БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Оригинал взят у fr0002 в БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Оригинал взят у sedov_eng в БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Originally posted by fr0001 at БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Оригинал взят у cpp2010 в БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Оригинал взят у sedov_05 в БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Оригинал взят у yosikava в БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Капитан КИД
БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.
„БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ" - главы из фантастического романа. Автор его - офицер флота США, капитан Кид. Содержание романа - война между Японией и Америкой.
Автор попытался представить себе вероятные события на Тихом океане в результате столкновения двух крупнейших империалистических хищников
Для наших читателей публикуемый отрывок из романа представит интерес, поскольку в нем показана знакомая советской молодежи боевая техника и ее применение в условиях морского театра военных действий.
Роман капитана Кида полемический. Он является ответом на книгу японского писателя Фукинаги, который по своему представляет себе тихоокеанские события и исход их. Половина отрывка является пересказом описания столкновения флотов так, как это есть у Фукинаги. Автор несогласен с течением боя и его исходом в изображении японского писателя, поэтому вторая часть отрывка выражает мнение уже самого Кида.
Но если события, изложенные в романе, увлекательны и заинтересовывают читателя с точки зрения вероятного использования техники в будущей войне, то самая идея романа не может не вызвать законного Недоверия. То, что тихоокеанские противоречия вызвали военный взрыв,-в этом ничего фантастического нет. Здесь уместно процитировать писателя Анри Барбюса, который совсем недавно очень удачно сказал об империалистических противоречиях на Тихом океане.
Вот что пишет Барбюс: "Господство военной касты в Японии ведет к военному перерождению ее экономики. Япония, превращается в чудовище. Она изо всех сил пыжится создать самую сильную армию, самый сильный флот а мире... Она хочет большего, она стремится создать восточную империю, т. е. стать неограниченной повелительницей Тихого океана. В погоне за этой мечтой, она на словах объявляет себя носительницей „священной миссии укрепления мира на Востоке (это Япония- палач Китая!), а на деле старается заручиться благожелательной поддержкой Англии против Советского союза, а также против США, которые будут заклятым врагом Японии, пока на земном шаре не появится второй Тихий океан."
Ошибочность идеи романа явствует из того, что автор предполагает, если можно так выразиться, „изолированную войну", т. е. войну только между двумя странами, без участия третьих сторон и, в частности, тех которые имеют свои интересы как на Тихом океане, так и на тех побережьях, которые явились ареной военных действий.
Нашему читателю хорошо известно, что Япония расширяет свою экспансию в глубь Китая, подготавливает войну против Советского союза. И этот существенный комплекс вопросов будущей воины на Востоке совершенно обойден автором. Отсюда и содержание романа, быть может, более фантастическое, чем это предполагает сам автор.
В заключение мы отметим, что автор, критикуя патриота-японца Фукинаги, показал сам себя не меньшим патриотом. Наш читатель критически отнесется к тому, как Кид описывает "могущество" и "безукоризненность" своего флота. Так ли это есть на самом деле? Действительно ли американские моряки безропотно позволят себя толкнуть на кровопролитную войну?
По вполне понятным причинам офицер флота США, капитан Кид не смог и не пытался дать ответ на эти существенные вопросы.
Я совершенно не имею в виду обвинить кого-либо в преднамеренном искажении событий, разыгравшихся «а Тихом океане осенью 194... года. Я отлично знаю, как затруднительно бывает подчас оценить случившееся настолько объективно, чтобы по поводу одного и того же факта могли достигнуть единогласия два человека».
Впрочем, чтобы отвести упрек в пристрастии, я сначала постараюсь воссоздать картину исторического боя в западной части Тихого океана, за островом Мидуэй, исключительно по сообщениям моряков японского имперского флота, сохраняя их стиль (кроме двух-трех вставок) в полной неприкосновенности.
Я имею эту возможность потому, что мне попала в руки военно-патриотическая брошюра японца Киоссуке Фукинаги, где он живописует пресловутый бой как победу японского флота. Вот что он пишет:
«19 сентября. 5 ч. 10 м. в пункте 29,10° северной широты и 166,20° восточной долготы замечен противник. Силы его: 13 линейных кораблей, 4 крейсера класса «А», 3 авианосца, в том числе «Лексингтон» и «Саратога». За ними следуют транспорты с десантом и вспомогательные части - всего 8 судов.
На пространстве 20 морских миль направо и налево от пункта, расположенного в 800 милях к западу от острова Мидуэй, развернулись 10 000-тонные крейсера - «Нордгемптон», «Честер», «Луисвилль», «Чикаго», «Лугусга», «Портланд», «Асторияр», «Индиана-поли», «Нью-Орлеан» и «Миннеаполис». По правому и левому краям приданы авианосцы. С правого фланга - «Рейнджер», с левого - «Нью-Ланглей». Разведчики с этих авианосцев ведут разведку на несколько сот миль вперед.
