Вацетис Иоаким Иоакимович
ВЕРНУТЬСЯ К ОСНОВНОМУ ТЕКСТУ
ВЕРНУТЬСЯ НА ПРЕДЫДУЩУЮ СТРАНИЦУ
(1873-1938), Кадровый офицер старой армии, полковник, окончил Академию Генерального штаба. В РККА командарм 2-го ранга.
2,5 мес. на посту командующего Восточным фронтом, с сентября 1918 и по июнь 1919 - Главнокомандующий вооруженными силами Республики
Родился в семье батрака. В армию пошел добровольцем (вольноопределябщимся) в унтер-офицерский батальон в 1891 и - с момента выпуска из батальона - с 1893 до 1895 года служил унтер-офицером. Училище закончил в 1890 году, а в 1909 году окончил Николаевскую академию генштаба (по 1-му разряду, но к генштабу причислен не был, так как в списке выпускников по успехам значился 52-м из 53-х лиц, а к ГШ были причислены 46 офицеров). К началу мировой войны подполковник, командир 4-го батальона 102-го пех. Вятского полка. Практически всю войну провел на должности командира батальона. Командиром полка (латышского, развернутого на базе возглавляемого им батальона) стал лишь осенью 1916 года. В 1915 году был тяжело ранен, зимой 1916-17 года - контужен. В 1917 командир 2-й Латышской стрелковой бригады. По сути - строевой офицер, выслужившийся из унтеров - не хватавший звезд, но до всего доходивший своим трудом.
С 12.1917 начальник оперативного отдела Революционного полевого штаба при Ставке ВГК, в январе 1918 руководил борьбой с частями польского корпуса ген. Довбор-Мусницкого - т.е. с большевиками работает практически сразу после их прихода к власти. Возможно потому что увидел шанс сделать карьеру, которая в старой армии ему не сильно светила, возможно действительно сочувствующий большевикам как выходец из низов. Но так или иначе, переход одного из популярных полковых командиров латышских стрелков, на сторону большевиков практически сразу после революции сильно помог последним - в первую очередь потому, что он привел за собой организованную и дисциплинированную вооруженную силу, латышских стрелков - что в той ситуации, в условиях развала и разложения старой армии и мучительного и небыстрого рождения новых, организованных вооруженных сил, имело огромное значение.
После революции с образованием на базе бывших латышских бригад начинается развертываться латышский корпус, а Вацетис становится его командиром. Ближе к весне, с заключением Брестского мира, когда начинается окончательная демобилизация старой армии и создание новой - Вацетис настаивает на сохранении сколоченных латышских частей и формировании именно на их базе новых полков, из которых создается Латышская стрелковая дивизия.
Итак, с начала 1918 года Вацетис в РККА, с 13.04.1918 командовал Латышской стрелковой дивизией, подавлял мятеж левых эсеров в Москве в июле 1918, с началом чехословацкого мятежа - его, как уже зарекомендовавшего себя энергичного военачальника, направляют на Восточный фронт.
★ Июль-сент.1918 - командующий Восточным фронтом. (НШ Тарасов В.Ф. 10-23.7.18, Майгур П.М. 23.7-27.9.18)
★02.09.1918-08.07.1919 - Главком РККА (после упразднения Высшего Военного Совета, создания РВСР и ★ янв.-март1919 - одновременно командующий армией Советской Латвии (Майгур П.М. 6.1.-14.6.19).
25.06.1919 он был арестован по обвинению в измене, через несколько месяцев освобожден. Его место практически сразу же занимает преемник его на Восточном фронте Каменев, вскоре перетащивший за собой П.П.Лебедева. Позднее занимал в основном преподавательские должности, вплоть до конца своей карьеры и ареста в 30-е годы.
Заметки на полях.
Военными способностями Вацетис вероятно не блистал - по крайне мере, уже факт окончания Академии 52-м из 53-х о чем-то да говорит. В целом, невысоко о нем отзываются и многие современники. Тем не менее он был энергичным, самоуверенным фронтовым офицером и - как говорилось - располагал крепкой вооруженной силой - чего на начальном этапе Гражданской войны было более чем достаточно. Но с ростом масштабов боевых действий энергичности и опыта командования батальоном и полком было мало - а своего Лебедева у него не оказалось. Ни капитаны с ускоренным курсом АГШ за плечами Майгур и Тарасов, ни Костяев - чей опыт в войну ограничился командованием полком и руководством дивизионным штабом (наштакором он стал лишь в августе 17-го) - это не генерал-майор Лебедев, генерал-квартирмейстер - то бишь начальник оперативного управления самого сильного русского фронта, противостоящего германцам, самой серьезной на тот момент армии Европы.
