(no subject)
Сатана в Москве.
Погружаться в мир прикладной демонологии можно сколь угодно долго. Свидетельств тому великое множество, но все они носят неформальный характер.
Путь обратно бесконечен, и его как-бы не существует. Однако об этом не любят распространяться - не будем и мы.
Достаточно знать, что все пути усеяны ловушками - и это закон. А о самой большой из ловушек пойдет рассказ.
В один из жарких июльских дней предвоенного года к Боровицким воротам подошел человек. Со всех карнизов, зубцов, куполов и ветвей снялись птичьи стаи и в панике улетели в сторону Замоскворечья. Охранник окинул долговязую фигуру подозрительным взглядом и потребовал пропуск. Незнакомец вытащил из кармана книжку и протянул ее охраннику. “L. D. Bronstein (Trotsky)” было написано под фото. Охранник ошалело уставился на долговязого. Тот снял пенсне с носа и отчеканил:
- Мировая революция проиграна. Приехал сдаваться. Чего ждешь, сволочь! Связывайся с главным!
По прошествии нескольких минут ополоумевшая кремлевская охрана получила приказ немедленно пропустить визитера. Провожая взглядом его фигуру, исчезающую в сводах арок, начальник охраны сказал хриплым голосом своему помощнику:
- Черт знает что творится… Троцкий приехал! А ведь он умер совсем недавно, царствие небесное…
Во втором поясе охраны о прибытии Троцкого ничего известно не было. Поэтому человек в дверях, увидев приближавшегося незнакомца, открыл рот, чтобы потребовать пропуск. Но ничего его рот произнести не смог, а так и остался открытым. Рука охранника непроизвольно сотворила крестное знамение. Посетитель подошел к нему и улыбнулся.
- Дедушка, - прошептал охранник, - Степан Никитич… как же ты… здесь…
- Здравствуй, внучек. Так вот ты какой у нас стал! - прошамкал посетитель беззубым ртом и с гордостью оглядел охранника.
- А… тебя же рас… кулачили и рас… р…
- Расстреляли! - пропел дедушка и залился веселым смехом. - Хорошая память у тебя, Олежка!
Охранник тихо снял фуражку и упал в обморок.
- Э-хе-хе, внучек… - посетовал дедушка, перешагнул через тело, и проследовал дальше.
И таинственный пришелец, столь легко меняющий обличья, пошел кремлевскими коридорами.
Здесь он встречал разных знаменитых людей. Лаврентий Берия, открыл дверь и столкнулся с пришельцем нос к носу. Тот молча посмотрел на него. Берия, не дожидаясь вопросов, молча указал пальцем направление. Таинственный пришелец, тоже молча, кивнул и последовал дальше.
Анастас Микоян шел навстречу. Завидев визитера, он схватился за сердце и сильно побледнел.
- Тов… товарищ Фрунзе, - прошептал он еле слышно.
Легендарный командарм раскрыл свои широкие объятья и заключил в них окаменевшего Микояна.
- Товарищ Анастас, родной вы мой! - сиял теперь столь суровый при жизни полководец. - Как давно я вас не видел!
- Но… - прошептал Микоян, - как?..
- А я прям с того света! Мы вас там прямо-таки заждались! - Фрунзе ткнул Микояна пальцем в грудь. - Какая у вас удивительная живучесть!
- Меня заждались? - еле слышно пролепетал тот. - Но ведь так не бывает…
- Чего не бывает? - нахмурился командарм.
- Того света.
- Не бывает?! - в голосе покойника появились железные нотки. - Еще как бывает!
- Н… ну… Вы двойник!
- Я? Двойник? Ты это брось! Туркестан помнишь?
- А? - переспросил Микоян.
Фрунзе пристально смотрел ему в глаза.
- Хиву помнишь? А я ведь знаю теперь, куда… - он сделал многозначительную паузу, - бронепоезд мой пропал…
Микоян отступил, развернулся и пустился бежать по коридору. Командарм крикнул ему вдогонку:
- Так мы ждем! У нас и место готово!..
