Шарада, слог 9: последнее лето
Вообще-то, начать следовало бы как минимум с весны, с дела Д., которое было и сложным, и важным, и во многих отношениях прекрасно иллюстрирующим характер и образ действий Персонажа. Но я вдруг узнала то, о чем не знала раньше - а Э.Л. я верю, ей нет никакого смысла врать и выдумывать такое - и поняла, что с этого момента мое отношение к Д. исчерпывающе описывается фразой «Найду, убью и закопаю, а потом откопаю и еще раз убью» - и это не шутка. Так что будем считать, что Д. просто получил по заслугам, за все хорошее, а остальные, включая еще одного Д. - за компанию. Как там у Мольера? «Tu l'as voulu, George Dandin». Если по-русски - сам нарвался. Одну хорошую фразу ты сказал за свою жизнь, да и то перед смертью. Может, ради того и жил?
Дело Д., однако, остается важным хотя бы как точка отсчета. Именно после него все начало окончательно рассыпаться и крошиться в руках.
В последние месяцы жизни Персонаж представляет собой все более и более странное существо. В этот недолгий период уместилось невероятно много событий, причем они не просто развиваются - они развиваются лавинообразно, уплотняясь, по экспоненте, спираль скручивается все туже; и параллельно с этим, также по экспоненте, происходит деформация (точнее - трансформация) личности Персонажа.
Причин тому несколько. Одна из них - не главная, но я называю ее первой, потому что именно эту причину чаще всего вообще сбрасывают со счетов - физическое истощение.
Несмотря на то, что Персонаж производит впечатление субтильного, хрупкого существа, витальности в нем хватит на десятерых. Он умеет работать - долго, равномерно, без срывов и сбоев - в таком режиме, который более «жизнеспособных» на вид людей очень быстро выжмет досуха. Но никакой ресурс не безграничен. Ни-ка-кой.
Попробуйте пару суток не поспать - просто не поспать - и посмотрИте, много ли в вас останется терпимости к ближним и адекватности, как таковой. Попробуйте пожить хотя бы неделю, отводя на сон 4-5 часов в сутки, а на работу - 12 - 16 часов (причем работа заключается не в перекладывании бумажек, а в принятии решений, затрагивающих судьбы многих людей), питаясь как попало и постоянно выясняя отношения с такими же измотанными и ожесточенными коллегами.
А теперь в том же режиме - несколько месяцев.
Если совсем уж откровенно - значительную часть времени он просто-напросто плохо себя чувствует. Физически. Современный врач, увидев это ходящим, разговаривающим и решающим вопросы, немедля отправил бы Персонажа в стационар - возможно даже, в грубых выражениях. Я не буду особо углубляться в столь деликатную тему, но там приличный букет, самое простое и очевидное из него - это больной желудок, который ни у одного человека в принципе не рассчитан на такое количество крепкого кофе. А надо же не спать? Надо. Вот и не спит. А то, что голова постоянно кружится - вставая из-за стола, приходится вцепляться в него - это несущественно.
Весь последний период жизни Персонажа проходит под знаком острого дефицита ресурса - любого ресурса, не только физического. Ему не хватает поддержки. Ему не хватает терпения. Ему не хватает уже ничего, он выжжен, выжжен почти дотла - и в сложных ситуациях начинает инстинктивно выбирать линию поведения, требующую наименьших энергетических затрат.
Позиция «делайте так, как я сказал, потому что Я так сказал», конечно, находит мало понимания у окружающих, ибо воспринимается, как показатель нездоровых амбиций. На самом деле, это Персонаж опять «работает зеркалом» - у него как раз личных амбиций очень мало; его безапелляционность продиктована (помимо уверенности в собственной правоте) критическим дефицитом ресурса. У него просто-напросто все меньше сил что-то объяснять - хотя все равно регулярно приходится этим заниматься; но, право слово, гораздо проще по возможности «продавить авторитетом».
