Преодолевая интерсекциональность, часть IV: Силы притяжения и силы разрушения или Что делать
Часть I
Часть II
Часть III
Наша задача как радикальных феминисток - увидеть, разучиться и отказаться от мужского насилия, в том числе от мужских моделей, встроенных в нашу психику - и донести это до других женщин, чтобы дать импульс нашему движению к освобождению. Мы должны вернуться к началу, прорваться сквозь ложь и мифы, назвать своим именем все ужасы, раскрыть все истины, раскопать сокровища нашего прошлого и настоящего, скрытые в тусклых мертвых мужских пещерах.
Как сказано во второй части, класс и статус женщин определяется классом и статусом наших мужей или отцов. Если мы покидаем нашего мужчину-господина, мы ничто. Однако у нас могут сохраняться черты и привычки этих мужчин. Например, белые женщины несут цвет кожи своих угнетателей и привязаны к их мужской расистской культуре. Таким образом, женщины воспроизводят и воплощают мужское существование - как и все женщины делают то же самое, взрослея рядом с мужчинами-детерминантами. Их культурное уподобление белым мужчинам - вынужденная маска, которую мужчины приклеивают к женским телам и душам, женщинам-то и не принадлежащим. Масками они преднамеренно скрывают нашу истинную сущность и отделяют нас от самих себя и женской общности. Женщины, которых ассимилировали и превратили в формальные символы в мужских сообществах, женщины-нефеминистки, зараженные ложным чувством превосходства над сестрами - эти женщины сломлены и одурачены. Их заморочили иллюзией исключительности, ослепили мужским поклонением и повязали презрением, направленным на их сестер, которые якобы не «добились».
Мы должны понимать, что культурный и социальный расизм или безразличие некоторых женщин - это естественное следствием нашей колонизации мужчинами, оккупации нашего разума. Расизм, сексизм, классизм, любое высокомерие - все это разные стороны одного и того же антиженского комплекса, и они неразделимы. Это - идентификация с мужчинами.
«Расистский феминизм» или «классистский феминизм» - это, говоря откровенно, оксюморон. Это значит, что мы не можем быть феминистками, не желая очиститься от всех форм мужского доминирования и субординации, не рассматривая их как связанные и совместно поддерживающие женское угнетение. Мы узнали, что такое эмпатия и обжигающая злость за всех наших сестер, узнали, что несмотря на различия, мы все подчинены разным ликам мужского насилия.
Мы рассматриваем патриархат как вселенную. Идентифицируя себя как женщины, мы солидаризируемся со всеми женщинами в качестве таких же женщин, принимаем подруга подругу как своих и преодолеваем мужские преграды нашему движению и сближению. Когда мы терпим неудачу в этой женской идентификации, это означает, что феминизм не затронул нас глубоко, возможно, мы ухватили лишь некоторые проблески правды, например, ощутили «неравенство» отношений между мужчинами и женщинами, но сохранили надежду на мужчин или на продвижение в мужском обществе, и еще не рассеяли мглу, скрывающую цельную картину.
Когда я читаю интерсекциональные статьи, я спрашиваю - против кого они направлены? Против женщин, женщин, женщин, женщин, женщин, женщин и женщин. Все статьи. Это базовый отличительный признак интерсекциональности. Но если женщины так угнетают нас, зачем быть феминистками, могу я спросить? Либо мы признаем мужчин своими угнетателями - и мы феминистки, либо мы ненавидим этих женщин, которые так страшно нас угнетают - и мы мизогинки. Мы не можем быть и теми и другими.
Женщины, девочки и животные - единственные существа, которых нам разрешено атаковать, ведь это опять же укрепляет власть мужчин. Мы легкие мишени, мы девочки для битья, потому что женщины в глубине души знают, что у нас нет сил, чтоб дать сдачи. Мы ни за что не осмелимся противостоять мужчинам с такой же жесткостью, потому что это слишком опасно. Зато в случае с женщинами это легко позволяет потешить свою низкую самооценку или придать значимости своему эго. Внушить чувство вины друг другу не составляет труда, потому что мы уже чувствуем себя виноватыми только за то, что занимаем место в мире. Наказывать женщин - всегда надежно и легитимно в патриархальном садо-обществе, это вообще единственное, что мужчины позволяют нам делать.
Нападение на женщин также дает ложное ощущение власти и победы над собственной осознанной беспомощностью. Соня Джонсон говорила, что мы чувствуем опьянение от этого. В конечном итоге, это обычная реакция колонизированных; мы все еще колонизированы мужской ложью и женоненавистничеством, потому мы ищем врага не в той стороне. Радикальное действие - это остановить обвинение женщин.
