О Французской революции (ч. 8).
И так, во время революции происходит потеря управления и государственный механизм "идёт вразнос".
Несколько наложившихся друг на друга переворотов приводят сначала к ослаблению, а затем и к полному снятию защитных механизмов государства, уничтожению его "иммунитета". Т.е. революция - это "государственный СПИД", и страна, застигнутая подобным несчастьем, становится крайне уязвима для влияния извне. Сбой в работе государственного механизма соседи-конкуренты всегда будут использовать себе во благо. И они заинтересованны в максимально долгом продлении выгодной для себя ситуации (ослабления конкурента), по принципу: "Чем хуже (соседу, конечно) - тем лучше (для меня)". Альтруизма во внешней политике не бывает. Поэтому и революций без "внешних влияний" не бывает.
В принципе, любое государство сильнее своих внутренних врагов - это аксиома. Поэтому для революции необходимо сложение 2-х факторов:
- наложение друг на друга нескольких государственных переворотов (что приводит к ослаблению гос-ва);
- влияние других государств (начинающиеся почти сразу же, когда внутренняя нестабильность хоть немного затягивается).
То, что я здесь описываю - политическая механика революций. Это - главное. Причин и предпосылок, считающихся "объективными" (т.е. социального и экономического недовольства), явно недостаточно для развития революции. Они - вторичны. Иначе, в конце XVIII в. революция произошла бы в Англии, где ситуация была хуже*. Государство же в силах подавить любое внутренние недовольство.
Не секрет, что Великобритания была для Франции в XVIII в. внешним врагом №1 (как в XVII-м столетии - Испания). Все остальные государства по разным причинам не смогли дотянутся до этого почётного и высокого звания. Поэтому, ответ на сакраментальный вопрос всех детективов "кому выгодно?", здесь очевиден. Теперь немного коснёмся положения вооружённых сил Франции, сложившегося после событий июня 1789 года.
После начала революции началось стремительное разложение французской армии**. Сигнал дал "штурм Бастилии" и прочие беспорядки в Париже, произведенные чернью, совместно с распропагандированными солдатами французской гвардии. В провинции началось расхищение денежных ящиков, распродажа обмундирования и оружия, организованная и прикрытая вооруженной силой контрабанда спирта и избиение офицеров, пытавшихся поддержать какой-либо внешний порядок. В Нанси вспыхнул открытый бунт трёх полков, и лишь мобилизовав все оставшиеся более-менее управляемыми войска, генерал Буйе сумел подавить его, что несколько затормозило начавшийся процесс, но не надолго. Положение офицера-дворянина в армии стало нестерпимым, началась массовая эмиграция - из 9 тысяч офицеров эмигрировало 6 тысяч. В мемуарах оставшихся и сделавших при революции карьеру офицеров (Мармона, Дюрока, Домартэна) подчёркивается, что ни с какими либеральными убеждениями оставаться во Франции в эту эпоху офицеру было не возможно, и если они оставались, то только по случайной превратности судьбы и из-за личных дел.
Положение в армии усугублялось ещё и из-за постоянного вмешательства в военные дела Национального Собрания. Хотя королю, как главе исполнительной власти, по новым законам и была оставлена определённая власть над армией, воля Собрания была поставлена выше королевской. Принцип воинской повинности, как деспотический и посягающий на свободу гражданина, был отвергнут. Иностранные полки (прежде всего - швейцарские гвардейцы), где дисциплина была выше, но к которым сторонники революции испытывали недоверие, должны были быть распущены. Одновременно была сформирована вооруженная сила, полностью независимая от королевской власти - национальная гвардия. Это была милиция (в греческом смысле, а не в советском), в которую зачислялись все граждане, пользующиеся избирательным правом и которая находилась под командованием лиц, назначаемых городским самоуправлением. Однако с военной точки зрения уровень национальной гвардии оставался крайне невысоким, она могла играть важную роль в политической борьбе внутри страны, но была не в состоянии противостоять внешним врагам.
Теперь обратим внимание на события за пределами Франции. 27 июля 1790 г. произошло одно важное событие - были заключены Рейхенбахские соглашения между Австрией и Пруссией и, при посредничестве Англии, урегулированы их основные разногласия. После дипломатической революции 1750-х гг., королевство Пруссия стало "главным мечом Британии на континенте". Но при этом, отношения между державами Бурбонов и Габсбургов были далеки от идеальных, и претензии к французам со стороны австрийцев постепенно накапливались. Так, например, французы отказались помочь Иосифу II в осуществлении его "Баварского проекта" (обмен Австрийских Нидерландов на владения Виттельсбахов (после пресечения основной ветви рода) и архиепископство Зальцбургское).