Вторая линия охранения -10 легких крейсеров, которые, соблюдая дистанцию в 10 миль, движутся на запад.
В центре окружения находится еще 4 больших «крейсера, позади* них в две колонны идут 12 линейных кораблей.
Старший флагман держит свой вымпел на линкоре «Мариленд». Его окружает множество миноносцев. Позади колонн - особый отряд, куда входят авианосцы «Саратога» и «Лексингтон», а также крейсер-авианооец «Тахома». По всем данным, эскадра держит курс на остров Огасавр».
Закончив чтение донесения, командующий сводной японской эскадрой адмирал Тогано обратился к стоявшему позади него в почтительной позе капитану первого ранга Ишикава:
- Нас можно поздравить. Ослепленные своим мнимым могуществом, американцы не заставляют себя искать, чего я, признаться, побаивался. Но подумайте, какая самоуверенность-повторять авантюру русских во время войны 1905 года! Ну, на этот раз мы несколько гостеприимнее, чем адмирал Того, мы сами вышли навстречу незваным гостям. Какое соотношение воздушных сил?
- Что касается истребителей, то у американцев по пятьдесят две штуки на «Саратоге» и «Лексингтоне», плюс к этому восемнадцать штук на «Тахоме». Всего сто двадцать два. Против них мы имеем только сто пять истребителей в авиаотряде нашей эскадры. Если сюда прибавить сорок пять самолетов с острова Титидзими, то у нас окажется сто пятьдесят.
К 11 ч. 15 м. 20 сентября флагман японской эскадры получил донесение, что разведывательная эскадра в составе 10 000-тонных крейсеров «Циокай», «Майя», «Атаго», «Такао», «Ассирага», «Хагуро», «Наци», («Мийоко», ушедшая далеко вперед от главных сил, вступила в бой в открытом океане с однотипными крейсерами американцев. Алммрал Тогаио 20-узловым ходом двинулся на соединение с ней.
В 14 ч. 45 м. флагманским связистом принято сообщение о г разведчиков о появлении главных сил флота США, Перестроившись в боевой порядок, эскадра пошла на сближение с противником. Однако, когда головной корабль приблизился к неприятелю на выстрел, солнце зашло, и после двух-трех залпов бой должен был прекратиться.
Густая темь южной ночи разъединила враждующие стороны.
Решив использовать передышку для уменьшения превосходства противника, а главным образом, - его преобладания в воздухе, японский адмирал поручил разведывательной эскадре, усиленной еще одним отрядом эсминцев, попытаться ослабить- главные силы неприятеля, пользуясь темнотой, благоприятствующей торпедным атакам. Ночная атака японских зсминцев привела к значительному успеху - погибли американские авианосцы «Рейнджер», «Ланглей» и два крейсера. Правда, потери японского флота были тоже довольно ощутительны - из строя оказались выведенными три крейсера и шесть эсминцев. Но, по мнению Гогано, гибель двух авианосцев имела большее значение, чем если бы были уничтожены даже два линейных корабля. Отлично выполнено было и второе поручение - определить с рассветом местонахождение главных сил врага.
Уже к шести часам 21 сентября поступило донесение самолета разведчика с «Акаги»:
«В пункте 553 находится 13 кораблей противника Курс- норд-вест. Строй - кильватер. В 10 милях западнее вижу 14 эсминцев. Курс - норд-норд-вест, строй - двойная колонна».
Таким образом, противник оказался в 30 милях от главных японских сил,
- Тихий океан с введением авиации очень сузился, - заметил начальник штаба.
Тогано утвердительно кивнул головой и приказал:
- Отправьте все силы первой и второй воздушных эскадр для атаки оставшихся авианосцев. Сами будем продвигаться навстречу противнику.
Через две минуты штаб воздушных сил приступил «с выполнению приказания флагмана. Авианосцы «Кага» и «Акаги» из первой воздушной эскадры и «Рюзиой» «Хосе» и «Банрю» из второй выстроились в двадцати пяти кабельтовых (кабельтов- «морская мера расстояния, равная 182,8 метрам) направо от главных сил «и вместе с эскадрой, взявшей курс на норд-ост, двинулись в путь.
Все суда развили большую скорость, авианосцы по сигналу с флагманского корабля повернули на ветер, и стальные птицы одна за другой начали взлетать и набирать высоту.
В это время подоспела радиограмма с острова Титидзими: «Сейчас в направлении на пункт 553 вылетели 45 истребителей и 18 тяжелых бомбовозов».
Таким образом, появление огасаврских эскадрилий создавало подавляющее «превосходство сил над неприятельской авиацией»
В семь часов пятьдесят минут на северо-востоке были замечены самолеты противника среди которых было немало автожиров. Пройдя на большой, недосягаемой для корабельных зениток, высоте, разведчики описали широкий полукруг и полетели следом за японской эскадрой.
