Цепь
В честь наступающего времени Ч, накатал сегодня ещё один рассказ. Называется "Цепь".
Цепь была со мной, наверное, всегда.
Конечно, был какой-то период ещё до того, как я стал осознавать самого себя. Но сколько помню - цепь была всегда. Даже в тех отрывочных воспоминаниях о младенчестве, что иногда всплывают в голове, она была на моей шее.
Тогда я был мал, и цепь была короткой, пять шагов. Пять шагов туда, пять обратно. Мне хватало этих шагов для того, чтобы резвиться. Цепь была частью меня, и я до времени воспринимал её так же, как воспринимаю свой нос или уши.
Весь мой мир ограничивался пятью крошечными шагами. И я был совсем не против. Как это объяснить, ведь вы, должно быть, никогда не сидели на цепи? Вот в отдалении от моего места стоит дерево. По ночам, когда поднимается ветер, оно ужасно скрипит. Думает ли дерево о том, что оно вообще не может двинуться с места, жалеет ли об этом? Сомневаюсь. Не жалел о своей цепи и я. Никто поначалу не жалеет о данности, вот что я хочу сказать, понимаете?
В кормушке всегда было вдосталь еды и воды, Хозяин заботился обо мне. Это казалось полной жизнью.
Но однажды утром Хозяин подошёл ко мне, неся в руках другую цепь. Он прицепил её к старой, и сказал:
- Сегодня твой день рождения. Ты растёшь. Ты, конечно, сам этого не замечаешь, так? Но за прошедший год ты сильно вырос. Тебе нужно больше места. Поэтому я удлинил цепь.
А потом он потрепал меня по голове, улыбнулся и ушёл.
Трудно описать тогдашнее моё состояние. Если сказать: «Ужас», то это будет, не знаю. Мало, что ли. Представьте себе очень-много-ужаса, можете? Наверняка нет.
Самому мне до этого ужаса испытывать не приходилось. Да и чего было бояться, верно? Пчела однажды укусила, но это было больно, не страшно. Я не стал бояться пчёл и после этого случая, просто приучился осторожнее обращаться со всем, что летает и жужжит. Но страха в моём мире не было. Нет.
И вдруг в нём появилось очень, очень много ужаса.
Вообразите: весь ваш мир состоит из пяти шагов, и вдруг вы можете сделать шестой шаг. А потом седьмой. И восьмой. И дальше. В моём распоряжении было теперь двенадцать шагов.
Весь первый день я пролежал на месте. И второй день тоже. Хозяин забеспокоился, не заболел ли я, подошёл, заставил подняться. Мне пришлось сделать шестой шаг. Пришлось.
Как мог я тогда так бояться? Дурак. Передо мной раскрылся целый мир - как я понял потом.
Можно было совершать огромные прогулки. Открылся целый мир новых запахов. Огромный новый мир. И мне хотелось ещё!
За год я вдоль и поперёк освоил все открывшиеся передо мной пространства. А на следующий год, в день моего рождения, хозяин снова удлинил мою цепь, добавив ещё шесть шагов.
Жизнь моя полностью переменилась. Предметы, раньше далёкие и недостижимые (а восемнадцать шагов ведь казались невероятной далью), теперь были полностью осмотрены, ощупаны и обнюханы. Каждый год я узнавал нечто новое. Становился опытнее, умнее.
На третий год у меня появилась мечта. В самой невероятной дали мир оканчивался забором, а в нём была калитка. И я стал дерзко мечтать добраться до этой калитки и выглянуть за неё.
Ожидание тянулось. Минуты складывались в часы, часы в дни, дни в годы. Сменялись сезоны и стоящее (теперь уже неподалёку, ха!) дерево меняло листву. Цепь удлинялась. Всё ближе и ближе к заветной цели. Я подсчитывал, через сколько лет я достигну её, и ждал.
В беспокойных снах цепь моя становилась невероятно длинной, я подходил к калитке, та открывалась и… Сон кончался. Я просыпался, меня распирало чувство безграничного счастья с одной стороны, и чувство горечи от того, что это лишь сон.
И вот, когда по моим подсчётам до заветной калитки оставалось всего жалкие четыре года, в очередной День рождения хозяин снял с моей шеи цепь, подошёл к калитке и распахнул её.
Каким безразмерным был мой ужас, когда цепь впервые удлинили, таким же безразмерным было и моё счастье, когда она, звякнув, упала на землю. Блаженство. Свобода.
Обезумев от радости, я подбежал к калитке. Бесконечное пространство уходило вдаль. Множество деревьев, травы, цветов. Всё, что я видел в своём тесном мирке - всего этого там было в десятки, сотни раз больше. И дорога, которая начиналась от калитки и уходила вдаль. Туда, где облака прикасались к земле.
С тех самых пор, каждое утро я поднимаюсь со своего места, подхожу к калитке, открываю её, сажусь и смотрю вдаль. На дорогу, траву, деревья и плывущие облака.
Я свободнее ветра.
Вечером, когда наступает ночь, я возвращаюсь на своё место и блаженно засыпаю. Сны больше не мучают меня.
