марта яковлева -вершитель
Вершитель
Тель-авив - Милан - Стамбул - Сьем-риапп - Бангкок - Далат - Монтериджиони - Венеция - Москва - далее везде….
0.
как он скажет -так вокруг и будет... море, город, золото, песок....
где-то здесь когда-то были люди - мы чуть-чуть прошли наискосок
и людей как будто не осталось, на песке - ни тени, ни следа:
как он думал - так оно и стало... что могла я кроме просто "да"?
здесь чужие сны тугим напевом свернуты и в полуночной мгле
буривухи проклокочут "где вы?", мы окажемся совсем в другой земле.
мы окажемся на сонном побережье, где над отмелью вот так встает рассвет,
воздух пахнет дыней и так нежен, что его как будто вовсе нет.
здесь из сладкой и туманной дымки вырастают горы и дома,
мы пока здесь только невидимки, но однажды... я хочу сама,
но могу лишь по его запястьям прочитать сплетение судеб.
я пока не знаю вкуса счастья... я не знаю, где мы... впрочем, где -
как он скажет - так оно и станет: мостовые, улицы, сады -
запах карамели, грохот ставен, терпкий кофе и вишневый дым,
или круассаны... или даже десять солнц, оранжевый залив -
сотни кораблей на абордаже, вязкий алфавит, гортанный срыв -
я молчу. мне только не забыть бы колкости виска, полынный сон
губ его. он ключ от этой жизни. без него не будет города. и все...
1.
....мы словно птицы отвыкшие от воды
и слишком долго летевшие на юга,
отбились от стаи... это тугое ты,
и эта страсть, залившая берега,
и эта гулкость
и вязкость в обертонах, и даже грация -
чуть животная изнутри,
все слишком вдруг и внезапно,
и рябью сна чуть чуть подернуто...
трогай,
держи,
смотри,
меня находи ладонью, бедром, крылом,
ощупывай берег, ступай по нему дрожа,
высчитывай дни, иди ко мне напролом,
без плана,
без веры,
без ритма...
а я - лежать
и думать, что это лето накрыло нас
упрямым мороком жарких своих холстов,
что мы расплавимся, вытечем словно газ
и гелий из шарика... нежность сквозь решето
распяленных пальцев...
ласкать тебя без стыда, и знать, что лето это не выдаст тайн:
мы дикие звери, знающие лишь даааа -
возьми меня
сделай это
войди
достань
.
2.
- ты бы его видела, дорогая,
это сладкий мальчик,
зефирно-белый,
тугой как крем...
я когда его вижу, просто изнемогаю
от желания:
съем?
нарисую?
съем!
да, в очках и с книжками -
по периметру всей кровати -
кажется, здесь
до меня
занимались лишь чтением книг...
и когда этот мальчик
сипит мне "еще не хватит"
и одною рукой на мне разрывает платье,
а в открытые окна
несется не крик, а рык,
и когда этот мальчик -
уже без очков и книжек -
растерзав меня волком
из брюк достает ремень...
мне - идти за ним следом,
потом волочиться волоком,
в его сильные руки
кончать,
утекать,
реветь -
и потом начинать сначала,
опять сначала:
эти сладкие мальчики
тают во мне как мед -
его зверская нежность
что-то во мне включает.
как оно происходит?
кто ж там теперь поймет.
белокожий мой маугли,
аккуратный
педант-тихоня.
сладкий мальчик,
узнать бы,
зачем тебе весь этот шум?
............................................
от моих раскаленных
дразнящих его ладоней
мальчик мой
только сглатывает и стонет
и проснувшись в 12
раз восемь кончает
к двум.
3.
..оргастически вылюблена. влюблена. словно кошка мартовская. хочу
выбирать тебе кадры, картинки в снах, я по буквам имя твое учу,
отмечаю в книжке - росчерком ножевым буквы в корнях, совпадающие с тобой,
зверски не хочу, чтобы ты привык, каждый день ощущать, что моя любовь -
это данность реальности. ты такой невозможный, не нравящийся, чужой,
раздражающий, атонический мне аккорд, но реальность вспарываю ножом,
и обнаруживаю: влюблена. в непривычный профиль, чужой мотив,
ко всем новым книжкам, мотивам, дням твое имя, гласные сократив,
змеем мебиуса прилагается изнутри, свито нежной лентой, тугим кольцом,
подойди ко мне... дико мне... да, бери, перекошенным в страсти чужим лицом,
и губой закушенной, ртом сухим, и глазами темными от страстей,
всей собой я вылилась... что стихи? я хочу не стихов от тебя. детей.
я хочу тишины от тебя в висках, когда утро в субботу ложится над
самым старым городом, отыскав у двери наши краткие имена.
4.
