Альтернативный упущенный 1939-й / окончание
Начало
А как прикажете оценить тот факт, что к лету 1941 года в распоряжении нацистской Германии находились ресурсы всей континентальной Европы? Тогда как осенью 1939 года Германия могла рассчитывать только на Австрию, Чехословакию и Западную Польшу. Западная и Северная Европа находились вне её доступа. Румыния, Венгрия, Финляндия ещё не были союзниками Германии. Муссолини объявил нейтралитет Италии в конце августа 1939 года. Спрашивается, когда геополитическая обстановка в Европе была более благоприятна для СССР в плане вступления в открытую борьбу с Германией - тогда или летом 1941 года? Ответ, кажется, очевиден.
В объяснение решения Сталина в августе 1939 года ссылаются на двусмысленное поведение Англии и Франции и на то, что эти западные страны не оказали бы Советскому Союзу никакой реальной помощи в войне против Германии. С этим не приходится спорить. Но ведь всё дело в том, что они и в 1941 году не оказали такой помощи! С Францией всё ясно - она была повержена Гитлером годом раньше, и её ресурсы питали теперь вермахт (чего, кстати, ещё не было и не могло быть в 1939-м). Что касается Англии, то как раз накануне вторжения в Россию Гитлер, как считают многие историки, фактически заручился, через своего заместителя Гесса, гарантиями невмешательства Англии в войну на Востоке. Во всяком случае, Сталин всю войну верил в то, что, благодаря миссии Гесса, между Англией и нацистской Германией существовал секретный сговор, направленный против СССР. Спрашивается, чем же такая ситуация, сложившаяся к лету 1941 года, была для Советского Союза лучше той, что была в августе 1939 года?
Одним из мотивов, побудивших Сталина пойти на соглашение с Гитлером, выставляют также незавершённость советско-японского конфликта на реке Халхин-Гол. Мирное соглашение было подписано только 15 сентября 1939 года. Сталин мог опасаться войны на два фронта. Однако, хотя к 23 августа на Халхин-Голе ещё шли бои, их исход уже не вызывал сомнений - настолько велико было превосходство советских войск. А после них Япония вряд ли, при всём своём желании, могла продолжать конфликт. По данным самих же японских историков, в ходе этих боёв потери японских войск составили 73% первоначальной численности! (К.Е. Черевко, А.А. Кириченко. Советско-японская война. Рассекреченные архивы. М., 2006) Так что если бы Япония в тот момент не пошла на подписание мирного соглашения, то она рисковала потерять всю Маньчжурию уже осенью 1939 года!
Справедливое возмущение двуличной политикой предвоенных Англии и Франции, стремившихся вовлечь Советскую Россию в войну против Германии, а самим остаться в стороне, не должно заслонять для наших патриотических историков главного факта, отчётливо вырисовывающегося при анализе всех изменений стратегического расклада, последовавших между 23 августа 1939 и 22 июня 1941 гг.: заключение германо-советского пакта о ненападении оказалось важной дипломатической победой в большей степени Гитлера и Риббентропа, чем Сталина и Молотова.
Главный мотив и главная ошибка Сталина в августе 1939 года представляются очевидными. Главный мотив заключался в том, что Советский Союз в это время не мог разгромить Германию. А только такая война и имела бы смысл в глазах Сталина, чтобы её начинать - война ради полного разгрома противника. Тогда, в августе 1939 г., он не предвидел, что спустя два года ему придётся воевать с Германией уже ради сохранения собственной страны.
Сталин считал, что сумеет лучше подготовить страну к тотальной войне. Он не предвидел, что немецкие танковые дивизии будут проходить до 100 км в сутки и тем самым поставят Советский Союз на грань уничтожения.
100 км в сутки - не преувеличение. Об этом свидетельствует, например, боевой путь 7-й танковой дивизии 39-го моторизованного корпуса 3-й танковой группы в составе группы армий «Центр» в первые дни войны. Этот путь чётко прослеживается на оперативных картах. Взаимодействуя с 20-й танковой дивизией, она к исходу 22 июня достигла Алитуса и форсировала Неман, пройдя с боями 60 км. В следующие два дня, 23-24 июня, действуя в глубоком оперативном тылу советского Западного фронта, дивизия взяла Вильнюс, достигла Молодечно и вечером 24 июня была уже к северо-востоку от Минска. За двое суток она прошла более 200 км (если считать только по прямой линии), сея панику и уничтожая тылы советских войск, нарушая их управление и готовя крах нашего Западного фронта.
Этим умением немецкие войска в 1939 году ещё не обладали. Коль скоро наши войска учились на собственных ошибках, то можно обоснованно предположить, что цена этого учения в 1939-1940 гг. была бы не такой высокой, какой она оказалась в 1941-1942 гг.
