Нежность.
Все началось с поскрипывания третьей половицы.
Самые тихие шаги заставляли ее стонать и трещать.
В одну из ночей ветер принес семена тысяч растений, и утром мой дом окружала непроходимая зеленая стена, которая к вечеру пожухла и затвердела.
Потом я нашла между стекол окна засохшую ночную бабочку, и долго не могла отмыть пальцы от серой пыли.
По телевизору перестали показывать новости и прогнозы погоды. На каждом канале шипел снег.
Газеты перестали приходить в октябре, в ноябре отключили электричество и воду.
Половица продолжала сходить с ума, и весь пол начал потрескивать и скрипеть.
31-го ноября ровно в 7:00 остановились часы.
В первый день зимы я почувствовала, что стекла на окнах стали тоньше, а одеяла начали терять ворс.
Из одежды постепенно выпадали нитки - ими был усыпан весь шкаф. Они собирались в яркие клубки, и ветер гонял их по квартире. Иногда ветер приносил запах прерий.
1 декабря я проснулась в луже собственной крови.
В тот же день все стены пошли трещинами. Из трещин сыпались черные жемчужины, которые с гудением ударялись об пол и превращались в гигантских жуков-дровосеков.
Дом наполнился шуршанием сотен насекомых.
Стены трескались до заката, а потом наступила тишина, и два клубка ниток унесло в окно порывом метели, о которой никто не знал.
8 декабря двери стали мягче. С них сыпалась труха, а термиты умирали. Ветер задувал трупики в клубки ниток.
Ветер дул все чаще, он приносил запахи со всего света и срывал плешивые занавески с окон моего умирающего дома.
Утром 10 декабря я проснулась от холода. Одеял не стало вовсе, а в шкафу громоздилась куча полуистлевших ниток.
На кровати подушкой лежали мои волосы.
С меня сходила кожа, мои кости уменьшались и трескались. Я перестала узнавать себя в зеркалах. А потом все они помутнели и ничего не отражали.
12 декабря начали осыпаться потолки. Ванна раскололась пополам. Она напоминала две огромные белые ладони, раскрытые для подаяния.
Вечером того же дня я почувствовала, как на правой руке лопнула кожа. Постепенно она становилась все тоньше и тоньше.
Когда у меня выпали все зубы, я перестала разговаривать сама с собой, пугаясь старушечьего голоса, который доносился из впалого сухого рта.
Я стала тонкой и гладкой, и могла потрогать свое сердце.
Каждый день мне приходилось слизывать с себя кровь.
Когда превратился в прах последний стул, я стала забираться в трещину на полу и спала в ней.
15 декабря я проснулась в своей трещине, и она была полна крови. Я перестала двигаться.
Ветер разносил по дому серую пыль, и с каждым его порывом стены становились все тоньше.
Я слышала голоса и смех, чувствовала нежную кожу костяшками пальцев. Иногда чьи-то воспоминания будили меня по ночам, и я целовала женские губы, и смотрела, как река, закованная в мосты, течет под моими ногами, а я выше, и небо очень серое, но я счастлива, и снова эти губы, а потом самолет, и я смотрю, как серые облака, еще недавно бывшие сверху, курятся подо мной.
Иногда мне приходилось разглядывать альбомы с фотографиями - всю ночь - и чужие воспоминания грохотали в моих костях, заставляя плакать от чьих-то потерь и радоваться незнакомым улыбкам.
Черноволосая сероглазая, я так ее любила. Нужно проснуться, мне не хочется ее вспоминать.
Пол стал совсем тонким, и проступила черная влажная земля.
Крыша обвалилась в одну из ночей, я не помню, наверное, она тоже стала хрупкой и просто осыпалась пылью.
Я прыгаю. Я громко говорю. Надо мной подшучивают друзья, мне так хорошо. Нужно проснуться.
Чужие воспоминания постепенно заменили мне мысли, я перестала обращать на них внимание.
Когда мои глаза высохли, чужая память подарила мне сотни картинок, которые сменялись каждой ночью, так я медленнее сходила с ума.
Снова эта река с мостами. Снова серые глаза. Виноград над головой. Теплое дерево. Я чувствую спиной теплое шершавое дерево и смотрю на сплетение виноградных лоз.
Земля высыхала, и ветер задувал ее в мои пустые глазницы. Становилось все теплее.
Проснувшись, я не смогла вдохнуть - и поняла, что земля уже укрыла меня полностью. В этот момент между ребер прахом осыпалось мое сердце.
Так рано, рано. 29 декабря.
…в ее животе обрастал мясом и кожей твой ребенок. Так быстро. Никто не мог понять, почему так быстро.
Он быстро обрастал мясом и кожей, он становился розовый и мягкий, у него вырастали волосы, его сердце билось так сильно, что ее тело сотрясалось.
У него будут совсем не твои глаза.
Ты будешь так сильно его любить. Так сильно.
Ведь он родился 29 декабря.