Ну, с возвращением
Я нахожусь в ветхом положении, когда я могу уверовать в макаронного монстра, если он отсыплет мне денег на покупку своих макаронных детишек.
Караван унижений и невезения достиг своего апогея примерно год назад, но я проваливаюсь в кроличью нору все глубже-и глубже-и глубже с каждым гребанным днем. Вы скажете, хей, Мария, ты же научилась летать на самолете без феназепама. О да, запишите это на счет моих самых крутых достижений. Потому что я так и не научилась зарабатывать деньги. Да и в целом, шарахнуться с высоты в десять тысяч метров на зелененьком самолетике гораздо лучше, чем изо дня в день пытаться понять как именно надо жить дальше.
Я вот, знаете, перечитала кучу полезной (и бесполезной) литературы на тему как надо жить и как не надо жить. И как можно, но не рекомендуется, если вы хоть немного заботитесь о карме.
Короче, про самолет. В целом идея слетать в Крым на недельку пришла мне в голову после того как девица по имени Наталья с голубыми тенями ковром вокруг глаз и розовой помадой, которая так шла Анжелике Варум в девяносто пятом, но совершенно перестала входить в список приемлемых после нулевых, сообщила мне что я могу пойти забрать в отделе кадров свое заявление на увольнение. Забавно было то, что заявления в отдел кадров я не подавала, но спорить с голубыми тенями и их дурными манерами было бы неразумно, учитывая мое происхождение из хорошей семьи и высшее образование. Из своих дуристических наклонностей я, вместо того чтобы плюнуть на стол и убежать матерясь и хохоча, доделала отгрузочки, отправила счетики, позвонила гневным клиентикам и была той самой “Мария, вы такой приятный собеседник!”. Конечно, читать отзывы о работодателе надо до поступления на работу, а не после, но тут уж маемо що маемо. Удобно слитый работник может сэкономить фирме тридцать тысяч рублей и вообще быть лапонькой. Короче, пока я ехала домой в электричке размазывая по кошельку невыплаченные за месяц десять тыщ: “Потому что начальник на совещании совещаний и мы никак не можем посчитать”. Мне в голову и пришла идея свалить к херам, хотя бы на недельку. Посмотреть на море, утопиться, увидеть друзей, утопиться, пройтись знакомыми улочками, утопиться, покормить лебедей (если вы спросите что они делают на море я стукну вас кочергой, они с моего детства всегда там и на самом деле я дохрена удивлена что им оказывается нужна пресная вода). Суть в том, что я брала билеты на самолет еще точно не подозревая что это прям будет самолет. Что он прям полетит, знаете, своим зеленым бочком покажется солнышку, попадет во все-все-все воздушные ямы, три раза ляжет на крыло так, что весь мой постный завтрак захочет обратно в мир, зато сядет как будто никогда и не взлетал. На подходе к аэропорту, еще в такси я выслушала историю всей жизни водителя, то что он мечтал быть летчиком, почти даже стал и вообще, “долетите вы, девушка, прекрасно”! Потом начался весь наркоконтроль и меня пустили в зону посадки с несанкционированной бутылкой воды. Муахахаха! В терминале я полтора часа ходила кругами и думала что будет если лететь я все же не захочу. И, кстати, что будет если я не долечу, ведь я никому не сказала и никто из родных не сможет потребовать компенсацию и купить себе мотоцикл. Поела сорбета. Три раза поцарапала себе руку в порыве тревожности, но все же не взялась за подготовленный феназепам.
