(no subject)
Еще неделю назад всё было по-другому.
Кстати, это универсальная фраза. Что бы ни происходило в этом мире, о чем бы ни шла речь, ее всегда можно вставить. Кто-то родился, женился, развелся, умер - всё уже не так, как неделю назад. К менее значительным событиям это тоже относится. Произошло какое-то яркое событие - и сразу мир становится другим. Другим со знаком "плюс" или со знаком "минус" - это уж как повезет.
Итак, еще неделю назад всё было по-другому. Ральф жил в мире людей, и у него был объект страсти - Матильда. Она, хоть и не отвечала взаимностью в той мере, в какой хотелось бы, но, тем не менее, была поблизости и время от времени радовала проявлением ответных чувств. Попутно у Ральфа были и другие атрибуты полноценной жизни - относительно широкий круг общения, относительно много разнообразных увлечений, относительно интересная работа. На самом деле, конечно, это была только видимость, но и уменьшенная модель полноценной жизни доставляла Ральфу радость. Ральф думал, что еще немного - и он станет полноценным человеком.
И вот в один прекрасный момент Ральф понял, что всё далеко не так безоблачно, как казалось. Пик активности в контактах с Матильдой прошел, она всё больше отдалялась от Ральфа, невольно доставляя ему массу мучений, и Ральф понял, что дальше так не может. Он ни в коей мере не винил Матильду, убеждая себя, что так устроен мир, но не мог больше страдать. После двух дней раздумий Ральф принял решение. Он решил прекратить текущие процессы и всё забыть.
Как известно, машины времени не существует, вернуться в прошлое, пусть даже недалекое, невозможно, отменить изменения, которые произошли с мозгом, крайне сложно, но Ральф решил попробовать.
Если человеку некуда идти, он идет в Интернет. Там всегда найдется занятие по вкусу, причем в неограниченном количестве. Причем это относится не только к нормальным людям - даже самый странный чудак найдет там то, что его интересует. Мир порока представлен во всём своем великолепии. Ральф знал это непонаслышке - как-никак провел там лучшие годы своей жизни. Все эти годы он сидел в непроницаемой скорлупе, и только недавно, стремясь в мир людей, он начал ее разрушать. Говорят, ломать - не строить. Но в случае Ральфа поговорка формулировалась наоборот: строить - не ломать. Когда Ральф решил вернуться в прошлое, он склеил скорлупу так быстро, что сам удивился. Матильда, о которой еще недавно он думал целыми днями, уже не занимала его ум, активный отдых уступил место пассивному, а в Интернете он стал проводить намного больше времени, чем вне его.
Несколько дней Ральф просидел дома, благо была возможность не ходить на работу. Ему неприятно было выходить на улицу и сталкиваться с жителями города. Мегаполис жил своей жизнью, Ральф - своей.
Однако понедельник все-таки наступил, и Ральфа охватило неприятное ощущение - он не мог спокойно передвигаться по городу (ни в транспорте, ни пешком). Для него это было не в новинку, такая же ситуация уже была, кажется, в марте. И тогда Ральф понял, что задуманное осуществилось, время, как говорится, повернулось вспять. Правда, он не понимал причин своего беспокойства - в марте, как ему объяснил лечащий врач, причиной нервного срыва было весеннее обострение гормональной активности, авитаминоз (опять же весенний) и куча других умных слов, которые Ральф не понял, но которые опять же носили сезонный характер. Про августовский авитаминоз врач ничего не говорил.
Вот уже третий (неужели всего лишь третий?) августовский день Ральф живет по одному и тому же сценарию. На работу он едет в автобусе, потом пешком, и всю дорогу испытывает сложное чувство. Он делит попутчиков и просто прохожих, мелькающих за окном, на несколько категорий: мужчина и женщина (их тела в голове Ральфа сливаются в одно целое, образуя причудливый гибрид), одинокая женщина (Ральф мысленно дорисовывает к ней мужчину) и одинокий мужчина (мысленно дорисовывается женщина). Детей и пенсионеров Ральф игнорирует - они не вызывают у него ровно никаких чувств. Разве что совсем маленькие дети вызывают чувство умиления, а совсем пожилые старики и старушки - чувство сострадания, но к делу это не относится.