Я свободен и счастлив.
Цепь была со мной, наверное, всегда.
Конечно, был какой-то период ещё до того, как я стал осознавать самого себя. Но сколько помню - цепь была всегда. Даже в тех отрывочных воспоминаниях о младенчестве, что иногда всплывают в голове, она была на моей шее.
Тогда я был мал, и цепь была короткой, пять шагов. Пять шагов туда, пять обратно. Мне хватало этих шагов для того, чтобы резвиться. Цепь была частью меня, и я до времени воспринимал её так же, как воспринимаю свой нос или уши.
Весь мой мир ограничивался пятью крошечными шагами. И я был совсем не против. Как это объяснить, ведь вы, должно быть, никогда не сидели на цепи? Вот в отдалении от моего места стоит дерево. По ночам, когда поднимается ветер, оно ужасно скрипит. Думает ли дерево о том, что оно вообще не может двинуться с места, жалеет ли об этом? Сомневаюсь. Не жалел о своей цепи и я. Никто поначалу не жалеет о данности, вот что я хочу сказать, понимаете?
В кормушке всегда было вдосталь еды и воды, Хозяин заботился обо мне. Это казалось полной жизнью.
Но однажды утром Хозяин подошёл ко мне, неся в руках другую цепь. Он прицепил её к старой, и сказал:
- Сегодня твой день рождения. Ты растёшь. Ты, конечно, сам этого не замечаешь, так? Но за прошедший год ты сильно вырос. Тебе нужно больше места. Поэтому я удлинил цепь.
А потом он потрепал меня по голове, улыбнулся и ушёл.
Трудно описать тогдашнее моё состояние. Если сказать: «Ужас», то это будет, не знаю. Мало, что ли. Представьте себе очень-много-ужаса, можете? Наверняка нет.
Самому мне до этого ужаса испытывать не приходилось. Да и чего было бояться, верно? Пчела однажды укусила, но это было больно, не страшно. Я не стал бояться пчёл и после этого случая, просто приучился осторожнее обращаться со всем, что летает и жужжит. Но страха в моём мире не было. Нет.
И вдруг в нём появилось очень, очень много ужаса.
Вообразите: весь ваш мир состоит из пяти шагов, и вдруг вы можете сделать шестой шаг. А потом седьмой. И восьмой. И дальше. В моём распоряжении было теперь двенадцать шагов.
Весь первый день я пролежал на месте. И второй день тоже. Хозяин забеспокоился, не заболел ли я, подошёл, заставил подняться. Мне пришлось сделать шестой шаг. Пришлось.
Как мог я тогда так бояться? Дурак. Передо мной раскрылся целый мир - как я понял потом.
Можно было совершать огромные прогулки. Открылся целый мир новых запахов. Огромный новый мир. И мне хотелось ещё!
За год я вдоль и поперёк освоил все открывшиеся передо мной пространства. А на следующий год, в день моего рождения, хозяин снова удлинил мою цепь, добавив ещё шесть шагов.
Жизнь моя полностью переменилась. Предметы, раньше далёкие и недостижимые (а восемнадцать шагов ведь казались невероятной далью), теперь были полностью осмотрены, ощупаны и обнюханы. Каждый год я узнавал нечто новое. Становился опытнее, умнее.
На третий год у меня появилась мечта. В самой невероятной дали мир оканчивался забором, а в нём была калитка. И я стал дерзко мечтать добраться до этой калитки и выглянуть за неё.
Ожидание тянулось. Минуты складывались в часы, часы в дни, дни в годы. Сменялись сезоны и стоящее (теперь уже неподалёку, ха!) дерево меняло листву. Цепь удлинялась. Всё ближе и ближе к заветной цели. Я подсчитывал, через сколько лет я достигну её, и ждал.
В беспокойных снах цепь моя становилась невероятно длинной, я подходил к калитке, та открывалась и… Сон кончался. Я просыпался, меня распирало чувство безграничного счастья с одной стороны, и чувство горечи от того, что это лишь сон.
И вот, когда по моим подсчётам до заветной калитки оставалось всего жалкие четыре года, в очередной День рождения хозяин снял с моей шеи цепь, подошёл к калитке и распахнул её.
Каким безразмерным был мой ужас, когда цепь впервые удлинили, таким же безразмерным было и моё счастье, когда она, звякнув, упала на землю. Блаженство. Свобода.
Обезумев от радости, я подбежал к калитке. Бесконечное пространство уходило вдаль. Множество деревьев, травы, цветов. Всё, что я видел в своём тесном мирке - всего этого там было в десятки, сотни раз больше. И дорога, которая начиналась от калитки и уходила вдаль. Туда, где облака прикасались к земле.
С тех самых пор, каждое утро я поднимаюсь со своего места, подхожу к калитке, открываю её, сажусь и смотрю вдаль. На дорогу, траву, деревья и плывущие облака.
Я свободнее ветра.
Вечером, когда наступает ночь, я возвращаюсь на своё место и блаженно засыпаю. Сны больше не мучают меня.
Я свободен и счастлив.