Главным же очевидным просчётом Сталина, надеявшегося на отсрочку, стал неожиданно быстрый крах Франции летом 1940 года и завершение боевых действий на западноевропейском сухопутном театре. Справедливости ради необходимо сказать, что этот исход был неожиданным в то время для многих, в том числе и в нацистском руководстве. Можно даже предполагать, что, не прими германское командование плана прорыва через Арденны (предложенного независимо друг от друга Гитлером и генералом Манштейном), а следуй оно своему первоначальному плану, то англо-французские войска в мае 1940 года избежали бы столь полного разгрома, и война на Западе вполне могла затянуться.
Так что же? Автор утверждает, что договор 23 августа 1939 года был серьёзной ошибкой, а то и «преступлением» (как доказывают некоторые) советской внешней политики? Конечно, нет. Ко всем приведённым рассуждениям полностью применима поговорка «всяк задним умом крепок». Об обоснованности любого решения необходимо судить не по последствиям, а по ситуации на момент принятия этого решения. Ситуация же была такова, что не все перечисленные здесь последствия с неизбежностью вытекали из советско-германского договора.
Исходя же из непосредственной пользы для Советского Союза, решение Сталина было совершенно обоснованным и правильным. Но, как мы показали выше, не единственно возможным.
И в свете произошедшего потом, в 1941-1942 гг., достойно сожаления то, что Сталин не оказался настолько прозорлив, чтобы предвидеть всё, что могло произойти. Мы вправе сожалеть о том, что он не пошёл на риск войны с Германией осенью 1939 года. Об этом имеет смысл поразмыслить сейчас, вспоминая 70-летней давности победу под Москвой. Есть основания думать, что нацистский натиск на Восток мог быть остановлен раньше, меньшими жертвами с нашей стороны и значительно западнее, чем это произошло на самом деле.
В любом случае, нет никаких оснований утверждать, что пакт о ненападении с Германией позволил Советскому Союзу летом 1941 года в большем всеоружии встретить гитлеровскую агрессию, чем это было бы возможно осенью 1939 года. Тем более, необоснованны суждения, будто этот пакт обеспечил Советскому Союзу победу в неизбежно грядущей Великой Отечественной войне. Восторженные оценки этого договора, полемически заострённые против надуманной идеологической версии об «ответственности СССР за развязывание Второй мировой войны», должны с течением времени уступить место более спокойным и взвешенным оценкам последствий данного события.
Ярослав Бутаков
специально для Столетия, 3 января 2012
Из комментариев к статье:
Москвич говорит: - Автор подкинул интересную тему для размышлений в духе "альтернативной истории". Ну что же, давайте порассуждаем. Почему пакт Молотова-Риббентропа 1939 года был выгоден СССР, а война невыгодна? Автор забыл про последствия заговора Тухачевского, который действительно имел место и который ставил вопрос о лояльности высшего командного состава верховному главнокомандующему. Если бы война началась в 1938, то мы имели бы не одного, а нескольких Власовых, сражающихся на стороне Гитлера. А в 1939 году по своему кадровому составу Красная Армия еще не была готова к большой войне. Разумеется, и 3 рейх к ней не был готов так, как он был готов спустя 2 года, но зато и сил на покорение европейских держав еще не было растрачено. Мы просто рисковали получить ситуацию образца Брестского мира 1918 года, со всеми вытекающими последствиями.
Далее, автор зря недооценивает перспективу войны на два фронта. Она в 1939 году была более чем реальна, и лишь только пакт Молотова-Риббентропа нагнал ужас на японские власти, а вовсе не победы Жукова на Халкин-Голе. И даже победа над японцами была одержана довольно-таки тяжело. Нисколько не сомневаюсь, что в результате конфликта Германии и СССР в 1939 году восточные рубежи СССР были бы атакованы всей мощью Квантунской армии. А если еще вспомнить, что японцы активно разрабатывали химическое и бактериологическое оружие, то не приходится сомневаться, что они применили бы его против нас в критической для себя ситуации. В то время японское военное командование предлагало императору Хирохито два плана войны - один против СССР, другой против Китая. При этом японские аналитики отмечали, что достоинством первого плана было то, что у СССР нет и не будет (!) союзников в такой войне, а недостатком является лишь относительная военная мощь СССР, которая превышает китайскую. Так что если бы не пакт, еще неизвестно, чем бы все закончилось.
Далее, автор совершенно необоснованно записал в друзья-союзники СССР Англию и Францию. С какой стати? Вспомните, кто тогда был у власти в этих странах? Это были ярые противники СССР Чемберлен и Даладье, которые только и мечтали о том, чтобы Гитлер организовал свой "дранг нах остен", которые дали ему зеленый свет в Мюнхене и готовы были и дальше закрывать глаза на любые преступления третьего рейха. Это были абсолютно циничные и беспринципные политики, и я не сомневаюсь, что в 1939 году СССР и не мечтал бы получить в союзники Париж и Лондон.
А как же Соединенные Штаты, спросите вы? Так Америка и подавно не вступила бы в новую европейскую войну, к тому же войну межу нацизмом и коммунизмом. И ни о каком ленд-лизе мы не могли и мечтать в 1939 году! Только нейтралитет США, или еще хуже - военные поставки тем воюющим странам, кто заплатил бы янки хорошие деньги. То есть Германии.
