(no subject)
Из книги В.Горна "Гражданская война на Северо-Западе России" о моральном разложении армии ген. Юденича
(для себя)
"В чисто военном отношении Родзянко поражал всех своей неутомимостью и энергией. Но в разгар майской операции технически положение создалось очень трудное для руководителя армии, и одной энергии было недостаточно. Сильно изменился дух и характер основной солдатской массы. Вначале большинство солдат были настоящие добровольцы, отдающие себе отчет, зачем, во имя чего идут. Много гимназистов, реалистов, студентов и т.п. Грабежей не было. Тыл был ничтожный. Штаб корпуса с интендантством и другими учреждениями не превышал 400 человек при 5.500 человек всего состава корпуса. Вся эта картина быстро меняется с открытием майских наступательных операций. Удачное наступление, вернее - налет, и части сильно пухнут, принимая в себя красноармейцев. Беспрерывные бои и маневры не дают возможности сплотить части, производить обучение, разобраться в поступающем людском материале. В результате начинаются распущенность, грабежи, неисполнение боевых приказов и т.п. В тылу, правда, появляются офицеры и чиновники из Финляндии, Англии и других стран, но, видя увеличение армии, и необходимость увеличивать штаты и хозяйственные учреждения, стараются устраиваться в тылу на хороших должности и всеми силами упираются при попытке отправить их на фронт. Отчасти этому способствует начальник тыла ген. Крузенштерн, который охотно забирает к себе всех являющихся офицеров и чиновников. На фронте большие потери, остро чувствуется недостаток опытных офицеров, а взять их негде. Начинается вражда с тылом.
Случайно устроившиеся в тылу работать не умеют и не хотят, и отдел снабжения не оправдывает своего названия. Тыл жалуется на фронт, а фронт - на тыл.
Генерал Родзянко, побуждаемый строевыми начальниками, особенно графом Паленом, борется с этим злом, но неумело, бессистемно и не хочет ссориться с ген. Крузенштерном. На административных должностях появляются такие типы, как Хомутов и Бибиков - друг Родзянки. До строевых начальников доходят слухи о безобразиях в Ямбурге, Новопятницком и других местах (пороли даже женщин.). Были случаи, когда я отправлял в тыл непригодных мне заведомо нечестных людей, а Бибиков назначал их комендантами в села. У крестьян отнимали коров, лошадей, имущество. Все это докладывалось нами ген. Родзянко, он возмущался, но вскоре забывал, убаюкиваемый докладами Бибикова и Хомутова.
Не видя общего руководства по ведению ставших сложными стратегических действий, мы сами выработали систему совещаний начальствующих лиц по важным вопросам. Съезжались по мере возможности. Приходилось много ругаться с начальником 3-й стрелковой дивизии генералом Ветренко, который преследовал свои цели и подводил соседей, отступая иногда без всякого предупреждения.
Ввиду увеличения состава армии и района действий, пришлось сформировать несколько новых частей и штабов. Ген. Родзянко это и стал делать, но пересолил и создал много лишних частей, чтобы упрочить свое положение и удовлетворить многих жаждущих высших должностей, особенно споих друзей и конкурентов на власть. Были созданы лишние инстанции - корпуса. Вместо пяти пехотных дивизий и одной бригады, принимая во внимание их численность, можно было иметь всего три дивизии, м вместо восьми штабов - три. Совершенно не нужны были отдельные управления тыла армии, инженерных частей, железнодорожных. Морской отдел, при отсутствии флота, был слишком велик. Многие "умные" офицеры, поднажившись в строевых частях, решали, что для них довольно, и уходили под разными предлогами в тыл, устраиваясь там свободно, по своему желанию. На протесты их строевых начальников внимания не обращалось».
Из разговоров с ген. Ярославцевым
"Кроме того, получены сообщения, что чинами штаба 1-го стрелкового корпуса из Гатчины было вывезено два или три вагона дворцового имущества, среди которого находится серебряная и иная дворцовая посуда с гербами и вензелями, а также другие ценные вещи. Имущество это разделено между В-ным, 3-кым и А-вым, у которого, среди прочих вещей, находится золотой парчи халат. Некоторые из названных лиц спешно распродают доставшееся на их долю имущество, некоторые же хранят"
Из совершенно секретного донесения начальнику контрразведывательного отделения от 2 декабря 1919 года.