Я прекрасно понимаю эту безумную злость, когда тебе приходится переживать ситуации угнетения, от которых некоторые женщины (более) свободны, и поэтому не обращают на них внимания. Даже если им сказать об этом, они отказываются понимать или предпринимать какие-либо действия. Это похоже на приступ удушья, на пощечину, на удар в сердце. Чувствовать боль и злость - нормально, потому что это из-за несправедливости. Я хотела бы, чтобы у нас всех были деньги, жилье и доступ к определенным ресурсам, и чтобы все распределялось справедливо. Однако мужчины преднамеренно препятствуют этому - а значит, освобождение от мужчин и должно быть нашей главнейшей задачей.
Если некоторые женщины избежали худших форм эксплуатации или издевательств, за них можно только порадоваться. Им повезло. Но оскорбления и ненависть в их адрес не сделают наше положение более легким. «Виновна» ли женщина в том, что ей чуть лучше живется или в том, что активно участвует в антиженской деятельности - вопли, обвинения и нападения на нее не помогут ни облегчить, ни устранить угнетение, ставшее причиной нашей боли.
Мне нравятся эти проницательные и насмешливые цитаты из Фло Кеннеди:
«Мы помалкиваем, когда Мэдисон-авеню делает на нас миллионы, но мы становимся подозрительными и возмущаемся, когда кто-то из Движения получает какое-то внимание или зарабатывает несколько центов. Это ниггерская честь. Если тебе нужно унижаться, чтобы доказать, что ты хороший человек, мы ничего не изменим».
«Разделяй и властвуй - вот что они пытаются сделать с каждой группой, выступающей за социальные перемены. Я называю это Р&В. Черные должны повернуться против пуэрториканцев. Женщины - против матерей и свекровей. Предполагается, что все мы будем бороться друг с другом за благосклонность правящего класса».
«Во имя элитизма мы исполняем номер «крабы в бочке» и тянем вниз любого, кто получает публичное внимание или крохи успеха. И до тех пор, пока мы участвуем в этом пирань-изме и горизонтальных сварах, дорогуша, у нас ничего не выйдет».
Навязывание чувства вины несправедливо, потому что мы не виноваты в том, что нами владеют мужчины, нет нашей вины и в зверствах, совершенных мужчинами. Как объясняется в предыдущих частях - мы не несем ответственности за патриархат. Вина разрушительна и анти-освободительна, и атмосфера страха, вызванная тактикой навязывания вины, парализует женщин и наращивает барьеры и разногласия вместо стимулирования сближения/углубления взаимопонимания.
Вне зависимости от причин, бесполезно и жестоко наказывать женщин за то, что их готовили к участию в нашем и их собственном разрушении и уничтожении. Это означает воспроизводить цикл насилия против женщин вместо того чтобы помогать им уйти от этого. Как сказала Адриенн Сир в своей статье «В память о Мэри Дейли - уроки для Движения»:
«С обвинениями в расизме нужно обращаться очень осторожно, а не швырять их в людей как динамитные шашки… Метатели таких шашек, если к ним толерантны или даже относятся как к «лидерам» в этой теме, создают атмосферу страха и унижения, которая разрушает сознательный женский подъем - как действует и сам расизм. Такая атмосфера препятствует честным отношениям между женщинами, разрешает сексистcкое пренебрежение к тем из них, которые не угнетены по признаку расы или класса, и легитимизирует постоянный поиск виновных, который, может, и приносит какое-то удовлетворение, но совершенно бесполезен для реальных и глубоких изменений».
В двух словах, механизмы интерсекциональности поразительно похожи на транспропаганду: выставление женщин символическими угнетательницами (особенно феминисток), назначение женщин сосудом для слива гнева других женщин (и мужчин), использование тактики наказания, затыкания рта и публичного осмеяния, требования ритуального признания вины перед тем как тебе дадут слово (кое-что из этого отмечала Дженис Реймонд в своей «Passion for Friends»).
Более продуктивным, чем обвинение или наказание перед лицом муже-идентификации будет понимание, что мы всецело ответственны за то, чтобы остановиться и освободиться от пагубных некрофильских методов борьбы с женщинами и феминистками. Каждая из нас должна продолжать стремиться вычистить все мужское из своей жизни, будь то мужская религия, национальность, класс, группа или гражданство, к которым нас привязали. Мы должны перестать преклоняться перед любыми отцами-основателями, потому что все такие группы созданы и управляются патриархатом.