Он осмотрелся. Вокруг были одни коридоры. Спросить было некого.
- Я, кажется, заблудился. А что, если попробовать через это окно… - воскликнул он и шагнул в огромное зеркало, висевшее на одной из стен.
- Что такое! - в сильнейшей досаде пробормотал он, осмотревшись вокруг. - Неужели, я в зеркало вошел? Какая гадость. Я же говорю, заблудился…
В этот миг из-за угла вышел Климент Ворошилов. Подойдя к зеркалу, он увидел в нем позади своего отражения невероятно испугавшую его адскую фигуру. Он втянул голову и быстро оглянулся, но за ним никого не было. Дрожащей рукой старый рубака перекрестился.
- Хо-хо! Изрядно! - сказало исчадие ада, следившее за этими действиями из зеркала и пощипывая тонкий длинный ус. Затем оно выпало из зеркала, нависнув всей своей громадой над несчастным Ворошиловым. - Ну, знаете ли, понастроили вы тут у себя в Кремле! Какие-то коридоры, зеркальные комнаты… - исчадие помахало рукой в сторону зеркала. - Решительно невозможно ничего найти!.. Не подскажешь, милейший, как к главному пройти? А?.. По этому коридору, - исчадие обернулось, - или по этому? Или, - оно снова посмотрело на Ворошилова, - может быть, срезать?
Под ногами Ворошилова росла лужа.
- Нда-с… - протянуло адское создание (все уже поняли, Кто именно это был) и разочарованно махнуло рукой. - Пожалуй, без того, чтобы срезать, не обойтись.
Дьявол подошел к стене.
- Вот тут, пожалуй, и срежу.
Он сделал глубокий вдох, зажал двумя пальцами нос, как будто собирался нырнуть в воду… и шагнул в стену.
Выйдя с другой стороны этой стены, он оказался в небольшой комнате - скромно обставленной, тускло освещенной, и пропитанной тяжелым запахом табака.
Дьявол обернулся и увидел усатое существо, стоявшее в углу с трубкой в зубах. Существо довольно скалило зубы и топорщило усы.
Дьявол взял стул, стоявший возле тахты, и поставил его на середину комнаты. Он сел на стул, удобно откинулся на спинку, расправил камзол, положил ногу на ногу. Приставил к себе шпагу. Обернулся к усатому существу и весело расхохотался:
- Похоже, ты поймал меня, братец! Читаю это по твоей улыбке, которую, ха-ха, никто кроме меня никогда не видел!
Существо перестало улыбаться и нахмурилось.
- Ты!.. угадал! - сказало оно, делая многозначительные паузы между словами. - И я очень! этому рад.
- Еще бы! - с восхищением сказал Дьявол. - Изловить самого хозяина тьмы! Но я потрясен! - он изящным жестом обвел пространство. - Я потрясен масштабом твоей работы!.. Москва… - протянул он мечтательно и прищелкнул языком. - Когда я гулял по этому городу, то не мог поверить своим глазам! Десять лучей, кладбища в пересечениях, затопленный храм… Ты даже покойников в стены вложил! Ничего не перепутал, все учел! Полагаю, ты работал по чертежам Гермеса, они лучшие…
- Я знал… что тебе… понравится! в Москве, - снова оскалило зубы усатое существо.
- О! - Дьявол явно пребывал в восторге. - Я ничего не видел прекраснее! Такой огромной двойной пентаграммы еще никто не выкладывал! Но скажи, перестраховщик, - почему двойная? Эти нижние ярусы…
- Хм… - усмехнулся усатый. - Нас спрашивают - почему?.. Мы ответим… Потому что! мы не любим… делать все тяп-ляп, как некоторые… а, наоборот!.. любим делать все очень! тщательно… Мы любим делать все с! запасом.
- М-м… “некоторые” - это ты имеешь в виду меня, конечно, - сказал Дьявол. - Обидно. Разве тебе хоть раз удавалось взять верх надо мной?
