еще один "Майерлинг". 4 мая.
[Посмотрела я еще один Майерлинг]
Сергей ищет своего Рудольфа. Вчера был совсем другой; ничего почти от того, премьерного, не оставил...
Я почувствовала влияние Рудольфа-Зеленского. Мне это не понравилось. В прошлый раз было искреннее, из себя. Сейчас - будто чужое надел. Но, может, дело и не в нем, а во мне, моем восприятии, может, настроение у меня не то...
Хотя, какие-то моменты очень впечатлили. Намного сильнее он сыграл спальню со Стефанией.
С матерью не убедил еще больше, чем в прошлый раз.
В таверне переиграл.
А вот с Лариш все сцены получились живыми.
И закончил сильно. В последнем монологе приглушил немного игру лицом и получилось мощнее, боль - до онемения пронзила, до остановки сердца. Ошеломительный монолог. И дуэт за ним последовавший.
В прошлый раз Рудольф был отсраненный от мира, с трудом, почти не замечая окружающих, существовал в нем, и каждый шаг неумолимо приближал его к страшной развязке, будто спасению и освобождению. В этот раз это был, скорее, не знающий чего он хочет, молодой человек, запутавшийся в жизни, ищущий в развлечениях и женщинах выход из этого состояния. Женщины для него одинаковые, как одна. Увы, и Вечера тоже. Просто, она в тот момент появилась, когда выходом был избран пистолет. И, собственно, помогла: убив ее, будто себе отрезал путь назад. Мне даже в этот раз показалось, что и покончить с собой-то он решился только после того, как Вечеру убил. Ну ничего до этого не предвещало.
ЗЫ: станцевал всё ПРОСТО ВЕЛИКОЛЕПНО!
Немного об остальных, спектакль-то многонаселенный. Но так создан автором, что есть там Рудольф, а остальные, как живые декорации, обрамляют, украшают, но интересны только когда в кадре кронпринц. И это не артистов вина. Они все замечательно играли и танцевали. Офицеры потихоньку сживаются со своими мундирами. Братфиш у Загребина снова пронзительно-трогательный, очень преданный и искренне любящий. Любовалась, наслаждалась:) Жаль, на Маски и прочие премии не выдвигают за второстепенные роли. Я бы ему все вручила. Лариш Першенковой - та же история. Какая сложная роль у нее получается. Вроде, бывшая любовница, сводня, конечно, корысти ради все, но... не то Рудольф сам давно сделал ее для себя заменой матери, ощутив в ней родственную душу, не то она так умело им научилась манипулировать. Он с ней оживал будто, маска спадала и вдруг искренность появлялась. Забавный получился Миддлтон у Михалева: такой, вроде красивый, но совершенно никчемный какой-то, будто молодая копия Франца-Иосифа.
Вот такой я увидела спектакль. Рада, если кто увидел иное, и дело только в сегодняшней мне.