Невысоко Вацетиса с военной точки зрения оценивали и белоэмигранты и «красные» генштабисты например А.Е. Снесарев: «Кругом него только латыши… русским духом не пахнет… Он ординарен до крайности, мысли его простоваты, разумны, если угодно, но и только. О русском народе он говорит с худо скрываемым презрением и повторяет, что ему нужна палка… Словом, ловкий инородец, взобравшийся наверх среди русского кладбища, ловко потрафивший власть имущим… В области Ген. Штаба в нем виден недоучка, а потому и дилетант, а еще более фантазер. На мой вопрос, сколько в Красной армии, он отвечает незнанием, но прибавляет, что к весне будет втрое больше, чем теперь… И этот неготовый, полуиспеченный специалист, вдобавок фантазер, стоит во главе всего дела. Какие же шансы?»
Вообще, деятельность Вацетиса производит впечатление излишней суетливости - энергичность, которая часто идет во вред делу. У того же Снесарева в дневниках - разговор с Лениным и Вацетисом, требуют активизации боевых действий, первый спокойно, второй с надрывом - этот надрыв, спешка, торопливость Вацетиса чувствуются постоянно - летом 1918 года на Восточном фронте, его стремление чуть ли не лично руководить войсками в отдельных случаях, бросание в бой еще неготовых, недоформированных войск - лишь бы побыстрее заткнуть дыру. То же самое пишет о политике Вацетиса в отношении Южного фронта весной-летом 1919 года, ставя в противовес более взвешенное мнение Каменева.
Другая серьезная проблема - самоуверенность Вацетиса между тем порождала конфликтность - тот же Свечин ушел с поста начальника Всероглавштаба именно из-за конфликта с Вацетисом, поддержанным Троцким - самоуверенность латышского полковника прекрасно иллюстрирует и следующая цитата, которой мы и закончим краткий экскурс в историю его командования: "Ознакомившись подробно со всей приведенной здесь моей деятельностью, можно с уверенностью сказать, что военная история всех веков не знает другого примера столь грандиозной работы - как по созданию и организации вооруженных сил страны, так и по специальной эксплуатации этих сил в пространстве и времени, в особенности если принять во внимание всю ту обстановку, при которой эта работа совершалась... В своей специальной работе я, быть может, был до известной степени оригинален и своеобразен и, как таковой, остался не понят.."
Коснемся окружения Вацетиса - первым начальником штаба Восточного фронта при нем стал капитан Тарасов В.Ф., выпускник ускоренных курсов АГШ, впрочем на этом посту он пробыл всего две недели, и его сменил Майгур П.М., также капитан и выпускник ускоренных курсов АГШ. Когда Вацетис ушел с поста комфронта, то вслед за ним ушел и Майгур, состоявший для особых поручений при Главкоме, а когда Вацетис одновременно занял должность командующего армией Советской Латвии, то Майгур стал там начальником штаба. Интересно отметить, что Вацетис рассматривал кандидатуру Майгура на должность начальника Полевого штаба - Востиков в своей книге дает следующую информацию: «14 октября Реввоенсовет телеграфировал Л.Д. Троцкому, что вследствие болезненного состояния капитана, выпускника ускоренных 6-месячных курсов Генштаба 1918 г. Парфения Майгура, его неопытности и недостатка знаний Иоаким Вацетис избрал на ответственную должность начальника Штаба РВСР генерала Федора Костяева». При этом там же приводится и реакция Троцкого: «Я указывал на малую подготовленность Майгура на должность начальника Всероссийского Полевого штаба189, но не желал стеснять Главкома в выборе ближайших сотрудников. Того же правила держус[ь] и сейчас. Против Костяева не возражаю.» - т.е. изначально Вацетис продвигал именно Майгура. В своих воспоминаниях Вацетис указывал кстати другую причину не назначения Майгура, организовывавшего на первом этапе работу Полевого штаба: «Чтобы выйти из создавшегося положения, мне нужно было оторваться от РВС Респ[ублики]. Я решил использовать данную мне власть и приказал временному] нач[альнику] штаба тов. Майгуру подготовить сформирование специального штаба для Главнокомандующего в Серпухове. Штаб этот получил название Полевой штаб, куда перешла часть работников из Штаба РВСР. а этот последний был ликвидирован. Полевой штаб был подчинен непосредственно мне и являлся моим рабочим органом. Состав Полевого штаба был довольно ограниченный, но в нем были представлены все управления, необходимые для той огромной творческой работы, которую предстояло нам выполнить. С большим сожалением должен отметить, что мой начальник штаба Восточного фронта тов. Майгур по своей скромности отказался занять должность начальника Полевого штаба - на эту должность был назначен генштаба Костяев Ф.В.»
