Раз у всех осень, то и у меня будет. О пользе завтраков
Неудачником быть неприятно. Вот, например, сегодня.
Разлепил глаза, они разлепились плохо. Чтобы разлепить получше, попытался выдавить в них по капле из пузырька. Не вышло - все в пузырьке кончилось. Плевать, выкурил честерфильдину на завтрак, отправился на работу. Пешком, чтобы солнышко выглядывало, автобусы бибикали и девушки улыбались (потому что солнышко, потому что у них весна, стихи и осенние ботинки, а вовсе не потому, что у меня ширинка расстегнута).
И топал я таким образом, топал, невыспавшийся, голодный, нервический и злой. В плеере - "Чикаго", но это ободряло тоже не слишком, потому что самый шикарный номер во всей чикаге - это мамина песня, Куин Латифа которую поет, так она стоит третьей по порядку, а дальше уже надеяться особо не на что.
Каждый светофор, к которому я приближался, включал красный свет; все ларьки, к которым я подходил, чтобы купить сигарет, оказывались закрыты; в какой-то момент мне показалось, что блин, непременно с ветчиной и сыром, может хоть как-то исправить положение. Но даже блином кормить меня отказались:
- Иди отсюда, мальчик, - сказала мне девушка за блинной стойкой, - блины у нас с одиннадцати. - Ничтожества. Блины с ветчиной и сыром вчера, блины с ветчиной и сыром после одиннадцати, но никогда блины с ветчиной и сыром прямо сейчас.
И вот разве можно так жить? Надо завтракать, и чтоб живой человек напротив сидел, и улыбался, и махал, и говорил, черт с ним, пускай даже с набитым ртом, если хочет. Достал телефон, набрал номер. Из тех, что набираются одной кнопкой, у меня таких всего три: один, чтобы домой позвонить, и еще два.
- Привет. А давай позавтракаем?
- Ну, если ты хо-о-о-очешь... - сказал мне голос в трубке протяжно и недовольно.
Если я хочу. Если я хочу, понимаете?
- Нет, ну конечно же, не хочу. Как можно было подумать такую чущь? Ха! Позвонил исключительно из вежливости, разбавленной желанием прямо сейчас принести себя в жертву, а на самом деле даже сама мысль об этом была мне неприятна, противна и вообще. Горячий кофе в ночном горшке, кофе с запахом, пенкой и двумя маленькими кусочками сахара? Фу. Грейпфрутовый сок, розовый, холодный, в высоком стакане с трубочкой? Дважды фу. Слопать что-нибудь сочное, вредное и зажаристое? Бу-э-э. Ужасно. И чтоб еще кто-нибудь с глазами и ехидцей? Бр-р-р-р, это вообще самое отвратительное. - Но всего этого я не сказал. А сказал:
- Ну ладно, раз так.
И пошел себе дальше своей дорогой. На своей дороге мне встретились жж-юзер Саша и жж-юзер Вова. ЖЖ-юзер Саша был красивый, целеустремленный и настроенный на успех, его своя дорога лежала ровно в противоположную сторону от моей. А жж-юзер Вова меня просто не заметил, и я почему-то этому не удивился. Подходить и здороваться я уж не стал, прости, Вова: на фоне всех этих утренних событий кто его знает, чем бы это обернулось.
Так что теперь я смотрю на скомканную обертку из-под шоколадки "Пикник", она выглядит бесполезной, пустой и жалкой. А я жду, когда же начнется мое превращение в безумного рекламного верблюда, прыгучего, заводного и оптимистического на грани истерики. Помните? Кэдбери-для-всех-ребят-дарит-новый-шоколад.
Пока эффекта нет.
Разлепил глаза, они разлепились плохо. Чтобы разлепить получше, попытался выдавить в них по капле из пузырька. Не вышло - все в пузырьке кончилось. Плевать, выкурил честерфильдину на завтрак, отправился на работу. Пешком, чтобы солнышко выглядывало, автобусы бибикали и девушки улыбались (потому что солнышко, потому что у них весна, стихи и осенние ботинки, а вовсе не потому, что у меня ширинка расстегнута).
И топал я таким образом, топал, невыспавшийся, голодный, нервический и злой. В плеере - "Чикаго", но это ободряло тоже не слишком, потому что самый шикарный номер во всей чикаге - это мамина песня, Куин Латифа которую поет, так она стоит третьей по порядку, а дальше уже надеяться особо не на что.
Каждый светофор, к которому я приближался, включал красный свет; все ларьки, к которым я подходил, чтобы купить сигарет, оказывались закрыты; в какой-то момент мне показалось, что блин, непременно с ветчиной и сыром, может хоть как-то исправить положение. Но даже блином кормить меня отказались:
- Иди отсюда, мальчик, - сказала мне девушка за блинной стойкой, - блины у нас с одиннадцати. - Ничтожества. Блины с ветчиной и сыром вчера, блины с ветчиной и сыром после одиннадцати, но никогда блины с ветчиной и сыром прямо сейчас.
И вот разве можно так жить? Надо завтракать, и чтоб живой человек напротив сидел, и улыбался, и махал, и говорил, черт с ним, пускай даже с набитым ртом, если хочет. Достал телефон, набрал номер. Из тех, что набираются одной кнопкой, у меня таких всего три: один, чтобы домой позвонить, и еще два.
- Привет. А давай позавтракаем?
- Ну, если ты хо-о-о-очешь... - сказал мне голос в трубке протяжно и недовольно.
Если я хочу. Если я хочу, понимаете?
- Нет, ну конечно же, не хочу. Как можно было подумать такую чущь? Ха! Позвонил исключительно из вежливости, разбавленной желанием прямо сейчас принести себя в жертву, а на самом деле даже сама мысль об этом была мне неприятна, противна и вообще. Горячий кофе в ночном горшке, кофе с запахом, пенкой и двумя маленькими кусочками сахара? Фу. Грейпфрутовый сок, розовый, холодный, в высоком стакане с трубочкой? Дважды фу. Слопать что-нибудь сочное, вредное и зажаристое? Бу-э-э. Ужасно. И чтоб еще кто-нибудь с глазами и ехидцей? Бр-р-р-р, это вообще самое отвратительное. - Но всего этого я не сказал. А сказал:
- Ну ладно, раз так.
И пошел себе дальше своей дорогой. На своей дороге мне встретились жж-юзер Саша и жж-юзер Вова. ЖЖ-юзер Саша был красивый, целеустремленный и настроенный на успех, его своя дорога лежала ровно в противоположную сторону от моей. А жж-юзер Вова меня просто не заметил, и я почему-то этому не удивился. Подходить и здороваться я уж не стал, прости, Вова: на фоне всех этих утренних событий кто его знает, чем бы это обернулось.
Так что теперь я смотрю на скомканную обертку из-под шоколадки "Пикник", она выглядит бесполезной, пустой и жалкой. А я жду, когда же начнется мое превращение в безумного рекламного верблюда, прыгучего, заводного и оптимистического на грани истерики. Помните? Кэдбери-для-всех-ребят-дарит-новый-шоколад.
Пока эффекта нет.