(no subject)
статья про новую "Иронию судьбы" А.Стрелкова из Ведомостей.
Старые во всех смыслах слова друзья Жени Лукашина (в этой роли, как и 30 лет назад, - Андрей Мягков), выпивая по традиции накануне Нового года в бане, решают отправить его сына Костю (Константин Хабенский) в Петербург. Лукашин-младший просыпается пьяный в той самой квартире, где его и обнаруживает красавица Надя (Елизавета Боярская), дочка Нади (Барбара Брыльска) и Ипполита (Юрий Яковлев). Надя-2 ждет жениха - успешного менеджера сотовой компании Ираклия (Сергей Безруков), разумеется, полную противоположность раздолбаю Косте.
Квартира № 12
Один из ключевых персонажей фильма - квартира с несуществующим адресом. Для старого фильма была построена декорация 120-метровой дизайнерской квартиры, решительно отличавшейся от типовых советских проектов. В новом фильме 1970-е и 2000-е соединены. Советская полированная стенка, возвращающая зрителя на 30 лет назад, специально изготовлена в Чехии, там же куплен и старорежимный хрусталь, разместившийся на полках. За современность отвечает унифицированная мебель из IKEA.
Обновить для страны главную новогоднюю сказку - нешуточное дело. И Бекмамбетов затягивает публику постепенно. Полфильма он как бы играет в старую «Иронию судьбы», повторяя сцены и ходы чуть ли не дословно, - получается что-то среднее между сиквелом и ремейком. Хабенский играет под Мягкова, Боярская, хоть и брюнетка, - в Брыльску, в диалогах хватает перефразированных цитат. Впрочем, есть и продакт-плейсмент и более важная черта - мобильная связь. Ираклий с улиткой-наушником в ухе постоянно на связи, так что не всегда можно понять, с кем он говорит. Бекмамбетов посмеивается над суррогатным мобильным общением вполне беззлобно - куда ж от него денешься. Причем именно телефон, а никакая не судьба строит и разрушает здесь отношения.
Вдоволь наигравшись с первоисточником, режиссер начинает раскручивать уже свой сюжет. Бекмамбетов вертит механизм рязановской комедии, как кубик Рубика, заставляя героев наворачивать все новые судьбоносные круги вокруг пресловутой 3-й улицы Строителей. В таких умелых руках этот механизм работает, конечно, без сбоев и заеданий, но с каждым новым оборотом кажется, что работает-то он вхолостую. Все в порядке с иронией, в фильме хватает забавных эпизодов (сказка про зайчика Костю и принца Ираклия, например), но судьбы и легкого пара почти не осталось. Это скорее напоминает «Старые песни о главном», тоже новогодний проект «Первого канала». Все сделано с уважением к старой сказке, но без азарта и задушевности.
В рязановском фильме сентиментальная романтика вырастала из милого алкогольного угара. У Бекмамбетова тоже хватает выпивающих, но по-настоящему опьяненных то ли алкоголем, то ли чувствами почти и нет. Время, видимо, другое. Лукашин-младший, у которого обнаружится немыслимая для русского человека непереносимость водки, только изображает пьяницу, а действует расчетливо, что слегка приземляет историю. Напиться от души в новой стране могут только менты, Дед Мороз и финский турист.
Бекмамбетов не сделал новогоднюю сказку для нового поколения. Это кино совсем не для молодых, которым трудно внушить мысль, что позитивный Ираклий хуже обаятельного оболтуса Кости. С этой ностальгической мыслью легко согласятся разве что те, кто вообще выбросил бы свой мобильник, - кто вырос на ценностях старой сказки, но живет теперь по правилам новой.
До статьи так хотелось посмотреть этот фильм...
Старые во всех смыслах слова друзья Жени Лукашина (в этой роли, как и 30 лет назад, - Андрей Мягков), выпивая по традиции накануне Нового года в бане, решают отправить его сына Костю (Константин Хабенский) в Петербург. Лукашин-младший просыпается пьяный в той самой квартире, где его и обнаруживает красавица Надя (Елизавета Боярская), дочка Нади (Барбара Брыльска) и Ипполита (Юрий Яковлев). Надя-2 ждет жениха - успешного менеджера сотовой компании Ираклия (Сергей Безруков), разумеется, полную противоположность раздолбаю Косте.
Квартира № 12
Один из ключевых персонажей фильма - квартира с несуществующим адресом. Для старого фильма была построена декорация 120-метровой дизайнерской квартиры, решительно отличавшейся от типовых советских проектов. В новом фильме 1970-е и 2000-е соединены. Советская полированная стенка, возвращающая зрителя на 30 лет назад, специально изготовлена в Чехии, там же куплен и старорежимный хрусталь, разместившийся на полках. За современность отвечает унифицированная мебель из IKEA.
Обновить для страны главную новогоднюю сказку - нешуточное дело. И Бекмамбетов затягивает публику постепенно. Полфильма он как бы играет в старую «Иронию судьбы», повторяя сцены и ходы чуть ли не дословно, - получается что-то среднее между сиквелом и ремейком. Хабенский играет под Мягкова, Боярская, хоть и брюнетка, - в Брыльску, в диалогах хватает перефразированных цитат. Впрочем, есть и продакт-плейсмент и более важная черта - мобильная связь. Ираклий с улиткой-наушником в ухе постоянно на связи, так что не всегда можно понять, с кем он говорит. Бекмамбетов посмеивается над суррогатным мобильным общением вполне беззлобно - куда ж от него денешься. Причем именно телефон, а никакая не судьба строит и разрушает здесь отношения.
Вдоволь наигравшись с первоисточником, режиссер начинает раскручивать уже свой сюжет. Бекмамбетов вертит механизм рязановской комедии, как кубик Рубика, заставляя героев наворачивать все новые судьбоносные круги вокруг пресловутой 3-й улицы Строителей. В таких умелых руках этот механизм работает, конечно, без сбоев и заеданий, но с каждым новым оборотом кажется, что работает-то он вхолостую. Все в порядке с иронией, в фильме хватает забавных эпизодов (сказка про зайчика Костю и принца Ираклия, например), но судьбы и легкого пара почти не осталось. Это скорее напоминает «Старые песни о главном», тоже новогодний проект «Первого канала». Все сделано с уважением к старой сказке, но без азарта и задушевности.
В рязановском фильме сентиментальная романтика вырастала из милого алкогольного угара. У Бекмамбетова тоже хватает выпивающих, но по-настоящему опьяненных то ли алкоголем, то ли чувствами почти и нет. Время, видимо, другое. Лукашин-младший, у которого обнаружится немыслимая для русского человека непереносимость водки, только изображает пьяницу, а действует расчетливо, что слегка приземляет историю. Напиться от души в новой стране могут только менты, Дед Мороз и финский турист.
Бекмамбетов не сделал новогоднюю сказку для нового поколения. Это кино совсем не для молодых, которым трудно внушить мысль, что позитивный Ираклий хуже обаятельного оболтуса Кости. С этой ностальгической мыслью легко согласятся разве что те, кто вообще выбросил бы свой мобильник, - кто вырос на ценностях старой сказки, но живет теперь по правилам новой.
До статьи так хотелось посмотреть этот фильм...