ПРОВЕРКА СО СКИПИДАРОМ
ПРОВЕРКА СО СКИПИДАРОМ
Для того чтобы подводная лодка после окончания ее строительства и приемки флотом у промышленности могла приступить к плаванию и выполнению своего предназначения, или, как говорили и писали в приказах раньше, начать компанию, она должна была сдать курсовые задачи. Это своего рода проверка корабля «на зрелость» проводилась специалистами штабов разных уровней и возглавлялась командирами соединений или объединений. В конце 1954 года я прибыл на подводную лодку «С-166» на законном основании, так как был назначен приказом на должность старшего минного офицера. По завершении «вливания» в ряды славного экипажа означенного корабля немедленно приступил к отработке курсовых задач в минно-артиллерийской боевой части лодки. На очереди стояла самая первая задача. В ходе проверки полноты и качества ее отработки штаб должен был удостовериться в том, что мы не утонем, если отойдем от причала. Мы были готовы не утонуть.
И вот в один из таких дней штаб Либавской Краснознаменной дивизии решил проверить нашу готовность плавать в море. Было тихо, и от поверхности воды в Военной гавани поднималась легкая дымка. Гавань слегка парила. Офицеры штаба вместе с работниками политотдела, одетыми в морскую офицерскую форму, не спеша двинулись по стенке к четвертому причалу, где стояла лодка. Возглавлял группу проверяющих сам командир дивизии. Он - бывалый подводник, командовавший на Балтике в конце войны подводной лодкой. Все было бы хорошо, но ему в то время катастрофически не везло с торпедами. Сколько раз, заняв выгодную позицию, он в очередной раз пытался поразить обнаруженную им цель. Но эти длинные, мокрые и скользкие твари, беспрепятственно покинув торпедные аппараты, безвозвратно исчезали в море. Транспорты уходили неповрежденными. Вот тогда в ход шла артиллерия. Вскоре был сожжен пароход, а другой выбросился на камни после многочасовой погони за ним стрелявшей из пушек лодки. Обозначился успех. И вот тогда командир изрек историческую фразу: «Заварите мне торпедные аппараты, и я вам покажу, на что способна подводная лодка!»
Прибыв на подводную лодку, проверяющие разошлись по отсекам и приступили к выполнению своих не очень приятных обязанностей. Командир дивизии сразу направился в первый отсек, командиром которого в то время был я. Очевидно, он решил обойти корабль из носа в корму. Комдива я встретил у кормовой переборки отсека. Это был очень крупный и упитанный мужчина, который с трудом пролез в отсек через переборочный люк, устроенный так, что в аварийной ситуации через него свободно мог проходить водолаз в полном снаряжении. Направляясь на корабли, адмирал всегда облачался в кожаную куртку и такие же брюки. Они делали его малоподвижным, неуклюжим и, мне кажется, стесняли не только его движения, но и мысли. Комдив не спеша осмотрел отсек, заглянул в бачок с аварийным пайком и приоткрыл краник бачка с запасом аварийной питьевой воды. Убедившись в наличии того и другого, с пренебрежением осмотрел запасные торпеды, уложенные на стеллажи. Сделав кое-какие несущественные замечания, он проверил трюмного и торпедиста на их знания своих обязанностей, записанных в книжке «Боевой номер». Знания впечатляли. А поскольку ответ проверяемых сверялся комдивом по текстам раскрываемых им книжек матросов, то и сам он тоже узнал что-то новое.
Все шло своим чередом. И надо было комдиву заняться не своим делом - завести с приглянувшимся матросом задушевную беседу. Громкие читки, получение партийной информации, заслушивание на аппарате и, конечно, задушевные беседы - это все прерогатива работников политотдела, но никак не командира. И если он преступил рамки закона, то Господь его обязательно покарает. Так и случилось.
А приглянулся комдиву матрос-торпедист, оказавшийся земляком. Разговор зашел о хатах и криницах, о подсолнухах и дивчинах и, конечно, о сале и ярмарках. Комдив очень хвалил «гарных дивчин» за их способ укладывать семечки за пазуху, отправляясь на гулянье. Он с улыбкой вспоминал, как, получив разрешение красавицы угоститься семечками, запускал свою лапищу ей за пазуху и там долго что-то искал, очевидно, семечки. Оба моряка радовались, как дети.
Расчувствовавшийся военачальник уселся на РУКТ. Это такой прибор-тумбочка, который служит для размещения в нем регенерационных патронов для восстановления состава воздуха, пригодного для жизни внутри загерметизированной лодки. РУКТ стоял пустым. Готовясь к проверке, моряки его покрасили, и он весь уже успел просохнуть. Но вот незадача! Выштампованную на крышке прибора пятиконечную звезду величиною с ладонь накануне трюмный выкрасил киноварью. Для красоты. И краска еще не просохла. Зная незыблемый флотский закон, запрещающий не то что садиться, но даже прикасаться к покрашенным и даже уже просохшим поверхностям, он, конечно, не ожидал такого от комдива.
Наступила зловещая тишина. Ничего не замечавший мастер артиллерийских атак продолжал витать на родине. Но всему приходит конец. У нас он наступил, как только комдив встал. Еще когда он вставал, прилипший к кожаным штанам РУКТ потянулся за ним, создавая какое-то неудобство. Комдив сунул руку назад, провел ладонью по штанам и тут же взглянул на нее. Ладонь казалась окровавленной. Но это была только краска. Стало еще тише. Первым, как следовало ожидать, взорвался командир дивизии. Больше не взорвался никто. Он пересказал нам нашу родословную, сравнил с отдельными частями человеческого тела, усомнился в способностях плавать под водой (допустил возможность нашего плавания по поверхности), в заключение, не выходя из первого отсека, заявил, что задачу он не принимает, и удалился на носовую надстройку через отсечный люк.
За ним последовал командир нашей лодки Валентин Борисович. Он понимал, что уже ничего нельзя поделать и задачу придется сдавать повторно, но считал, что еще как-то можно смягчить обстановку. В Либаве видели многое. Как-никак Либава - колыбель российского подводного плавания. Но адмирала с огромной красной звездой на штанах сзади видели впервые. Зачарованные звездой люди наблюдали, как флотоводец направился к сходне. Первым опомнился командир лодки. Он что-то сказал старпому, тот исчез в рубке, и тут же наверх выскочил (нет, вылетел!) штурманский электрик с бутылкой в одной руке и ветошью под мышкой. Комдива он догнал на причале, что-то сказал и показал бутылку. Тот кивнул и повернулся к старшине спиной. Намочив растворителем кусок ветоши, тот стал энергично протирать кожаные штаны адмирала в месте, на которое обычно садятся. Растворителя штурманский не жалел.
Вскоре старшина попросил адмирала нагнуться и принялся смывать краску еще ожесточеннее. Вдруг комдив повернул голову и о чем-то спросил старшину. Тот ответил. Раздался львиный рык. Адмирал на глазах у всей публики подпрыгнул и вприпрыжку припустил на стенку, а далее на плавбазу «Смольный». Это был первый и пока единственный в истории нашего флота случай, когда публично адмиралу намазали известное место скипидаром (в бутылке был скипидар). Вскоре мы сдали первую задачу и нырнули в Балтийское море.
Э. КОВАЛЕВ, А. Саксеев,
«Возвращение бездной.
Записки подводников»
В содержание номера
К списку номеров
Источник: http://www.duel.ru/200606/?06_8_4