для того, чтобы для того, чтобы управлять, нужно, ... иметь точный план на некоторый ... срок
Долгосрочные предсказания, сделанные в начале 20-го века являют собой достаточно грустное зрелище (как впрочем и подавляющее их большинство вообще: за 50 лет Артур Кларк дал десятки ложных прогнозов, а нога человека всё так же далека от Марса, про профессиональных же „футурологов“ --читай: шарлатанов-- и говорить нечего).
Исключение составляет, пожалуй, один только Шпенглер. И речь идёт даже не только и не сколько об его глобальных предсказаниях (вытеснение кабинетной политики приматом голой военной силы, преобладание спекулятивной финансовой экономики над „реальным сектором“, упадок искусств большого стиля и пр.), хотя и в них его предвидение поразительно, сколько о точности его утверждений в областях, о которых предсказаний давать не принято. Так, в первом томе „Заката Европы“ он говорит о построении нового раздела математики, который даст (цитируя по памяти) „конечное обобщение теории групп и, одновременно, теории пространств“. Как можно было на исходе первой мировой войны (летом 1918 года) угадать контуры замечательной математической теории, которую Эйленберг и МакЛейн разработали на исходе второй? Как вообще можно делать долговременные прогнозы развития математики (ещё и не будучи при этом математиком)? Загадка.
Впрочем, недавно я наткнулся ещё на одно замечательное предсказание, сделанное Уэллсом, в его ээ.. памфлете с нарочито архаизированным заголовком Anticipations of the Reaction of Mechanical and Scientific Progress upon Human Life and Thought, 1901:
The improvements in locomotion already well under way will cause cities to grow, not in the immense vertical concentration, ... but horizontally along great roadways. The old social classes will dissolve into a new mixture of four main elements: first, the Efficients, "more or less capable people engaged more or less consciously in applying the growing body of scientific knowledge to the general needs"; second, and perhaps as numerous as the Efficients, the Speculators, "nonproductive persons living in and by the social confusion"; third, the unemployables, or People of the Abyss, those unable for one reason or another to develop the skills required by mechanized industry; fourth, the Irresponsible Rich--rich because of their ownership of shares in corporations, irresponsible because the control of those corporations will be in other hands.
In the earlier years of the century there will be not one but many moralities, not one but many reading publics, etc., but as the years pass the Efficients will develop a common body of ideas and gradually segregate themselves from the functionless elements. Since popularly elected governments inevitably drift into war, but cannot fight a war effectively, they will give way to governments that can. The nations that survive the pressures of war and preparation for war will be those that achieve the largest proportional development of Efficients; that is, those that are most successful in eliminating, in one way or another, the Speculators, the People of the Abyss, and the Irresponsible Rich.
The growing unity of the world will result in the spread of those languages that offer the largest bodies of imaginative and scientific literature, and also in the aggregation of smaller states into larger ones; by the end of the century the world will probably be dominated by three great powers:
- an English-speaking union,
- a federated Western Europe,
- and an East Asian union,
- with Russia absorbed into the second or third or divided between them.
(Курсив и форматирование наши.)
Пора перечитывать „Машину Времени“ и „Когда Спящий проснётся“, не так ли?
Что общего между Шпенглером и Уэллсом? Они оба сказочники, всю жизнь стремившиеся совладать с даром и бременем фантазии. Уэллс, для иллюстрации своих (достаточно плоских) социологических идей придумал несколько сюжетов, которых „научным фантастам“ --- его жалким эпигонам, хватило на целый век. Шпенглер (в юности устраивавший своему отцу --- почтовому служащему --- послеобеденные чтения отрывков из Ницше) написал сказочный Bildungsroman --- историю рождения, взросления и смерти восьми основных персонажей (и одного ещё не родившегося). Роман начинающийся с династий Раннего Царства и заканчивающийся армиями Тройственного Союза и Антанты, движущимися к Сомме, и оказавшийся непреодолимым препятствием для критиков-педантов, которые безуспешно пытались увидеть в нём всё что угодно, кроме того, чем он был на самом деле: романом, написанным одновременно с A la recherche du temps perdu и Улиссом.