Мой адрес не дом и не улица... (заметки на полях Квебекского флага)
Квебекцы считают себя очень терпимыми. На вопрос "не являемся ли мы слишком толерантными" более 60% жителей "прекрасной провинции" ответили утвердительно. В отличие от Квебека во всей остальной Канаде такого же мнения о себе лишь у чуть больше 20%
Любопытный результат...
Заседания некоторых городских советов начинаются с коллективной молитвы. Над головой председателя висит массивное распятие. Мне даже страшно иногда - а вдруг шандарахнется на голову народного избранника как раз при исполнении?
Каждому такому совету полагается свой штатский священник. Защитники этого порядка утверждают, что слугам народа просто необходимо несколько минут медитации, чтоб решать такие сложные проблемы, как уборка улиц или часы работы супермаркетов.
Я порой чувствую себя обделенным: а почему, скажем, преподавание - недостаточно важный процесс? Почему в нашей музыкальной школе рабочий день не начинается массовой молитвой?
А учеба? Неужели это недостаточно ответственно? А ведь все полгода я проходил на французский так и не помолившись ни разу. Только время потратил впустую.
Посетителей баров и ресторанов неплохо до возлияния обязать перекреститься, а то пиво не в то горло польется...
Я вижу девушек у дверей подвальчиков на Сан-Катрин. Трудно найти работу, более благородную и серьезную. Не сомневаюсь: перед выходом на улицу они проводят не менее часа в строгой молитве под руководством бордельного батюшки.
Тут у меня фантазия взыграла. Я представил себе израильские городские советы или кнессет, начинающие заседания с молитвы. Израильтяне, наверное, уже катаются по полу от смеха от одного подобного предположения.
Тем не менее, кое-кто в мире полагает, что это чуть ли не клерикальное государство. Как ни репортаж какой в местной прессе - обязательная фотография увешанного пейсами израильского солдата у стены плача, непременно в кипе и с автоматом.
Один мой приятель работает в солидной фирме. Что-то с компьютерами, разумеется. Фирма американская, головной офис в Сиэтле, отделения в Калифорнии, в Ванкувере и вот, в Монреале. Парень долго учил французский у себя в далекой Сибири чтобы пройти эмиграцию. Да вот незадача: как возьмут его куда работать - так непременно в англоязычном секторе. Франкофоны то ли только своих берут, то ли вообще не трудятся в сфере высоких технологий. Место хорошее, народ отзывчивый, откуда только ни приехали - англичане, шотландцы, ирландцы, индийцы. У каждого свой неповторимый акцент, только вот французского никто не знает. И зачем? Фирма-то американская. А ему страсть как по-французски поболтать хочется. Хорошо хоть охранник из местных, можно с ним потрепаться в конце рабочего дня.
А тут шухер случился в компании. Все бегают, надписи и указатели на английском снимают и французскими заменяют. Высокая комиссия прибывает! "Языковая полиция", как большинство их тут называет. Закон такой в Квебеке, принят давно, не иначе после долгой молитвы, дескать, все надписи и указатели должны быть на французском, а кто ослушается - пусть на себя пеняет.
Вот и комиссия. Ходят, носом вертят, со всеми пытаются по-французски говорить. К одному сунулись, а он им "уа?" с непередаваемым шотландским акцентом. "Ду ю спик френч?" - выдавили. "Ноу". Удаляются, гордо подняв головы.
А я представляю себе израильскую комиссию, разгуливающую по арабским городам и снимающую надписи на арабском. Нет, на такое даже у меня фантазии не хватает.
Знавал я одного араба из Галилеи, имел он трехэтажный дом и занимал пост важного чиновника в "Хеврат-хашмаль", то есть "Гидро-Кебека" по-местному, государственной электрической компании. Этот ответственный государственный работник на иврите не говорил принципиально, израильтян называл оккупантами, а себя палестинцем.
