Против репрессий и пыток
27 октября 2012. Ул.Мароссейка.
Дальше я уже не фотографировала, т.к. сама встала с плакатом неподалеку от посольства Беларуси. Один раз подошли менты, переписали мою карточку журналиста и ушли. Автобусы с ментами проезжали мимо периодически, но проведению одиночного пикета не мешали.
Я вглядывалась в красивые барельефы и узоры на здании напротив и думала: в каком же невыносимо суетном городе мы живем, некогда даже оглядеться вокруг и увидеть красоту своего города (теперь уже, увы - только остатки красоты).
В провинции, наверно, такое невозможно. Там куда более умеренный ритм. Там видишь город, а здесь, в этой суете можно полжизни прожить - и так и не увидеть старинные барельефы на здании, мимо которого столько раз проходил.
Как же мне хочется, чтобы вся суета, все многолюдство ушли из Москвы, растеклись равномерно по всей России, чтобы уровень жизни и востребованность ума и сил во всех провинциальных городах были теми же, что и в Москве, а Москва чтобы превратилась в тихий, неторопливый город, какой и была она в истории.
Я стояла с плакатом - а мимо проезжали машины с белыми лентами, сигналя мне, и я махала рукой им вслед и получала в ответ светлые, воодушевляющие улыбки. Мимо шли люди и говорили слова поддержки. Кто-то жал руку, кто-то предлагал горячий кофе, многие улыбались, многие говорили: "Мы с вами", "Мы тоже против репрессий и пыток". Кто-то говорил слова благодарности.
Я улыбалась им вслед и снова верила, что не все потеряно. Что мы есть, и мы живы, а главное - то вот, что живо в нас вопреки надвигающейся серости и безнадеги... Вот это есть. Добрых времен не было, наверное, никогда. А вот добрые сердца всегда были, есть они и теперь.
Нас много. Точнее - не так уж и мало. Станет больше - и все вокруг шагнет к лучшему. И потому не надо отчаиваться. А надо - всем бедам назло - "надеяться, верить, терпеть, прощать и любить", и с радостью в сердце стоять за идеалы свободы, мира и добра.
Дальше я уже не фотографировала, т.к. сама встала с плакатом неподалеку от посольства Беларуси. Один раз подошли менты, переписали мою карточку журналиста и ушли. Автобусы с ментами проезжали мимо периодически, но проведению одиночного пикета не мешали.
Я вглядывалась в красивые барельефы и узоры на здании напротив и думала: в каком же невыносимо суетном городе мы живем, некогда даже оглядеться вокруг и увидеть красоту своего города (теперь уже, увы - только остатки красоты).
В провинции, наверно, такое невозможно. Там куда более умеренный ритм. Там видишь город, а здесь, в этой суете можно полжизни прожить - и так и не увидеть старинные барельефы на здании, мимо которого столько раз проходил.
Как же мне хочется, чтобы вся суета, все многолюдство ушли из Москвы, растеклись равномерно по всей России, чтобы уровень жизни и востребованность ума и сил во всех провинциальных городах были теми же, что и в Москве, а Москва чтобы превратилась в тихий, неторопливый город, какой и была она в истории.
Я стояла с плакатом - а мимо проезжали машины с белыми лентами, сигналя мне, и я махала рукой им вслед и получала в ответ светлые, воодушевляющие улыбки. Мимо шли люди и говорили слова поддержки. Кто-то жал руку, кто-то предлагал горячий кофе, многие улыбались, многие говорили: "Мы с вами", "Мы тоже против репрессий и пыток". Кто-то говорил слова благодарности.
Я улыбалась им вслед и снова верила, что не все потеряно. Что мы есть, и мы живы, а главное - то вот, что живо в нас вопреки надвигающейся серости и безнадеги... Вот это есть. Добрых времен не было, наверное, никогда. А вот добрые сердца всегда были, есть они и теперь.
Нас много. Точнее - не так уж и мало. Станет больше - и все вокруг шагнет к лучшему. И потому не надо отчаиваться. А надо - всем бедам назло - "надеяться, верить, терпеть, прощать и любить", и с радостью в сердце стоять за идеалы свободы, мира и добра.