Быстро нагнав идущие суда, американские автожиры замедлили свой ход до скорости эскадры. Создалось впечатление, что от замерли над ней, подражая ястребам, которые порой тоже стоят на месте, едва перебирая крыльями, когда хотят «получше рассмотреть, что делается внизу. Наглость этого незначительного отряда поразила всех зрителей Каждому «было ясно, что не пройдет и десяти минут, как непомерно смелые янки будут уничтожены начавшими карабкаться ввысь японскими истребителями и огнем зенитных пушек, которые сейчас молчал», опасаясь задеть своих.
Маневр американцев был понятен: автожирами они ориентировали свои суда для наводки орудий в вертикальной плоскости. И действительно, через несколько секунд со стороны - правого борта линкоров. «Ногано» и «Хъюга» поднялось двенадцать громадных водяных столбов.
- Чёрт возьми! - воскликнул начальник японского штаба.- Лево руля, поворот все вдруг на шесть румбов!
И все восемь кораблей во главе с «Муцу» и «Ногано» сразу повернули и стали полным ходом уходить влево от ужасного огня. Однако, эскадре не сразу удалось выйти из сферы обстрела: второй залп лег всего в двух кабельтовых по корме убегавшего флагманского корабля.
- Этот огонь с дистанции в тридцать девять тысяч метров - полная неожиданность, - сказал начальник штаба.
Поглощенные стремлением избежать опасности, моряки уже не обращали внимания на воздух, где японские самолеты вступили в бой с автожирами и их спутниками Поэтому мало кто заметил, а если и заметил, то не отдал себе отчета в происходящем наверху.
Между тем, первые из японских истребителей, шедших на сближение с врагом, окутались черным дымом, а когда он рассеялся, то самолетов уже не существовало. Второй эшелон, видя исчезновение товарищей, хотя и не понял причин их гибели, все же почуял недоброе и попытался обойти опасную зону, но и его постигла та же участь.
Невидимые американские суда дали еще две очереди пи уходящей эскадре, но, получив, очевидно, сигнал от автожиров о том, что японцы вышли из пределов досягаемости, прекратили огонь, Автожиры, считая свою миссию законченной, взяли курс на норд и скоро потонули в перистых облаках.
Уклонение адмирала Тогано от боя не было, само собой разумеется, актом малодушия. Командующий японским флотом просто хотел выиграть время. Он рассчитывал, что предстоящая атака на эскадру США будет значительно успешнее, если к воздушным силам, которыми он располагает, присоединятся самолеты острова Титидзими. Эти самолеты, вскоре прибывшие в распоряжение адмирала Тогано, уравновесили силы противников.
Однако, успех атаки японцев превзошел самые смелые ожидания. Американские авианосцы «Саратога» и «Тахома» подверглись жестокому бомбометанию, их полетные палубы превратились в решето. После двадцатиминутного боя «Тахома» затонула, а «Саратога» вышла из строя. Но и японская авиации понесла большие потери. Авиаматка «Банрю» была потоплена сосредоточенным огнем американских крейсеров, а около двадцати истребителей сбито зенитными орудиями.
Однако, исключительное остроумие плана японского командования сказалось вполне лишь во время развязки боя главных сил.
- Пора начать сближение, - сказал начальник штаба адмиралу Тогано, который, кончив завтрак, поднялся на мостик.
Командующий сргласился, и тотчас же начальник штаба отдал приказание:
- Вправо... двенадцать румбов... Поворот все вдруг!
И главные силы японской эскадры четко, как на маневрах, перестроились для атаки. Так как американские корабли тоже шли на сближение, то расстояние между враждующими эскадрами быстро сокращалось. Когда на трех-четырех кораблях США блеснули вспышки выстрелов, начальник штаба сказал:
- Последние выстрелы.
«Последние выстрелы? Странные вещи говорит начальник», подумал один из матросов-сигнальщиков.
Но не прошло и двух минут, как ему стало все понятно . В то время, когда американцы приготовились ко вторичному залпу, густая завеса дыма разделила две эскадры. Белый дым, пущенный японскими самолетами, и черный дым, вышедший из специальных аппаратов эсминцев, в одно мгновение превратили огромное пространство к не проницаемую для глаз мглу. Американская эскадра лишилась возможности продолжать обстрел, так как у нее не было самолетов, чтобы корректировать прицел. Действовать же прямой наводкой не позволяла дымовая завеса.
Пользуясь этим прикрытием, японская эскадра приблизилась к противнику и с пятидесяти кабельтовых открыла губительный огонь-ее самолеты действовали исправно.
- Противник совсем замолк, - сказал начальник артиллерийской башни.
И действительно, бой в конце концов стал походить на стрельбу по мишеням: американцы не отвечали. Для японского флота это был легкий бой. Японские корабли, продолжая воздушное наблюдение, один за другим топили суда неприятеля.