- Да, удавалось! - ответил усатый. - Разве я не победил тебя в Египте? - он сделал очень многозначительную паузу. - Победил! И правил там очень! долго… Я жил там в каждой! частичке, в каждой… былинке!.. Я! правил там без…
- Да, ты правил безраздельно Египтом, - отозвался Дьявол. - А я остальным миром.
Его собеседник нахмурился и помрачнел. Он затянулся трубкой и, выпустив облачко дыма, сказал:
- Но давайте вспомним… к примеру… Вавилон!
- Конечно, Вавилон! - подхватил Дьявол. - Как же не вспомнить город, в котором ты ухитрился сжечь меня дотла!
- Совершенно верно заметил товарищ - дотла! И развеял прах над Евфратом! - усатый сделал акцент на слове “ Евфрат” и сопроводил всю фразу жестом, напоминавшим попытку заткнуть пальцем струю воды из крана.
- Ах, как это символично - развеять прах побежденного, - щелкал пальцами Дьявол в некоторой задумчивости. Сверкали перстни, и по стенам бегали солнечные зайчики. - М-м... Эта история рассказана не до конца. На том месте, где был развеян прах, выросли самые красивые в мире сады. Теперь - все… Но когда ты повел на меня крестоносцев…
Его собеседник хлопнул по столу ладонью.
- Будем считать… что в этом случае! мне - не! повезло, - с досадой в голосе сказал он.
- Лучше сказать, что ты не на тех поставил, батоно, - по-грузински ответил Дьявол. - Кстати, на этого говнюка Робеспьера ты тоже зря ставил. Но там была ничья. Ты оказался достойным противником.
Тот прошелся из угла в угол, дымя трубкой.
- Я… не понимаю до сих пор!.. зачем! ты помогал мне… с Чингисханом?
- Я люблю компромиссы, - ответил Дьявол.
- Но…
- Постой! - прервал Дьявол усатого. - Зачем ворошить прошлое? Тем более что у тебя такой важный день! Ведь сегодня ты достиг пика могущества! О да, сомнений нет!.. Только одно омрачает мой восторг.
- Что же… омрачает… твой восторг? - недовольно спросил усатый. Ему не понравилось, что его прервали. Никогда до этого никто не прерывал его.
- Тебе удалось воплотить самую грандиозную ловушку для Дьявола! - воскликнул Дьявол. - Такой, клянусь честью, больше никто и никогда не создаст. Ты знал, что я не могу не прийти в пентаграмму, предназначенную для меня. И ты сидел здесь в центре и ждал. Браво! Но…
- Что же? - воззвал к нему второй. - Не томи.
- Почему в центре столь великолепной пентаграммы так сильно накурено! - Дьявол скорчил недовольную мину. - Плебейский запах трубочного табака - это невыносимо!
- Но у тебя… будет… время… проветрить, - ответили ему.
- Но, помилуй, куда же денешься ты? - смутился Дьявол.
- Раз товарищ… такой непонятливый, мы объясним ему… - вздохнул второй. - Я… поменяюсь! с тобой местами.
- О! - захохотал Дьявол. - Ни больше ни меньше! Ты хочешь править преисподней, честолюбец! Но, помилуй, ты слишком плохо выглядишь! Для такой работы нужно быть чуточку более представительным.
- Хм, - помахал трубкой усатый. - Это… ничего. Привыкнут.
Дьявол скинул пылинку со своего изящного походного камзола. Он вздохнул.
- Так ты и в самом деле чувствуешь, что сравнялся со мной могуществом? - спросил он.
- А разве… нет? - усатый снова помахал трубкой.
- Допускаю, - кивнул Дьявол. - Поэтому я шел сюда с легким сердцем.
- Это! почему? - прищурился усатый.
- Твоя пентаграмма, - сухо изложил Дьявол, - предназначена для Первого среди Сил Зла. Ты им стал. Наравне со мной, конечно. Но пентаграмме достаточно затянуть одного. И в этом ты меня опередил, любезный родственник. О, не сомневайся, - я пришел по собственной воле! Ибо знал, что найду здесь одного пойманного. Обрати внимание! Ты поймал самого себя…
С этими словами Дьявол встал со стула, подхватил шпагу, и, отвесив легкий поклон, удалился.