Переименованием улиц советских людей не удивишь. Живали, живали мы и на улице Горького и в городе Чкалове, а кому-то повезло побыть уроженцем Брежнева, Андропова или даже Устинова. Но как-то это веселое занятие вышло из моды на просторах одной шестой. Даже скучно стало. Я все гадал: как же теперь будет называться проспект Ленина в моем родном городе? А с улицей Калинина что будет? Но все осталось как раньше... Скукотища!
То ли дело в Монреале.
Была у нас такая улица - Авеню дю Парк. То есть вообще-то она раньше называлась Паркс Авеню, но толерантные квебекцы английского названия не снесли, стало Авеню дю Парк. А улица эта - длинная-предлинная, и народу там живет видимо-невидимо. Но это все неважно, а важно то, что когда-то здесь жил человек по фамилии Бурасса. И угораздило этого Бурасса как-то заделаться премьер-министром Квебека, а потом он помер (это случается даже с премьер-министрами). Позаседал городской совет города Монреаля (а до этого ведь и помолились, наверное) и решил переименовать Парковую авеню в улицу Бурасса. Все остальные жители авеню очень возмущались, даже под петицией 40 тысяч подписей собрали, но беда в том, что на улице-то этой живут в основном иммигранты и их потомки. Может, Бурасса там один только "наш" и был. В общем, решили к ним особенно не прислушиваться. Тем более квебекцы и так чересчур толерантны.
Я сначала даже не понял. Вроде уже есть одна улица Бурасса и тоже очень длинная а еще и станция метро. Это не тот, объясняют мне, совсем другой Бурасса. Кто ж виноват, что в Квебеке кто не Дион и не Трамбле - тот непременно Бурасса?
А метро "Парк", откуда, собственно, улица начало берет - тоже переименуют, наверное. И неважно, что уже есть такая станция. Увековечить память великого человека куда как важнее. А что с Монреалем? Думаю, надо и город переименовать, нечего мелочиться.
Можно и дальше пойти. Предлагаю все улицы, авеню и бульвары города Бурасса назвать именем выдающегося соотечественника, также и станции метро.
Представляете, как здорово?
Не надо думать, выбирать маршруты, садишься в метро и катишь в любую сторону. Все равно: а приедешь ты назад, а приедешь - к Бурасса.
Любопытный результат...
Заседания некоторых городских советов начинаются с коллективной молитвы. Над головой председателя висит массивное распятие. Мне даже страшно иногда - а вдруг шандарахнется на голову народного избранника как раз при исполнении?
Каждому такому совету полагается свой штатский священник. Защитники этого порядка утверждают, что слугам народа просто необходимо несколько минут медитации, чтоб решать такие сложные проблемы, как уборка улиц или часы работы супермаркетов.
Я порой чувствую себя обделенным: а почему, скажем, преподавание - недостаточно важный процесс? Почему в нашей музыкальной школе рабочий день не начинается массовой молитвой?
А учеба? Неужели это недостаточно ответственно? А ведь все полгода я проходил на французский так и не помолившись ни разу. Только время потратил впустую.
Посетителей баров и ресторанов неплохо до возлияния обязать перекреститься, а то пиво не в то горло польется...
Я вижу девушек у дверей подвальчиков на Сан-Катрин. Трудно найти работу, более благородную и серьезную. Не сомневаюсь: перед выходом на улицу они проводят не менее часа в строгой молитве под руководством бордельного батюшки.
Тут у меня фантазия взыграла. Я представил себе израильские городские советы или кнессет, начинающие заседания с молитвы. Израильтяне, наверное, уже катаются по полу от смеха от одного подобного предположения.
Тем не менее, кое-кто в мире полагает, что это чуть ли не клерикальное государство. Как ни репортаж какой в местной прессе - обязательная фотография увешанного пейсами израильского солдата у стены плача, непременно в кипе и с автоматом.