И если женщина, зная все это, не может изменить свое деструктивное поведение, то это потому, что отказ от патриархального влияния в настоящее время психологически недоступен для нее; и, я думаю, лучшим способом обезопасить себя будет изоляция от такой женщины - если нет возможности мирно сосуществовать. Просто оставьте таких и занимайтесь своими делами, работайте с женщинами, которые могут и хотят сотрудничать, и, возможно, вы вернетесь, когда придет время.
Я считаю, что неправильно принуждать к переменам женщин, которые против Движения и не демонстрируют желания или готовности меняться. Это потребует от нас применения давления или насилия, что не просто неэтично, но и вызовет умножение раздоров, поскольку женщины будут бороться в ответ еще больше, защищаясь от того, чему мы пытаемся ее научить.
Вместо прекращения деструктивных процессов это только усиливает их - как сказала одна моя подруга, это тот же реформизм. Отделение и отдаление не означают, что мы соглашаемся с вредными течениями, это просто вопрос выбора фокуса. Мы не можем позволить себе (я совершенно точно не могу) бесконечно отвлекаться и давать втягивать себя в противостояние мужчинам в женских головах. Нам нужно сфокусироваться на привлечении и сближении с теми, кто уже сейчас готовы сделать рывок, и нам незачем гоняться за теми, кто не может - нам нужно верить, что они найдут свой путь в другое время или в другой жизни. На земле три миллиарда женщин, и смешно думать, что какая-то одна женщина или небольшая группа способны не дать нам наладить отношения с женщинами вокруг нас. Всегда найдутся подруги, с которыми можно открыть новые пути к освобождению. Женщины - повсюду.
Вот что я подразумевала под силами притяжения и разрушения в заголовке; это понятие я позаимствовала у Мэри Дейли в «Outercourse». Согласно ей, радикальный феминизм должен приносить пользу, радость, восторг, подталкивать к новым измерениям и глубоким переменам, рушить преграды и освобождать нас из плена. Женский опыт бытия и нарушения правил вдохновляет двигаться. Радикальный феминизм воздействует на женщин своей привлекательностью, а не конфликтами. Конфликты учат нас тому, что мы должны уходить от них, они отталкивают. В «Outercourse» она цитирует отрывок из своей книги «По ту сторону бога-отца»:
«Сила сестринства - это не военная сила. Конфликты были и будут, но Конечной Цели можно добиться не конфликтами, а притяжением. Но не притяжением Личности, у которой все хорошо, а силой притяжения Добра, кто есть самодостаточное Существо. Кто - это слово, из кого, для кого и кем запускаются все истинные движения».
Радикально-феминистское движение действительно самодостаточно. Я думаю, это очень важное открытие. Самоосвобождение автоматически вдохновит женщин вокруг на пробуждение, это случится естественно и без напряжения. Феминизм не может быть пережит и понят в условиях принуждения, наказаний или вины, эффект от этого будет обратным, отталкивающим и разрушительным. Принуждение противоположно радикальному феминизму. Снова перефразируя Мэри Дейли - сам по себе процесс Познания и Наименования связей и принятия самих себя и друг друга дает больше осознания, продуцирует больше огня, женской энергии, тепла и света. Это импульс к покорению новых вершин, задающий темп нашему движению. («Outercourse», стр. 198)
Принуждение характерно для всех форм мужского садизма. Поскольку все формы доминирования, такие как расизм, классизм, городские против деревенских, взрослые против детей, люди против животных и т. д. растут из одного и того же корня муже-насилия, наше отношение к ним должно быть одинаковым - только радикально-феминистское отношение к мужскому доминированию может содействовать освобождению. И мы это уже делаем: повышаем самосознание, называем своими именами преступления, мифы и обманы патриархата и принимаем наше существование в качестве женщин в условиях той или иной формы патриархального угнетения. Объясняем, каким образом мужчины получают выгоды от практик угнетения, и как это отражается на всех женщинах. Как это завлекает женщин в свои сети. Как укрепляется и какие связи имеет с мужским сексуальным насилием. Стараемся найти, подружиться и выслушать как можно больше женщин поверх мужских классов, границ и рас, и рассказываем о своем опыте и жизнях.
И когда женщины увидят свое истинное место в этом мире, это расширит наше самосознание, углубит понимание того, как мужчины угнетают нас. Это позволит нам увидеть энергию, которая будет питать наш праведный гнев и страстное желание освободиться.