Чувство, которое охватывает Ральфа при виде упомянутого гибрида, описать не так просто. Оно состоит из четырех частей и случайным образом перетекает из одной стадии в другую. Сначала идет грусть ("эх, жаль, что я не на месте этого мужика..."), потом зависть ("ну почему он отхватил себе бабу, а я нет?"), потом злость ("вот скотина!") и, наконец, ненависть ("ненавижу вас всех, ненавижу!"). В своих мыслях, кстати, Ральф не стесняется в выражениях, время от времени переходя на довольно грубую брань. Четыре чувства, как уже сказано, переходят одно в другое, но самое устойчивое - это, безусловно, ненависть.
Когда Ральф идет по улице, его лицо, которое и раньше не отличалось разнообразием выражений, представляет собой каменную маску: челюсти сжаты, а испепеляющий взгляд бьет в одну точку. Он ненавидит всех, кого видит, и в этом нет ничего удивительного: даже если в поле зрения попадает безобидный объект, сложно избавиться от ненависти, которая с ним на протяжении всей прогулки. Но есть вещи, которые вызывают у него еще более сильную реакцию, чем толпа в целом.
Ральфа бесят оголенные (все-таки август на дворе) и выступающие сильнее, чем следует, части женских тел. Или просто оголенные. Или просто выступающие. Он воспринимает их как издевательство ("видит око, да зуб неймет"). Ральфа бесит, когда мужчина и женщина сливаются воедино не только в его голове, но и в реальности - все эти чёртовы объятия дразнят его. Даже самый простой случай, когда они держатся за руки, вызывает приток злости: что ты впился ей в руку, боишься, что украдут?
Но есть вещь пострашнее. Ральфа доводят до белого каления улыбающиеся (а еще хуже, если смеющиеся, но люди, слава Богу, смеются реже) лица. Он воспринимает улыбку как личное оскорбление.
Иногда у Ральфа просят денег. Не болеющая бабулька, а здоровая девица или такой же здоровый паренек. Он не отказывает. Если его просят "пять или шесть", он, усмехнувшись, протягивает десятку, а если "немного мелочи" - он выворачивает весь карман. В такие моменты ему кажется, что это вся польза, которую он может принести. Он мысленно обращается куда-то в пространство: если надо каждый день деньги раздавать, так вы скажите, мне не сложно, я не обеднею. Пространство не отвечает.
Ральф - мазохист. Хотя он понимает, что ему неприятно ходить по улице, вечером он специально выходит на прогулку. Он не следит за временем, но по ощущениям прогулка занимает часа полтора. Хотя Ральф умеет ходить очень быстро, тут он идет очень медленно и пристально смотрит по сторонам. Гипноз, впрочем, не имеет никакого воздействия - его просто никто не замечает. Иногда ему кажется, что он человек-невидимка, и он искренне удивляется, почему на него никто не налетает, если он невидим.
Когда-то Ральф был не таким. Прекрасно понимая, что ему ничего не светит, он шел другим путем. Он брал фотоаппарат и выходил на охоту. Идя по улице, он фотографировал приглянувшихся ему девушек (только анфас, никаких профилей и тем более не со спины!), тем самым набирая гарем, и потом, в домашней обстановке, подолгу рассматривал свой альбом, любуясь избранницами и вспоминая, как они встретились.
Сейчас Ральфу не хочется этим заниматься. Фотоаппарат всегда с собой, но Ральф не достает его из сумки. Умом он понимает, что набрать новый гарем было бы, как минимум, не вредно, но что-то его останавливает. Он не знает, что именно.
Тем не менее, Ральф время от времени позволяет себе маленькие шалости. Скажем, в автобусе сядет рядом с женщиной и давай вступать с ней в контакт: то глубоко вдохнет ее аромат, то невзначай заденет (но мгновенно отпрянет - это, мол, случайно было, не подумайте ничего плохого). Или, допустим, догонит какую-нибудь женщину, а дальше пойдет в ее темпе (Ральф при желании может ходить в любом темпе) на полшага впереди и воображает: я, мол, с ней иду. На полшага впереди - это чтобы она не видела его лица, а то мало ли что. Или, например, догонит пару и идет рядом в их темпе, подслушивая разговор. "Кто не спрятался, я не виноват".
Кстати, о прятках. Ральф придумал способ, как спрятаться от людей (в нем ведь только по вечерам просыпается мазохист, а в остальное время хочется скрыться): для этого достаточно уткнуться носом в книжку. Если так пойдет и дальше, Ральф, прочитывая по книжке за день или два, быстро познакомится со всей мировой классикой.