Один мой приятель работает в солидной фирме. Что-то с компьютерами, разумеется. Фирма американская, головной офис в Сиэтле, отделения в Калифорнии, в Ванкувере и вот, в Монреале. Парень долго учил французский у себя в далекой Сибири чтобы пройти эмиграцию. Да вот незадача: как возьмут его куда работать - так непременно в англоязычном секторе. Франкофоны то ли только своих берут, то ли вообще не трудятся в сфере высоких технологий. Место хорошее, народ отзывчивый, откуда только ни приехали - англичане, шотландцы, ирландцы, индийцы. У каждого свой неповторимый акцент, только вот французского никто не знает. И зачем? Фирма-то американская. А ему страсть как по-французски поболтать хочется. Хорошо хоть охранник из местных, можно с ним потрепаться в конце рабочего дня.
А тут шухер случился в компании. Все бегают, надписи и указатели на английском снимают и французскими заменяют. Высокая комиссия прибывает! "Языковая полиция", как большинство их тут называет. Закон такой в Квебеке, принят давно, не иначе после долгой молитвы, дескать, все надписи и указатели должны быть на французском, а кто ослушается - пусть на себя пеняет.
Вот и комиссия. Ходят, носом вертят, со всеми пытаются по-французски говорить. К одному сунулись, а он им "уа?" с непередаваемым шотландским акцентом. "Ду ю спик френч?" - выдавили. "Ноу". Удаляются, гордо подняв головы.
А я представляю себе израильскую комиссию, разгуливающую по арабским городам и снимающую надписи на арабском. Нет, на такое даже у меня фантазии не хватает.
Знавал я одного араба из Галилеи, имел он трехэтажный дом и занимал пост важного чиновника в "Хеврат-хашмаль", то есть "Гидро-Кебека" по-местному, государственной электрической компании. Этот ответственный государственный работник на иврите не говорил принципиально, израильтян называл оккупантами, а себя палестинцем.
Переименованием улиц советских людей не удивишь. Живали, живали мы и на улице Горького и в городе Чкалове, а кому-то повезло побыть уроженцем Брежнева, Андропова или даже Устинова. Но как-то это веселое занятие вышло из моды на просторах одной шестой. Даже скучно стало. Я все гадал: как же теперь будет называться проспект Ленина в моем родном городе? А с улицей Калинина что будет? Но все осталось как раньше... Скукотища!
То ли дело в Монреале.
Была у нас такая улица - Авеню дю Парк. То есть вообще-то она раньше называлась Паркс Авеню, но толерантные квебекцы английского названия не снесли, стало Авеню дю Парк. А улица эта - длинная-предлинная, и народу там живет видимо-невидимо. Но это все неважно, а важно то, что когда-то здесь жил человек по фамилии Бурасса. И угораздило этого Бурасса как-то заделаться премьер-министром Квебека, а потом он помер (это случается даже с премьер-министрами). Позаседал городской совет города Монреаля (а до этого ведь и помолились, наверное) и решил переименовать Парковую авеню в улицу Бурасса. Все остальные жители авеню очень возмущались, даже под петицией 40 тысяч подписей собрали, но беда в том, что на улице-то этой живут в основном иммигранты и их потомки. Может, Бурасса там один только "наш" и был. В общем, решили к ним особенно не прислушиваться. Тем более квебекцы и так чересчур толерантны.
Я сначала даже не понял. Вроде уже есть одна улица Бурасса и тоже очень длинная а еще и станция метро. Это не тот, объясняют мне, совсем другой Бурасса. Кто ж виноват, что в Квебеке кто не Дион и не Трамбле - тот непременно Бурасса?
А метро "Парк", откуда, собственно, улица начало берет - тоже переименуют, наверное. И неважно, что уже есть такая станция. Увековечить память великого человека куда как важнее. А что с Монреалем? Думаю, надо и город переименовать, нечего мелочиться.
Можно и дальше пойти. Предлагаю все улицы, авеню и бульвары города Бурасса назвать именем выдающегося соотечественника, также и станции метро.
Представляете, как здорово?
Не надо думать, выбирать маршруты, садишься в метро и катишь в любую сторону. Все равно: а приедешь ты назад, а приедешь - к Бурасса.