Советский военный флот, корова и тюльпаны
Раз уж сегодня совковый День ВМФ, то самое время продолжить воспоминания, связанные с Краснознаменным Черноморским Флотом.
После состоявшегося в 1986 году переезда с Катерной на Летчики роль ВМФ в моей севастопольской жизни резко снизилась: я больше не просыпался от топота кирзовых сапог на плацу за нашим сараем и от выкрикиваемых не в ноту строевых песен. В лето 86-го, перед переездом, я также в последний раз посетил собственно морской парад, посввященный дню ВМФ. Попадать на это мероприятие было весьма непросто: доступ во все прибрежные места, с которых сколько-нибудь удобно смотреть парад, в день его проведения перекрывался, и попасть туда можно было только по пригласительным. Но у нас был блат: сосед по Катерной работал в яхтклубе ЧФ и организовывал нам билеты. Ну, всяческие проходы суден на воздушной подушке и высадка десанта - это зрелище, которое я наблюдал ежегодно с детства, и оно уже приелось. А с парада 86-го года мне больше всего запомнились катера с огромными политическими транспорантами. Их проход тоже происходил ежегодно, но именно в 86-ом я обратил внимание, что транспорант "Решения XXVII съезда КПСС выполним!" явно бэушный и служит еще с XXV съезда. Последняя палка в цифре "XXVII" была на транспоранте очень яркой, предыдущая - побледнее, а остальные буквы - совсем бледные, выгоревшие. Причем надо отдать должное предусмотрительности флотских оформителей - ведь они сразу оставили место для палок, изготавливая транспорант в честь XXV съезда!
В несколько следующих лет основное влияние, которое оказывал на меня Черноморский флот, сводилось к регулярному загаживанию мазутом морских вод у пляжа Хрусталка. Хотя с Летчиков добираться на Хрусталку было не так уж близко, но там собиралась моя компания. А если встречи с друзьями не были предусмотрены, то я предпочитал купаться на Херсонесе - это от Летчиков вдвое ближе, и вода там гораздо чище. Но в любом случае, на Хрусталку ехать или на Херсонес, мой путь лежал на остановку 10-го троллейбуса. Троллейбус этот был вечно набит, особенно по вечерам в направлении из центра. Но если, возвращаясь с Хрусталки, я садился на него на конечной, у центрального рынка, то возвращаясь с Херсонеса приходилось штурмовать его на остановке "ЦУМ". Иногда приходилось пропускать по 2-3 троллейбуса, прежде чем удавалось кое-как втиснуться в третий или четвертый. А направлясь в строну Херсонеса я выходил из троллейбуса на противоположной, более близкой к центру, части огромной площади 50-летия CCCР, на остановке "улица Репина". Посреди площади располагались огромные клумбы, засаженные цветами. И вот однажды, готовясь выходить на Репина, я был шокирован невероятным зрелищем: на клумбе паслась корова. Она меланхолично пережевывала тюльпан, а рядом наблюдался матросик с хворостиной. Сойдя с троллейбуса, я подошел поближе - не показалось ли? Нет. Факт налицо. Если в "нашей" части, на углу Катерной и Шестой Бастионной, держали свиней, то, очевидно, в какой-то части, расположенной в районе площади 50-летия СССР, завели и корову. Под подозрением - часть, находившаяся как раз вдоль моего пути на Херсонес, на улице Ярошенко. От ее проходной до места преступления - метров 500, она скорее всего ближайшая.
В общем, когда севастопольские ватнички начинают рассказывать о "загубленной чистоте города-героя", каковую частоту якобы блюли доблестные моряки Черноморского флота, я не могу сдержать смеха. Потому что каждый раз вспоминаю эту корову, пасущуюся на городской клумбе с тюльпанами в зубах. Эта корова и стала для меня символом позднесоветского Черноморского флота.
После состоявшегося в 1986 году переезда с Катерной на Летчики роль ВМФ в моей севастопольской жизни резко снизилась: я больше не просыпался от топота кирзовых сапог на плацу за нашим сараем и от выкрикиваемых не в ноту строевых песен. В лето 86-го, перед переездом, я также в последний раз посетил собственно морской парад, посввященный дню ВМФ. Попадать на это мероприятие было весьма непросто: доступ во все прибрежные места, с которых сколько-нибудь удобно смотреть парад, в день его проведения перекрывался, и попасть туда можно было только по пригласительным. Но у нас был блат: сосед по Катерной работал в яхтклубе ЧФ и организовывал нам билеты. Ну, всяческие проходы суден на воздушной подушке и высадка десанта - это зрелище, которое я наблюдал ежегодно с детства, и оно уже приелось. А с парада 86-го года мне больше всего запомнились катера с огромными политическими транспорантами. Их проход тоже происходил ежегодно, но именно в 86-ом я обратил внимание, что транспорант "Решения XXVII съезда КПСС выполним!" явно бэушный и служит еще с XXV съезда. Последняя палка в цифре "XXVII" была на транспоранте очень яркой, предыдущая - побледнее, а остальные буквы - совсем бледные, выгоревшие. Причем надо отдать должное предусмотрительности флотских оформителей - ведь они сразу оставили место для палок, изготавливая транспорант в честь XXV съезда!
В несколько следующих лет основное влияние, которое оказывал на меня Черноморский флот, сводилось к регулярному загаживанию мазутом морских вод у пляжа Хрусталка. Хотя с Летчиков добираться на Хрусталку было не так уж близко, но там собиралась моя компания. А если встречи с друзьями не были предусмотрены, то я предпочитал купаться на Херсонесе - это от Летчиков вдвое ближе, и вода там гораздо чище. Но в любом случае, на Хрусталку ехать или на Херсонес, мой путь лежал на остановку 10-го троллейбуса. Троллейбус этот был вечно набит, особенно по вечерам в направлении из центра. Но если, возвращаясь с Хрусталки, я садился на него на конечной, у центрального рынка, то возвращаясь с Херсонеса приходилось штурмовать его на остановке "ЦУМ". Иногда приходилось пропускать по 2-3 троллейбуса, прежде чем удавалось кое-как втиснуться в третий или четвертый. А направлясь в строну Херсонеса я выходил из троллейбуса на противоположной, более близкой к центру, части огромной площади 50-летия CCCР, на остановке "улица Репина". Посреди площади располагались огромные клумбы, засаженные цветами. И вот однажды, готовясь выходить на Репина, я был шокирован невероятным зрелищем: на клумбе паслась корова. Она меланхолично пережевывала тюльпан, а рядом наблюдался матросик с хворостиной. Сойдя с троллейбуса, я подошел поближе - не показалось ли? Нет. Факт налицо. Если в "нашей" части, на углу Катерной и Шестой Бастионной, держали свиней, то, очевидно, в какой-то части, расположенной в районе площади 50-летия СССР, завели и корову. Под подозрением - часть, находившаяся как раз вдоль моего пути на Херсонес, на улице Ярошенко. От ее проходной до места преступления - метров 500, она скорее всего ближайшая.
В общем, когда севастопольские ватнички начинают рассказывать о "загубленной чистоте города-героя", каковую частоту якобы блюли доблестные моряки Черноморского флота, я не могу сдержать смеха. Потому что каждый раз вспоминаю эту корову, пасущуюся на городской клумбе с тюльпанами в зубах. Эта корова и стала для меня символом позднесоветского Черноморского флота.