К тому же, здесь срабатывает хитрая многоходовая ловушка. Изначально Персонаж что-то предлагает - его не слушают - а потом оказывается, что он был прав; предлагает - слушают и делают - ба, да он снова оказывается прав; предлагает - делают - а результат не тот, который предполагался - но ответственность за это несет уже исключительно Персонаж: он же предложил, а остальные только исполнили, они вроде как и ни при чем; а потом и вовсе просто делают что-то его именем - что-то, к чему он вообще не имеет отношения...
Так у него становится все больше ответственности - и, как это (в который раз) ни парадоксально, остается все меньше влияния на ситуацию; а формальной власти у него никогда и не было. Это прекрасно известно всем, кто хоть чуть-чуть интересовался вопросом.
И одновременно - очередное «одноврЕмЕнно» - именно в этот период он силен, как никогда ранее. Вот только сила эта по своей природе такова, что она выжигает его изнутри; физическое растворяется, истаивает под напором метафизического.
Здесь рационально объяснимое заканчивается - начинается мистика и беллетристика в тяжелой форме. Не ходи за мной, читатель - а если все-таки пойдешь, прежде выброси учебник истории: такого там не пишут и не напишут никогда.
То, что происходит с Персонажем в эти последние месяцы, не рассказывается человеческим языком - в нем вообще почти не осталось человеческого. Поэтому большинству людей я крайне не советовала бы туда углубляться с целью понять. С целью оплевать - можно, это безопасно, с такой установкой все равно далеко не пройдешь и не увидишь того, что по-настоящему страшно.
Того, что видел он. До сих пор он прозревал только Верхний мир (и через себя пытался «проявить» его в Среднем); а теперь ему открылся и Нижний - поле битвы, непрерывной и нескончаемой битвы. До сих пор ему приходилось балансировать на грани двух миров, а теперь - на острие трех. До сих пор он умел становиться только ослепительно белым светом - оказалось, свет бывает и ослепительно черным. В моменты этого темного (теперь уже) экстаза он представляет из себя, с человеческой точки зрения, нечто законченно ужасное - совершенный механизм уничтожения врагов. Правда, он все-таки еще помнит, что бьется за людей - «бой идет не ради славы, ради жизни на Земле» - но чем дальше, тем сильнее втягивается в режим «я сражаюсь, потому что я сражаюсь». Мы воюем, потому что мы воюем, сказал мне как-то один sidhe. Зачем? Тот, кто задает такие вопросы в разгар схватки, долго не продержится - а эта схватка не заканчивается никогда.
Здесь нет друзей, здесь ТОЛЬКО враги - и потому, когда ты оборачиваешься на шорох, на движение за спиной, ты оборачиваешься не посмотреть, а убить; ты оборачиваешься, уже убивая. Все промежуточные стадии («Свой? Чужой? Насколько велика опасность? Можно ли договориться?») сняты, цепочка сокращена до двух звеньев: враг - уничтожить. В этом отношении Тень безупречна - безупречно эффективна и безупречно целостна: однако выглядит это, конечно...
Как? Как совершенный - механизм - уничтожения. Для кого в этой фразе ключевое слово третье - поздравляю: вы - нормальный человек. Для меня ключевое первое, я наблюдаю, а для Персонажа - второе, поскольку он внутри процесса. Он почти перестает чувствовать себя человеком, вместо этого он начинает чувствовать себя функцией - и абсолютно правильно, поскольку он все-таки сделал это: практически полностью протащил в реальность свою Суть. Только сейчас он в максимальной степени становится собой - всем собой - реализовав свою вторую ипостась, свой второй полюс: так ненавидеть умеет лишь тот, кто умеет столь же сильно любить, и какой же огромный потенциал к созиданию заложен в том, кто способен так беспощадно уничтожать. «Ктo не испытывает ненависти к злу, тoт не мoжет любить дoбрo». Это - почти дословная цитата; она слегка изменена и в таком виде не отыщется, но смысл сохранен.