(В подлиннике названы все фамилии офицеров полностью. Эти же фамилии, между прочим, значатся в списке особой ревизионной комиссии как лиц, раз навсегда неприемлемых в армии.)
"20 октября 1919 г. 3-я дивизия с.-з. армии, в составе Вятского, Волынского и Даниловского полков, заняла г.Павловск, Петроградской губ. Нашлись люди, которые решили использовать приход белых с целью свести счеты со своими личными врагами, коих оговорили перед белыми, а те без долгих разговоров их перевешали. В числе казненных не было ни одного коммуниста... На следующее утро по приходе белых местное население решило организовать городское самоуправление. Таким образом возникла Павловская городская управа... (на долю рассказчика выпало заведывание полицией). Организовав наспех местную полицию, я послал часть полицейских собирать брошенные красными у станции Павловск 2-й винтовки и другие предметы военного снаряжения, а двух полицейских оставил в помещении управы для окарауливания нижнего этажа, где большевиками было сложено в 5 комнатах реквизированное имущество с социализированных дач. Имущество это, ввиду огромной его ценности, решено было переписать, а затем, по мере возможности, возвратить владельцам. Там были самые разнообразные вещи из лучших особняков г. Павловска. Опечатав все входные двери в комнатах, где хранилось это имущество, своей именной печатью и поставив снаружи часовых с винтовками, я через несколько часов случайно заметил, что одна из входных дверей открыта настеж и в помещении хозяйничают офицеры и солдаты. Со слов дежурного полицейского я узнал, что несколько возов с имуществом уже вывезено ими. На мои и г.Башлягера (другого члена управы) протесты и требование покинуть помещение офицер дерзко возразил нам, что он действует по предписанию штаба 3-й дивизии и более знать никого не желает. По проверке по телефону слова этого офицера не подтвердились. Тогда я обратился к коменданту города, ротмистру Голощапову, который, пошептавшись с офицером, куда-то скрылся и ничем нам не помог. Пришлось обратиться за содействием к начальнику гарнизона г. Павловска ген. Дракке, который немедленно явился в управу, прекратил это самовольное расхищение имущества и удалил офицера с солдатами.
Всех вещей, вывезенных этими господами, установить нельзя, так как они выносили вещи в ящиках и успели вывезти до моего прихода, по показанию полицейского, семь возов. Лично при мне они упаковывали в ящики шелковые портьеры, чайную и столовую посуду с вензелями Константина Константиновича, один из сервизов который (на шесть дюжин) оказался разрозненным, так как глубокие тарелки и чашки для бульона остались не вывезенными. Сервиз этот впоследствии я лично видел на вечере в Даниловском полку, а прочую посуду, старинные скатерти и попоны с вензелями императорской охоты - у начальника 3-й дивизии ген. Ветренко, посуду и скатерти - на квартире, а попону на его собственных (?!) лошадях. В январе 1920 г. жена моя была свидетельницей продажи Константиновского сервиза офицерами Даниловского полка, причем продавался сервиз в розницу и по такой дешевой цене, что моментально весь оказался распроданным (дивные тарелки продавались по 10 марок штука)... Посланные мною для сбора военного снаряжения полицейские, совместно с железнодорожниками станции Павловск 2-й, собрали с полей около 1.600 винтовок и довольно крупное количество патронов... На неоднократные мои заявления начальнику штаба 3-й дивизии подполковнику Кусакову забрать эти винтовки и патроны, я получал неизменный ответ, что у него нет ни людей ни подвод. Так это оружие и осталось в Павловске... Характерно, что в окрестностях Павловска было реквизировано до 1.000 подвод, на которых вывезено было разнообразное имущество, ничего общего не имеющее с военным снаряжением, как-то: стекла, клей, пилы, масляная краска, печные дверцы, дверные ручки, материя, мебель, столярный клей и многое другое... Большинство его (имущества) находилось в Даниловском полку и продавалось в Нарве. Из разговоров было видно, что из Павловска Даниловским отрядом было вывезено имущество, принадлежащее союзу кооперативов (станции Павловск 2-й), но за достоверность этого не ручаюсь".
Из рассказа г-на Смелкова, члена Павловской городской управы и впоследствии чиновника особой ревизионной комиссии ген. Ярославцева.
P.S. Мне представлялось ранее что подобный развал армейских тылов был все же в большей степени свойственен ВСЮР обр. 1919 года.
