А. Валентинов. Царь-Космос.
Есть такие споры - искусственные, фальшивые и вредные. Споры, весь смысл которых - в том, чтобы разделить. Занять какую-либо, все равно какую, сторону в таком споре, - значит, заведомо уйти от истины.
Пример - спор между "креационистами" и "эволюционистами". Много раз уже православные мыслители отмечали, что это не наш спор, что зародился он и развивался в протестантской среде с ее плоским и примитивным мышлением, что в нем вообще отсутствует предмет, поскольку мистический акт Творения и эволюция - вещи принципиально разной природы и конкурировать не могут. Нарочито грубая метафора: вот перед вами роман, в котором описаны рождение и жизнь нескольких поколений. Скажите, вы будете спорить о том, откуда взялись герои - автор ли их создал или они от мамы с папой родились на глазах у читателя? Если будете - могу предложить к рассмотрению несколько романов, где плюс к приключениям героев описывается происхождение их мира. На таком материале дискуссия, несомненно, станет еще интереснее.
Несколько шире - пресловутый вопрос "вечного противостояния" науки и религии. Тоже, как ни странно, все время находятся желающие поддержать "своих" в этом несуществующем противостоянии. Несуществующем потому, что нет и никогда не было такого противостояния; не в чем противостоять - предметы рассмотрения у науки и религии разные. Что было, так это конкретно исторический, возникший в эпоху Возрождения в Западной Европе метод борьбы с традиционным мышлением, основанный на придании науке функций идеологии. Ни в Православии, ни в исламе, ни, если уж на то пошло, буддизме и индуизме такой проблемы не было - как и самого противостояния.
Еще более близкий и мучительный пример вредного и беспредметного спора - длящаяся, как дурной сон, войнушка между современными "красными" и не менее современными "белыми". Реального смысла в нем ровно столько же, сколько в вопросе: "Ты за кого?! За Рюрика или за Вадима?" Для интеллектуальной беседы за рюмкой чая - сойдет. Но ведь эта околоисторическая абстракция реально раскалывает ряды русских патриотов.
Именно абстракция, надуманное, повторяю, совершенно искусственное противостояние.
И дело тут даже не в том, вернее - не только в том, что все уже произошло и состоялось. Важнее, наверное, то, что и в метафизическом плане противостояние было снято историей. Снято - с 1937 года настоящим белым и настоящим красным уже окончательно не о чем спорить.
Вот тут я и подхожу, наконец, собственно к разговору о последнем романе Валентинова.
Андрей Валентинович по взглядам своим - классический "белый", чего никогда и не скрывал. Но то ли логика мышления профессионального историка, то ли внутренние законы творчества, а может, и жизненный опыт последнего тяжкого двадцатилетия подвели его к выводам, для присяжного "белого" несколько неожиданным, хотя, на мой взгляд, - единственно верным.
Итак, 1924-й год в альтернативной, фантастической реальности. Как и в реальности подлинной - скрытая, но ожесточенная борьба группировок среди пришедших к власти большевиков. Битва "красных скорпионов", по Валентинову. В книге она происходит при активном участии инфернальных сущностей, пришельцев из будущего, колдунов, жителей далекой планеты Тускул... Ну и дхаров, конечно, куда ж без них.
Нечего и говорить, что ни к кому из "красных скорпионов" автор симпатии не испытывает. Рефрен всего романа - следующие белогвардейские стихи:
Я твердо знаю, что мы у цели,
Что неизменны судеб законы,
Что якобинцы друг друга съели,
Как скорпионы.
Безумный Вождь наш болезнью свален,
Из жизни выбыл, ушел из круга.
Бухарин, Троцкий, Зиновьев, Сталин,
Вали друг друга!
В центре повествования - два героя: главный, белогвардейский офицер, скрывающийся под чужим именем и возлагающий свои надежды на то, что "скорпионы" съедят друг друга и ждать этого осталось недолго, - и офицер красный, верящий в светлое будущее своей пролетарской Родины. Верящий, несмотря на. Этот, второй, герой отнюдь не слеп.
Оба, естественно, попадают в самый центр развивающейся (с участием Бокия и Вавилова, пришельцев из будущего, колдунов и т.д) интриги - в таинственную Техгруппу Научпромотдела, где они - не первый, не второй и, увы, - не последний состав сотрудников. Техгруппа занимаетс всеми загадочными явлениями и необычными научными перспективами, которые только попадают в поле зрения ЦК, - соответственно, слишком много знающие периодически зачищаются. Той или иной группировкой. Но обязательно.