Погружаться в мир прикладной демонологии можно сколь угодно долго. Свидетельств тому великое множество, но все они носят неформальный характер.
Путь обратно бесконечен, и его как-бы не существует. Однако об этом не любят распространяться - не будем и мы.
Достаточно знать, что все пути усеяны ловушками - и это закон. А о самой большой из ловушек пойдет рассказ.
В один из жарких июльских дней предвоенного года к Боровицким воротам подошел человек. Со всех карнизов, зубцов, куполов и ветвей снялись птичьи стаи и в панике улетели в сторону Замоскворечья. Охранник окинул долговязую фигуру подозрительным взглядом и потребовал пропуск. Незнакомец вытащил из кармана книжку и протянул ее охраннику. “L. D. Bronstein (Trotsky)” было написано под фото. Охранник ошалело уставился на долговязого. Тот снял пенсне с носа и отчеканил:
- Мировая революция проиграна. Приехал сдаваться. Чего ждешь, сволочь! Связывайся с главным!
По прошествии нескольких минут ополоумевшая кремлевская охрана получила приказ немедленно пропустить визитера. Провожая взглядом его фигуру, исчезающую в сводах арок, начальник охраны сказал хриплым голосом своему помощнику:
- Черт знает что творится… Троцкий приехал! А ведь он умер совсем недавно, царствие небесное…
Во втором поясе охраны о прибытии Троцкого ничего известно не было. Поэтому человек в дверях, увидев приближавшегося незнакомца, открыл рот, чтобы потребовать пропуск. Но ничего его рот произнести не смог, а так и остался открытым. Рука охранника непроизвольно сотворила крестное знамение. Посетитель подошел к нему и улыбнулся.
- Дедушка, - прошептал охранник, - Степан Никитич… как же ты… здесь…
- Здравствуй, внучек. Так вот ты какой у нас стал! - прошамкал посетитель беззубым ртом и с гордостью оглядел охранника.
- А… тебя же рас… кулачили и рас… р…
- Расстреляли! - пропел дедушка и залился веселым смехом. - Хорошая память у тебя, Олежка!
Охранник тихо снял фуражку и упал в обморок.
- Э-хе-хе, внучек… - посетовал дедушка, перешагнул через тело, и проследовал дальше.
И таинственный пришелец, столь легко меняющий обличья, пошел кремлевскими коридорами.
Здесь он встречал разных знаменитых людей. Лаврентий Берия, открыл дверь и столкнулся с пришельцем нос к носу. Тот молча посмотрел на него. Берия, не дожидаясь вопросов, молча указал пальцем направление. Таинственный пришелец, тоже молча, кивнул и последовал дальше.
Анастас Микоян шел навстречу. Завидев визитера, он схватился за сердце и сильно побледнел.
- Тов… товарищ Фрунзе, - прошептал он еле слышно.
Легендарный командарм раскрыл свои широкие объятья и заключил в них окаменевшего Микояна.
- Товарищ Анастас, родной вы мой! - сиял теперь столь суровый при жизни полководец. - Как давно я вас не видел!
- Но… - прошептал Микоян, - как?..
- А я прям с того света! Мы вас там прямо-таки заждались! - Фрунзе ткнул Микояна пальцем в грудь. - Какая у вас удивительная живучесть!
- Меня заждались? - еле слышно пролепетал тот. - Но ведь так не бывает…
- Чего не бывает? - нахмурился командарм.
- Того света.
- Не бывает?! - в голосе покойника появились железные нотки. - Еще как бывает!
- Н… ну… Вы двойник!
- Я? Двойник? Ты это брось! Туркестан помнишь?
- А? - переспросил Микоян.
Фрунзе пристально смотрел ему в глаза.
- Хиву помнишь? А я ведь знаю теперь, куда… - он сделал многозначительную паузу, - бронепоезд мой пропал…
Микоян отступил, развернулся и пустился бежать по коридору. Командарм крикнул ему вдогонку:
- Так мы ждем! У нас и место готово!..
Он осмотрелся. Вокруг были одни коридоры. Спросить было некого.