Касаясь Тарасова, следует отметить, что он также по всей видимости был креатурой Вацетиса - его фамилия еще всплывет позже. Вообще эпоха его командования РККА - это эпоха господства в высших военных штабах молодых офицеров, окончивших ускоренные выпуски Академии Генерального штаба, такие как Тарасов и Майгур. Группировались эти лица вокруг капитана Теодори, практически создателя советской военной разведки и неформального объединения молодых генштабистов. Последние, сколоченные в своего рода корпорацию, настроенные против «старого Генштаба», в отличие от последних с готовностью шли на внутренние фронты Гражданской войны («молодые академики с охотой пошли на войну, начавшуюся на востоке», из воспоминаний Вацетиса) и Вацетисом воспринимались как «свои люди» (согласно показаний Костяева). Возможно кстати и потому, что у Вацетиса, самого не причисленного к Генштабу и в войну служившего на строевых должностях до командира полка включительно, имелось предубеждение к классическим генштабистам. Так или иначе, молодые и активные капитаны занимали большое число важных должностей в Опероде (Теодори, Маттис, Малышев, Кузнецов, Исаев), многие из них занимали должности начальников штабов важнейших фронтов (Майгур - Восточного, Доможиров - Северного/Западного, Тарасов - Южного). Впрочем большая часть из них лишилась своих постов (а многие были и на некоторое время арестованы) в ходе так называемого дела о заговоре в Красной ставке (см. любопытную книгу Войтикова «Троцкий и заговор в Красной ставке»), по всей вероятности использованного для того, чтобы сместить Вацетиса с поста Главкома и ослабить влияние Троцкого. Арестован был тогда генерал-майор Генштаба Костяев, бывший при Вацетисе начальником Полевого штаба Республики. Впрочем все они через несколько месяцев были освобождены и восстановлены в РККА.
ВЕРНУТЬСЯ К ОСНОВНОМУ ТЕКСТУ
ПЕРЕЙТИ НА СЛЕДУЮЩУЮ СТРАНИЦУ
ВЕРНУТЬСЯ НА ПРЕДЫДУЩУЮ СТРАНИЦУ
(1873-1938), Кадровый офицер старой армии, полковник, окончил Академию Генерального штаба. В РККА командарм 2-го ранга.
2,5 мес. на посту командующего Восточным фронтом, с сентября 1918 и по июнь 1919 - Главнокомандующий вооруженными силами Республики
Родился в семье батрака. В армию пошел добровольцем (вольноопределябщимся) в унтер-офицерский батальон в 1891 и - с момента выпуска из батальона - с 1893 до 1895 года служил унтер-офицером. Училище закончил в 1890 году, а в 1909 году окончил Николаевскую академию генштаба (по 1-му разряду, но к генштабу причислен не был, так как в списке выпускников по успехам значился 52-м из 53-х лиц, а к ГШ были причислены 46 офицеров). К началу мировой войны подполковник, командир 4-го батальона 102-го пех. Вятского полка. Практически всю войну провел на должности командира батальона. Командиром полка (латышского, развернутого на базе возглавляемого им батальона) стал лишь осенью 1916 года. В 1915 году был тяжело ранен, зимой 1916-17 года - контужен. В 1917 командир 2-й Латышской стрелковой бригады. По сути - строевой офицер, выслужившийся из унтеров - не хватавший звезд, но до всего доходивший своим трудом.
С 12.1917 начальник оперативного отдела Революционного полевого штаба при Ставке ВГК, в январе 1918 руководил борьбой с частями польского корпуса ген. Довбор-Мусницкого - т.е. с большевиками работает практически сразу после их прихода к власти. Возможно потому что увидел шанс сделать карьеру, которая в старой армии ему не сильно светила, возможно действительно сочувствующий большевикам как выходец из низов. Но так или иначе, переход одного из популярных полковых командиров латышских стрелков, на сторону большевиков практически сразу после революции сильно помог последним - в первую очередь потому, что он привел за собой организованную и дисциплинированную вооруженную силу, латышских стрелков - что в той ситуации, в условиях развала и разложения старой армии и мучительного и небыстрого рождения новых, организованных вооруженных сил, имело огромное значение.