Кстати, это универсальная фраза. Что бы ни происходило в этом мире, о чем бы ни шла речь, ее всегда можно вставить. Кто-то родился, женился, развелся, умер - всё уже не так, как неделю назад. К менее значительным событиям это тоже относится. Произошло какое-то яркое событие - и сразу мир становится другим. Другим со знаком "плюс" или со знаком "минус" - это уж как повезет.
Итак, еще неделю назад всё было по-другому. Ральф жил в мире людей, и у него был объект страсти - Матильда. Она, хоть и не отвечала взаимностью в той мере, в какой хотелось бы, но, тем не менее, была поблизости и время от времени радовала проявлением ответных чувств. Попутно у Ральфа были и другие атрибуты полноценной жизни - относительно широкий круг общения, относительно много разнообразных увлечений, относительно интересная работа. На самом деле, конечно, это была только видимость, но и уменьшенная модель полноценной жизни доставляла Ральфу радость. Ральф думал, что еще немного - и он станет полноценным человеком.
И вот в один прекрасный момент Ральф понял, что всё далеко не так безоблачно, как казалось. Пик активности в контактах с Матильдой прошел, она всё больше отдалялась от Ральфа, невольно доставляя ему массу мучений, и Ральф понял, что дальше так не может. Он ни в коей мере не винил Матильду, убеждая себя, что так устроен мир, но не мог больше страдать. После двух дней раздумий Ральф принял решение. Он решил прекратить текущие процессы и всё забыть.
Как известно, машины времени не существует, вернуться в прошлое, пусть даже недалекое, невозможно, отменить изменения, которые произошли с мозгом, крайне сложно, но Ральф решил попробовать.
Если человеку некуда идти, он идет в Интернет. Там всегда найдется занятие по вкусу, причем в неограниченном количестве. Причем это относится не только к нормальным людям - даже самый странный чудак найдет там то, что его интересует. Мир порока представлен во всём своем великолепии. Ральф знал это непонаслышке - как-никак провел там лучшие годы своей жизни. Все эти годы он сидел в непроницаемой скорлупе, и только недавно, стремясь в мир людей, он начал ее разрушать. Говорят, ломать - не строить. Но в случае Ральфа поговорка формулировалась наоборот: строить - не ломать. Когда Ральф решил вернуться в прошлое, он склеил скорлупу так быстро, что сам удивился. Матильда, о которой еще недавно он думал целыми днями, уже не занимала его ум, активный отдых уступил место пассивному, а в Интернете он стал проводить намного больше времени, чем вне его.
Несколько дней Ральф просидел дома, благо была возможность не ходить на работу. Ему неприятно было выходить на улицу и сталкиваться с жителями города. Мегаполис жил своей жизнью, Ральф - своей.
Однако понедельник все-таки наступил, и Ральфа охватило неприятное ощущение - он не мог спокойно передвигаться по городу (ни в транспорте, ни пешком). Для него это было не в новинку, такая же ситуация уже была, кажется, в марте. И тогда Ральф понял, что задуманное осуществилось, время, как говорится, повернулось вспять. Правда, он не понимал причин своего беспокойства - в марте, как ему объяснил лечащий врач, причиной нервного срыва было весеннее обострение гормональной активности, авитаминоз (опять же весенний) и куча других умных слов, которые Ральф не понял, но которые опять же носили сезонный характер. Про августовский авитаминоз врач ничего не говорил.
Вот уже третий (неужели всего лишь третий?) августовский день Ральф живет по одному и тому же сценарию. На работу он едет в автобусе, потом пешком, и всю дорогу испытывает сложное чувство. Он делит попутчиков и просто прохожих, мелькающих за окном, на несколько категорий: мужчина и женщина (их тела в голове Ральфа сливаются в одно целое, образуя причудливый гибрид), одинокая женщина (Ральф мысленно дорисовывает к ней мужчину) и одинокий мужчина (мысленно дорисовывается женщина). Детей и пенсионеров Ральф игнорирует - они не вызывают у него ровно никаких чувств. Разве что совсем маленькие дети вызывают чувство умиления, а совсем пожилые старики и старушки - чувство сострадания, но к делу это не относится.