Часть II
Часть III
Наша задача как радикальных феминисток - увидеть, разучиться и отказаться от мужского насилия, в том числе от мужских моделей, встроенных в нашу психику - и донести это до других женщин, чтобы дать импульс нашему движению к освобождению. Мы должны вернуться к началу, прорваться сквозь ложь и мифы, назвать своим именем все ужасы, раскрыть все истины, раскопать сокровища нашего прошлого и настоящего, скрытые в тусклых мертвых мужских пещерах.
Как сказано во второй части, класс и статус женщин определяется классом и статусом наших мужей или отцов. Если мы покидаем нашего мужчину-господина, мы ничто. Однако у нас могут сохраняться черты и привычки этих мужчин. Например, белые женщины несут цвет кожи своих угнетателей и привязаны к их мужской расистской культуре. Таким образом, женщины воспроизводят и воплощают мужское существование - как и все женщины делают то же самое, взрослея рядом с мужчинами-детерминантами. Их культурное уподобление белым мужчинам - вынужденная маска, которую мужчины приклеивают к женским телам и душам, женщинам-то и не принадлежащим. Масками они преднамеренно скрывают нашу истинную сущность и отделяют нас от самих себя и женской общности. Женщины, которых ассимилировали и превратили в формальные символы в мужских сообществах, женщины-нефеминистки, зараженные ложным чувством превосходства над сестрами - эти женщины сломлены и одурачены. Их заморочили иллюзией исключительности, ослепили мужским поклонением и повязали презрением, направленным на их сестер, которые якобы не «добились».
Мы должны понимать, что культурный и социальный расизм или безразличие некоторых женщин - это естественное следствием нашей колонизации мужчинами, оккупации нашего разума. Расизм, сексизм, классизм, любое высокомерие - все это разные стороны одного и того же антиженского комплекса, и они неразделимы. Это - идентификация с мужчинами.
«Расистский феминизм» или «классистский феминизм» - это, говоря откровенно, оксюморон. Это значит, что мы не можем быть феминистками, не желая очиститься от всех форм мужского доминирования и субординации, не рассматривая их как связанные и совместно поддерживающие женское угнетение. Мы узнали, что такое эмпатия и обжигающая злость за всех наших сестер, узнали, что несмотря на различия, мы все подчинены разным ликам мужского насилия.
Мы рассматриваем патриархат как вселенную. Идентифицируя себя как женщины, мы солидаризируемся со всеми женщинами в качестве таких же женщин, принимаем подруга подругу как своих и преодолеваем мужские преграды нашему движению и сближению. Когда мы терпим неудачу в этой женской идентификации, это означает, что феминизм не затронул нас глубоко, возможно, мы ухватили лишь некоторые проблески правды, например, ощутили «неравенство» отношений между мужчинами и женщинами, но сохранили надежду на мужчин или на продвижение в мужском обществе, и еще не рассеяли мглу, скрывающую цельную картину.
Когда я читаю интерсекциональные статьи, я спрашиваю - против кого они направлены? Против женщин, женщин, женщин, женщин, женщин, женщин и женщин. Все статьи. Это базовый отличительный признак интерсекциональности. Но если женщины так угнетают нас, зачем быть феминистками, могу я спросить? Либо мы признаем мужчин своими угнетателями - и мы феминистки, либо мы ненавидим этих женщин, которые так страшно нас угнетают - и мы мизогинки. Мы не можем быть и теми и другими.
Женщины, девочки и животные - единственные существа, которых нам разрешено атаковать, ведь это опять же укрепляет власть мужчин. Мы легкие мишени, мы девочки для битья, потому что женщины в глубине души знают, что у нас нет сил, чтоб дать сдачи. Мы ни за что не осмелимся противостоять мужчинам с такой же жесткостью, потому что это слишком опасно. Зато в случае с женщинами это легко позволяет потешить свою низкую самооценку или придать значимости своему эго. Внушить чувство вины друг другу не составляет труда, потому что мы уже чувствуем себя виноватыми только за то, что занимаем место в мире. Наказывать женщин - всегда надежно и легитимно в патриархальном садо-обществе, это вообще единственное, что мужчины позволяют нам делать.
Нападение на женщин также дает ложное ощущение власти и победы над собственной осознанной беспомощностью. Соня Джонсон говорила, что мы чувствуем опьянение от этого. В конечном итоге, это обычная реакция колонизированных; мы все еще колонизированы мужской ложью и женоненавистничеством, потому мы ищем врага не в той стороне. Радикальное действие - это остановить обвинение женщин.
