Автостопом за край света
Аркадий своим замечательным постом вдохновил.
Из старого:
Прогуливаемся поздно вечером по пьяному Копенгагену. Навстречу идут четыре добрых молодца и один из них - двухметровая каланча - поливает весь свет по-польски словами про мать, нижнюю часть спины и разнообразные действия, направленные на продолжение рода. Исповедуя принципы восточноевропеизма, я не мог не обратиться к весёлой компании, и сделал я это словами польского гимна "Jeszcze Polska nie zginęła" ("Ещё Польша не погибла", как несложно догадаться). Хлопцы резко остановились, и каланча спросил меня, поляк ли я. На ответ "Nie, rosyjanin" (слово "русский" имеет теперь негативную окраску в польском языке) каланча выматерился несколько раз, а потом спросил своих ребят, этому ли парню следует морду начистить. На что получил от своего друга ответ: "Нет, этот - наш!"
***
И вот сегодня написал.
В 2009 году я жил в Англии и сгонял стопом на север Шотландии. Об этом мои заметки.
Первая часть утрачена, а писать заново - лень :) Да и часть эта - об Англии, откуда я и ехал.
…И тут водитель «ауди» позвал меня.
- Так подбросить тебя на север?
Сын этого доброго англичанина уже третий год служил стрелком на боевом вертолёте в Афгане. Прекрасная высокооплачиваемая работа с большой отдачей - ведь железная птичка прикоывает ребят в Кандагаре на самых жарких операциях! Кроме этого, мы поговорили о России. Вообще, расспросы о моей стране - с той или иной степенью скептицизма или дружелюбия - следовали за мной всю дорогу. Но перенесёмся на несколько дней вперёд - ведь я доехал до Э-бурга без происшествий. После Э-бурга на пути на север посетил усыпанный цветущими нарциссами, сияющими, как дешёвое египетское золото, старинный город Стёрлинг, где молдаванин пожаловался на сомалийцев, которых в его родном Глазго пруди пруд и дышать от них нечем. Он сам со всей семьёй приехал горбатиться в Шотландию из Чишиняу вж 10 лет тому. По дворянской усадьбе вёл экскурсию родич нашего Барклая де Толли - на бейджике так и написано, Барклай. Удивительно, но это второй потомок наших героев двенадцатого года, встреченный мною - первым был прораб Милорадович на русском кладбище Београда.
За Стёрлингом на развязке я поймал старика совсем преклонных лет, который в гробу видал всех «левых» вместе с их реформами - сам он из семьи рабочей, всю жизнь проработал школьным учителем и всей душой за Тэтчер.
«Что они натворили за последние двадцать лет!» - сокрушался учитель из Йоркшира.
Как великолепно было проезжать то самое Шотландское нагорье, Хайлендс, воспетое в книгах и кинематографе, снившееся во сне многим поколениям мальчишек - будущих героев, освободителей своего народа. Мне рассказывали о том, какой клан в какой долине жил и как называются вон те три горы на горизонте, и как в шестнадцатом веке один клан вот здесь вот под покровом ночи отгеноцидил другой… Пейзажи напомнили Норвегию. Викинги себя здесь явно чувствовали как дома, когда приезжали «в гости».
Потом были водители-шотландцы, наконец. Смотрители заповедника, что у знаменитой горы Бен-Невис, ландшафтные дизайнеры, учителя-англичане, Аллочка из Исраэля-Донбасса, женщина-судоинспектор, уважающая русских.
Было озеро Лох-Несс, где я во все глаза высматривал чудище, да не высмотрел. Был стоп посередь вересково-соснового бора, где я просто кружился, раскинув руки, от счастья.
А ещё был мост через залив Фирт-оф-Форт, через который всего тысячу лет назад норвежцы водили свои суда в набеги и экспедиции на Ирландию и острова.
И горсточка ячменя, того самого, из которого рождается та пламенная роса, что здешние люди прозвали «виски» - я собрал его на мосту через викингский фьорд.
Но две встречи врезались мне в память.
Первая произошла в заложенном римлянами форте Вильям, что у подножья Бен-Невиса. Рыбаки с Манчестера выкинули меня на центре, я вынырнул из подземного перехода и пошёл побродить по городу прежде чем ставить палатку. Не сделав и десяти шагов, я был поражён старнной слуховой галлюцинацией: слева бурным потоком льётся русский мат. Гля - а у входа в кабак (паб, по-здешнему) стоят трое «конкретных» нормальных восточноевропейских гопника и разговаривают русской бранью промеж собою, а во всю спину у одного из них надпись - Р О С С И Я. Лица бандитов, повадки такие же. Не имея ни плана действий особого, ни страха никакого (а кому я нужен? разве что фотика лишиться жалко немного…), обращаюсь к господам:
- Здравствуйте, а не подскажете, где здесь палатку поблизости поставить можно?
