Почему они это делают
Я все думаю о мотивах поступков. Разных.
ЖЖ очень способствует: ты читаешь то, что люди пишут о причинах своих действий, а фоном к их рассказам идет восприятие этих действий окружающими.
С детьми особенно сложно.
Восьмилетний мальчик, сын моих приятелей, возвращаясь из школы, вдруг пытается обломать ветки барбариса, растущего у подъезда. Его стыдит сначала консьержка, потом бабушка, которой неловко перед консьержкой за поведение внука. На другой день повторяется то же самое. На третий его проводят подальше от этого несчастного барбариса, а он все равно вырывает руку, бежит к кусту и злобно дергает ветки.
В конце концов историю доносят до мамы. Бабушка жалуется, что невозможно управиться с мальчишкой. Что он агрессивен, неуправляем. Предупреждает, что будут проблемы в школе: сегодня он срывает злость на безобидном кусте, а завтра стукнет какого-нибудь малыша.
Мама идет к мальчику.
Гладит его по голове. Мальчик, конечно, ревет: он слишком долго был для бабушки негодяем. И сквозь слезы и сопли с трудом объясняет: там гуляет собака по утрам, большая белая собака. Она проходит по узкой заасфальтированной дорожке между машинами и кустарником и задевает боком об ветки. Собаке больно. Кустарник царапает собаку, потому что у нее мало шерсти. А ее хозяин ничего не замечает. Он и кормит ее плохо: она худая, как забор, и еще у нее уши пострижены.
Утром мама смотрит в окно. Действительно, собака: обычная дворняга. Никакого вреда бедный барбарис ему, конечно же, не причиняет. Но мальчик летом сам оцарапался о кусты, и ему кажется, что собаке тоже больно.
Почему он не пытался объяснить бабушке? "Не знаю. Она бы не поняла".
Я слушаю мою подругу и думаю, что надо бы постараться не стать такой бабушкой. Потом думаю, что от моих усилий ничего не зависит.
Но ладно -- дети.
У меня есть знакомая семья: мама, папа, пятнадцатилетняя дочь. В середине января я встречаю папу с дочерью в парке. Спрашиваю шутливо, где они забыли маму. Папа так же шутливо отвечает, что их выгнали из дома: мама разбирает елку, а она любит делать это в одиночестве.
"И выносит елку тоже сама, - поддерживает дочь (у нее папины снисходительные интонации)". - Ветки ей обкусывает секатором. Садистка!"
Оба посмеиваются: немного свысока, но беззлобно.
Месяц спустя мы сидим с их мамой в кафе. Заговариваем о Новом Годе. Я показываю фотографии наших новогодних игрушек. И вдруг она говорит: "Знаешь, а я каждый год реву, когда убираю елку. Ничего не могу с собой поделать. Снимаю игрушки, складываю в коробку -- и плачу".
Я смотрю на нее, забыв про дурацкие фотографии.
Она плачет каждый год, когда настает пора убирать елку. Она выгоняет мужа и дочь, чтобы они не видели, как она ревет.
А они думают, что ей нравится убирать елку в одиночестве.
ЖЖ очень способствует: ты читаешь то, что люди пишут о причинах своих действий, а фоном к их рассказам идет восприятие этих действий окружающими.
С детьми особенно сложно.
Восьмилетний мальчик, сын моих приятелей, возвращаясь из школы, вдруг пытается обломать ветки барбариса, растущего у подъезда. Его стыдит сначала консьержка, потом бабушка, которой неловко перед консьержкой за поведение внука. На другой день повторяется то же самое. На третий его проводят подальше от этого несчастного барбариса, а он все равно вырывает руку, бежит к кусту и злобно дергает ветки.
В конце концов историю доносят до мамы. Бабушка жалуется, что невозможно управиться с мальчишкой. Что он агрессивен, неуправляем. Предупреждает, что будут проблемы в школе: сегодня он срывает злость на безобидном кусте, а завтра стукнет какого-нибудь малыша.
Мама идет к мальчику.
Гладит его по голове. Мальчик, конечно, ревет: он слишком долго был для бабушки негодяем. И сквозь слезы и сопли с трудом объясняет: там гуляет собака по утрам, большая белая собака. Она проходит по узкой заасфальтированной дорожке между машинами и кустарником и задевает боком об ветки. Собаке больно. Кустарник царапает собаку, потому что у нее мало шерсти. А ее хозяин ничего не замечает. Он и кормит ее плохо: она худая, как забор, и еще у нее уши пострижены.
Утром мама смотрит в окно. Действительно, собака: обычная дворняга. Никакого вреда бедный барбарис ему, конечно же, не причиняет. Но мальчик летом сам оцарапался о кусты, и ему кажется, что собаке тоже больно.
Почему он не пытался объяснить бабушке? "Не знаю. Она бы не поняла".
Я слушаю мою подругу и думаю, что надо бы постараться не стать такой бабушкой. Потом думаю, что от моих усилий ничего не зависит.
Но ладно -- дети.
У меня есть знакомая семья: мама, папа, пятнадцатилетняя дочь. В середине января я встречаю папу с дочерью в парке. Спрашиваю шутливо, где они забыли маму. Папа так же шутливо отвечает, что их выгнали из дома: мама разбирает елку, а она любит делать это в одиночестве.
"И выносит елку тоже сама, - поддерживает дочь (у нее папины снисходительные интонации)". - Ветки ей обкусывает секатором. Садистка!"
Оба посмеиваются: немного свысока, но беззлобно.
Месяц спустя мы сидим с их мамой в кафе. Заговариваем о Новом Годе. Я показываю фотографии наших новогодних игрушек. И вдруг она говорит: "Знаешь, а я каждый год реву, когда убираю елку. Ничего не могу с собой поделать. Снимаю игрушки, складываю в коробку -- и плачу".
Я смотрю на нее, забыв про дурацкие фотографии.
Она плачет каждый год, когда настает пора убирать елку. Она выгоняет мужа и дочь, чтобы они не видели, как она ревет.
А они думают, что ей нравится убирать елку в одиночестве.