ЕЩЕ ОДНА ВЕРСИЯ...
...вижу дикие леса, каких давно не существует. У подножия холма лежит на боку космический корабль. Из разорванного его чрева вываливаются лестницы, бочки, ящики, незнакомые механизмы. По небу мчатся растрепанные тучи. Дико кричат обезьяны. Влажная жара тяжко повисла в воздухе придуманного мною уголка земли.
На холм взбирается старик, я точно такого же видел на стереоэкране в Оранжевом зале. Второго я не знаю, я его придумал. Впрочем, он похож на того, убитого, с картины альтаирцев.
"Ну и попали! - говорит первый из молодых. - Надо же было так удариться! Ремонт займет тысячи две местных лет. Лаборатории мы захватили, но заводы остались дома". - "Нужны помощники, - говорит второй. - Нас двадцать, на все не хватит рук. А здешние существа, кажется, доросли лишь до того, чтобы прыгать с ветки на ветку. Они работают клыками, а не мозгами".
Старик успокаивает их. В общем, получилось неплохо. Удалось выбрать планету, похожую на их собственные: здесь сносные температуры, умеренная гравитация, в атмосфере имеется кислород, много воды и зелени. Уже одно то, что можно ходить без защитных костюмов, чего-нибудь да стоит! А заводы - что ж, и заводы можно построить... Примитивные, конечно.
"Без помощников?"- "Будут помощники. Посмотрите на этих хвостатых существ, орущих в листве. Когда-то и мы начинали развиваться с подобных им. Миллионов через пять здешних лет и они самостоятельно разовьются в подобных нам.. Почему бы нам не подтолкнуть процесс эволюции?"- "Сколько на это требуется лет, подумай! - говорит второй. - Мы не бессмертны. Половина из нас перемрет здесь". Он, конечно, не догадывается, что ему суждено погибнуть в другом месте. "Будем торопиться. Я, наверно, не доживу до отлета, но вы покинете эту планету".
И вот они берутся за дело. Одни ищут руды, другие заделывают пробоины и налаживают механизмы, третьи отлавливают обезьян и экспериментируют с их генами. Сразу вывести подобных себе не удается, обезьяны не тот народ, что в одно поколение вырастают в богов. Кое-что получается, еще больше провалов. Удалось убрать хвост, выпрямить спину, укоротить руки - вот он, получеловек-полузверь, нет, не подойдет, у него мала способность к самоусовершенствованию.
Наконец появляется настоящий человек, сразу все варианты - черные и белые, курчавые и прямоволосые, пигмеи и гиганты. На этот раз, кажется, вышло, нет, и на этот раз не выходит! Я слышу спор галактов. У них производственное совещание - обсуждают творение человека.
"Разве это человек? - возмущается один. - Поглядите на чертеж - что общего между замыслом и осуществлением? На бумаге - человек, а за той загородкой зверь! Я протестую против такой работы!"
"Ближе к делу! - требует председательствующий. - Какие у вас конкретные возражения? Так мы проболтаем до рассвета!"
"Тысячи возражений! Первое - абсолютная неприспособленность к жизни. Он без шерсти, без когтей, без клыков, без рогов. Как ему добывать пищу, как передвигаться, как защищаться? Поглядите на его пальцы, это же сучки, а не пальцы, разве они похожи на наши? А глаза? Какие-то щелки, а не глаза. Мне страшно смотреть на него, а вы твердите - по образу и подобию!"
"Все же он подобен нам, - говорит старик. - Подобен, но не тождествен. Вы забываете о главном - в человеке осуществлена поистине грандиозная возможность к усовершенствованию. Посмотрите таблицу способностей, рассчитанную машиной. Если у собаки принять способность к усовершенствованию за единицу, то не найдется ни одного животного, у которого она поднялась бы выше десяти. А у человека она равна 1 595 660 800! В миллиарды раз выше, чем у любого животного! В сотни раз выше, чем у нас с вами! Я считаю, что мы создали чудо разума!"
"Пока это чудо глупости и неприспособленности, - зло кричит кто-то. - Ваш разумный человек - дурак. Я пытался внушить этому голому дикарю понятие о некоторых матрицах тяготения, он хлопал зенками и скулил. Тогда я подвел его к корыту со жратвой - и посмотрели бы вы, как он кинулся. Тут он не хлопал глазами. Пройдут миллионы лет, прежде чем ваше чудо природы сообразит, что у него есть кое-какие способности. Предлагаю отклонить предъявленную нам модель и продолжать поиски".
"Голосую предложение - человека не утверждать, - говорит председательствующий. - Другие предложения имеются? Вроде нет. Кто за? Против? Воздержался? Итак, человек отвергается всеми голосами при одном воздержавшемся. Какие будут пожелания к новой модели, которую предстоит запустить в работу?"
Снова поднимается первый галакт.
"Мне думается, не стоит гоняться за внешним подобием, практически оно не выдерживается и превращается в уродство. Нам нужны не сверхъестественные способности, а реальная жизнеспособность, быстрая сметка, цепкая хватка! Предлагаю новую модель сотворить с максимальной приспособленностью к любым условиям жизни".
