ? Мышление человека любой национальности и любого умственного развития абсолютно не приспособлено для познания «истинных истин» и «объективной сущности вещей». Единственное, что может создать умный человек в своём познании природы, - это построить идеализированную, но работоспособную модель интересующего его реального объекта. Каков он «на самом деле» - для людей принципиально непознаваемо даже в бесконечном будущем. Из-за этого неизбежны такие курьёзы, когда органическое неприятие русскими богачей сами богачи объясняют природной завистливостью народа, а «простой народ» этот же феномен объясняет своей врождённой брезгливостью к «людям без стыда и совести».
Умирал великий народ довольно долго и мучительно. Вернее, не умирал, а тяжело болел. Бациллы болезней в Россию, как и во весь мир, ползли с гнилого Запада. Но если другие народы вплоть до недавнего времени более или менее успешно защищались от заразы национальной самоизоляцией, то русский народ отличался от остальных врождённым иммунодефицитом. Он был слишком дружелюбным народом, чтобы безопасно жить рядом с такими бесчеловечными двуногими, которые поселились на западе от его земли. Пока западная граница была непроницаемой границей войны, продолжавшейся многие века, эта его особенность только помогала русским успешно жить и развиваться. Врождённая человечность позволила им обойтись без исторического этапа рабовладения. Все пленные жили в русских селениях наравне с остальными, особенно, если принимали православие.
Недавно в «Дуэли», №29, 2006 г. человек с вроде бы русской фамилией А. Горбачёв, но начитавшийся в излишних количествах западных авторов, безо всякого обоснования заявил, что отсутствие у русских западной бесчеловечности «было вызвано, конечно же, не какими-то изначальными особенностями их психологии. Просто в лесистых болотистых землях не было условий для применения рабского труда - самим бы прокормиться». Вопреки мнению Горбачёва (ещё один «лучший немец»?), в том-то и состояло отличие русского народа от всех остальных, что он обладал совершенно особым бескорыстием, которое долго сохранял не только в генетической памяти, но и бережно передавал из поколения в поколение в виде так называемого Русского Духа. Урождённая немка русская императрица Екатерина II по-русски засадила на всю жизнь в монастырскую тюрьму Дарью Салтыкову (Салтычиху) за западноевропейское отношение к русским крестьянам. При чём здесь русские болота?
Те черты русского характера, которые порождены природой Великороссии, добротно исследовал в начале XX века русский историк В.О. Ключевский: «Она часто смеётся над самыми осторожными расчётами великоросса; своенравие климата и почвы обманывает самые скромные его ожидания, и, привыкнув к этим обманам, расчётливый великоросс любит подчас, очертя голову, выбрать самое что ни на есть безнадёжное и нерасчётливое решение... Эта наклонность дразнить счастье, играть в удачу и есть великоросский авось.
В одном уверен великоросс - что надобно дорожить ясным летним днём, что природа отпускает ему мало удобного времени... и что короткое великоросское лето умеет ещё укорачиваться неожиданным ненастьем. Это заставляет спешить, усиленно работать... а затем оставаться без дела осень и зиму», Ключевский не мог знать механизм закрепления в целостной генетической памяти людей привычек и обычаев их предков, который открыл И.В. Мичурин (см. «Без нас и Мичурина...», «Дуэль», №25, 2006). Тем не менее, он удивительно прозорливо определил климатические причины появления типичных свойств врожденной психологии великоросса: «Ни один народ в Европе не способен к такому напряжению труда в короткое время, какое может развить великоросс; но и нигде в Европе, кажется, не найдём такой непривычки к ровному, умеренному и размеренному, постоянному труду, как в той же Великороссии». Вот кого нужно было читать А. Горбачёву, а не далёких от Руси Г. Лихта и О. Кифера.
Русские никогда не следили за чистотой своей крови. Они легко вступали в смешанные браки, отчего у них, по Мичурину, появлялись генетически пластичные потомки. Любые иноземцы признавались своими, как только они принимали православие, осваивали русский язык (иначе их считали «немцами» - немыми), соблюдали русские обычаи и сами начинали считать себя русскими. Это позволило сохранить народ и в атеистическое советское время: русскими обоснованно считали себя все советские люди, кроме советских бурят, советских казахов, советских украинцев. Даже самоназвание русских, выражаемое прилагательным, порождено их самоощущением себя как одного из родственных представителей единого человечества («русские люди»). Другие народы в самоназваниях ставят себя в один ряд с антагонистическими животными: германцы, итальянцы, волки, зайцы... Теперь в этот ряд встраивают выдуманных «россиян». Есть граждане страны Эрэфии, подразделяющиеся на десятки народов и народностей, но нет такого народа - «россияне».
