Николай Зоря, который хотел быть честным...
Рассказ сына, Юрия.
Прокурором СССР был Андрей Вышинский. Он был артистом в своем деле. "Один из самых талантливых и прекрасно подготовленных прокуроров" (пишет А.Орлов в "Тайной истории сталинских преступлений"). Это он ввел обязательный принцип, санкционировавший пытки: "признание обвиняемого - царица доказательств". А кроме того, "обладатель прекрасных манер, напоминающий царского офицера" (Орлов). Палач, всю жизнь умиравший от страха, что с ним могут разделаться за ошибку молодости: меньшевик, начальник Якиманского отдела милиции в Москве, Вышинский поставил свою подпись под ордером на арест изменника и немецкого шпиона - Ленина. Зорю судьба свела с Вышинским в университете.
Вышинский был ректором, Зоря - студентом, который вначале не отличался прилежанием, но потом занимался столь успешно, что четыре курса закончил за три года. В раннем детстве его обучали французскому языку, живописи и игре на пианино, заложили хорошие манеры. Будучи секретарем университетской комсомольской организации, Н.Зоря виделся с ректором часто. Вышинский относился к нему благосклонно. Но замом Вышинского Зоря все же не остался. В 1939 г. НКВД возглавил Лаврентий Берия. Он, в частности, распорядился проверить некоторые приговоры, вынесенные этим ведомством. Зоря добросовестно выяснил, что в большинстве дел приговоры выносились на основании сфабрикованных доказательств, особенно по делам о саботаже и вредительстве. Зоря не понял, что распоряжение Берии было чисто формальным и так его и надлежало выполнить. Вызванный в ЦК, он услышал, что для работы в прокуратуре СССР не годится.
...............
С польскими проблемами война столкнула Николая Зорю дважды. Первый раз - где-то между Белостоком и Минском. Второй - в Люблине. "Был июнь 1944 года, - рассказывает Юрий Зоря. - Отец разрешил мне приехать к нему под Белосток на месяц. Вдруг его вызывают в Москву. Помню, как по дороге, под Минском, мы заехали к маминому брату дяде Гоше, командиру партизанского отряда. Помню, как на заднем сиденье автомашины я придерживал 25-литровый бидон темного белостоцкого пива. Наверное, это пиво и заставило их забыть обо мне во время разговора. Дядя сказал: - Как только вошли наши войска, поляки, которые воевали в моей бригаде, исчезли, словно корова языком слизнула. - Чего они испугались? - спросил отец. - Ты что, не знаешь? Что их расстреляют, как в Катыни...
........
Почти год Зоря оставался без работы. Но Кремль начал ощущать нехватку хороших юристов: старых ликвидировали, молодые еще не подросли. Несмотря на недовольство Вышинского докладом из Люблина, Николая Зорю назначили помощником генерального прокурора СССР В этом качестве он принял делегацию польских юристов во главе с министром юстиции. После этого визита краковский прокурор Роман Мартини смог беспрепятственно открыть следствие по делу о Катыни (но не за- вершил его, так как был убит). А молодой юрист вскоре вышел на свою финишную прямую. 28 декабря 1945 г. в новой форме советника юстиции III класса он вылетел в Германию. "Это был последний раз, когда я видел отца", - говорит Юрий Зоря. Во время Нюрнбергского процесса Зоря совершил три ошибки. Ошибка непоправимая: 11 февраля 1946 г. он допрашивал фельдмаршала Фридриха фон Паулюса. Цель - доказать, что Германия напала на СССР внезапно. Допрос он вел блестяще (на следующий день о нем писали все газеты) вплоть до того момента, когда заявил, что теперь будут "представлены материалы и показания людей, располагающих достоверными сведениями о том, как на самом деле проходила подготовка нападения на Советский Союз". Тут речь Н.Зори оборвали на полуслове. Кабины советских переводчиков были отключены. Сталин приказал, чтобы дальше фон Паулюса допрашивал главный советский обвинитель Роман Руденко. О том, что на самом деле происходило перед 22 июня 1941 г., мир не должен был узнать никогда!