"Возражений нет? Принято, - говорит председательствующий. - Секретарь, пишите: снабдить следующую модель шерстью, когтями, клыками, рогами, копытами... что там еще? Хвостом, чтобы цепляться за ветки... Как назовем модель? Там, в углу, - я слушаю вас".
"Свободна буква "д", - доносится голос. - Может, так: дурень, дурман, дьявол..."
"Дьявол" звучит неплохо, - решает председатель. - Итак, запускаем в производство дьявола на базе неудавшегося человека. Остается решить последнее - что делать с сотворенными людьми?"
"Истребить! - слышатся голоса. - В землю! К чему плодить незащищенных уродцев?"
Против этого опять протестует старик. Он напоминает разбушевавшемуся собранию, как много благородных начал вконструировано в человеческий мозг. Пусть люди проходят свой нескорый путь усовершенствования. Им много дано, из них много получится.
"Не нами! - шумят в зале. - Нам они ни к чему!"
"Резон тут есть, - говорит председательствующий. - Истреблять людей не стоит. Если добрая основа, заложенная в них, разовьется, человек устоит в жестокой борьбе за существование. А возьмут верх недоработки, что же, жалеть о гибели этой модели не придется".
И вот людей изгоняют из аварийного лагеря небесных инженеров и ученых, из рая, где обезьяну переконструировали в человека. Отныне он будет рождаться в муках, трудиться в поте лица своего, изнемогать под бременем забот и болезней.
А взамен появляется усовершенствованная модель - умный, ловкий, работящий дьявол. Тут уж нет сомнений - модель удалась. Хвостатое и рогатое существо мастер на все руки: и скачет, и пляшет, и прыгает с ветки на ветку, и ныряет в воду, и проползает в земные расщелины. Его можно видеть в лесу и в поле, у моря и у кратера вулкана, он особенно любит эти местечки с их серным дымом и пламенем, ему там тепло и ароматно. Старательный и услужливый, истинный черт своего бога, он насмехается над неудачами изгнанных в самостоятельное существование людей, а те мстят ответной ненавистью - не дай бог черту попасть в человечьи лапы: мигом разорвут в клочья!
И когда галакты наконец выправляют поломки корабля, они прихватывают с собой и дьяволов: у тех встает дыбом шерстка при мысли, что придется остаться один на один с неудавшейся людской породой.
"Прощай, неустроенная планета! - торжественно говорит старик. - Верю, что зароненное нами зерно даст плоды. Хоть я и дожил до возвращения, но до яркого твоего расцвета, человек, не доживу. Живи и совершенствуйся!"
Он машет мне рукой, этот добрый старик, а я в ответ...
На холм взбирается старик, я точно такого же видел на стереоэкране в Оранжевом зале. Второго я не знаю, я его придумал. Впрочем, он похож на того, убитого, с картины альтаирцев.
"Ну и попали! - говорит первый из молодых. - Надо же было так удариться! Ремонт займет тысячи две местных лет. Лаборатории мы захватили, но заводы остались дома". - "Нужны помощники, - говорит второй. - Нас двадцать, на все не хватит рук. А здешние существа, кажется, доросли лишь до того, чтобы прыгать с ветки на ветку. Они работают клыками, а не мозгами".
Старик успокаивает их. В общем, получилось неплохо. Удалось выбрать планету, похожую на их собственные: здесь сносные температуры, умеренная гравитация, в атмосфере имеется кислород, много воды и зелени. Уже одно то, что можно ходить без защитных костюмов, чего-нибудь да стоит! А заводы - что ж, и заводы можно построить... Примитивные, конечно.
"Без помощников?"- "Будут помощники. Посмотрите на этих хвостатых существ, орущих в листве. Когда-то и мы начинали развиваться с подобных им. Миллионов через пять здешних лет и они самостоятельно разовьются в подобных нам.. Почему бы нам не подтолкнуть процесс эволюции?"- "Сколько на это требуется лет, подумай! - говорит второй. - Мы не бессмертны. Половина из нас перемрет здесь". Он, конечно, не догадывается, что ему суждено погибнуть в другом месте. "Будем торопиться. Я, наверно, не доживу до отлета, но вы покинете эту планету".
И вот они берутся за дело. Одни ищут руды, другие заделывают пробоины и налаживают механизмы, третьи отлавливают обезьян и экспериментируют с их генами. Сразу вывести подобных себе не удается, обезьяны не тот народ, что в одно поколение вырастают в богов. Кое-что получается, еще больше провалов. Удалось убрать хвост, выпрямить спину, укоротить руки - вот он, получеловек-полузверь, нет, не подойдет, у него мала способность к самоусовершенствованию.
Наконец появляется настоящий человек, сразу все варианты - черные и белые, курчавые и прямоволосые, пигмеи и гиганты. На этот раз, кажется, вышло, нет, и на этот раз не выходит! Я слышу спор галактов. У них производственное совещание - обсуждают творение человека.