- Вторая Цусима, - обратился командующий к штаб дежурному офицеру, когда тот доложил ему, что затонул третий линкор противника. - Может быть, пopa прекратить огонь и предложить американцам сдаться?
Японские пушки замолчали, и на море воцарилась послегрозовая тишина... А через десять минут на оставшихся кораблях гордой Америки поползли кверху белые флаги.
- Двадцать, двадцать один... сорок, сорок пять... семьдесят, семьдесят один, девяносто... ого, перевалило за сто, сто один, сто два, сто три, сто четыре. Сто семнадцать судов, господин капитан первого ранга, - доложил лейтенант связи начальнику штаба.
- Но ведь это небывалая победа! Перед ней бледнеет даже великий подвиг славного адмирала Того. Нет, подумайте только: сто семнадцать судов, и мы все их доставим отечеству. Банзай, банзай! - И Тогано с влажными глазами стал пожимать руки своим талантливым помощникам. С ближайших к флагманскому линкору кораблей подхватили сто клич, и громовые раскаты «банзай» долго еще звучали в осеннем воздухе.
«В тот же день вечерам эскадра Тогано направилась в Японию, конвоируя сдавшиеся сто семнадцать американских кораблей...»
Так закончился в изображении японского автора первый акт великой тихоокеанской трагедии.
Удивительно, «что горевший в глазах адмирала Тогано» острый ум не подсказал ему, что времена хождения флотов противника в полном составе для участия в грандиозном морском сражении, решающем судьбу Народов, давным-давно миновали. Эта скромная истина стала известной еще во время войны 1914-1918 годов. А японский адмирал все еще объят розовыми мечтами о бое один на один в стиле Трафальгара или Цусимы. И любопытно, что ни у кого из японских морских начальников не закралось сомнение в том, что американская «армада» слишком афиширует свое появление на путях, ведущих к сердцу обороны страны Восходящего Солнца.
Дымовая завеса? Да, японцы могли ее поддерживать, но как они не заподозрили, что нельзя заставить настоящие корабли, словно быков на бойне, тупо ждать момента, когда японская эскадра соблаговолит подойти под прикрытием дымов на такое расстояние, с которого можно было бы в упор расстреливать американские суда! Неужто даже безусый мичман позволил бы вверенному ему судну изображать неподвижный щит! Разве любой, даже самый молодой, офицер не попытался бы увести свой корабль из зоны обстрела?
Но интереснее всего финал, когда у японцев оказались в руках сто семнадцать боевых и вспомогательных судов противника, сдавшихся на милость победителя. Дорого бы я дал, чтобы увидеть физиономию японского начальника штаба, когда ему нужно было обеспечить комплектование этих кораблей своим, Японским, командным составом и караулами для привода трофеев в отечественные порты! Ведь не мог же он, даже при своей не очень заметной проницательности, не понимать, что на сдавшихся американских линкорах, крейсерах, эсминцах, пловучих базах находятся не ягнята, а люди, которые, воспользовавшись испарением дымовой завесы, могут снова открыть огонь по японским судам и учинить любую пакость?
Однако, я вынужден прервать мою полемику с г. Фукинаги, ибо это может нас завести слишком далеко. Больше того, я делаю уступку японскому писателю и допускаю, что картина боя, им нарисованная, соответствует действительности, если не" во всех ее деталях, то в той важной части, которая повествует о бравом японском адмирале, пребывающем в состоянии восторга и умиления по поводу сдачи на милость победителя ста семнадцати судов флота США.
Что же произошло дальше? Какие события «опустил» японский писатель, охваченный патриотическим задором? Попытаемся продолжить описание тех событий которые разыгрались на Тихом океане после того, как мы с вами «допустили», что американский флот почти без боя сдался японцам.
В штабной каюте старший флагман адмирал Тогано с интересом следил за своим начальником штаба, занятым «месте с флаг-лейтенантом и флаг-секретарем кропотливым подсчетом командного состава и рядовых, которых надлежало командировать для управлении захваченными судами противник.
- Десять линкоров, считая в среднем около полуторы тысячи экипажа, итого - пятнадцать тысяч людей. Десять процентов - тысяча пятьсот человек. Десять крейсеров, насчитывающих, примерно, по шестьсот восемьдесят человек команды, итого шесть тысяч восемьсот. Наших нужно, значит, не менее семисот человек. Эскадренных миноносцев сорок, по сто двадцать, итого четыре тысячи восемьсот, значит, наших молодцов понадобится пятьсот. Остальные суда пятьдесят семь единиц - по двести, грубо, в среднем - десять тысяч. Выходит, туда нужно бросить тысячу. Таким образом, требуется послать три тысячи триста человек. Из них офицеров тысячу двести, остальные рядовые и унтер-офицеры. Да, солидная цифра. Давайте теперь разверстаем ее...
Техника-Молодёжи. 1936.№8. - С.40-47.