Я прекрасно понимаю эту безумную злость, когда тебе приходится переживать ситуации угнетения, от которых некоторые женщины (более) свободны, и поэтому не обращают на них внимания. Даже если им сказать об этом, они отказываются понимать или предпринимать какие-либо действия. Это похоже на приступ удушья, на пощечину, на удар в сердце. Чувствовать боль и злость - нормально, потому что это из-за несправедливости. Я хотела бы, чтобы у нас всех были деньги, жилье и доступ к определенным ресурсам, и чтобы все распределялось справедливо. Однако мужчины преднамеренно препятствуют этому - а значит, освобождение от мужчин и должно быть нашей главнейшей задачей.
Если некоторые женщины избежали худших форм эксплуатации или издевательств, за них можно только порадоваться. Им повезло. Но оскорбления и ненависть в их адрес не сделают наше положение более легким. «Виновна» ли женщина в том, что ей чуть лучше живется или в том, что активно участвует в антиженской деятельности - вопли, обвинения и нападения на нее не помогут ни облегчить, ни устранить угнетение, ставшее причиной нашей боли.
Мне нравятся эти проницательные и насмешливые цитаты из Фло Кеннеди:
«Мы помалкиваем, когда Мэдисон-авеню делает на нас миллионы, но мы становимся подозрительными и возмущаемся, когда кто-то из Движения получает какое-то внимание или зарабатывает несколько центов. Это ниггерская честь. Если тебе нужно унижаться, чтобы доказать, что ты хороший человек, мы ничего не изменим».
«Разделяй и властвуй - вот что они пытаются сделать с каждой группой, выступающей за социальные перемены. Я называю это Р&В. Черные должны повернуться против пуэрториканцев. Женщины - против матерей и свекровей. Предполагается, что все мы будем бороться друг с другом за благосклонность правящего класса».
«Во имя элитизма мы исполняем номер «крабы в бочке» и тянем вниз любого, кто получает публичное внимание или крохи успеха. И до тех пор, пока мы участвуем в этом пирань-изме и горизонтальных сварах, дорогуша, у нас ничего не выйдет».
Навязывание чувства вины несправедливо, потому что мы не виноваты в том, что нами владеют мужчины, нет нашей вины и в зверствах, совершенных мужчинами. Как объясняется в предыдущих частях - мы не несем ответственности за патриархат. Вина разрушительна и анти-освободительна, и атмосфера страха, вызванная тактикой навязывания вины, парализует женщин и наращивает барьеры и разногласия вместо стимулирования сближения/углубления взаимопонимания.
Вне зависимости от причин, бесполезно и жестоко наказывать женщин за то, что их готовили к участию в нашем и их собственном разрушении и уничтожении. Это означает воспроизводить цикл насилия против женщин вместо того чтобы помогать им уйти от этого. Как сказала Адриенн Сир в своей статье «В память о Мэри Дейли - уроки для Движения»:
«С обвинениями в расизме нужно обращаться очень осторожно, а не швырять их в людей как динамитные шашки… Метатели таких шашек, если к ним толерантны или даже относятся как к «лидерам» в этой теме, создают атмосферу страха и унижения, которая разрушает сознательный женский подъем - как действует и сам расизм. Такая атмосфера препятствует честным отношениям между женщинами, разрешает сексистcкое пренебрежение к тем из них, которые не угнетены по признаку расы или класса, и легитимизирует постоянный поиск виновных, который, может, и приносит какое-то удовлетворение, но совершенно бесполезен для реальных и глубоких изменений».
В двух словах, механизмы интерсекциональности поразительно похожи на транспропаганду: выставление женщин символическими угнетательницами (особенно феминисток), назначение женщин сосудом для слива гнева других женщин (и мужчин), использование тактики наказания, затыкания рта и публичного осмеяния, требования ритуального признания вины перед тем как тебе дадут слово (кое-что из этого отмечала Дженис Реймонд в своей «Passion for Friends»).
Более продуктивным, чем обвинение или наказание перед лицом муже-идентификации будет понимание, что мы всецело ответственны за то, чтобы остановиться и освободиться от пагубных некрофильских методов борьбы с женщинами и феминистками. Каждая из нас должна продолжать стремиться вычистить все мужское из своей жизни, будь то мужская религия, национальность, класс, группа или гражданство, к которым нас привязали. Мы должны перестать преклоняться перед любыми отцами-основателями, потому что все такие группы созданы и управляются патриархатом.