Чувство, которое охватывает Ральфа при виде упомянутого гибрида, описать не так просто. Оно состоит из четырех частей и случайным образом перетекает из одной стадии в другую. Сначала идет грусть ("эх, жаль, что я не на месте этого мужика..."), потом зависть ("ну почему он отхватил себе бабу, а я нет?"), потом злость ("вот скотина!") и, наконец, ненависть ("ненавижу вас всех, ненавижу!"). В своих мыслях, кстати, Ральф не стесняется в выражениях, время от времени переходя на довольно грубую брань. Четыре чувства, как уже сказано, переходят одно в другое, но самое устойчивое - это, безусловно, ненависть.
Когда Ральф идет по улице, его лицо, которое и раньше не отличалось разнообразием выражений, представляет собой каменную маску: челюсти сжаты, а испепеляющий взгляд бьет в одну точку. Он ненавидит всех, кого видит, и в этом нет ничего удивительного: даже если в поле зрения попадает безобидный объект, сложно избавиться от ненависти, которая с ним на протяжении всей прогулки. Но есть вещи, которые вызывают у него еще более сильную реакцию, чем толпа в целом.
Ральфа бесят оголенные (все-таки август на дворе) и выступающие сильнее, чем следует, части женских тел. Или просто оголенные. Или просто выступающие. Он воспринимает их как издевательство ("видит око, да зуб неймет"). Ральфа бесит, когда мужчина и женщина сливаются воедино не только в его голове, но и в реальности - все эти чёртовы объятия дразнят его. Даже самый простой случай, когда они держатся за руки, вызывает приток злости: что ты впился ей в руку, боишься, что украдут?
Но есть вещь пострашнее. Ральфа доводят до белого каления улыбающиеся (а еще хуже, если смеющиеся, но люди, слава Богу, смеются реже) лица. Он воспринимает улыбку как личное оскорбление.
Иногда у Ральфа просят денег. Не болеющая бабулька, а здоровая девица или такой же здоровый паренек. Он не отказывает. Если его просят "пять или шесть", он, усмехнувшись, протягивает десятку, а если "немного мелочи" - он выворачивает весь карман. В такие моменты ему кажется, что это вся польза, которую он может принести. Он мысленно обращается куда-то в пространство: если надо каждый день деньги раздавать, так вы скажите, мне не сложно, я не обеднею. Пространство не отвечает.
Ральф - мазохист. Хотя он понимает, что ему неприятно ходить по улице, вечером он специально выходит на прогулку. Он не следит за временем, но по ощущениям прогулка занимает часа полтора. Хотя Ральф умеет ходить очень быстро, тут он идет очень медленно и пристально смотрит по сторонам. Гипноз, впрочем, не имеет никакого воздействия - его просто никто не замечает. Иногда ему кажется, что он человек-невидимка, и он искренне удивляется, почему на него никто не налетает, если он невидим.
Когда-то Ральф был не таким. Прекрасно понимая, что ему ничего не светит, он шел другим путем. Он брал фотоаппарат и выходил на охоту. Идя по улице, он фотографировал приглянувшихся ему девушек (только анфас, никаких профилей и тем более не со спины!), тем самым набирая гарем, и потом, в домашней обстановке, подолгу рассматривал свой альбом, любуясь избранницами и вспоминая, как они встретились.
Сейчас Ральфу не хочется этим заниматься. Фотоаппарат всегда с собой, но Ральф не достает его из сумки. Умом он понимает, что набрать новый гарем было бы, как минимум, не вредно, но что-то его останавливает. Он не знает, что именно.
Тем не менее, Ральф время от времени позволяет себе маленькие шалости. Скажем, в автобусе сядет рядом с женщиной и давай вступать с ней в контакт: то глубоко вдохнет ее аромат, то невзначай заденет (но мгновенно отпрянет - это, мол, случайно было, не подумайте ничего плохого). Или, допустим, догонит какую-нибудь женщину, а дальше пойдет в ее темпе (Ральф при желании может ходить в любом темпе) на полшага впереди и воображает: я, мол, с ней иду. На полшага впереди - это чтобы она не видела его лица, а то мало ли что. Или, например, догонит пару и идет рядом в их темпе, подслушивая разговор. "Кто не спрятался, я не виноват".
Кстати, о прятках. Ральф придумал способ, как спрятаться от людей (в нем ведь только по вечерам просыпается мазохист, а в остальное время хочется скрыться): для этого достаточно уткнуться носом в книжку. Если так пойдет и дальше, Ральф, прочитывая по книжке за день или два, быстро познакомится со всей мировой классикой.