ЯНТАРНАЯ КОМНАТА
Питер - удивительно красивый город. Не знаю даже какое слово здесь главнее - «красивый» или «удивительный». Хотя, знаю какое - «неожиданный»! Ну, как неожиданный? Ты же в школе учился, читатель, и в курсе, что здесь и Зимний дворец, и Эрмитаж, и… Чего ты шикаешь? Это одно и то же? Ты еще скажи, что Медный всадник то же самое, что и Бронзовый.
Так, вот, Питер прекрасен в неожиданности своей.
Идешь по Невскому проспекту в сторону Невы, до обычного перекрестка доходишь, а там за углом, ТА ДАМ!
«
В вашем городе такой ТА ДАМ за углом есть? Ну, и вот. А в Питере таких тадамов … достаточно. Но вот Зимний за углом меня в 1984 году особенно поразил. Причем, настолько, что свою старшую дочь я через 20-ть лет этим же маршрутом повел и попытался объяснить ей восторженным мычанием суть своего тогдашнего подросткового восторга.
Но больше Зимнего дворца меня поразил другой архитектурный объект. Почти 30 лет прошло, а стоит перед глазами, как живой. Он и сейчас там.
Флэшбэк.
1984-й. 4 года назад закончилась Московская летняя олимпиада. Мы с мамой уже три недели бороздим Ленинград и его окрестности. Дождей почти нет, тепло, и жители города утверждают, что это чудо будет гораздо чудесней всех достопримечательностей города вместе взятых. Но они ошибаются.
Петергоф. Бродим по парку часа четыре. Ноги гудят, лавочек нет и мама предлагает сесть на газон. А никто не сидит на газоне, не принято было в СССР на газонах сидеть. В Нижнем Тагиле - пожалуйста, а на газонах, нет. Мама у меня законопослушная, но любит меня больше, чем административный кодекс. И мы садимся. Прямо на изумрудный газон.
Сидим, приходим в себя от впечатлений. Вокруг тут же остальные туристы на газон попадали и тоже в себя приходят. То есть, не идут никуда. Больше не могут.
Я радостно уплетаю бутерброд с сыром, мама его предусмотрительно из дома захватила - перекусить в СССР было практически негде, и мама об этом знала.
И вот, сидим мы на советском царском газоне, доедаю я бутерброд и чувствую, что мне надо. Причем срочно.
- А где у вас туалет? - спрашивает мама милиционера. Милиционер уже минут пять стоит рядом и задумчиво смотрит на туристов на газоне. Наверняка размышляет, с кого начать пресекать, чтобы потом красиво изложить в рапорте: «в результате профилактических мероприятий, мною, старшим сержантом Бобрыкиным, пресечена попытка…»
- Товарищ милиционер, - снова перебивает карьерные мечты сержанта моя мама, - где у вас здесь туалет?
Сержант обреченно машет рукой сначала в сторону указателя, а потом и на рапорт. И уходит искать Янтарную комнату.
Указатель выводит нас с мамой к странному сооружению. Издали оно похоже на ДЗОТ (дерево-земляная огневая точка), но раз в десять больше. Я атакую ДЗОТ в направлении буквы «М».
С раннего детства я знал - в общественные уборные следует входить, задержав дыхание и зажмурив глаза. Запах аммиака внутри этих сооружений убивал всё живое, кроме советских граждан. Но про советские реалии я могу долго, а мне надо по-быстрому.
Итак, я вхожу внутрь и зажмуриваюсь. Потом открываю глаза и зажмуриваюсь снова - чистый бело-голубой кафель, зеркала над фаянсовыми раковинами, фаянсовые же писсуары и запах… Его нет. Точнее, запах есть, но это волшебный запах! Я пронес его в своей памяти из далекого 1984 года в новое тысячелетие и сейчас делюсь с теми, кому не понять, как это не было Пепси Колы?!
Пепси Колы действительно не было. Точнее, она была, но только в Москве. Вру. Однажды в туристической поездке по Байкалу, экскурсовод вывел нас из тайги на полянку. На полянке стоял ларек. В ларьке была Пепси Кола!
- сколько стоит Пепси?!
- не кричи так, мальчик, - сморщился продавец, - Пепси стоит полтора доллара. Вот же на ценнике русским языком написано.
Это был валютный ларек для иностранных туристов, среди тайги!
Так вот, запаха в туалете Петергофа не было, но это было еще не все чудо. У входа в ДЗОТ за столом сидела фея. В полированной поверхности стола отражались рулоны с туалетной бумагой!!!
