Рагнарек. Последние дни.
Моя любимая история среди всех - та, что истинно принадлежит апостольскому времени - и одновременно последним временам.
Внимание: изложенное ниже - очень субъективное мое восприятие, наверняка отличается и от позиции МГ и восприятия других игроков, и от объективной реальности тоже.
I
О первых христианах северных земель.
Их очень легко задеть - вчерашние язычники, первые, кто выбрал невидимого Бога.
Очень уязвима всегда была их позиция - сложно быть и христианином, и добрым викингом.
Служить и белому ярлу Христу, и Рагнару, конунгу датскому.
А какую чушь они несли, бывало! Белый ярл - один из богов, и в час последней битвы он встанет вместе с Хеймдаллем, а Тюр и Фреир и вовсе - архангелы, ведь сам епископ им так говорил..
И все же им стать первыми мучениками этих земель, и смертью своей утвердил эту правду для грядущих веков.
Quo vadis, Domine?
Я бы хотела перечислить все их, назвать каждое имя.
Вот Ингебьёрн, последний ярл Оркнеев.
Он был тем, кому я всегда хотела бы служить - да и все мы. Всегда такой разумный, такой умеренный - и в речах, и поступках.
Вот он приходит к моему брату Свейну, известному как Свейн Веревка на Шее, еще в бытность того ярлом Оркнеев - и спокойно говорит ему: "Если ты обидишь христиан Оркнеев - будешь иметь дело со мной. Я защищаю их".
Вот он берет в жены деву нашей веры, жрицу Фрейи, дочь Свена Две Мачты - и на свадебном обряде пьет из круговой чаши честь Одину и богам
Равно спокойно, с молитвой он поднимает меч против бога Локи.
Равно и на датском тинге, когда предложен был ему выбор, рабство, изгнание или отречение - поднимает меч, защищая свого бога и своих людей.
Мне кажется, он никогда не стремился к этой мученической судьбе своей и вовсе и не хотел ее - но и принял ее, испил эту чашу до дна, когда пришло время.
Вот его дружина, совсем лековооруженные, в большинстве своем, в зеленых рубахах вместо кожи или доспех.
Всегда очень беспечные и радостные, бесхитростные, словно не имели представления ни об обмане, ни о лукавстве.
Я знаю, они очень хотели достойно служить конунгу датскому, и служили, пока только могли.
Говорят, когда горел монастырь - тогда они лежали на земле и славили своего Господа, белого Христа. И мертвые - продолжали славить.
Вот Альфхейм, один из дружинников брата, простой парень, весельчак - очень любил рассуждать, что почитает равно он и Одина, и Христа, и что все суть одно.
Говорят, потом, уже на руинах монастыря, его окружило войско датское, и спросили его, каких богов он чтит. Он отвечал " Отца. И Сына чту"
Он выбрал изгнание над отречением.
Вот сыновья моего брата, крещенные матерью в детстве.
Младший, Бьёрн Свейнсон - как он любил мудрено плести речь о власти Одина и Тюра на земле, и белого Христа на небе..
Когда позвал его Локи, он выбрал белого ярла. И смерть.
Потом предпочел рабство отречению.
Позже ему отрезали язык.
Позже он был убит.
Свейн, старший сын Свейна
Казалось, в отличие от Бьёрна, он ни во что ни ставил учение греков, как настойчиво высмеивал их всегда.
Только когда пришёл его час, и он отверг Локи, и пал на том поле вместе со всеми.
Далее сокрыта от нас его судьба.
Куда ты идешь, Господи?
За то, что ты оставил Мой народ, Я иду в Рим на второе распятие.
Domine, tecum veniam.
Позволь мне идти с тобой.
II
Инге, дочь Сигурда, старая ведьма, чьи руки замараны предательством и кровью, чей путь - путь Локи, путь обмана - я слишком долго жила на Оркнеях и видела живую силу белого бога.
Она была здесь почти осязаема была, эта сила.
Я страшно боялась её.
Вот Магнус, изгнанный, дважды преданный, аутло, стоит на пороге нашего дома - а воин викинг, прославленный герой Будвур Бьярки оскорбляет, потом бьёт по лицу - а Магнус не понимает ни головы ни руки, но и не отступает - как гибкая и тонкая трава, которую яростный ветер гнет к земле, но не может сломать.