Оригинал взят у sedov_eng в БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Originally posted by fr0001 at БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Оригинал взят у cpp2010 в БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Оригинал взят у sedov_05 в БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Оригинал взят у yosikava в БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.Ч.I.
Капитан КИД
БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ.
„БОЙ НА ТРИДЦАТОЙ ПАРАЛЛЕЛИ" - главы из фантастического романа. Автор его - офицер флота США, капитан Кид. Содержание романа - война между Японией и Америкой.
Автор попытался представить себе вероятные события на Тихом океане в результате столкновения двух крупнейших империалистических хищников
Для наших читателей публикуемый отрывок из романа представит интерес, поскольку в нем показана знакомая советской молодежи боевая техника и ее применение в условиях морского театра военных действий.
Роман капитана Кида полемический. Он является ответом на книгу японского писателя Фукинаги, который по своему представляет себе тихоокеанские события и исход их. Половина отрывка является пересказом описания столкновения флотов так, как это есть у Фукинаги. Автор несогласен с течением боя и его исходом в изображении японского писателя, поэтому вторая часть отрывка выражает мнение уже самого Кида.
Но если события, изложенные в романе, увлекательны и заинтересовывают читателя с точки зрения вероятного использования техники в будущей войне, то самая идея романа не может не вызвать законного Недоверия. То, что тихоокеанские противоречия вызвали военный взрыв,-в этом ничего фантастического нет. Здесь уместно процитировать писателя Анри Барбюса, который совсем недавно очень удачно сказал об империалистических противоречиях на Тихом океане.
Вот что пишет Барбюс: "Господство военной касты в Японии ведет к военному перерождению ее экономики. Япония, превращается в чудовище. Она изо всех сил пыжится создать самую сильную армию, самый сильный флот а мире... Она хочет большего, она стремится создать восточную империю, т. е. стать неограниченной повелительницей Тихого океана. В погоне за этой мечтой, она на словах объявляет себя носительницей „священной миссии укрепления мира на Востоке (это Япония- палач Китая!), а на деле старается заручиться благожелательной поддержкой Англии против Советского союза, а также против США, которые будут заклятым врагом Японии, пока на земном шаре не появится второй Тихий океан."
Ошибочность идеи романа явствует из того, что автор предполагает, если можно так выразиться, „изолированную войну", т. е. войну только между двумя странами, без участия третьих сторон и, в частности, тех которые имеют свои интересы как на Тихом океане, так и на тех побережьях, которые явились ареной военных действий.
Нашему читателю хорошо известно, что Япония расширяет свою экспансию в глубь Китая, подготавливает войну против Советского союза. И этот существенный комплекс вопросов будущей воины на Востоке совершенно обойден автором. Отсюда и содержание романа, быть может, более фантастическое, чем это предполагает сам автор.
В заключение мы отметим, что автор, критикуя патриота-японца Фукинаги, показал сам себя не меньшим патриотом. Наш читатель критически отнесется к тому, как Кид описывает "могущество" и "безукоризненность" своего флота. Так ли это есть на самом деле? Действительно ли американские моряки безропотно позволят себя толкнуть на кровопролитную войну?
По вполне понятным причинам офицер флота США, капитан Кид не смог и не пытался дать ответ на эти существенные вопросы.
Я совершенно не имею в виду обвинить кого-либо в преднамеренном искажении событий, разыгравшихся «а Тихом океане осенью 194... года. Я отлично знаю, как затруднительно бывает подчас оценить случившееся настолько объективно, чтобы по поводу одного и того же факта могли достигнуть единогласия два человека».
Впрочем, чтобы отвести упрек в пристрастии, я сначала постараюсь воссоздать картину исторического боя в западной части Тихого океана, за островом Мидуэй, исключительно по сообщениям моряков японского имперского флота, сохраняя их стиль (кроме двух-трех вставок) в полной неприкосновенности.
Я имею эту возможность потому, что мне попала в руки военно-патриотическая брошюра японца Киоссуке Фукинаги, где он живописует пресловутый бой как победу японского флота. Вот что он пишет:
«19 сентября. 5 ч. 10 м. в пункте 29,10° северной широты и 166,20° восточной долготы замечен противник. Силы его: 13 линейных кораблей, 4 крейсера класса «А», 3 авианосца, в том числе «Лексингтон» и «Саратога». За ними следуют транспорты с десантом и вспомогательные части - всего 8 судов.
На пространстве 20 морских миль направо и налево от пункта, расположенного в 800 милях к западу от острова Мидуэй, развернулись 10 000-тонные крейсера - «Нордгемптон», «Честер», «Луисвилль», «Чикаго», «Лугусга», «Портланд», «Асторияр», «Индиана-поли», «Нью-Орлеан» и «Миннеаполис». По правому и левому краям приданы авианосцы. С правого фланга - «Рейнджер», с левого - «Нью-Ланглей». Разведчики с этих авианосцев ведут разведку на несколько сот миль вперед.