После революции с образованием на базе бывших латышских бригад начинается развертываться латышский корпус, а Вацетис становится его командиром. Ближе к весне, с заключением Брестского мира, когда начинается окончательная демобилизация старой армии и создание новой - Вацетис настаивает на сохранении сколоченных латышских частей и формировании именно на их базе новых полков, из которых создается Латышская стрелковая дивизия.
Итак, с начала 1918 года Вацетис в РККА, с 13.04.1918 командовал Латышской стрелковой дивизией, подавлял мятеж левых эсеров в Москве в июле 1918, с началом чехословацкого мятежа - его, как уже зарекомендовавшего себя энергичного военачальника, направляют на Восточный фронт.
★ Июль-сент.1918 - командующий Восточным фронтом. (НШ Тарасов В.Ф. 10-23.7.18, Майгур П.М. 23.7-27.9.18)
★02.09.1918-08.07.1919 - Главком РККА (после упразднения Высшего Военного Совета, создания РВСР и ★ янв.-март1919 - одновременно командующий армией Советской Латвии (Майгур П.М. 6.1.-14.6.19).
25.06.1919 он был арестован по обвинению в измене, через несколько месяцев освобожден. Его место практически сразу же занимает преемник его на Восточном фронте Каменев, вскоре перетащивший за собой П.П.Лебедева. Позднее занимал в основном преподавательские должности, вплоть до конца своей карьеры и ареста в 30-е годы.
Заметки на полях.
Военными способностями Вацетис вероятно не блистал - по крайне мере, уже факт окончания Академии 52-м из 53-х о чем-то да говорит. В целом, невысоко о нем отзываются и многие современники. Тем не менее он был энергичным, самоуверенным фронтовым офицером и - как говорилось - располагал крепкой вооруженной силой - чего на начальном этапе Гражданской войны было более чем достаточно. Но с ростом масштабов боевых действий энергичности и опыта командования батальоном и полком было мало - а своего Лебедева у него не оказалось. Ни капитаны с ускоренным курсом АГШ за плечами Майгур и Тарасов, ни Костяев - чей опыт в войну ограничился командованием полком и руководством дивизионным штабом (наштакором он стал лишь в августе 17-го) - это не генерал-майор Лебедев, генерал-квартирмейстер - то бишь начальник оперативного управления самого сильного русского фронта, противостоящего германцам, самой серьезной на тот момент армии Европы.
Невысоко Вацетиса с военной точки зрения оценивали и белоэмигранты и «красные» генштабисты например А.Е. Снесарев: «Кругом него только латыши… русским духом не пахнет… Он ординарен до крайности, мысли его простоваты, разумны, если угодно, но и только. О русском народе он говорит с худо скрываемым презрением и повторяет, что ему нужна палка… Словом, ловкий инородец, взобравшийся наверх среди русского кладбища, ловко потрафивший власть имущим… В области Ген. Штаба в нем виден недоучка, а потому и дилетант, а еще более фантазер. На мой вопрос, сколько в Красной армии, он отвечает незнанием, но прибавляет, что к весне будет втрое больше, чем теперь… И этот неготовый, полуиспеченный специалист, вдобавок фантазер, стоит во главе всего дела. Какие же шансы?»
Вообще, деятельность Вацетиса производит впечатление излишней суетливости - энергичность, которая часто идет во вред делу. У того же Снесарева в дневниках - разговор с Лениным и Вацетисом, требуют активизации боевых действий, первый спокойно, второй с надрывом - этот надрыв, спешка, торопливость Вацетиса чувствуются постоянно - летом 1918 года на Восточном фронте, его стремление чуть ли не лично руководить войсками в отдельных случаях, бросание в бой еще неготовых, недоформированных войск - лишь бы побыстрее заткнуть дыру. То же самое пишет о политике Вацетиса в отношении Южного фронта весной-летом 1919 года, ставя в противовес более взвешенное мнение Каменева.
Другая серьезная проблема - самоуверенность Вацетиса между тем порождала конфликтность - тот же Свечин ушел с поста начальника Всероглавштаба именно из-за конфликта с Вацетисом, поддержанным Троцким - самоуверенность латышского полковника прекрасно иллюстрирует и следующая цитата, которой мы и закончим краткий экскурс в историю его командования: "Ознакомившись подробно со всей приведенной здесь моей деятельностью, можно с уверенностью сказать, что военная история всех веков не знает другого примера столь грандиозной работы - как по созданию и организации вооруженных сил страны, так и по специальной эксплуатации этих сил в пространстве и времени, в особенности если принять во внимание всю ту обстановку, при которой эта работа совершалась... В своей специальной работе я, быть может, был до известной степени оригинален и своеобразен и, как таковой, остался не понят.."
