Лев КЕРТМАН
* * *
Гражданин Робеспьер гражданину Марату
Как-то утром сказал по дороге в Конвент:
Мол, неделя ещё до ближайшей зарплаты,
А последнюю трёшку увел Лафайет.
Друг народа Марат отвечал Робеспьеру,
Почесав на ходу у себя в парике:
Мол, пойдем вечерком на такую фатеру -
Будешь сыт, будешь пьян, будет нос в табаке.
А в Париже тем временем шла революция,
Озорной жерминаль бушевал на дворе.
Робеспьер и Марат по дворам волокутся,
И заходят в дурное одно кабаре.
Там лилися бургундско-буджакские вина,
Были девочки с нежным лукавством в глазу.
Современная вывеска «Под гильотиной»
Вышибала скупую мужскую слезу.
Голова там кружилась от дивного блеска,
Демулен вечерами сидел за фоно.
Робеспьер не сдержался, сморкнул в занавеску:
«Ах, спасибо, Жан-Поль, здесь я не был давно.
Сколько раз здесь мы были и горькую пили,
Не имея в кармане подчас ни рубля.
Раз по пьяни пошли, развалили Бастилию,
А наутро с похмелья смели короля».
Тут пришли остальные в обнимку с Дантоном.
А за ним приплелось еле-еле Бриссо.
Усадили Бриссо, лыко вяжет с трудом оно,
А на левой коленке сияет засос.
«Ты зачем к нам пришло, о Бриссо растакое? -
С выраженьем отменным спросил Робеспьер. -
Подлый апологет буржуазного строя!
Ты б держалось подальше от наших фатер!»
И сказало Бриссо, развалясь, как на пляже:
«Развели, якобинцы, промискуитет!
Что о вас, забулдыгах, историки скажут,
Как то: граждане Захер, Лукин и Манфред.
Алкоголики, нехристи, сволочи, гады!
Вам не кофе в постель, а под лавку рассол.
- Буржуазны писаки вот так будут рады!» -
Зарыдало Бриссо и упало под стол.
Все, кто был, в тот же миг как один замолчали.
И решили: нельзя нам по-прежнему жить.
В тот же вечер они клятву страшную дали
Не курить, и не пить, в кабаре не ходить.
Всем печально известна судьба якобинцев.
Им теперь уж ни выпить, ни сытно поесть.
Коль хотите вы в жизни чего-то добиться,
Так уроки истории надо учесть!
Из «Поэзии для узкого круга»
Комментарий журналиста Н. Н. Гашевой: «Никто уже не помнит, по какому поводу писались эти строки (не в процессе ли какого-нибудь симпозиума по истории?). Ясно, что в них есть “злоба дня”, упоминаются фамилии известных историков, ясно, что и позиция автора выражена отчетливо, но за шуткой сегодня можно увидеть горечь - от невозможности свободного, раскованного взгляда на ход исторических событий в жестких канонах времени» (с. 267).
Вторая муза историка: Неизученные страницы русской культуры ХХ столетия. - М.: Наука, 2003. - С. 266-267.
Лев Ефимович КЕРТМАН (1917-1987) - доктор исторических наук, профессор Пермского государственного ун-та, автор шести монографий и многочисленных статей и глав в коллективных трудах по всеобщей и новой истории. Приводимый текст стал популярной студенческой песней.
Гражданин Робеспьер гражданину Марату
Как-то утром сказал по дороге в Конвент:
Мол, неделя ещё до ближайшей зарплаты,
А последнюю трёшку увел Лафайет.
Друг народа Марат отвечал Робеспьеру,
Почесав на ходу у себя в парике:
Мол, пойдем вечерком на такую фатеру -
Будешь сыт, будешь пьян, будет нос в табаке.
А в Париже тем временем шла революция,
Озорной жерминаль бушевал на дворе.
Робеспьер и Марат по дворам волокутся,
И заходят в дурное одно кабаре.
Там лилися бургундско-буджакские вина,
Были девочки с нежным лукавством в глазу.
Современная вывеска «Под гильотиной»
Вышибала скупую мужскую слезу.
Голова там кружилась от дивного блеска,
Демулен вечерами сидел за фоно.
Робеспьер не сдержался, сморкнул в занавеску:
«Ах, спасибо, Жан-Поль, здесь я не был давно.
Сколько раз здесь мы были и горькую пили,
Не имея в кармане подчас ни рубля.
Раз по пьяни пошли, развалили Бастилию,
А наутро с похмелья смели короля».
Тут пришли остальные в обнимку с Дантоном.
А за ним приплелось еле-еле Бриссо.
Усадили Бриссо, лыко вяжет с трудом оно,
А на левой коленке сияет засос.
«Ты зачем к нам пришло, о Бриссо растакое? -
С выраженьем отменным спросил Робеспьер. -
Подлый апологет буржуазного строя!
Ты б держалось подальше от наших фатер!»
И сказало Бриссо, развалясь, как на пляже:
«Развели, якобинцы, промискуитет!
Что о вас, забулдыгах, историки скажут,
Как то: граждане Захер, Лукин и Манфред.
Алкоголики, нехристи, сволочи, гады!
Вам не кофе в постель, а под лавку рассол.
- Буржуазны писаки вот так будут рады!» -
Зарыдало Бриссо и упало под стол.
Все, кто был, в тот же миг как один замолчали.
И решили: нельзя нам по-прежнему жить.
В тот же вечер они клятву страшную дали
Не курить, и не пить, в кабаре не ходить.
Всем печально известна судьба якобинцев.
Им теперь уж ни выпить, ни сытно поесть.
Коль хотите вы в жизни чего-то добиться,
Так уроки истории надо учесть!
Из «Поэзии для узкого круга»
Комментарий журналиста Н. Н. Гашевой: «Никто уже не помнит, по какому поводу писались эти строки (не в процессе ли какого-нибудь симпозиума по истории?). Ясно, что в них есть “злоба дня”, упоминаются фамилии известных историков, ясно, что и позиция автора выражена отчетливо, но за шуткой сегодня можно увидеть горечь - от невозможности свободного, раскованного взгляда на ход исторических событий в жестких канонах времени» (с. 267).
Вторая муза историка: Неизученные страницы русской культуры ХХ столетия. - М.: Наука, 2003. - С. 266-267.
Лев Ефимович КЕРТМАН (1917-1987) - доктор исторических наук, профессор Пермского государственного ун-та, автор шести монографий и многочисленных статей и глав в коллективных трудах по всеобщей и новой истории. Приводимый текст стал популярной студенческой песней.