Вторая линия охранения -10 легких крейсеров, которые, соблюдая дистанцию в 10 миль, движутся на запад.
В центре окружения находится еще 4 больших «крейсера, позади* них в две колонны идут 12 линейных кораблей.
Старший флагман держит свой вымпел на линкоре «Мариленд». Его окружает множество миноносцев. Позади колонн - особый отряд, куда входят авианосцы «Саратога» и «Лексингтон», а также крейсер-авианооец «Тахома». По всем данным, эскадра держит курс на остров Огасавр».
Закончив чтение донесения, командующий сводной японской эскадрой адмирал Тогано обратился к стоявшему позади него в почтительной позе капитану первого ранга Ишикава:
- Нас можно поздравить. Ослепленные своим мнимым могуществом, американцы не заставляют себя искать, чего я, признаться, побаивался. Но подумайте, какая самоуверенность-повторять авантюру русских во время войны 1905 года! Ну, на этот раз мы несколько гостеприимнее, чем адмирал Того, мы сами вышли навстречу незваным гостям. Какое соотношение воздушных сил?
- Что касается истребителей, то у американцев по пятьдесят две штуки на «Саратоге» и «Лексингтоне», плюс к этому восемнадцать штук на «Тахоме». Всего сто двадцать два. Против них мы имеем только сто пять истребителей в авиаотряде нашей эскадры. Если сюда прибавить сорок пять самолетов с острова Титидзими, то у нас окажется сто пятьдесят.
К 11 ч. 15 м. 20 сентября флагман японской эскадры получил донесение, что разведывательная эскадра в составе 10 000-тонных крейсеров «Циокай», «Майя», «Атаго», «Такао», «Ассирага», «Хагуро», «Наци», («Мийоко», ушедшая далеко вперед от главных сил, вступила в бой в открытом океане с однотипными крейсерами американцев. Алммрал Тогаио 20-узловым ходом двинулся на соединение с ней.
В 14 ч. 45 м. флагманским связистом принято сообщение о г разведчиков о появлении главных сил флота США, Перестроившись в боевой порядок, эскадра пошла на сближение с противником. Однако, когда головной корабль приблизился к неприятелю на выстрел, солнце зашло, и после двух-трех залпов бой должен был прекратиться.
Густая темь южной ночи разъединила враждующие стороны.
Решив использовать передышку для уменьшения превосходства противника, а главным образом, - его преобладания в воздухе, японский адмирал поручил разведывательной эскадре, усиленной еще одним отрядом эсминцев, попытаться ослабить- главные силы неприятеля, пользуясь темнотой, благоприятствующей торпедным атакам. Ночная атака японских зсминцев привела к значительному успеху - погибли американские авианосцы «Рейнджер», «Ланглей» и два крейсера. Правда, потери японского флота были тоже довольно ощутительны - из строя оказались выведенными три крейсера и шесть эсминцев. Но, по мнению Гогано, гибель двух авианосцев имела большее значение, чем если бы были уничтожены даже два линейных корабля. Отлично выполнено было и второе поручение - определить с рассветом местонахождение главных сил врага.
Уже к шести часам 21 сентября поступило донесение самолета разведчика с «Акаги»:
«В пункте 553 находится 13 кораблей противника Курс- норд-вест. Строй - кильватер. В 10 милях западнее вижу 14 эсминцев. Курс - норд-норд-вест, строй - двойная колонна».
Таким образом, противник оказался в 30 милях от главных японских сил,
- Тихий океан с введением авиации очень сузился, - заметил начальник штаба.
Тогано утвердительно кивнул головой и приказал:
- Отправьте все силы первой и второй воздушных эскадр для атаки оставшихся авианосцев. Сами будем продвигаться навстречу противнику.
Через две минуты штаб воздушных сил приступил «с выполнению приказания флагмана. Авианосцы «Кага» и «Акаги» из первой воздушной эскадры и «Рюзиой» «Хосе» и «Банрю» из второй выстроились в двадцати пяти кабельтовых (кабельтов- «морская мера расстояния, равная 182,8 метрам) направо от главных сил «и вместе с эскадрой, взявшей курс на норд-ост, двинулись в путь.
Все суда развили большую скорость, авианосцы по сигналу с флагманского корабля повернули на ветер, и стальные птицы одна за другой начали взлетать и набирать высоту.
В это время подоспела радиограмма с острова Титидзими: «Сейчас в направлении на пункт 553 вылетели 45 истребителей и 18 тяжелых бомбовозов».
Таким образом, появление огасаврских эскадрилий создавало подавляющее «превосходство сил над неприятельской авиацией»
В семь часов пятьдесят минут на северо-востоке были замечены самолеты противника среди которых было немало автожиров. Пройдя на большой, недосягаемой для корабельных зениток, высоте, разведчики описали широкий полукруг и полетели следом за японской эскадрой.