Коснемся окружения Вацетиса - первым начальником штаба Восточного фронта при нем стал капитан Тарасов В.Ф., выпускник ускоренных курсов АГШ, впрочем на этом посту он пробыл всего две недели, и его сменил Майгур П.М., также капитан и выпускник ускоренных курсов АГШ. Когда Вацетис ушел с поста комфронта, то вслед за ним ушел и Майгур, состоявший для особых поручений при Главкоме, а когда Вацетис одновременно занял должность командующего армией Советской Латвии, то Майгур стал там начальником штаба. Интересно отметить, что Вацетис рассматривал кандидатуру Майгура на должность начальника Полевого штаба - Востиков в своей книге дает следующую информацию: «14 октября Реввоенсовет телеграфировал Л.Д. Троцкому, что вследствие болезненного состояния капитана, выпускника ускоренных 6-месячных курсов Генштаба 1918 г. Парфения Майгура, его неопытности и недостатка знаний Иоаким Вацетис избрал на ответственную должность начальника Штаба РВСР генерала Федора Костяева». При этом там же приводится и реакция Троцкого: «Я указывал на малую подготовленность Майгура на должность начальника Всероссийского Полевого штаба189, но не желал стеснять Главкома в выборе ближайших сотрудников. Того же правила держус[ь] и сейчас. Против Костяева не возражаю.» - т.е. изначально Вацетис продвигал именно Майгура. В своих воспоминаниях Вацетис указывал кстати другую причину не назначения Майгура, организовывавшего на первом этапе работу Полевого штаба: «Чтобы выйти из создавшегося положения, мне нужно было оторваться от РВС Респ[ублики]. Я решил использовать данную мне власть и приказал временному] нач[альнику] штаба тов. Майгуру подготовить сформирование специального штаба для Главнокомандующего в Серпухове. Штаб этот получил название Полевой штаб, куда перешла часть работников из Штаба РВСР. а этот последний был ликвидирован. Полевой штаб был подчинен непосредственно мне и являлся моим рабочим органом. Состав Полевого штаба был довольно ограниченный, но в нем были представлены все управления, необходимые для той огромной творческой работы, которую предстояло нам выполнить. С большим сожалением должен отметить, что мой начальник штаба Восточного фронта тов. Майгур по своей скромности отказался занять должность начальника Полевого штаба - на эту должность был назначен генштаба Костяев Ф.В.»
Касаясь Тарасова, следует отметить, что он также по всей видимости был креатурой Вацетиса - его фамилия еще всплывет позже. Вообще эпоха его командования РККА - это эпоха господства в высших военных штабах молодых офицеров, окончивших ускоренные выпуски Академии Генерального штаба, такие как Тарасов и Майгур. Группировались эти лица вокруг капитана Теодори, практически создателя советской военной разведки и неформального объединения молодых генштабистов. Последние, сколоченные в своего рода корпорацию, настроенные против «старого Генштаба», в отличие от последних с готовностью шли на внутренние фронты Гражданской войны («молодые академики с охотой пошли на войну, начавшуюся на востоке», из воспоминаний Вацетиса) и Вацетисом воспринимались как «свои люди» (согласно показаний Костяева). Возможно кстати и потому, что у Вацетиса, самого не причисленного к Генштабу и в войну служившего на строевых должностях до командира полка включительно, имелось предубеждение к классическим генштабистам. Так или иначе, молодые и активные капитаны занимали большое число важных должностей в Опероде (Теодори, Маттис, Малышев, Кузнецов, Исаев), многие из них занимали должности начальников штабов важнейших фронтов (Майгур - Восточного, Доможиров - Северного/Западного, Тарасов - Южного). Впрочем большая часть из них лишилась своих постов (а многие были и на некоторое время арестованы) в ходе так называемого дела о заговоре в Красной ставке (см. любопытную книгу Войтикова «Троцкий и заговор в Красной ставке»), по всей вероятности использованного для того, чтобы сместить Вацетиса с поста Главкома и ослабить влияние Троцкого. Арестован был тогда генерал-майор Генштаба Костяев, бывший при Вацетисе начальником Полевого штаба Республики. Впрочем все они через несколько месяцев были освобождены и восстановлены в РККА.
ВЕРНУТЬСЯ К ОСНОВНОМУ ТЕКСТУ
ПЕРЕЙТИ НА СЛЕДУЮЩУЮ СТРАНИЦУ