Ошибка неизбежная: проигрыш в интриге вокруг Риббентропа. Зоря получил приказ не допустить показаний Риббентропп о существовании секретного протокола к советско-германскому договору о ненападении. Но и Риббентроп, и его заместитель Вайцзеккер под присягой раскрыли его содержание. Это произошло 22 мая 1946 года. На следующий день Зорю нашли мертвым.
Смерть члена советской делегации в центре внимания всего мира - это не сталинский стиль. Сталин вызвал бы жертву в Москву и там с ней расправился. Значит, Зоря совершил что-то неслыханное, потребовавшее немедленной реакции. Он совершил ошибку непростительную: попросил своего непосредственного начальника, генерального прокурора СССР Горшенина, немедленно отправить его в Москву для доклада Вышинскому о документах по Катыни, ибо после их изучения у него появились сомнения, сможет ли он с ними завтра выступить перед трибуналом. Горшенин отказал. Сомнения в сталинской правде о Катыни - это смертный приговор не только сомневающемуся (что многократно подтвердилось позднее), но и его окружению. Зоря, скорее всего, этого не учел. Наверное, он надеялся, что такой юрист, как Вышинский, поймет слабость обвинения и не допустит поражения советской стороны перед трибуналом. И, может, позволит ему не возвращаться из Москвы в Нюрнберг, как когда-то в Люблин. За делом отца последовал сын - Юрий Зоря
.......
В течение 50 лет повсюду задавая вопрос: "Почему погиб мой отец?" - Юрий Зоря, как камешки в мозаику, собирал обрывки фраз, архивные вырезки, складывал воедино чьи-то отрицательные покачивания головой или утвердительные кивки, более или менее испуганные взгляды, с трудом вытянутые слова. Поиски правды о Катыни стали при этом как бы своеобразной местью истории за ту смерть. Так ли это? Юрий Зоря на такие вопросы не отвечает. Нюрнбергский трибунал не решил вопроса о Катыни, оставил его открытым. Открытым для манипуляций.
Источник: https://newrezume.org/news/2015-12-12-12188?utm_source=copypast -- весь текст.
...............
Прокурором СССР был Андрей Вышинский. Он был артистом в своем деле. "Один из самых талантливых и прекрасно подготовленных прокуроров" (пишет А.Орлов в "Тайной истории сталинских преступлений"). Это он ввел обязательный принцип, санкционировавший пытки: "признание обвиняемого - царица доказательств". А кроме того, "обладатель прекрасных манер, напоминающий царского офицера" (Орлов). Палач, всю жизнь умиравший от страха, что с ним могут разделаться за ошибку молодости: меньшевик, начальник Якиманского отдела милиции в Москве, Вышинский поставил свою подпись под ордером на арест изменника и немецкого шпиона - Ленина. Зорю судьба свела с Вышинским в университете.
Вышинский был ректором, Зоря - студентом, который вначале не отличался прилежанием, но потом занимался столь успешно, что четыре курса закончил за три года. В раннем детстве его обучали французскому языку, живописи и игре на пианино, заложили хорошие манеры. Будучи секретарем университетской комсомольской организации, Н.Зоря виделся с ректором часто. Вышинский относился к нему благосклонно. Но замом Вышинского Зоря все же не остался. В 1939 г. НКВД возглавил Лаврентий Берия. Он, в частности, распорядился проверить некоторые приговоры, вынесенные этим ведомством. Зоря добросовестно выяснил, что в большинстве дел приговоры выносились на основании сфабрикованных доказательств, особенно по делам о саботаже и вредительстве. Зоря не понял, что распоряжение Берии было чисто формальным и так его и надлежало выполнить. Вызванный в ЦК, он услышал, что для работы в прокуратуре СССР не годится.
...............