27 августа 1791 г. была подписана Пильницкая декларация Австрии и Пруссии о совместных действиях для оказания помощи королю Франции. Активную роль в её принятии сыграл объявивший себя вождём роялистской эмиграции граф Прованский. Декларация носила явно провокационный характер. В ней объявлялось, что Людовик XVI не свободен в своих решениях и что священный долг подписавших её сторон требует способствовать восстановлению короля в его суверенных правах. Для чего необходимо осуществить интервенцию во Францию. Большей "медвежьей услуги" оказать Людовику XVI было нельзя. Ответом на декларацию стало принятие Национальным учредительным собранием 13 сентября 1791 г. конституции и дальнейшее усугубление ситуации. При этом, декларация оставалась только в виде благих намерений, никаких реальных попыток вмешаться во внутренние дела Франции не предпринималось (в т.ч. и из-за позиции Великобритании).
7 февраля 1792 года был заключён Австро-Прусский союзный договор, произошло образование 1-й коалиции (созданной специально с целью вмешаться в французские дела). Но и тогда союзные монархи не спешили с началом боевых действий, инициатива последовала со стороны Франции. Революционеры потребовали от Людовика XVI объявить войну Австрии, когда же король отказался, Законодательное собрание объявило 20 апреля 1792 года от лица всего французского народа войну Леопольду II (причём как "королю Венгрии и Богемии", но не как императору Св.РИ).
Внешняя война, начатая правительством жирондистов прежде всего с целью аннексии Австрийских Нидерландов, и от которой ждали усиления умеренных партий, дала неожиданные результаты. Ожидалось, что вторжение французской армии на бельгийскую территорию, для защиты которой австрийских войск почти не было***, будет "увеселительной прогулкой". Однако всё окончилось плачевно: в разложившихся французских полках, при встрече с одиночными неприятельскими эскадронами и даже при одном слухе о появлении неприятеля поднималась паника, и войска бежали, обвиняя начальников в измене и бросая пушки и обоз. Через три месяца началось вторжение сосредоточившихся против Франции австрийских и прусских войск.
В заключение, приведу одну цитату из "Эволюции военного искусства" А. А. Свечина: "Тот размах, то углубление, которое приняла революция внутри и вне пределов Франции, были вызваны внешней войной, интервенцией, которую накликали эмигранты. Без интервенции, умеренное направление, вероятно, взяло бы верх."
__________
* "До конца 1780-х годов революцию предвидели многие, но ожидалось, что она произойдет в Англии, а не во Франции." Jarrett D. "The Begetters of Revolution", 1973. Longman. P. 1-2. Думаю, надо посвятить одну запись сравнению Франции (где, как утверждают, революция была "закономерным итогом") и Англии (где царило "торжество демократии" и поэтому революции быть не могло).
Ещё, из недавних событий в качестве примера того, что "объективные процессы" не играют главной роли в развитии революций, можно привести историю СССР. Сегодня принято считать, что союз распался из-за "экономических проблем". Фактически, это звучит как признание того, что одно из крупнейших государств когда-либо существовавших на планете рухнуло из-за отсутствия жвачки и джинсов (ведь это и были все "экономические проблемы"), т.к. реальных проблем не было. Когда в 30-40-х гг. был сильнейший ГОЛОД, советская власть только крепчала. И зависимость от западных "помощников" тогда была в разы больше, чем в 80-е (посмотрите, как реально происходила индустриализация). Даже во время 2-й мировой, когда на оставшейся не оккупированной территории на одного довольного советской властью приходилась сотня не довольных, готовых разорвать вертухаев голыми руками, и тогда "власть трудящихся" оставалась непоколебимой. А претензии к советской экономике перестроечной поры - "у нас не машины, а вёдра на колёсах", "магнитофон только по блату достанешь" и т.п. Иногда следует немного утрировать общепринятые взгляды и тогда начинаешь понимать, насколько они нелепы... (В этом вопросе интересна реакция советских товарищей. Когда дело касается совка, то они могут часами распинаться про "иуду Горбачёва" и "деньги госдепа", а когда дело касается прошлого, то "ни шагу назад" - только "народное недовольство прогнившим режимом", только "объективные факторы", экономика и проч.)
** Далее описывать события я буду в основном по "Эволюции военного искусства" А. А. Свечина. Не смотря на все советские "закидоны" о благости для стран и народов революций, он приводит достаточно неплохой фактический материал, наглядно показывающий "как всё было на самом деле".
*** В 1789-90 годах в Австрийских Нидерландах произошло восстание против централизаторской политики Иосифа II и на карте одно время существовали "Бельгийские соединённые штаты".
