Ответы на вопросы верующего
Верующий человек спрашивает атеистов. Вопросы местами некорректные, но в целом интересные. Даю ответы.
Что вы делаете, когда вам страшно? Ну, самолет падает в воздушную яму, артиллерийский обстрел начинается, эпидемия холеры… Я в таких случаях принимаю разумные, но совершенно недостаточные меры (пристегнуть ремень, спрятаться в окоп, мыть руки), а потом молюсь. А вы что делаете?
Страх - инстинктивное чувство, указатель нашей принадлежности к животному миру. Страх, охватывая человека, вытесняет разум. В такой ситуации я либо цепенею и бездействую, либо действую неосознанно. Конечно, я хотел бы сказать, что угрожай мне смертельная опасность, я всегда буду действовать эффективно, но это лукавство. Положа руку на сердце, если я попаду в авиакатастрофу, то меня охватит оцепенение, и я беспомощно погибну. Без всяких размышлений и внутренних диалогов.
Вы не хотите бессмертия? Или хотите, но надеетесь достичь прагматическими методами, такими, например, как новые медицинские технологии? Или хотите, но знаете, что недостижимо, так нечего и время тратить?
Бессмертие - разновидность бесконечности. В реальном мире всё конечно. Даже Вселенная имеет размер и возраст. Я бы хотел всё успеть и жить старость с чувством глубокого удовлетворения, но на полном серьёзе желать бессмертия в буквальном смысле - это из области психиатрии.
Вы хотите уверовать и не можете? Или можете, но не хотите? Или не можете и не хотите?
Ни одна из религий не оказала на меня достаточного влияния для того, чтобы стать адептом. Дело тут не в потребностях и возможностях. Могло ли сложиться иначе? Конечно, могло. Если я бы родился в Афганистане, и мой отец был бы членом движения Талибан, я бы стал правоверным истовым ваххабитом. Но этого не произошло.
Есть ли какая-нибудь книга, с которой вы сверяете свои реакции и поступки? Ну, у меня Евангелие. А у вас что? «Властелин колец», «Крошка Доррит», «Война и мир»? «Капитал»?
Я не могу указать название книги, с которой сверяю свою реакцию на этот вопрос. Представление о плохом и хорошем, правильном и неправильном складывались у меня под воздействием более чем одной книги и не только книги.
Существуют ли священники, которых вы считаете достойнейшими людьми? Патриарх Тихон? Митрополит Антоний Сурожский? Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий (архиепископ Лука)? Отец Александр Мень? Или никого?
Священник - это профессия, способ добычи средств к существованию. Разумеется, среди них есть достойнейшие люди, но я их не знаю. Кстати сказать, достойнейшие люди есть во всех профессиях.
Существование Бога вы не признаете, хорошо. А признаете ли вы существование других нематериальных явлений, которые нельзя увидеть, потрогать, поковыряться отверткой? Явления, у которых есть название, символ, история, смысл, но которых никто не видел, существуют? Например, интеграл. Что еще?
Разумеется, есть много нематериального. Например, информация. Том Сойер опять же нематериален. Но тут есть существенное отличие от божественных концепций. Нематериальное - производная материального, а не наоборот.
Как вы ухитряетесь воспринимать произведения искусства, сюжеты которых основаны на евангельских историях? «Благовещение» Леонардо. «Святое семейство» Микеланджело. «Рождественскую звезду» Пастернака. «Сретенье» Бродского.
Как вы ухитряетесь воспринимать иллюстрации к книге «Архипелаг ГУЛАГ»? Ведь это чистый литературный вымысел.
Как вы представляете себе себя по ту сторону смерти? Превратитесь в гумус? Но это случится с вашим телом. А куда денется ваше сознание? В соответствии с законом Ломоносова - Лавуазье не может же оно просто исчезнуть?
Внешние проявления человеческой смерти хорошо известны. Организм перестаёт функционировать и медленно разлагается. Изнутри смерть будет выглядеть примерно так. Всё прекратится. Не будет ни мыслей, ни чувств, ни понимания этого. Возможно, этому будет предшествовать непереносимая боль. Возможно, этому будет предшествовать чувство облегчения. Может быть, и многие хотят, чтобы было именно так, всё случится очень быстро и незаметно. По ту сторону смерти ничего нет. Я вроде уже говорил, что всё конечно. Так вот смерть - это конец.
Способны ли вы к парадоксальному мышлению? Укладывается ли у вас в голове, что электрон - это одновременно и частица, и волна?
Разумеется, ведь это основа научного мировоззрения. А если оно зиждется на диалектическом материализме, то перед мышлением нет неразрешимых задач. Главное, видеть парадоксы в реальности, а не реальность в парадоксах.
Если завтра в мире исчезнут вдруг все религии и все их проявления, вы потеряете что-нибудь?
Надо правильно представлять себе проявления религии. Тот факт, что больше никто не исповедует древнеегипетский политеизм, не отменяет культурное значение памятников этой цивилизации.
Полагаете ли вы, что зло существует само по себе? Или оно только ошибка в добре?
Добро и зло существуют как оценки помыслам и поступкам людей. Разумеется, отдельно от поступков и помыслов ни добра, ни зла не существует.
Как вы заставляете себя делать что-нибудь, что нужно делать, но очень тяжело? Ну, например, ходить в хоспис, ухаживать за безумным стариком.
Необходимость является достаточным условиям для выполнения самых неприятных и тяжелых обязательств. Если бы у меня был герб, девизом было бы «Должен значит можешь».
Что вы делаете, если совершили дурной поступок, и угрызения совести не отпускают вас?
Делаю выводы, жалею, исправляю, что можно исправить. Стараюсь примириться с человеком, перед которым виноват. Правда, угрызения совести заканчиваются, даже если не делать ничего из перечисленного.
Как вы боретесь с тщеславием, если не можете любое свое свершение заведомо считать жалкой ерундой по сравнению со свершениями Бога?
Сравниваю свои свершения со свершениями других людей и всякий раз убеждаюсь, что можно сделать лучше.
Верите ли вы в какие-нибудь чудеса? И что такое, по-вашему, чудо?
Чудо - это явление реальной жизни, которое невозможно объяснить рационально. На разных этапах жизни цивилизации и отдельного человека чудеса необходимо встречаются. Объяснение чудес - признак развития. Разумеется, я не всё могу и хочу объяснять себе рационально, но считаю преступным выдавать другим людям за чудо то, что давным-давно исследовано.