Быстро нагнав идущие суда, американские автожиры замедлили свой ход до скорости эскадры. Создалось впечатление, что от замерли над ней, подражая ястребам, которые порой тоже стоят на месте, едва перебирая крыльями, когда хотят «получше рассмотреть, что делается внизу. Наглость этого незначительного отряда поразила всех зрителей Каждому «было ясно, что не пройдет и десяти минут, как непомерно смелые янки будут уничтожены начавшими карабкаться ввысь японскими истребителями и огнем зенитных пушек, которые сейчас молчал», опасаясь задеть своих.
Маневр американцев был понятен: автожирами они ориентировали свои суда для наводки орудий в вертикальной плоскости. И действительно, через несколько секунд со стороны - правого борта линкоров. «Ногано» и «Хъюга» поднялось двенадцать громадных водяных столбов.
- Чёрт возьми! - воскликнул начальник японского штаба.- Лево руля, поворот все вдруг на шесть румбов!
И все восемь кораблей во главе с «Муцу» и «Ногано» сразу повернули и стали полным ходом уходить влево от ужасного огня. Однако, эскадре не сразу удалось выйти из сферы обстрела: второй залп лег всего в двух кабельтовых по корме убегавшего флагманского корабля.
- Этот огонь с дистанции в тридцать девять тысяч метров - полная неожиданность, - сказал начальник штаба.
Поглощенные стремлением избежать опасности, моряки уже не обращали внимания на воздух, где японские самолеты вступили в бой с автожирами и их спутниками Поэтому мало кто заметил, а если и заметил, то не отдал себе отчета в происходящем наверху.
Между тем, первые из японских истребителей, шедших на сближение с врагом, окутались черным дымом, а когда он рассеялся, то самолетов уже не существовало. Второй эшелон, видя исчезновение товарищей, хотя и не понял причин их гибели, все же почуял недоброе и попытался обойти опасную зону, но и его постигла та же участь.
Невидимые американские суда дали еще две очереди пи уходящей эскадре, но, получив, очевидно, сигнал от автожиров о том, что японцы вышли из пределов досягаемости, прекратили огонь, Автожиры, считая свою миссию законченной, взяли курс на норд и скоро потонули в перистых облаках.
Уклонение адмирала Тогано от боя не было, само собой разумеется, актом малодушия. Командующий японским флотом просто хотел выиграть время. Он рассчитывал, что предстоящая атака на эскадру США будет значительно успешнее, если к воздушным силам, которыми он располагает, присоединятся самолеты острова Титидзими. Эти самолеты, вскоре прибывшие в распоряжение адмирала Тогано, уравновесили силы противников.
Однако, успех атаки японцев превзошел самые смелые ожидания. Американские авианосцы «Саратога» и «Тахома» подверглись жестокому бомбометанию, их полетные палубы превратились в решето. После двадцатиминутного боя «Тахома» затонула, а «Саратога» вышла из строя. Но и японская авиации понесла большие потери. Авиаматка «Банрю» была потоплена сосредоточенным огнем американских крейсеров, а около двадцати истребителей сбито зенитными орудиями.
Однако, исключительное остроумие плана японского командования сказалось вполне лишь во время развязки боя главных сил.
- Пора начать сближение, - сказал начальник штаба адмиралу Тогано, который, кончив завтрак, поднялся на мостик.
Командующий сргласился, и тотчас же начальник штаба отдал приказание:
- Вправо... двенадцать румбов... Поворот все вдруг!
И главные силы японской эскадры четко, как на маневрах, перестроились для атаки. Так как американские корабли тоже шли на сближение, то расстояние между враждующими эскадрами быстро сокращалось. Когда на трех-четырех кораблях США блеснули вспышки выстрелов, начальник штаба сказал:
- Последние выстрелы.
«Последние выстрелы? Странные вещи говорит начальник», подумал один из матросов-сигнальщиков.
Но не прошло и двух минут, как ему стало все понятно . В то время, когда американцы приготовились ко вторичному залпу, густая завеса дыма разделила две эскадры. Белый дым, пущенный японскими самолетами, и черный дым, вышедший из специальных аппаратов эсминцев, в одно мгновение превратили огромное пространство к не проницаемую для глаз мглу. Американская эскадра лишилась возможности продолжать обстрел, так как у нее не было самолетов, чтобы корректировать прицел. Действовать же прямой наводкой не позволяла дымовая завеса.
Пользуясь этим прикрытием, японская эскадра приблизилась к противнику и с пятидесяти кабельтовых открыла губительный огонь-ее самолеты действовали исправно.
- Противник совсем замолк, - сказал начальник артиллерийской башни.
И действительно, бой в конце концов стал походить на стрельбу по мишеням: американцы не отвечали. Для японского флота это был легкий бой. Японские корабли, продолжая воздушное наблюдение, один за другим топили суда неприятеля.