"Разве это человек? - возмущается один. - Поглядите на чертеж - что общего между замыслом и осуществлением? На бумаге - человек, а за той загородкой зверь! Я протестую против такой работы!"
"Ближе к делу! - требует председательствующий. - Какие у вас конкретные возражения? Так мы проболтаем до рассвета!"
"Тысячи возражений! Первое - абсолютная неприспособленность к жизни. Он без шерсти, без когтей, без клыков, без рогов. Как ему добывать пищу, как передвигаться, как защищаться? Поглядите на его пальцы, это же сучки, а не пальцы, разве они похожи на наши? А глаза? Какие-то щелки, а не глаза. Мне страшно смотреть на него, а вы твердите - по образу и подобию!"
"Все же он подобен нам, - говорит старик. - Подобен, но не тождествен. Вы забываете о главном - в человеке осуществлена поистине грандиозная возможность к усовершенствованию. Посмотрите таблицу способностей, рассчитанную машиной. Если у собаки принять способность к усовершенствованию за единицу, то не найдется ни одного животного, у которого она поднялась бы выше десяти. А у человека она равна 1 595 660 800! В миллиарды раз выше, чем у любого животного! В сотни раз выше, чем у нас с вами! Я считаю, что мы создали чудо разума!"
"Пока это чудо глупости и неприспособленности, - зло кричит кто-то. - Ваш разумный человек - дурак. Я пытался внушить этому голому дикарю понятие о некоторых матрицах тяготения, он хлопал зенками и скулил. Тогда я подвел его к корыту со жратвой - и посмотрели бы вы, как он кинулся. Тут он не хлопал глазами. Пройдут миллионы лет, прежде чем ваше чудо природы сообразит, что у него есть кое-какие способности. Предлагаю отклонить предъявленную нам модель и продолжать поиски".
"Голосую предложение - человека не утверждать, - говорит председательствующий. - Другие предложения имеются? Вроде нет. Кто за? Против? Воздержался? Итак, человек отвергается всеми голосами при одном воздержавшемся. Какие будут пожелания к новой модели, которую предстоит запустить в работу?"
Снова поднимается первый галакт.
"Мне думается, не стоит гоняться за внешним подобием, практически оно не выдерживается и превращается в уродство. Нам нужны не сверхъестественные способности, а реальная жизнеспособность, быстрая сметка, цепкая хватка! Предлагаю новую модель сотворить с максимальной приспособленностью к любым условиям жизни".
"Возражений нет? Принято, - говорит председательствующий. - Секретарь, пишите: снабдить следующую модель шерстью, когтями, клыками, рогами, копытами... что там еще? Хвостом, чтобы цепляться за ветки... Как назовем модель? Там, в углу, - я слушаю вас".
"Свободна буква "д", - доносится голос. - Может, так: дурень, дурман, дьявол..."
"Дьявол" звучит неплохо, - решает председатель. - Итак, запускаем в производство дьявола на базе неудавшегося человека. Остается решить последнее - что делать с сотворенными людьми?"
"Истребить! - слышатся голоса. - В землю! К чему плодить незащищенных уродцев?"
Против этого опять протестует старик. Он напоминает разбушевавшемуся собранию, как много благородных начал вконструировано в человеческий мозг. Пусть люди проходят свой нескорый путь усовершенствования. Им много дано, из них много получится.
"Не нами! - шумят в зале. - Нам они ни к чему!"
"Резон тут есть, - говорит председательствующий. - Истреблять людей не стоит. Если добрая основа, заложенная в них, разовьется, человек устоит в жестокой борьбе за существование. А возьмут верх недоработки, что же, жалеть о гибели этой модели не придется".
И вот людей изгоняют из аварийного лагеря небесных инженеров и ученых, из рая, где обезьяну переконструировали в человека. Отныне он будет рождаться в муках, трудиться в поте лица своего, изнемогать под бременем забот и болезней.
А взамен появляется усовершенствованная модель - умный, ловкий, работящий дьявол. Тут уж нет сомнений - модель удалась. Хвостатое и рогатое существо мастер на все руки: и скачет, и пляшет, и прыгает с ветки на ветку, и ныряет в воду, и проползает в земные расщелины. Его можно видеть в лесу и в поле, у моря и у кратера вулкана, он особенно любит эти местечки с их серным дымом и пламенем, ему там тепло и ароматно. Старательный и услужливый, истинный черт своего бога, он насмехается над неудачами изгнанных в самостоятельное существование людей, а те мстят ответной ненавистью - не дай бог черту попасть в человечьи лапы: мигом разорвут в клочья!
И когда галакты наконец выправляют поломки корабля, они прихватывают с собой и дьяволов: у тех встает дыбом шерстка при мысли, что придется остаться один на один с неудавшейся людской породой.
"Прощай, неустроенная планета! - торжественно говорит старик. - Верю, что зароненное нами зерно даст плоды. Хоть я и дожил до возвращения, но до яркого твоего расцвета, человек, не доживу. Живи и совершенствуйся!"
Он машет мне рукой, этот добрый старик, а я в ответ...