- Я, кажется, заблудился. А что, если попробовать через это окно… - воскликнул он и шагнул в огромное зеркало, висевшее на одной из стен.
- Что такое! - в сильнейшей досаде пробормотал он, осмотревшись вокруг. - Неужели, я в зеркало вошел? Какая гадость. Я же говорю, заблудился…
В этот миг из-за угла вышел Климент Ворошилов. Подойдя к зеркалу, он увидел в нем позади своего отражения невероятно испугавшую его адскую фигуру. Он втянул голову и быстро оглянулся, но за ним никого не было. Дрожащей рукой старый рубака перекрестился.
- Хо-хо! Изрядно! - сказало исчадие ада, следившее за этими действиями из зеркала и пощипывая тонкий длинный ус. Затем оно выпало из зеркала, нависнув всей своей громадой над несчастным Ворошиловым. - Ну, знаете ли, понастроили вы тут у себя в Кремле! Какие-то коридоры, зеркальные комнаты… - исчадие помахало рукой в сторону зеркала. - Решительно невозможно ничего найти!.. Не подскажешь, милейший, как к главному пройти? А?.. По этому коридору, - исчадие обернулось, - или по этому? Или, - оно снова посмотрело на Ворошилова, - может быть, срезать?
Под ногами Ворошилова росла лужа.
- Нда-с… - протянуло адское создание (все уже поняли, Кто именно это был) и разочарованно махнуло рукой. - Пожалуй, без того, чтобы срезать, не обойтись.
Дьявол подошел к стене.
- Вот тут, пожалуй, и срежу.
Он сделал глубокий вдох, зажал двумя пальцами нос, как будто собирался нырнуть в воду… и шагнул в стену.
Выйдя с другой стороны этой стены, он оказался в небольшой комнате - скромно обставленной, тускло освещенной, и пропитанной тяжелым запахом табака.
Дьявол обернулся и увидел усатое существо, стоявшее в углу с трубкой в зубах. Существо довольно скалило зубы и топорщило усы.
Дьявол взял стул, стоявший возле тахты, и поставил его на середину комнаты. Он сел на стул, удобно откинулся на спинку, расправил камзол, положил ногу на ногу. Приставил к себе шпагу. Обернулся к усатому существу и весело расхохотался:
- Похоже, ты поймал меня, братец! Читаю это по твоей улыбке, которую, ха-ха, никто кроме меня никогда не видел!
Существо перестало улыбаться и нахмурилось.
- Ты!.. угадал! - сказало оно, делая многозначительные паузы между словами. - И я очень! этому рад.
- Еще бы! - с восхищением сказал Дьявол. - Изловить самого хозяина тьмы! Но я потрясен! - он изящным жестом обвел пространство. - Я потрясен масштабом твоей работы!.. Москва… - протянул он мечтательно и прищелкнул языком. - Когда я гулял по этому городу, то не мог поверить своим глазам! Десять лучей, кладбища в пересечениях, затопленный храм… Ты даже покойников в стены вложил! Ничего не перепутал, все учел! Полагаю, ты работал по чертежам Гермеса, они лучшие…
- Я знал… что тебе… понравится! в Москве, - снова оскалило зубы усатое существо.
- О! - Дьявол явно пребывал в восторге. - Я ничего не видел прекраснее! Такой огромной двойной пентаграммы еще никто не выкладывал! Но скажи, перестраховщик, - почему двойная? Эти нижние ярусы…
- Хм… - усмехнулся усатый. - Нас спрашивают - почему?.. Мы ответим… Потому что! мы не любим… делать все тяп-ляп, как некоторые… а, наоборот!.. любим делать все очень! тщательно… Мы любим делать все с! запасом.
- М-м… “некоторые” - это ты имеешь в виду меня, конечно, - сказал Дьявол. - Обидно. Разве тебе хоть раз удавалось взять верх надо мной?
- Да, удавалось! - ответил усатый. - Разве я не победил тебя в Египте? - он сделал очень многозначительную паузу. - Победил! И правил там очень! долго… Я жил там в каждой! частичке, в каждой… былинке!.. Я! правил там без…
- Да, ты правил безраздельно Египтом, - отозвался Дьявол. - А я остальным миром.