С конца XVIII века в отношениях России с Западом стали появляться довольно длинные периоды, как их потом назвали, «мирного сосуществования». Поначалу народ пытался отторгать своих заразившихся на Западе бациллоносителей отрицательными ярлыками «шаромыжники», «фармазоны», но во второй половине XX века из прозападных кругов интеллигенции, как черви из гниющего мяса, поползли колонны шестидесятников, диссидентов, либералов и прочей шантрапы, которая постепенно захватывала идеологические органы и средства массовой информации, органы госбезопасности и многие властные структуры. Завершающий этап этого болезнетворного процесса наглядно описал Анатолий Иванов в своём вымышленном «плане Даллеса».
Русский народ оказался беззащитным перед массовым потоком заразы изнутри. Сейчас уже поздно рассуждать о том, что могло его спасти: сталинский ли «железный занавес» или какая-либо идеологическая «вакцина»? К декабрю 1991-го года народ был тяжело болен, но болен ещё не смертельно и, при соответствующей хирургии, терапии и, конечно же, при сохранении советской власти, его можно было излечить. Сборище человеческих отбросов не дало этого сделать, и восьмого декабря в Беловежском лесу применило мгновенную эвтаназию. Если Зиновьев с Максимовым в конце жизни сокрушались, что «метили в социализм, а попали в Россию», то отбросы сокрушаться не будут. Они, как бывшие партайгеноссе, хорошо знали, что из всех советских народов только русский народ к декабрю 1991-го года не имел своей отдельной от государства истории, своей отдельной культуры. Они боялись русского народа и метили именно в него.
Теперь на временно оккупированной советской земле живёт приблизительно 140 миллионов русских людей, которые вместе с советской историей и советской культурой потеряли самосознание единого русского народа, гордящегося собой и своими нынешними достижениями. Недавно оккупационная администрация приказала убрать из учебников истории «этноцентрические элементы», т.е. упоминания обо всех государствообразующих заслугах русского народа. Убив народ, убивают и память о нём.
В грамматике местоимение «мы» считается множественным числом местоимения «я». С философской и психологической точек зрения, множественного «я» не бывает, «я» всегда индивидуально и единственно. В общественном сознании со времён первобытно-общинного строя сложилось представление, что «мы - это я, ты, он, она - вместе крепкая семья». Былая семья «мы - русские» распалась на множество отдельных «я» и противоборствующих мелкогрупповых «мы». Теперь нет единства мнений, кто такой русский.
Когда-нибудь на русской земле (или на некоторой её части) новый «Креститель» сформирует новый народ. Возможно, родившийся народ опять назовёт себя русским, но это будет совсем другой народ. Нынешние русские люди в основном растеряли былую человечность и доброжелательность. Народ Владимира Крестителя убит окончательно и бесповоротно. Его невозможно возродить никакими «национальными идеями». Народ создаётся не своим будущим - «идеей», а своим славным прошлым - историей, обычаями, культурой. Где она, русская культура? Быстро выветривается сам дух русской земли.
Все честные люди земли обязаны хранить и защищать память о великом народе. Нельзя позволять чужероднозлобствующим сванидзам и познерам затушёвывать её и искажать. Не стоит верить и русским гумилёвым с любкиными, утверждающими, будто пятнадцать лет назад был убит просто один из тысяч народов Земли. Нет, русский народ был единственным и неповторимым. Лучшего народа в мире больше никогда уже не будет!
Н.П. ХВОРЫЙ
P.S. Товарищи корректоры! Убедительно прошу не заменять в моих текстах слово «Эрефия» на буквосочетание «Эрэфия». Это люди, сотрудничающие с оккупационной администрацией, подобострастно стремятся подчеркнуть своё уважительное отношение к её символам («эРэФ»). Но они зря стараются. Сами оккупанты относятся к ним без пиетета. Их кремлёвский президентик с удовольствием красуется на людях в спортивных костюмах с издевательской надписью на груди «Руссиа». До него другие оккупанты обзывали русских почти так же - «Руссиш швайн», но они это делали устно. Гауляйтеру Коху и в голову не могло прийти носить подобную надпись на груди.
Для нас «Эрефия» - просто кличка временного чужегосударственного образования на нашей земле. Кроме того, следует учитывать, что у русских принято после долгого применения слова с внутренним «э» заменять его на «е». Так, слово «синэргетика» давно пишется по-русски «синергетика». Поэтому и русским пособникам оккупантов тоже пора льстивое «Эрэфия» заменить русским «Эрефия».
И все-таки - «Эрэфия». Хоть автор и «похоронил» русский народ, но корректор думает, что русский язык (правильный!) всё ещё продолжает существовать, свидетельствуя о живучести народа. Поэтому слово, образующееся от аббревиатуры РФ логично читать (и писать!) по правилам русского алфавита - т.е. «эр», «эф» и т.д. Следовательно - «Эрэфия». (Прим. корректора)
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200651/?51_2_1