Это подготовка к скорой войне, даже не сомневайтесь
"Мобилизация - это война"
Старинное армейское наблюдение.
Никакого другого смысла в этой инициативе нет. И быть не может, ибо до сих пор Ликвидком от офицериков лишь с удовольствием избавлялся. Или вы думаете, что это для того, чтобы не давать им квартир? Ну, во-первых, действующих офицеров они по своим собственным законам обеспечивать жильём тоже обязаны, а во-вторых, они и военных пенсионеров не обеспечивают, и ничего, не парятся.
Нет, дело в другом. Точно такие же процессы происходили в 1939-40 гг.
-
-
Тогда, как известно, мы и "сами ни на кого нападать не хотели", и нападения "ниоткуда не ждали", хотя, во всех, наверное, без исключения офицерских мемуарах указывается, что "в воздухе пахло грозой". Но это противоречие тоже никого и никогда не парило. Ни советскую цензуру, знавшую, что читатель - туповатый патриот, ни самих патриотически настроенных "читателей", бездумных буквоглотателей. Но это так, к слову о дебило-патриётах, а процессы-то начались знакомые!
Тогда, накануне войны, и сроки службы подняли, и объявили призыв на военные сборы сразу 15 возрастов - от 22 лет до 37, и с тех "сборов" не больно-то отпускали, внезапно продлевая сроки обучения, с нередким, кстати, и неожиданным присвоением в дальнейшем офицерских званий. А если и отпускали, то весной 1941 снова забирали, и новоиспеченные офицеры из числа гражданских, вообще-то, лиц вступали в командование взводами и ротами. Специалистов же, например, трактористов, не отпускали и вовсе. На рабочем месте их заменяли женщины, пересевшие по призыву Паши Ангелиной и при полной поддержке Госкино, на трактора. А что, девушки ничем не хуже! Механизаторы же парни лишь насмешливо поддакивали, дескать, конечно, конечно, не хуже. Знали б вы, курицы, какую технику мы осваиваем! А с того возникает гордость, столь необходимая для войны и для стойкого перенесения тягот и лишений в мирное время.
Но начиналось-то все с принятия 1 сентября 1939 (день начала Второй мировой войны) внеочередной и, опять же, внезапной сессией Верховного Совета СССР "Закона о всеобщей воинской обязанности". Он и круг подлежащих призыву лиц существенно расширил, распространив его на все мужское население страны (до того служить были обязаны не все подряд, а только желающие. И достойные такой чести!), и возрастные планки поднял. Сначала издается соответствующий документ, как бы между делом, потом начинаются военные сборы, все разумно. Ликвидком начинает более плавно и издалека, но, вот, увидите, процессы пойдут очень быстро. Скоро и повальные военные сборы начнутся, и тоже будут внезапно продлеваться. С их организаторскими способностями и расслабленным состоянием населения комедия обещает быть очень веселой.
Подпадаю под мобилизацию в случае чего теперь и я, как офицер запаса. Ликвидком очень рассчитывает, что я сложу свою голову за его интересы, оказав, как полный дебил, ему еще и эту услугу. Теперь уже, действительно, последнюю, больше им от меня ничего и не требуется. Только разок пойти и сдохнуть за их возможность продолжать свое сладкое существование. Они очень надеются, что я настолько глуп, что пойду за их поганое счастье умирать и убивать. Что им удастся мне как-то втолковать, что это не они, упыри, а аж сама Родина в опасности. Ну-ну, ну-ну...
Продолжение банкета
Старинное армейское наблюдение.
Click to viewНикакого другого смысла в этой инициативе нет. И быть не может, ибо до сих пор Ликвидком от офицериков лишь с удовольствием избавлялся. Или вы думаете, что это для того, чтобы не давать им квартир? Ну, во-первых, действующих офицеров они по своим собственным законам обеспечивать жильём тоже обязаны, а во-вторых, они и военных пенсионеров не обеспечивают, и ничего, не парятся.
Нет, дело в другом. Точно такие же процессы происходили в 1939-40 гг.
-
-
Тогда, как известно, мы и "сами ни на кого нападать не хотели", и нападения "ниоткуда не ждали", хотя, во всех, наверное, без исключения офицерских мемуарах указывается, что "в воздухе пахло грозой". Но это противоречие тоже никого и никогда не парило. Ни советскую цензуру, знавшую, что читатель - туповатый патриот, ни самих патриотически настроенных "читателей", бездумных буквоглотателей. Но это так, к слову о дебило-патриётах, а процессы-то начались знакомые!
Тогда, накануне войны, и сроки службы подняли, и объявили призыв на военные сборы сразу 15 возрастов - от 22 лет до 37, и с тех "сборов" не больно-то отпускали, внезапно продлевая сроки обучения, с нередким, кстати, и неожиданным присвоением в дальнейшем офицерских званий. А если и отпускали, то весной 1941 снова забирали, и новоиспеченные офицеры из числа гражданских, вообще-то, лиц вступали в командование взводами и ротами. Специалистов же, например, трактористов, не отпускали и вовсе. На рабочем месте их заменяли женщины, пересевшие по призыву Паши Ангелиной и при полной поддержке Госкино, на трактора. А что, девушки ничем не хуже! Механизаторы же парни лишь насмешливо поддакивали, дескать, конечно, конечно, не хуже. Знали б вы, курицы, какую технику мы осваиваем! А с того возникает гордость, столь необходимая для войны и для стойкого перенесения тягот и лишений в мирное время.
Но начиналось-то все с принятия 1 сентября 1939 (день начала Второй мировой войны) внеочередной и, опять же, внезапной сессией Верховного Совета СССР "Закона о всеобщей воинской обязанности". Он и круг подлежащих призыву лиц существенно расширил, распространив его на все мужское население страны (до того служить были обязаны не все подряд, а только желающие. И достойные такой чести!), и возрастные планки поднял. Сначала издается соответствующий документ, как бы между делом, потом начинаются военные сборы, все разумно. Ликвидком начинает более плавно и издалека, но, вот, увидите, процессы пойдут очень быстро. Скоро и повальные военные сборы начнутся, и тоже будут внезапно продлеваться. С их организаторскими способностями и расслабленным состоянием населения комедия обещает быть очень веселой.
Подпадаю под мобилизацию в случае чего теперь и я, как офицер запаса. Ликвидком очень рассчитывает, что я сложу свою голову за его интересы, оказав, как полный дебил, ему еще и эту услугу. Теперь уже, действительно, последнюю, больше им от меня ничего и не требуется. Только разок пойти и сдохнуть за их возможность продолжать свое сладкое существование. Они очень надеются, что я настолько глуп, что пойду за их поганое счастье умирать и убивать. Что им удастся мне как-то втолковать, что это не они, упыри, а аж сама Родина в опасности. Ну-ну, ну-ну...
Продолжение банкета