- Вторая Цусима, - обратился командующий к штаб дежурному офицеру, когда тот доложил ему, что затонул третий линкор противника. - Может быть, пopa прекратить огонь и предложить американцам сдаться?
Японские пушки замолчали, и на море воцарилась послегрозовая тишина... А через десять минут на оставшихся кораблях гордой Америки поползли кверху белые флаги.
- Двадцать, двадцать один... сорок, сорок пять... семьдесят, семьдесят один, девяносто... ого, перевалило за сто, сто один, сто два, сто три, сто четыре. Сто семнадцать судов, господин капитан первого ранга, - доложил лейтенант связи начальнику штаба.
- Но ведь это небывалая победа! Перед ней бледнеет даже великий подвиг славного адмирала Того. Нет, подумайте только: сто семнадцать судов, и мы все их доставим отечеству. Банзай, банзай! - И Тогано с влажными глазами стал пожимать руки своим талантливым помощникам. С ближайших к флагманскому линкору кораблей подхватили сто клич, и громовые раскаты «банзай» долго еще звучали в осеннем воздухе.
«В тот же день вечерам эскадра Тогано направилась в Японию, конвоируя сдавшиеся сто семнадцать американских кораблей...»
Так закончился в изображении японского автора первый акт великой тихоокеанской трагедии.
Удивительно, «что горевший в глазах адмирала Тогано» острый ум не подсказал ему, что времена хождения флотов противника в полном составе для участия в грандиозном морском сражении, решающем судьбу Народов, давным-давно миновали. Эта скромная истина стала известной еще во время войны 1914-1918 годов. А японский адмирал все еще объят розовыми мечтами о бое один на один в стиле Трафальгара или Цусимы. И любопытно, что ни у кого из японских морских начальников не закралось сомнение в том, что американская «армада» слишком афиширует свое появление на путях, ведущих к сердцу обороны страны Восходящего Солнца.
Дымовая завеса? Да, японцы могли ее поддерживать, но как они не заподозрили, что нельзя заставить настоящие корабли, словно быков на бойне, тупо ждать момента, когда японская эскадра соблаговолит подойти под прикрытием дымов на такое расстояние, с которого можно было бы в упор расстреливать американские суда! Неужто даже безусый мичман позволил бы вверенному ему судну изображать неподвижный щит! Разве любой, даже самый молодой, офицер не попытался бы увести свой корабль из зоны обстрела?
Но интереснее всего финал, когда у японцев оказались в руках сто семнадцать боевых и вспомогательных судов противника, сдавшихся на милость победителя. Дорого бы я дал, чтобы увидеть физиономию японского начальника штаба, когда ему нужно было обеспечить комплектование этих кораблей своим, Японским, командным составом и караулами для привода трофеев в отечественные порты! Ведь не мог же он, даже при своей не очень заметной проницательности, не понимать, что на сдавшихся американских линкорах, крейсерах, эсминцах, пловучих базах находятся не ягнята, а люди, которые, воспользовавшись испарением дымовой завесы, могут снова открыть огонь по японским судам и учинить любую пакость?
Однако, я вынужден прервать мою полемику с г. Фукинаги, ибо это может нас завести слишком далеко. Больше того, я делаю уступку японскому писателю и допускаю, что картина боя, им нарисованная, соответствует действительности, если не" во всех ее деталях, то в той важной части, которая повествует о бравом японском адмирале, пребывающем в состоянии восторга и умиления по поводу сдачи на милость победителя ста семнадцати судов флота США.
Что же произошло дальше? Какие события «опустил» японский писатель, охваченный патриотическим задором? Попытаемся продолжить описание тех событий которые разыгрались на Тихом океане после того, как мы с вами «допустили», что американский флот почти без боя сдался японцам.
В штабной каюте старший флагман адмирал Тогано с интересом следил за своим начальником штаба, занятым «месте с флаг-лейтенантом и флаг-секретарем кропотливым подсчетом командного состава и рядовых, которых надлежало командировать для управлении захваченными судами противник.
- Десять линкоров, считая в среднем около полуторы тысячи экипажа, итого - пятнадцать тысяч людей. Десять процентов - тысяча пятьсот человек. Десять крейсеров, насчитывающих, примерно, по шестьсот восемьдесят человек команды, итого шесть тысяч восемьсот. Наших нужно, значит, не менее семисот человек. Эскадренных миноносцев сорок, по сто двадцать, итого четыре тысячи восемьсот, значит, наших молодцов понадобится пятьсот. Остальные суда пятьдесят семь единиц - по двести, грубо, в среднем - десять тысяч. Выходит, туда нужно бросить тысячу. Таким образом, требуется послать три тысячи триста человек. Из них офицеров тысячу двести, остальные рядовые и унтер-офицеры. Да, солидная цифра. Давайте теперь разверстаем ее...
Техника-Молодёжи. 1936.№8. - С.40-47.