И такая сила была во всем его облике, и ужаснулись те, кто видел это.
Вот Магнус объявил нам, что должно освятить рог Хеймдаля, драгоценную реликвию, которая десятилетия хранилась в нашей семье - отправился с ним биться за это сын Свейна - так ужаснулись мы с сестрой, что ушли оттуда, убежали, чтобы только уберечь реликию от Магнуса, и от белого ярла.
(Освятить. Рог Хеймдалля. Что плохого может случиться, действительно!)
А Ингебьёрн сказал после «ну, это Магнус, он святой человек, он под богом ходит, и пути его неведомы"
(читай, творит всякую чушь, я за него не отвечаю, и я не такой)
Я и поверила ему тогда, очень хотела верить.
Вот Агнесс, наложница моего брата, рабыня, которую он приволок от ромеев - я вижу, как постепенно она становится хозяйкой в доме моего отца. Видела, как она постепенно овладела душами сыновей Свейна.
Вот люди монастыря, связанные, искалеченные, уже рабы.
Под разодранными рясами - белые одежды, словно это праздник.
Сестра Ёерда рисует слова и знаки на пыли, епископ тоже жестами со мной разговаривает - благословляет, прощает меня.
В эти последние дни я не видела более счастливых людей, мне кажется.
Это то, что не знал Авраам.
Это больше, чем смог Моисей.
III
Что ещё я могу сказать о них?
Вот слово об их последнем походе, в Норвегию. И о том, как предала я их.
Собрал Ингебёрн, ярл Оркнеев, вик - дело славное, в честь молодой жены и во славу датского конунга, собрались все воины островов, собрали все деньги, чтобы окупить виг.
Женщины провожают мужчин, и вот я слышу, краем уха, один из молодых дружинников-христиан говорит «..а эти предметы, их надлежит лишать бесовской силы».
Ну и вот все, все всё поняли тогда, все и сложилось - то, чему я так долго не верила, не хотела верить.
Побежала я тогда вперед вика, и всем, кого встречала, говорила о том, что воистину христиане - враги богам, и что велика сила белого ярла (и недостойно это было, и мало славы было в том, но и выхода у меня не было).
Когда дошли они до Норвегии, вышел против них сам Локи.
Ингебьёрн поднял против него меч и сказал «вот то исчадье ада, против которого мы сражаемся».
Локи призвал всех людей севера на свою сторону.
Уже потом, много-много часов спустя, кода уже объявил Рагнар свою волю, и становились христиане по всей Дании трелями, или изгнанниками, или умирали в очередной раз.
Я все думала об этих словах ярла. Может быть, правда в том, что враг им лишь коварных Локи, который Асгарду враг, и что лишь против него воюет белый ярл Христос?
Может быть, я ошибаюсь? Может быть, еще есть, мы еще сможем , и?..
Но нет.
В это очень хотелось верить, но это не было правдох.
Правда была в том, что война между нами необратима.
Говорили, что Рагнарек первым придёт в Оркнеи. Моей горькой судьбой было видеть, как сбывается этот рок.
И если на самом деле Господь на последней битве заново создаст разрушенный мир, то надеюсь, будет в нём, неподалёку от Небесного Иерусалима, место Оркнейским островам...
IV
В заключение, песнь о разрушении Оркнеев, сочинила, жена моего брата Бьёрна).
(*надеюсь, никто не обидется. Очень точно передает то настроение, ту опустошенность и растеряннсоть,которые было в безлюдных почти Оркнеях после разрушения монастыря и изгнания христиан)
Песнь о разрушении Оркнеев.
Написано со слов человека, которому отрезали язык.
Будь проклят Рангар,
Разрушитель Оркнеев,
Бесславно вошел ты
В чужие ворота,
Слуга злого Локи
Открыл тебе двери
Как грабить пристало
Лишь иве обручий.
Твой пес, Свен Две Мачты
Приказ дал бесславный,
На пляску змей битвы
Прийти убоялся,
Тому кто хулу ему
Высказал смело
Чужими руками
Язык он отрезал.
Пусть знают об этом,
И люди и асы,
Пускай мед поэзии
Льется свободно.
Пусть Свена и Рангара
Каждый проклянет.
Пусть вечно страдают,
Как бог шрамоустый.
бесславным поступкам - достойна награда.