Его собеседник нахмурился и помрачнел. Он затянулся трубкой и, выпустив облачко дыма, сказал:
- Но давайте вспомним… к примеру… Вавилон!
- Конечно, Вавилон! - подхватил Дьявол. - Как же не вспомнить город, в котором ты ухитрился сжечь меня дотла!
- Совершенно верно заметил товарищ - дотла! И развеял прах над Евфратом! - усатый сделал акцент на слове “ Евфрат” и сопроводил всю фразу жестом, напоминавшим попытку заткнуть пальцем струю воды из крана.
- Ах, как это символично - развеять прах побежденного, - щелкал пальцами Дьявол в некоторой задумчивости. Сверкали перстни, и по стенам бегали солнечные зайчики. - М-м... Эта история рассказана не до конца. На том месте, где был развеян прах, выросли самые красивые в мире сады. Теперь - все… Но когда ты повел на меня крестоносцев…
Его собеседник хлопнул по столу ладонью.
- Будем считать… что в этом случае! мне - не! повезло, - с досадой в голосе сказал он.
- Лучше сказать, что ты не на тех поставил, батоно, - по-грузински ответил Дьявол. - Кстати, на этого говнюка Робеспьера ты тоже зря ставил. Но там была ничья. Ты оказался достойным противником.
Тот прошелся из угла в угол, дымя трубкой.
- Я… не понимаю до сих пор!.. зачем! ты помогал мне… с Чингисханом?
- Я люблю компромиссы, - ответил Дьявол.
- Но…
- Постой! - прервал Дьявол усатого. - Зачем ворошить прошлое? Тем более что у тебя такой важный день! Ведь сегодня ты достиг пика могущества! О да, сомнений нет!.. Только одно омрачает мой восторг.
- Что же… омрачает… твой восторг? - недовольно спросил усатый. Ему не понравилось, что его прервали. Никогда до этого никто не прерывал его.
- Тебе удалось воплотить самую грандиозную ловушку для Дьявола! - воскликнул Дьявол. - Такой, клянусь честью, больше никто и никогда не создаст. Ты знал, что я не могу не прийти в пентаграмму, предназначенную для меня. И ты сидел здесь в центре и ждал. Браво! Но…
- Что же? - воззвал к нему второй. - Не томи.
- Почему в центре столь великолепной пентаграммы так сильно накурено! - Дьявол скорчил недовольную мину. - Плебейский запах трубочного табака - это невыносимо!
- Но у тебя… будет… время… проветрить, - ответили ему.
- Но, помилуй, куда же денешься ты? - смутился Дьявол.
- Раз товарищ… такой непонятливый, мы объясним ему… - вздохнул второй. - Я… поменяюсь! с тобой местами.
- О! - захохотал Дьявол. - Ни больше ни меньше! Ты хочешь править преисподней, честолюбец! Но, помилуй, ты слишком плохо выглядишь! Для такой работы нужно быть чуточку более представительным.
- Хм, - помахал трубкой усатый. - Это… ничего. Привыкнут.
Дьявол скинул пылинку со своего изящного походного камзола. Он вздохнул.
- Так ты и в самом деле чувствуешь, что сравнялся со мной могуществом? - спросил он.
- А разве… нет? - усатый снова помахал трубкой.
- Допускаю, - кивнул Дьявол. - Поэтому я шел сюда с легким сердцем.
- Это! почему? - прищурился усатый.
- Твоя пентаграмма, - сухо изложил Дьявол, - предназначена для Первого среди Сил Зла. Ты им стал. Наравне со мной, конечно. Но пентаграмме достаточно затянуть одного. И в этом ты меня опередил, любезный родственник. О, не сомневайся, - я пришел по собственной воле! Ибо знал, что найду здесь одного пойманного. Обрати внимание! Ты поймал самого себя…
С этими словами Дьявол встал со стула, подхватил шпагу, и, отвесив легкий поклон, удалился.