(для себя)
"В чисто военном отношении Родзянко поражал всех своей неутомимостью и энергией. Но в разгар майской операции технически положение создалось очень трудное для руководителя армии, и одной энергии было недостаточно. Сильно изменился дух и характер основной солдатской массы. Вначале большинство солдат были настоящие добровольцы, отдающие себе отчет, зачем, во имя чего идут. Много гимназистов, реалистов, студентов и т.п. Грабежей не было. Тыл был ничтожный. Штаб корпуса с интендантством и другими учреждениями не превышал 400 человек при 5.500 человек всего состава корпуса. Вся эта картина быстро меняется с открытием майских наступательных операций. Удачное наступление, вернее - налет, и части сильно пухнут, принимая в себя красноармейцев. Беспрерывные бои и маневры не дают возможности сплотить части, производить обучение, разобраться в поступающем людском материале. В результате начинаются распущенность, грабежи, неисполнение боевых приказов и т.п. В тылу, правда, появляются офицеры и чиновники из Финляндии, Англии и других стран, но, видя увеличение армии, и необходимость увеличивать штаты и хозяйственные учреждения, стараются устраиваться в тылу на хороших должности и всеми силами упираются при попытке отправить их на фронт. Отчасти этому способствует начальник тыла ген. Крузенштерн, который охотно забирает к себе всех являющихся офицеров и чиновников. На фронте большие потери, остро чувствуется недостаток опытных офицеров, а взять их негде. Начинается вражда с тылом.
Случайно устроившиеся в тылу работать не умеют и не хотят, и отдел снабжения не оправдывает своего названия. Тыл жалуется на фронт, а фронт - на тыл.
Генерал Родзянко, побуждаемый строевыми начальниками, особенно графом Паленом, борется с этим злом, но неумело, бессистемно и не хочет ссориться с ген. Крузенштерном. На административных должностях появляются такие типы, как Хомутов и Бибиков - друг Родзянки. До строевых начальников доходят слухи о безобразиях в Ямбурге, Новопятницком и других местах (пороли даже женщин.). Были случаи, когда я отправлял в тыл непригодных мне заведомо нечестных людей, а Бибиков назначал их комендантами в села. У крестьян отнимали коров, лошадей, имущество. Все это докладывалось нами ген. Родзянко, он возмущался, но вскоре забывал, убаюкиваемый докладами Бибикова и Хомутова.
Не видя общего руководства по ведению ставших сложными стратегических действий, мы сами выработали систему совещаний начальствующих лиц по важным вопросам. Съезжались по мере возможности. Приходилось много ругаться с начальником 3-й стрелковой дивизии генералом Ветренко, который преследовал свои цели и подводил соседей, отступая иногда без всякого предупреждения.
Ввиду увеличения состава армии и района действий, пришлось сформировать несколько новых частей и штабов. Ген. Родзянко это и стал делать, но пересолил и создал много лишних частей, чтобы упрочить свое положение и удовлетворить многих жаждущих высших должностей, особенно споих друзей и конкурентов на власть. Были созданы лишние инстанции - корпуса. Вместо пяти пехотных дивизий и одной бригады, принимая во внимание их численность, можно было иметь всего три дивизии, м вместо восьми штабов - три. Совершенно не нужны были отдельные управления тыла армии, инженерных частей, железнодорожных. Морской отдел, при отсутствии флота, был слишком велик. Многие "умные" офицеры, поднажившись в строевых частях, решали, что для них довольно, и уходили под разными предлогами в тыл, устраиваясь там свободно, по своему желанию. На протесты их строевых начальников внимания не обращалось».
Из разговоров с ген. Ярославцевым
"Кроме того, получены сообщения, что чинами штаба 1-го стрелкового корпуса из Гатчины было вывезено два или три вагона дворцового имущества, среди которого находится серебряная и иная дворцовая посуда с гербами и вензелями, а также другие ценные вещи. Имущество это разделено между В-ным, 3-кым и А-вым, у которого, среди прочих вещей, находится золотой парчи халат. Некоторые из названных лиц спешно распродают доставшееся на их долю имущество, некоторые же хранят"
Из совершенно секретного донесения начальнику контрразведывательного отделения от 2 декабря 1919 года.