Несколько наложившихся друг на друга переворотов приводят сначала к ослаблению, а затем и к полному снятию защитных механизмов государства, уничтожению его "иммунитета". Т.е. революция - это "государственный СПИД", и страна, застигнутая подобным несчастьем, становится крайне уязвима для влияния извне. Сбой в работе государственного механизма соседи-конкуренты всегда будут использовать себе во благо. И они заинтересованны в максимально долгом продлении выгодной для себя ситуации (ослабления конкурента), по принципу: "Чем хуже (соседу, конечно) - тем лучше (для меня)". Альтруизма во внешней политике не бывает. Поэтому и революций без "внешних влияний" не бывает.
В принципе, любое государство сильнее своих внутренних врагов - это аксиома. Поэтому для революции необходимо сложение 2-х факторов:
- наложение друг на друга нескольких государственных переворотов (что приводит к ослаблению гос-ва);
- влияние других государств (начинающиеся почти сразу же, когда внутренняя нестабильность хоть немного затягивается).
То, что я здесь описываю - политическая механика революций. Это - главное. Причин и предпосылок, считающихся "объективными" (т.е. социального и экономического недовольства), явно недостаточно для развития революции. Они - вторичны. Иначе, в конце XVIII в. революция произошла бы в Англии, где ситуация была хуже*. Государство же в силах подавить любое внутренние недовольство.
Не секрет, что Великобритания была для Франции в XVIII в. внешним врагом №1 (как в XVII-м столетии - Испания). Все остальные государства по разным причинам не смогли дотянутся до этого почётного и высокого звания. Поэтому, ответ на сакраментальный вопрос всех детективов "кому выгодно?", здесь очевиден. Теперь немного коснёмся положения вооружённых сил Франции, сложившегося после событий июня 1789 года.
После начала революции началось стремительное разложение французской армии**. Сигнал дал "штурм Бастилии" и прочие беспорядки в Париже, произведенные чернью, совместно с распропагандированными солдатами французской гвардии. В провинции началось расхищение денежных ящиков, распродажа обмундирования и оружия, организованная и прикрытая вооруженной силой контрабанда спирта и избиение офицеров, пытавшихся поддержать какой-либо внешний порядок. В Нанси вспыхнул открытый бунт трёх полков, и лишь мобилизовав все оставшиеся более-менее управляемыми войска, генерал Буйе сумел подавить его, что несколько затормозило начавшийся процесс, но не надолго. Положение офицера-дворянина в армии стало нестерпимым, началась массовая эмиграция - из 9 тысяч офицеров эмигрировало 6 тысяч. В мемуарах оставшихся и сделавших при революции карьеру офицеров (Мармона, Дюрока, Домартэна) подчёркивается, что ни с какими либеральными убеждениями оставаться во Франции в эту эпоху офицеру было не возможно, и если они оставались, то только по случайной превратности судьбы и из-за личных дел.
Положение в армии усугублялось ещё и из-за постоянного вмешательства в военные дела Национального Собрания. Хотя королю, как главе исполнительной власти, по новым законам и была оставлена определённая власть над армией, воля Собрания была поставлена выше королевской. Принцип воинской повинности, как деспотический и посягающий на свободу гражданина, был отвергнут. Иностранные полки (прежде всего - швейцарские гвардейцы), где дисциплина была выше, но к которым сторонники революции испытывали недоверие, должны были быть распущены. Одновременно была сформирована вооруженная сила, полностью независимая от королевской власти - национальная гвардия. Это была милиция (в греческом смысле, а не в советском), в которую зачислялись все граждане, пользующиеся избирательным правом и которая находилась под командованием лиц, назначаемых городским самоуправлением. Однако с военной точки зрения уровень национальной гвардии оставался крайне невысоким, она могла играть важную роль в политической борьбе внутри страны, но была не в состоянии противостоять внешним врагам.
Теперь обратим внимание на события за пределами Франции. 27 июля 1790 г. произошло одно важное событие - были заключены Рейхенбахские соглашения между Австрией и Пруссией и, при посредничестве Англии, урегулированы их основные разногласия. После дипломатической революции 1750-х гг., королевство Пруссия стало "главным мечом Британии на континенте". Но при этом, отношения между державами Бурбонов и Габсбургов были далеки от идеальных, и претензии к французам со стороны австрийцев постепенно накапливались. Так, например, французы отказались помочь Иосифу II в осуществлении его "Баварского проекта" (обмен Австрийских Нидерландов на владения Виттельсбахов (после пресечения основной ветви рода) и архиепископство Зальцбургское).