Главная загадка и одновременно разгадка Персонажа - его цельность, integrity. Он может позволить себе быть (точнее, казаться) противоречивым - ему не нужно выстраивать себя в одну линию или даже выводить в плоскость, потому что он распоряжается собой в объеме, причем практически в полном объеме. Внутренний разлад, в той или иной форме и степени свойственный подавляющему большинству людей, у него сведен к минимуму: он сам себе и небо, и луна, и Тень, и Отражение, и цель, и пуля, и стрелок. Почти завершенная Суть, практически чистая Сила - всегда одна и та же, разнится только ее применение - и при этом сила огромная, как и у всякого существа, действующего от Сути, всем собой, не дробясь, с опорой только на себя и на Исток.
В какой-то момент его призыв «Боже, дай мне сил, я должен выдержать!» - трансформируется в «Судьба, дай мне время, я должен успеть!» - потому что он наконец понимает, что эту силу ему никто не дает. Она своя, незаёмная, она прорастает изнутри, и всегда - в объеме, адекватном задаче. Поэтому она почти беспредельна (не выдерживает тело - но это другой вопрос). Чувствовать себя настолько сильнее всех окружающих - само по себе тяжкое испытание...
...особенно, если при этом ты знаешь, что - фактически - бессилен. Все возможности для созидательного использования этой энергии уже исчерпаны. Последняя, самая искренняя, самая важная и отчаянная попытка «соединить собой миры» не просто провалилась - обернулась величайшим унижением в его жизни. «Друзья мои, мне недолго осталось быть с вами». Пламя по-прежнему сжигает его изнутри - но теперь это черное пламя; и те, кому удается уловить хотя бы слабый его отблеск, цепенеют от ужаса - хотя, казалось бы, перед ними всего лишь человек из плоти и крови, измученный, уязвимый...
Именно «казалось бы»: человеком он не был. Но не был и только символом, в который его часто пытаются превратить.
В этом - его уникальность, ценность, если угодно, этим Персонаж отличается от Ангела Смерти, стоящего за его левым плечом: он никогда не разрывает связь со Средним миром, с «обычной жизнью», он до самого конца остается живым, не превращаясь в чистую Идею. Он пытается совместить миры, а не разделить их, не подменить один другим. Потому что - еще один, пожалуй, последний парадокс - он, чье имя стало для многих символом жизни ради идеи, на самом деле шел от обратного. Он пытался воплотить истину не ради нее самой, а ради жизни - и равно любил и истину, и жизнь. Если предельно, до крайней степени примитивизировать и заодно осовременить ответ на вопрос «Зачем вообще все это было?» - он был бы таким: «Чтобы нормальные люди могли нормально жить в нормальной стране».
Но много ли знает Персонаж о нормальных людях, сам не являясь человеком (пожалуй, это стоило сказать сразу - но какая разница, когда, да и проявилось это со всей определенностью только под конец...)? Как ни странно - да. Он вообще знает людей лучше, чем они сами себя знают. Знает, какие они есть - и, несмотря на это, до последнего взывает к лучшему в них, потому что знает и то, какими они могли бы стать, должны будут стать однажды. Однако нельзя сказать, что таких людей еще не существует - они существуют, и даже не «где-то там», а рядом, совсем рядом. Вот они - Ф. и Э.Л., чьи сердца и руки он сам помог соединить - молодые, счастливые, влюбленные, чистые, отважные, верные - и доказавшие это не словами, а делом: он - своей смертью, она - всей своей жизнью. Вот они, те, ради кого все это было - живые, настоящие. Они и такие, как они...
Ведь где-то есть простая жизнь и свет,
Прозрачный, теплый и веселый...
Ради этого. Вот ради этого. Все было ради этого.
Есть три пути, и только три: путь Любви, путь Истины, путь Жизни. Любой из них сложен сам по себе; а он идет - конечно же, одновременно - всеми тремя, держит аккорд, трезвучие, не бросая ни одной ноты. Теперь он весь здесь. Он реализовал себя полностью, дошел до своих экстремумов - поднялся к вершинам любви и веры, спустился в бездну ярости и отчаяния - и свел все три пути и все три мира в одну точку - в себя.
Он в буквальном смысле слова сделал все, что мог сделать.
Получил все, что заслужил, и отдал все, что имел.
Ему пора.