Почти тридцать лет прошло, а я как сейчас вижу себя со стороны в этой царско-советской уборной, которая была построена специально к Московской олимпиаде для иностранных, да чего уж там, и советских граждан.
И не спрашивайте меня, как выглядит Янтарная комната.
Так, вот, Питер прекрасен в неожиданности своей.
Идешь по Невскому проспекту в сторону Невы, до обычного перекрестка доходишь, а там за углом, ТА ДАМ!
«
В вашем городе такой ТА ДАМ за углом есть? Ну, и вот. А в Питере таких тадамов … достаточно. Но вот Зимний за углом меня в 1984 году особенно поразил. Причем, настолько, что свою старшую дочь я через 20-ть лет этим же маршрутом повел и попытался объяснить ей восторженным мычанием суть своего тогдашнего подросткового восторга.
Но больше Зимнего дворца меня поразил другой архитектурный объект. Почти 30 лет прошло, а стоит перед глазами, как живой. Он и сейчас там.
Флэшбэк.
1984-й. 4 года назад закончилась Московская летняя олимпиада. Мы с мамой уже три недели бороздим Ленинград и его окрестности. Дождей почти нет, тепло, и жители города утверждают, что это чудо будет гораздо чудесней всех достопримечательностей города вместе взятых. Но они ошибаются.
Петергоф. Бродим по парку часа четыре. Ноги гудят, лавочек нет и мама предлагает сесть на газон. А никто не сидит на газоне, не принято было в СССР на газонах сидеть. В Нижнем Тагиле - пожалуйста, а на газонах, нет. Мама у меня законопослушная, но любит меня больше, чем административный кодекс. И мы садимся. Прямо на изумрудный газон.
Сидим, приходим в себя от впечатлений. Вокруг тут же остальные туристы на газон попадали и тоже в себя приходят. То есть, не идут никуда. Больше не могут.
Я радостно уплетаю бутерброд с сыром, мама его предусмотрительно из дома захватила - перекусить в СССР было практически негде, и мама об этом знала.
И вот, сидим мы на советском царском газоне, доедаю я бутерброд и чувствую, что мне надо. Причем срочно.
- А где у вас туалет? - спрашивает мама милиционера. Милиционер уже минут пять стоит рядом и задумчиво смотрит на туристов на газоне. Наверняка размышляет, с кого начать пресекать, чтобы потом красиво изложить в рапорте: «в результате профилактических мероприятий, мною, старшим сержантом Бобрыкиным, пресечена попытка…»
- Товарищ милиционер, - снова перебивает карьерные мечты сержанта моя мама, - где у вас здесь туалет?
Сержант обреченно машет рукой сначала в сторону указателя, а потом и на рапорт. И уходит искать Янтарную комнату.
Указатель выводит нас с мамой к странному сооружению. Издали оно похоже на ДЗОТ (дерево-земляная огневая точка), но раз в десять больше. Я атакую ДЗОТ в направлении буквы «М».
С раннего детства я знал - в общественные уборные следует входить, задержав дыхание и зажмурив глаза. Запах аммиака внутри этих сооружений убивал всё живое, кроме советских граждан. Но про советские реалии я могу долго, а мне надо по-быстрому.
Итак, я вхожу внутрь и зажмуриваюсь. Потом открываю глаза и зажмуриваюсь снова - чистый бело-голубой кафель, зеркала над фаянсовыми раковинами, фаянсовые же писсуары и запах… Его нет. Точнее, запах есть, но это волшебный запах! Я пронес его в своей памяти из далекого 1984 года в новое тысячелетие и сейчас делюсь с теми, кому не понять, как это не было Пепси Колы?!
Пепси Колы действительно не было. Точнее, она была, но только в Москве. Вру. Однажды в туристической поездке по Байкалу, экскурсовод вывел нас из тайги на полянку. На полянке стоял ларек. В ларьке была Пепси Кола!
- сколько стоит Пепси?!
- не кричи так, мальчик, - сморщился продавец, - Пепси стоит полтора доллара. Вот же на ценнике русским языком написано.
Это был валютный ларек для иностранных туристов, среди тайги!
Так вот, запаха в туалете Петергофа не было, но это было еще не все чудо. У входа в ДЗОТ за столом сидела фея. В полированной поверхности стола отражались рулоны с туалетной бумагой!!!
Почти тридцать лет прошло, а я как сейчас вижу себя со стороны в этой царско-советской уборной, которая была построена специально к Московской олимпиаде для иностранных, да чего уж там, и советских граждан.
И не спрашивайте меня, как выглядит Янтарная комната.