27 августа 1791 г. была подписана Пильницкая декларация Австрии и Пруссии о совместных действиях для оказания помощи королю Франции. Активную роль в её принятии сыграл объявивший себя вождём роялистской эмиграции граф Прованский. Декларация носила явно провокационный характер. В ней объявлялось, что Людовик XVI не свободен в своих решениях и что священный долг подписавших её сторон требует способствовать восстановлению короля в его суверенных правах. Для чего необходимо осуществить интервенцию во Францию. Большей "медвежьей услуги" оказать Людовику XVI было нельзя. Ответом на декларацию стало принятие Национальным учредительным собранием 13 сентября 1791 г. конституции и дальнейшее усугубление ситуации. При этом, декларация оставалась только в виде благих намерений, никаких реальных попыток вмешаться во внутренние дела Франции не предпринималось (в т.ч. и из-за позиции Великобритании).
7 февраля 1792 года был заключён Австро-Прусский союзный договор, произошло образование 1-й коалиции (созданной специально с целью вмешаться в французские дела). Но и тогда союзные монархи не спешили с началом боевых действий, инициатива последовала со стороны Франции. Революционеры потребовали от Людовика XVI объявить войну Австрии, когда же король отказался, Законодательное собрание объявило 20 апреля 1792 года от лица всего французского народа войну Леопольду II (причём как "королю Венгрии и Богемии", но не как императору Св.РИ).
Внешняя война, начатая правительством жирондистов прежде всего с целью аннексии Австрийских Нидерландов, и от которой ждали усиления умеренных партий, дала неожиданные результаты. Ожидалось, что вторжение французской армии на бельгийскую территорию, для защиты которой австрийских войск почти не было***, будет "увеселительной прогулкой". Однако всё окончилось плачевно: в разложившихся французских полках, при встрече с одиночными неприятельскими эскадронами и даже при одном слухе о появлении неприятеля поднималась паника, и войска бежали, обвиняя начальников в измене и бросая пушки и обоз. Через три месяца началось вторжение сосредоточившихся против Франции австрийских и прусских войск.
В заключение, приведу одну цитату из "Эволюции военного искусства" А. А. Свечина: "Тот размах, то углубление, которое приняла революция внутри и вне пределов Франции, были вызваны внешней войной, интервенцией, которую накликали эмигранты. Без интервенции, умеренное направление, вероятно, взяло бы верх."
__________
* "До конца 1780-х годов революцию предвидели многие, но ожидалось, что она произойдет в Англии, а не во Франции." Jarrett D. "The Begetters of Revolution", 1973. Longman. P. 1-2. Думаю, надо посвятить одну запись сравнению Франции (где, как утверждают, революция была "закономерным итогом") и Англии (где царило "торжество демократии" и поэтому революции быть не могло).
Ещё, из недавних событий в качестве примера того, что "объективные процессы" не играют главной роли в развитии революций, можно привести историю СССР. Сегодня принято считать, что союз распался из-за "экономических проблем". Фактически, это звучит как признание того, что одно из крупнейших государств когда-либо существовавших на планете рухнуло из-за отсутствия жвачки и джинсов (ведь это и были все "экономические проблемы"), т.к. реальных проблем не было. Когда в 30-40-х гг. был сильнейший ГОЛОД, советская власть только крепчала. И зависимость от западных "помощников" тогда была в разы больше, чем в 80-е (посмотрите, как реально происходила индустриализация). Даже во время 2-й мировой, когда на оставшейся не оккупированной территории на одного довольного советской властью приходилась сотня не довольных, готовых разорвать вертухаев голыми руками, и тогда "власть трудящихся" оставалась непоколебимой. А претензии к советской экономике перестроечной поры - "у нас не машины, а вёдра на колёсах", "магнитофон только по блату достанешь" и т.п. Иногда следует немного утрировать общепринятые взгляды и тогда начинаешь понимать, насколько они нелепы... (В этом вопросе интересна реакция советских товарищей. Когда дело касается совка, то они могут часами распинаться про "иуду Горбачёва" и "деньги госдепа", а когда дело касается прошлого, то "ни шагу назад" - только "народное недовольство прогнившим режимом", только "объективные факторы", экономика и проч.)
** Далее описывать события я буду в основном по "Эволюции военного искусства" А. А. Свечина. Не смотря на все советские "закидоны" о благости для стран и народов революций, он приводит достаточно неплохой фактический материал, наглядно показывающий "как всё было на самом деле".
*** В 1789-90 годах в Австрийских Нидерландах произошло восстание против централизаторской политики Иосифа II и на карте одно время существовали "Бельгийские соединённые штаты".