Оказавшись в самом ценре всяческих чудес, герои хотят: во-первых, послужить Родине, как каждый из них ее понимает, сохраняя чудесное и доброе и борясь со страшным и мерзким; и во-вторых - по возможности выжить в бешеном клубке политических интриг и инфернальных тайн.
Именно во-вторых и именно по возможности, потому что, когда дело доходит до серьезного выбора, герои рискуют собой не задумываясь.
И вот тут начинается интересное.
Автор сознательно и последовательно строит повествование так, чтобы читатель почти до самого конца не знал, кто из двоих - красный пролетарский командир, а кто - маскирующийся беляк. И догадаться оказывается сложно - я вот, например, в своих предположениях на этот счет ошиблась. И вам не скажу - пусть те, кто еще не читал, но будет, сами делают ставки.
Дело-то, понимаете ли, в том, что в сложившейся ситуации красный и белый оказываются соратниками - и отлично работают в связке! Каждый из них из своих соображений делает свой собственный выбор - и выбор двух людей с диаметрально противоположными политическими взглядами, но этически полноценных и любящих свою Родину, оказывается одинаковым!
Причем здесь нет никакой натяжки. Мотивы и размышления каждого автор показывает вполне, на мой взгляд, убедительно.
Дальше - больше.
В альтернативном мире, выстроенном Валентиновым, группировка Сталина проигрывает. Происходит это благодаря усилиям инфернальных сущностей и - пришельцев из будущего.
Вот пришелец из будущего объясняет причину своих действий по изменению реальности:
"- Мне было пять лет, - негромко заговорил Ким Петрович. - Арестовали соседа по лестничной клетке, редактора газеты "Труд", затем другого, командарма 2-го ранга... А потом отключили лифт. Жильцы сами попросили - никто в подъезде не мог спать, слушали, не едут ли за ними. К нам постучали в четыре утра. Я еще удивился, звонок работал, но они предпочли бить кулаками в дверь. Отец думал, что пришли по его душу; но взяли маму, она была дальней родственницей маршала Якира... Ты что думаешь, Усатый, я это прощу?"
А вот ответ белого - подчеркиваю, белого! - офицера:
"- Товарищ Ким, я не все ваши намеки расшифровал, но понимаю дело так. Вы уверены что в ближайшие годы в России будет создана сильная авторитетная власть, которая восстановит экономику, наведет порядок и завершит, наконец, революцию. Страну возглавит Сталин. Так чего еще желать? Сейчас мы слабее Персии и Китая, мы - изгои, бывшие союзники не желают с нами считаться. И не будут, пока мы не воссоздадим могучую державу. Вы против? Почему? Из чувства личной мести? Людей арестовывают прилюбом режиме, это неизбежное зло. И не всякая жертва - невинна...
Он хотел добавить, что по всем "пламенным революционерам", начиная с того, у кого номер "001", давно плачет пеньковая веревка, но вовремя сдержался.
- Не знаю, зачем вы меня сюда пригласили, но если уж позвали, то слушайте... То, что вы творите, это не просто государственный переворот. Это очень глупый государственный переворот - вы лишаете власти того, кто может вернуть Россию из небытия. А чего хотите вы? Хаоса? Слабой власти безвольных болтунов?..."
Вполне белогвардейская точка зрения. Или вы думали, что Лебединый стан за толерантность и права человека сражался? Кстати, в одном из предыдущих романов Валентинова красные и белые отлично спелись на ненависти к Учредительному собранию - и это вполне соответствует исторической правде.
Белого поручика не устроил вариант будущего, установленный Кимом Петровичем, - и он стал собирать белогвардейское - белогвардейское! - подполье в поддержку тому, кого назвал Черным Скорпионом. В поддержку Сталину.
"Написать следовало как можно скорее. Помощи и защиты не просить, напротив, предложить товарищу Сталину кое-что дельное. Усатый старик в генеральской фуражки с обложки "Огонька", год от Рождества Христова 1953-й. Целых тридцать лет, можно многое успеть. Очень-очень многое!"
Ну, ребята, если уж Валентинов... Я-то его, честно говоря, чуть ли не за либерала держала.