(no subject)
Сегодня был лучший день на этом побережье. Когда я три года назад впервые услышала его название, стало ясно, что мне сюда надо. Cвета тут и правда столько, что даже мне хватает. Может, потому что океан, а не море. И даже cумерки не злые.
Но лучший день я провела в нашем крошечном дворике с книжкой и только вечером вышла в дюны. Сосновые иглы под ногами - мгновенно детство, турбаза «Сосновый угол», где было столько книг, неудачных попыток дружить, столовского кефира, лодок в ряске, обобранных малинников и первый видеосалон, где мы смотрели "Американского оборотня". Последний раз я была там летом после второго курса, но это было уже после того, как я навсегда разучилась быть здесь и сейчас и смотреть своими глазами. Есть даже фото, где я лежу на этих иглах, положив руку на глаза, мне явно очень надо уехать, а в голове я пишу бесконечные смс, для которых еще не было мобильного.
Сосны тут кривые, низкие - морские, но пахнет так же и солнце так же косо падает на стволы. И еще книжка весь день - такая, каких много лет не было. И я так рассердилась на себя вдруг. Эти последние 15 лет можно было что-то делать, но нет - кажется, за все это время был только год, когда я вспомнила себя, и то не до конца. Все остальное время было какое угодно - прекрасное, ужасное, придающее всему смысл - но я не понимаю, что из этого вообще я. Кажется, я прожила эти годы, как тот поручик у Куприна, который любил думать о себе в третьем лице "И он рассмеялся горьким, презрительным смехом". (Вот кстати, это мне нравится Куприн или кому-то еще?) Кстати, началось все как раз в том видеосалоне - на “Американского оборотня” я ходила раз пять совершенно точно не по своей воле, но в 10 лет сложно догадаться, к чему это приведет.
Чужие глаза, которыми я смотрела на себя все это время, иногда видели что-то такое, от чего у меня дух захватывало, и казалось, что это стоит всего. Но в итоге получилось как с морской сосной - в какой-то момент она забывает, куда росла, и устремляется в произвольную сторону. Она, конечно, не могла иначе, но смени направление раза два-три - и получится просто кривое дерево. А мне так нравятся сосны моего детства. Из них можно сделать что-то путное.
Там, под этими наслоениями (многовато метафор), проникшими не только в меня, но и друг в друга, не бог весть что, но мне хотелось бы знать, что именно. Вот "Властелин колец" там точно есть, в переводе Муравьева-Кистяковского. Беленая хата с накрахмаленными рушниками. Темная ледяная дорога от последней троллейбусной остановки в селе Донское. Одна смена в лагере "Лесная сказка". Дом у шоссе на Фейетвилль. Автобусная остановка в 6 утра на площади Белорусского вокзала. Все это я повторяю тут из года в год не потому, что меня это так умиляет - просто больше я ничего про себя не знаю. Потому что потом началось - и кончаться не собирается. Да, время и место не способствуют концентрации, но чтобы вот так?
Я ведь даже не могу отследить в этом посте тот момент, когда я опять начала писать для одного читателя.
Но лучший день я провела в нашем крошечном дворике с книжкой и только вечером вышла в дюны. Сосновые иглы под ногами - мгновенно детство, турбаза «Сосновый угол», где было столько книг, неудачных попыток дружить, столовского кефира, лодок в ряске, обобранных малинников и первый видеосалон, где мы смотрели "Американского оборотня". Последний раз я была там летом после второго курса, но это было уже после того, как я навсегда разучилась быть здесь и сейчас и смотреть своими глазами. Есть даже фото, где я лежу на этих иглах, положив руку на глаза, мне явно очень надо уехать, а в голове я пишу бесконечные смс, для которых еще не было мобильного.
Сосны тут кривые, низкие - морские, но пахнет так же и солнце так же косо падает на стволы. И еще книжка весь день - такая, каких много лет не было. И я так рассердилась на себя вдруг. Эти последние 15 лет можно было что-то делать, но нет - кажется, за все это время был только год, когда я вспомнила себя, и то не до конца. Все остальное время было какое угодно - прекрасное, ужасное, придающее всему смысл - но я не понимаю, что из этого вообще я. Кажется, я прожила эти годы, как тот поручик у Куприна, который любил думать о себе в третьем лице "И он рассмеялся горьким, презрительным смехом". (Вот кстати, это мне нравится Куприн или кому-то еще?) Кстати, началось все как раз в том видеосалоне - на “Американского оборотня” я ходила раз пять совершенно точно не по своей воле, но в 10 лет сложно догадаться, к чему это приведет.
Чужие глаза, которыми я смотрела на себя все это время, иногда видели что-то такое, от чего у меня дух захватывало, и казалось, что это стоит всего. Но в итоге получилось как с морской сосной - в какой-то момент она забывает, куда росла, и устремляется в произвольную сторону. Она, конечно, не могла иначе, но смени направление раза два-три - и получится просто кривое дерево. А мне так нравятся сосны моего детства. Из них можно сделать что-то путное.
Там, под этими наслоениями (многовато метафор), проникшими не только в меня, но и друг в друга, не бог весть что, но мне хотелось бы знать, что именно. Вот "Властелин колец" там точно есть, в переводе Муравьева-Кистяковского. Беленая хата с накрахмаленными рушниками. Темная ледяная дорога от последней троллейбусной остановки в селе Донское. Одна смена в лагере "Лесная сказка". Дом у шоссе на Фейетвилль. Автобусная остановка в 6 утра на площади Белорусского вокзала. Все это я повторяю тут из года в год не потому, что меня это так умиляет - просто больше я ничего про себя не знаю. Потому что потом началось - и кончаться не собирается. Да, время и место не способствуют концентрации, но чтобы вот так?
Я ведь даже не могу отследить в этом посте тот момент, когда я опять начала писать для одного читателя.