Джентльмены опешили - не то слово - лица их выражали полное недоумение и, одновременно, веселие. Первым от культурного шока очухался патриот России:
- Сышь, ты, ваще, откуда тут? Ты чё тут делаешь, на?
- Автостопом путешествую, вообще. На Оркнеи еду.
- Ты чё, больной?
- Да нет, турист.
- Какую, в п…, палатку ставить? Пошли, с нами выпьешь.
- Боюсь, что скоро стемнеет, надо ставиться.
- Да чё ты паришься? Приглашают тебя, не х…р отказываться. Найду тебе, б…я, где спать.
Терять мне было нечего - и мы пошли на верхний этаж паба за стол.
Русского патриота звали Андрюха К…шов, чемпион Латвии по кику, с рабочего квартала Риги. Двое его приятелей - латгальцы (что-то навроде латышей, но не совсем). Ещё с нами пила латышка -Андрюхина шмара
Меня особо не стесняясь, Андрюха просил латгальцев пресануть одного знакомого, тоже с русским именем - чтобы тот много на себя не брал. Речь шла о контроле над торговлей травой. Держат её поляки, вообще, а наш Андрюха имеет амбицию взять это благородное дело в свои крепкие руки - «шоб знали, у кого яйца в штанах, шоб силу русских знали!» Андрюха очень не любит цыган, у него две отсидки, в 90е под ним была одна бригада небольшая - понятно, не строительная.
Вечер шёл, латгальцы ушли, а мы с Андрюхой и его белокурой шмарой пошли до дому. У шмары в Латвии хутор, трактор, гектары и муж. У Андрюхи там же - жена и доча. Сам он здесь на рыбоперерабатывающем рыбу мороженную грузит.
«Ну нормально платят, и мне, и жене хватает. Безбедно живём. Но не могу я по-честному жить, не могу только рыбную зарплату эту поганую, честную, тратить. Хочу пацанских денег. Вот и мутить с травой тут пытаюсь».
Дома я сходил в душ. Сидели мы - сидели под водку, и Андрюха захотел мою футболку - там написано было «Береги честь смолоду» - а взамен свою «Пирелли» отдал (так и ношу её я до сих пор).
А потом он мне сказал самый большой в моей жизни комплимент. Досиделись до такого состояния, что:
-Эх, Ваня, побольше бы тут таких людей, как ты, мы бы город в свои руки взяли!
Занавес.
***
Наутро он пошёл похмеляться, а я постопил дальше своей дорогой на острова.
Когда я стоял на краю света - дальше только Атлантика - и ветер бил меня в лицо, пытаясь согнуть или сбить с ног, я почувствовал себя в своей стихии. Стальные волны Севера - моё это!
На пароме (на Оркнеи из Турсо ходит корабль) я подошёл к рыжему пацану с мобильником со всё тем же вопросом: «Извините, где палатку поставить на острове можно не подскажете?» Результат, неожиданно, оказался тем же. Но сначала последовала смешная сцена. Он покопался в картах Гугл, сказал, что едет к своей бабуле проведать её, я залёг спать в салоне корабля, а он куда-то ушёл. Через полчаса вернулся, и очень официально предложил мне поставить палатку во дворе у его бабушки. «Думаю, она возражать не будет». Ну и отлично. Доплыли мы до острова, выгрузились, встали на остановке ждать автобуса. «Мать-перемать за ногу восемь раз» - услышал я от проходящих мимо мужиков, по виду явно моряков. Опять русские! Ну ладно, это так, походя.
Доехали мы с рыжим - из клана Макензи, между прочим - до его бабушки в Кирквал, столицу Оркнеев. Я остался ждать на улице, пока он пошёл спросить у бабушки за меня. Вышел он и сказал, что я могу переночевать и в доме. Тем лучше. Моросил противный холодный дождь - март месяц, как-никак, ветер чуть не сносил крыши домов - та ещё ночка была бы у меня в палатке! В общем, меня гостеприняли. А тут выяснилось самое интересное - бабушка эта первой принесла свет учения бахаев на землю Оркнеев. Бахаи - это такая то ли се6кта, то ли новая религия. А внучок-то тоже оказался того, адептом. И на сон грядущий читал, с моего разрешения, конечно, надо мной всякие благопожелательные молитвы. А по дому были развешаны портреты какого-то их лидера.
Ну назавтра я сварил себе на горелке супу возле развалин епископской резиденции 14 века, постопил вокруг острова, пообщался с милыми островитянами, а прямо от парома на большой земле меня один тайванец довёз почти до Э-бурга. Там я заночевал всё же в палатке в молодом сосняке возле бензоколонки - поскольку с трассы меня сняли менты, пригрозив штрафом, если я ещё раз покажусь на трассе. Вот так вот было мне в Шотландии.