С польскими проблемами война столкнула Николая Зорю дважды. Первый раз - где-то между Белостоком и Минском. Второй - в Люблине. "Был июнь 1944 года, - рассказывает Юрий Зоря. - Отец разрешил мне приехать к нему под Белосток на месяц. Вдруг его вызывают в Москву. Помню, как по дороге, под Минском, мы заехали к маминому брату дяде Гоше, командиру партизанского отряда. Помню, как на заднем сиденье автомашины я придерживал 25-литровый бидон темного белостоцкого пива. Наверное, это пиво и заставило их забыть обо мне во время разговора. Дядя сказал: - Как только вошли наши войска, поляки, которые воевали в моей бригаде, исчезли, словно корова языком слизнула. - Чего они испугались? - спросил отец. - Ты что, не знаешь? Что их расстреляют, как в Катыни...
........
Почти год Зоря оставался без работы. Но Кремль начал ощущать нехватку хороших юристов: старых ликвидировали, молодые еще не подросли. Несмотря на недовольство Вышинского докладом из Люблина, Николая Зорю назначили помощником генерального прокурора СССР В этом качестве он принял делегацию польских юристов во главе с министром юстиции. После этого визита краковский прокурор Роман Мартини смог беспрепятственно открыть следствие по делу о Катыни (но не за- вершил его, так как был убит). А молодой юрист вскоре вышел на свою финишную прямую. 28 декабря 1945 г. в новой форме советника юстиции III класса он вылетел в Германию. "Это был последний раз, когда я видел отца", - говорит Юрий Зоря. Во время Нюрнбергского процесса Зоря совершил три ошибки. Ошибка непоправимая: 11 февраля 1946 г. он допрашивал фельдмаршала Фридриха фон Паулюса. Цель - доказать, что Германия напала на СССР внезапно. Допрос он вел блестяще (на следующий день о нем писали все газеты) вплоть до того момента, когда заявил, что теперь будут "представлены материалы и показания людей, располагающих достоверными сведениями о том, как на самом деле проходила подготовка нападения на Советский Союз". Тут речь Н.Зори оборвали на полуслове. Кабины советских переводчиков были отключены. Сталин приказал, чтобы дальше фон Паулюса допрашивал главный советский обвинитель Роман Руденко. О том, что на самом деле происходило перед 22 июня 1941 г., мир не должен был узнать никогда!
Ошибка неизбежная: проигрыш в интриге вокруг Риббентропа. Зоря получил приказ не допустить показаний Риббентропп о существовании секретного протокола к советско-германскому договору о ненападении. Но и Риббентроп, и его заместитель Вайцзеккер под присягой раскрыли его содержание. Это произошло 22 мая 1946 года. На следующий день Зорю нашли мертвым.
Смерть члена советской делегации в центре внимания всего мира - это не сталинский стиль. Сталин вызвал бы жертву в Москву и там с ней расправился. Значит, Зоря совершил что-то неслыханное, потребовавшее немедленной реакции. Он совершил ошибку непростительную: попросил своего непосредственного начальника, генерального прокурора СССР Горшенина, немедленно отправить его в Москву для доклада Вышинскому о документах по Катыни, ибо после их изучения у него появились сомнения, сможет ли он с ними завтра выступить перед трибуналом. Горшенин отказал. Сомнения в сталинской правде о Катыни - это смертный приговор не только сомневающемуся (что многократно подтвердилось позднее), но и его окружению. Зоря, скорее всего, этого не учел. Наверное, он надеялся, что такой юрист, как Вышинский, поймет слабость обвинения и не допустит поражения советской стороны перед трибуналом. И, может, позволит ему не возвращаться из Москвы в Нюрнберг, как когда-то в Люблин. За делом отца последовал сын - Юрий Зоря
.......
В течение 50 лет повсюду задавая вопрос: "Почему погиб мой отец?" - Юрий Зоря, как камешки в мозаику, собирал обрывки фраз, архивные вырезки, складывал воедино чьи-то отрицательные покачивания головой или утвердительные кивки, более или менее испуганные взгляды, с трудом вытянутые слова. Поиски правды о Катыни стали при этом как бы своеобразной местью истории за ту смерть. Так ли это? Юрий Зоря на такие вопросы не отвечает. Нюрнбергский трибунал не решил вопроса о Катыни, оставил его открытым. Открытым для манипуляций.
Источник: https://newrezume.org/news/2015-12-12-12188?utm_source=copypast -- весь текст.
...............