(В подлиннике названы все фамилии офицеров полностью. Эти же фамилии, между прочим, значатся в списке особой ревизионной комиссии как лиц, раз навсегда неприемлемых в армии.)
"20 октября 1919 г. 3-я дивизия с.-з. армии, в составе Вятского, Волынского и Даниловского полков, заняла г.Павловск, Петроградской губ. Нашлись люди, которые решили использовать приход белых с целью свести счеты со своими личными врагами, коих оговорили перед белыми, а те без долгих разговоров их перевешали. В числе казненных не было ни одного коммуниста... На следующее утро по приходе белых местное население решило организовать городское самоуправление. Таким образом возникла Павловская городская управа... (на долю рассказчика выпало заведывание полицией). Организовав наспех местную полицию, я послал часть полицейских собирать брошенные красными у станции Павловск 2-й винтовки и другие предметы военного снаряжения, а двух полицейских оставил в помещении управы для окарауливания нижнего этажа, где большевиками было сложено в 5 комнатах реквизированное имущество с социализированных дач. Имущество это, ввиду огромной его ценности, решено было переписать, а затем, по мере возможности, возвратить владельцам. Там были самые разнообразные вещи из лучших особняков г. Павловска. Опечатав все входные двери в комнатах, где хранилось это имущество, своей именной печатью и поставив снаружи часовых с винтовками, я через несколько часов случайно заметил, что одна из входных дверей открыта настеж и в помещении хозяйничают офицеры и солдаты. Со слов дежурного полицейского я узнал, что несколько возов с имуществом уже вывезено ими. На мои и г.Башлягера (другого члена управы) протесты и требование покинуть помещение офицер дерзко возразил нам, что он действует по предписанию штаба 3-й дивизии и более знать никого не желает. По проверке по телефону слова этого офицера не подтвердились. Тогда я обратился к коменданту города, ротмистру Голощапову, который, пошептавшись с офицером, куда-то скрылся и ничем нам не помог. Пришлось обратиться за содействием к начальнику гарнизона г. Павловска ген. Дракке, который немедленно явился в управу, прекратил это самовольное расхищение имущества и удалил офицера с солдатами.
Всех вещей, вывезенных этими господами, установить нельзя, так как они выносили вещи в ящиках и успели вывезти до моего прихода, по показанию полицейского, семь возов. Лично при мне они упаковывали в ящики шелковые портьеры, чайную и столовую посуду с вензелями Константина Константиновича, один из сервизов который (на шесть дюжин) оказался разрозненным, так как глубокие тарелки и чашки для бульона остались не вывезенными. Сервиз этот впоследствии я лично видел на вечере в Даниловском полку, а прочую посуду, старинные скатерти и попоны с вензелями императорской охоты - у начальника 3-й дивизии ген. Ветренко, посуду и скатерти - на квартире, а попону на его собственных (?!) лошадях. В январе 1920 г. жена моя была свидетельницей продажи Константиновского сервиза офицерами Даниловского полка, причем продавался сервиз в розницу и по такой дешевой цене, что моментально весь оказался распроданным (дивные тарелки продавались по 10 марок штука)... Посланные мною для сбора военного снаряжения полицейские, совместно с железнодорожниками станции Павловск 2-й, собрали с полей около 1.600 винтовок и довольно крупное количество патронов... На неоднократные мои заявления начальнику штаба 3-й дивизии подполковнику Кусакову забрать эти винтовки и патроны, я получал неизменный ответ, что у него нет ни людей ни подвод. Так это оружие и осталось в Павловске... Характерно, что в окрестностях Павловска было реквизировано до 1.000 подвод, на которых вывезено было разнообразное имущество, ничего общего не имеющее с военным снаряжением, как-то: стекла, клей, пилы, масляная краска, печные дверцы, дверные ручки, материя, мебель, столярный клей и многое другое... Большинство его (имущества) находилось в Даниловском полку и продавалось в Нарве. Из разговоров было видно, что из Павловска Даниловским отрядом было вывезено имущество, принадлежащее союзу кооперативов (станции Павловск 2-й), но за достоверность этого не ручаюсь".
Из рассказа г-на Смелкова, члена Павловской городской управы и впоследствии чиновника особой ревизионной комиссии ген. Ярославцева.
P.S. Мне представлялось ранее что подобный развал армейских тылов был все же в большей степени свойственен ВСЮР обр. 1919 года.