По поводу неучастия Финляндии и Румынии я тоже бы не стал обольщаться. И дело не только в том, что у них не было бы в 1939 году формального повода участвовать в походе на Москву. Ну и что с того? Что это доказывает? А был ли такой повод у Италии и Франции? Однако против СССР воевали и итальянские, и французские, и даже испанские дивизии!
Ну и самое главное: кто может кинуть камень в политика (Сталина), который предпочитает синицу (мир с немцами) журавлю в небе? Все правильно он сделал в 1939 году.
И самое-самое последнее! Почему-то основной упор в подобных статьях делается на подготовке вооруженных сил, боеспособности и т.п. А кто-то напишет о том, что с 1939 по 1941 год СССР начал осуществлять план по перебазированию промышленных производств за Урал, по созданию предприятий-двойников, на которые и легла основная нагрузка в неудачный 1941 год? Почему об этом выигранном ресурсе автор не упомянул?
- Пара мыслей вдогонку. Первая - какой был повод у СССР вступить в войну с Гитлером в 1939 году? Повод должен был быть серьезным и недвусмысленным. Угроза нападения Германии на Польшу? Расчленение Чехословакии? Еще ранее осуществленный аншлюс Австрии? Все это было более чем несерьезно. Давайте не забывать того, что и Чехословакии, и Польше СССР предлагал помощь на деле, а не на словах, то есть вел себя вполне последовательно и честно. Кто же отказался от этой помощи? В случае с Чехословакией это были заклятые "друзья" СССР - Франция и Англия, которые предпочли договориться с Гитлером и "слить" Чехословакию, которая, видя предательство Парижа и Лондона, не рискнула полагаться на односторонние гарантии со стороны СССР. В случае с Варшавой отказалась сама Польша, так как боялась вызвать неудовольствие Германии, с которой она тоже подписала пакт о ненападении.
Кстати, интересные параллели, правда? С Германией тогда много кто подписывал договоров, пактов, однако сейчас все шишки сыплются на СССР и Сталина. С другой стороны, Польша в то время вовсе не выглядела бедной овечкой. Вспомните, что именно Польша поживилась за счет Чехословакии, отобрав у нее Тешинскую область в ходе Мюнхенского сговора и последующего раздела, а ранее отобрала белорусские и украинские земли, расположенным намного восточнее линии Керзона. Лелеяла Варшава и грандиозные планы похода на восток вместе с германским фюрером - об этом недвусмысленно говорят документы того времени. Маршал Пилсудский собирался вместе с Гитлером провести свои "доблестные" польские войска победным маршем по Красной площади. Так что то, что автор, вспоминая о мотивах Финляндии и Румынии, забывает о мотивах Польши, для меня необъяснимо. А ведь в условиях 1939 года это был тоже сильный противник.
Следующий момент. Если бы в 1939 году СССР объявил войну Германии, то в глазах западных стран именно он бы выглядел агрессором, а значит, похоронил бы идею вынужденного союза с Западом, который сформировался в 1942-1943 гг.
И еще один фактор стоит упомянуть - геополитический. Не секрет, что обе войны XX столетия Германии против России/СССР - продукт британской дипломатии, которая, действуя в духе лозунга "разделяй и властвуй", мечтала разом избавиться от двух своих злейших врагов - Российского (советского)государства и германского рейха. Сталин прекрасно знал об этих планах и справедливо не доверял британцам.
Было ли неизбежным столкновение двух крупнейших континентальных держав того времени - Германии и Советского Союза? Нет, не было. СССР и Германия вовсе не являлись геополитическими противниками. А идеологические расхождения, как показало подписание пакта Молотова - Риббентропа, можно было прекрасно преодолеть, к ужасу британского Форин Офиса, для которого советско-германский пакт о ненападении стал самой крупной неудачей XX века. Более того, если бы немецкая элита вчиталась в наследие дипломатии Бисмарка, то никакой войны между нашими странами не было, а главные удары Гитлер наносил бы по державам Атлантической оси.
Однако история действительно не имеет сослагательного наклонения, к тому же войну усиленно продвигали сильные мира сего - мировая закулиса, заинтересованная в мировой войне как способе выхода из экономического кризиса. Так что попытки отыскать выигрышный для СССР ход в условиях 1939-1941 годов, на мой взгляд, не имеют успеха.
И напоследок пару слов о Сталине, которого по-прежнему многие недооценивают. А между тем в той ситуации именно Сталин отшвырнул в сторону коммунистическую фразеологию и заговорил с лидерами западных держав на простом и понятном для них языке - на языке национальных интересов России. Они и сами прекрасно владели этим языком, поэтому и смогли придти к общему согласию в формате Большой тройки. Уверен, что если бы на месте Сталина был Троцкий, то СССР ждал бы неминуемый разгром и исчезновение с карты мира.