И если женщина, зная все это, не может изменить свое деструктивное поведение, то это потому, что отказ от патриархального влияния в настоящее время психологически недоступен для нее; и, я думаю, лучшим способом обезопасить себя будет изоляция от такой женщины - если нет возможности мирно сосуществовать. Просто оставьте таких и занимайтесь своими делами, работайте с женщинами, которые могут и хотят сотрудничать, и, возможно, вы вернетесь, когда придет время.
Я считаю, что неправильно принуждать к переменам женщин, которые против Движения и не демонстрируют желания или готовности меняться. Это потребует от нас применения давления или насилия, что не просто неэтично, но и вызовет умножение раздоров, поскольку женщины будут бороться в ответ еще больше, защищаясь от того, чему мы пытаемся ее научить.
Вместо прекращения деструктивных процессов это только усиливает их - как сказала одна моя подруга, это тот же реформизм. Отделение и отдаление не означают, что мы соглашаемся с вредными течениями, это просто вопрос выбора фокуса. Мы не можем позволить себе (я совершенно точно не могу) бесконечно отвлекаться и давать втягивать себя в противостояние мужчинам в женских головах. Нам нужно сфокусироваться на привлечении и сближении с теми, кто уже сейчас готовы сделать рывок, и нам незачем гоняться за теми, кто не может - нам нужно верить, что они найдут свой путь в другое время или в другой жизни. На земле три миллиарда женщин, и смешно думать, что какая-то одна женщина или небольшая группа способны не дать нам наладить отношения с женщинами вокруг нас. Всегда найдутся подруги, с которыми можно открыть новые пути к освобождению. Женщины - повсюду.
Вот что я подразумевала под силами притяжения и разрушения в заголовке; это понятие я позаимствовала у Мэри Дейли в «Outercourse». Согласно ей, радикальный феминизм должен приносить пользу, радость, восторг, подталкивать к новым измерениям и глубоким переменам, рушить преграды и освобождать нас из плена. Женский опыт бытия и нарушения правил вдохновляет двигаться. Радикальный феминизм воздействует на женщин своей привлекательностью, а не конфликтами. Конфликты учат нас тому, что мы должны уходить от них, они отталкивают. В «Outercourse» она цитирует отрывок из своей книги «По ту сторону бога-отца»:
«Сила сестринства - это не военная сила. Конфликты были и будут, но Конечной Цели можно добиться не конфликтами, а притяжением. Но не притяжением Личности, у которой все хорошо, а силой притяжения Добра, кто есть самодостаточное Существо. Кто - это слово, из кого, для кого и кем запускаются все истинные движения».
Радикально-феминистское движение действительно самодостаточно. Я думаю, это очень важное открытие. Самоосвобождение автоматически вдохновит женщин вокруг на пробуждение, это случится естественно и без напряжения. Феминизм не может быть пережит и понят в условиях принуждения, наказаний или вины, эффект от этого будет обратным, отталкивающим и разрушительным. Принуждение противоположно радикальному феминизму. Снова перефразируя Мэри Дейли - сам по себе процесс Познания и Наименования связей и принятия самих себя и друг друга дает больше осознания, продуцирует больше огня, женской энергии, тепла и света. Это импульс к покорению новых вершин, задающий темп нашему движению. («Outercourse», стр. 198)
Принуждение характерно для всех форм мужского садизма. Поскольку все формы доминирования, такие как расизм, классизм, городские против деревенских, взрослые против детей, люди против животных и т. д. растут из одного и того же корня муже-насилия, наше отношение к ним должно быть одинаковым - только радикально-феминистское отношение к мужскому доминированию может содействовать освобождению. И мы это уже делаем: повышаем самосознание, называем своими именами преступления, мифы и обманы патриархата и принимаем наше существование в качестве женщин в условиях той или иной формы патриархального угнетения. Объясняем, каким образом мужчины получают выгоды от практик угнетения, и как это отражается на всех женщинах. Как это завлекает женщин в свои сети. Как укрепляется и какие связи имеет с мужским сексуальным насилием. Стараемся найти, подружиться и выслушать как можно больше женщин поверх мужских классов, границ и рас, и рассказываем о своем опыте и жизнях.
И когда женщины увидят свое истинное место в этом мире, это расширит наше самосознание, углубит понимание того, как мужчины угнетают нас. Это позволит нам увидеть энергию, которая будет питать наш праведный гнев и страстное желание освободиться.