В самолете было красиво. Рядом со мной летел кто-то забуханный до такой степени что я никак не могла определить с какой стороны света мне надо закусывать. Нам раздали по три влажных салфетки (а ведь это был еще даже не психоз относительно сраного вируса!), газету коммерсант (как будто мы в экономе все слишком престижные и именно поэтому летим в четверг днем без багажа и прислуги), крестик и свечку (не спрашивайте). До тех пор, пока самолетик не начал кататься по всему взлетному полю, показывая нам окрестности Домодедово у меня даже не вспотели ладошки. Я сидела в позе лотоса крепко затянув ремень и очень четко проговаривала свое завещание на диктофон. Строго говоря, кроме старенького двухлитрового лансера, планшета самсунг и иконы за мной ничего не числится, но мне казалось важным оставить после себя какое-то напоминание. Когда наш эйрбас 320 стал объезжать гаражи я подумала что вот там выскочим на бетонку, а дальше я знаю дорогу на м4, сутки в пути и мы в аэропорту Симферополя. Немного дольше заявленного, ну зато какой размах! Короче, он остановился в нерешительности, весь зашумел и взлетел за тринадцать секунд в которые я не успела ничего понять и снять на видео, чтобы выложить потом пафосную сторис с пометкой: “Прощай, Москва, я в тепло!”. В связи с этим я авторитетно заявляю что взлет моя любимая часть полета, а летать дико круто, даже если ты одна и с тревожным расстройством. Под середину полета кто-то в округе начал играть в бильярд (на планшете, все-таки эконом класс) со звуком. Это несколько омрачило всю мою радость от того что в самолете можно и поспать. Потом оказалось что забуханными в щи оказались именно эти спортсмены. Девушка в коктейльном платье и мужик с ровной бородой и в костюме. Я все время вычеркивала их из списка подозреваемых именно за коктейльное платье. Мне казалось нельзя в четыре часа пополудни быть такой красивой и пить коньяк одновременно.
Путешествие в родные пенаты было офигенным. Я целую неделю жила за счет пенсионерок, ела квашенную капусту с сахаром и маслом (всегда думала что это мерзость, ан нет), но потом народ поднял эту сраную панику вокруг вируса. В Крыму ничего никуда не пропало, кроме здравого смысла у некоторых его выходцев. Но по прилету в Москву оказалось, что люди сгребают гречку с полок с такой прытью, которой я могла бы только завидовать. Мне бесконечно жаль, что в период такого глубокого кризиса люди совершенно позабыли про рис для ризотто. Шутка ли, на полочках ни гречинки, ни крупицы краснодарского риса, две пачки кукурузной крупы, которую я вообще не знаю куда можно засунуть, пшено в полном составе (вот за него даже обидно, кто подумает о голубях?) и рис для ризотто в своих застенчивых полукилограммовых пачках. Мы с ним уходили из Пятерочки победителями. Я даже не стала брать пакет, несла прямо в карманах, показывала ему жестокий панический мир.
Ну и главный минус нашего сегодняшнего шоу в том, что никто не хочет со мной общаться потому что я была в аэропорту. Обидно, что люди вокруг меня думают будто я облизываю полы во всех общественных местах, вынюхиваю всех людей в масках и обманом попадаю в международные терминалы. В связи с этим меня не встретили в аэропорту ночью, да и по сей день не желают встречаться ближе, чем на расстоянии мессенджера. Это было бы забавно, если бы все эти люди не продолжали ходить в магазины, на работу и бог весть куда еще. Или крестики снимите, или трусы наденьте.
Самая большая засада, конечно, с работой. Понятное дело, что карантин и бла-бла-бла, но я так устала от собеседований, унижений, людей с высоким чсв и низким айкью, что хоть плачь. Не далее как сегодня утром я была на собеседовании в застройщике чего-то там в нашем районе, которые с радостью полоскали меня как ловко я провернула свое давнее трудоустройство через постель. Ах, бедняжки, если бы я знала как хоть что-нибудь провернуть через постель, неужели вы думаете я бы не провернула? Десять к одному, я бы еще испекла бы блинков к такому действу и пожертвовала бы двумя бутылками шампанского Асти которое хранится у меня в подполе. Все что я могу провернуть через постель это тревожный сон и дикое скрежетание зубами из-за которого меня изгнали из Севастополя в мой последний визит (я будила соседей). Мне конечно жаль не чуткого сна соседей, а свои зубы, но тут уже решает моя нервная система и ей, очевидно, происходящее вовсе не нравится.
Один очень хороший человек недавно сказал мне: “Я вижу все туже Машу Шевченко, не теряйте позитива!”. Я, похоже, его растеряла, ребят. Если есть у кого-то запасные лучи удачи, везения, новых идей и жизни без желания утопиться в ванной с желтой уточкой - пошлите их мне. Я знаю что просить нехорошо, но, честно, я уже не знаю что делать.
Вселенная, be kind. For the God sake, be kind.
