Возможно, что-то начнёт меняться, когда
в соседней стране у каждого её жителя, в самом ближнем кругу не телевизионных знакомых лиц, а тамошних родственников, личных знакомых, реальных, а не виртуальных друзей, соседей по улице, дому будут осознаны невосполнимые утраты.
Когда погибнут на чужих для них украинских землях муж, сын, брат, внук, племянник, зять - неведомо где, незнамо во имя чего и за кого положив жизни.
А похоронки не перекроют компенсации автомобилями и воскричания из телевизоров для молчаливых и согласных спустя восемь месяцев со дня полномасштабного вторжения на чужую землю.
Возможно.