....нам с тобою опять нереально свезло:
просыпаться в любых городах с ощущением покоя,
с ощущением, что где-то упрямо глядится в стекло
твой двойник-отражение. мы знаем, что это такое,
когда где-то есть свой, когда нежностью горло дерет,
как люголем. и хлещет любовища, сердце куроча
бесконечными спазмами. как открывается рот
в поцелуе предутреннем, сонном, как тело не хочет
ничего, а потом вдруг взрывается ярким огнем,
и пульсирует вязко, и бьется как рыба на суше -
нам с тобой повезло иногда просыпаться вдвоем,
и уже не бояться, что где-то бывает и лучше…
5.
мне хочется рожать тебе детей - упрямых, кареглазых, обреченных
на выигрыш, на долгий в темноте и после яркий путь. конечно же, пройденный
и нами тоже... утром ляжет тень, и я смотрю: вот так она ложится
на веки, на глаза, на абрис скул, на длинные и темные ресницы...
а теплый ветер нам на лица дул
и сквозняком тянуло от балкона, и одеяло нежило бедро:
смотреть вот так - томительно, влюбленно, и ставить раз за разом на зеро,
и на объятье откликаться стоном. а эта невозможная возможность
с тобой вот так телами совпадать, тебя вот так касаться осторожно,
тебя вот так руками воссоздать - подробно и нарочно.
а после изнутри - как жемчуг в ране ракушечной - вылепливать себе
твое подобие, носить его в кармане глухого живота и чувствовать разбег
и, да, прикосновение к нирване. и ног малюсеньких касания, и волн,
сродни приливу тягостные всплески, и чувства невозможны как гротески,
нет, как пародии на чувства... слишком полн
мой мир, чтобы терпеть такую негу. мне нужен кто-нибудь. хочу тебя внутри.
с твоим же именем. с твоим упругим гневом. и дерзкими желаньями... смотри,
мой мир разросся, я его не сдюжу, мне нужен кто-нибудь. пожалуйста, давай,
рожать тебе детей. дразнить тебя - ты представляешь? - мужем.
смешно? еще бы не смешно.
люблю тебя..................................................................................................................
словасловаслова.
6.
...сухим и голодным ртом исцарапать тебя упруго,
поцелуи - как карту на тело, глаза - как компас,
быть с тобою так близко, когда начинается вьюга
и когда продолжается.... видишь, вон в тех заоконных
провалах, томимых чернильною пустошью абсолюта,
там, где стены и простыни холодны и проржавели от влаги
мне бы только впиваться в тебя и вливаться как-будто
те кромешные холод и тьма растворятся намокшей бумагой.
мне бы "знать тебя"...
знать тебя так - наизусть, наразрыв и исконно -
в сантиметрах и дюймах - раскрашивать тело как карту,
выпивать тебя кратко и жадно, вылепливать сонно,
пробираясь рукой по бедру, от апреля до марта
и потом к сентябрю - задыхаться и бредить,
позабыть все уроки и помнить одно только - "милый",
и теряясь в словах говорить тебе - эти, и эти, и эти
бесконечные буквы. я так их когда-то любила,
а теперь и не знаю - а что они в общем-то значат,
и куда мне податься - к каким толмачам и толмачкам? -
кто теперь объяснит мне, в каком из миров он был начат
наш роман, что мы пишем теперь и изводим по пачке
папиросных страниц каждый день - а финала не видно,
я все глубже в тебе с каждым прожитым днем утопаю...
мой испуганный мальчик, давно все закончились битвы,
про которые ты волновался, что мы проиграем.
здесь сто лет никого - ни птенца, ни старухи, ни тени,
только мы и сухой океан катит волны упрямо -
а на сонном песке отпечатки каких-то растений,
словно тайные знаки забытых наречий. и самый
голубой лунный свет достает до плеча нам ночами,
и касается нежно губы твоей - алой и влажной -
я хочу тебя здесь и сейчас, и тогда, и потом.... (отвечай мне
только резкостью бедер, и твердостью плоти...
а впрочем - не важно....)
не важно
не важно
7.
...засыпаю на гладком его плече - за неделей неделя,
то бангкок, то венеция, то израиль (какой по счету?) -
он со мною в тарелке кусочки делит,
я целуюсь с ним до утра... и прибой отчетлив,
и мне слышится в шуме тихого океана
говорливая нежность его аккуратных пальцев,
и мне видится в стеклах машин отражение пана
на свирели играющего... сколько мы пристрелили зайцев,
став встречаться? а кто их считал, пушистых,
только мы засыпаем вот так - две влюбленных ложки,
в бесконечных коробках. мне солнце изжарит чистый
лоб и рассыпет веснушки... по городу бродят кошки,
подбирают то, что лежало плохо - и тащат в брюхо,
мы друг друг даны ответом на все вопросы...
засыпаю на гладком его плече, он целует в ухо,
забираясь под майку, под кожу, (и в сердце). ага, без спроса.
8.
давай мы проснемся в случайном бразильском порту,
где старые лодки укутались в рваные сети,
где все, что ты скажешь, утащит расхристанный ветер
и воя утробно сожрет на лету.
давай мы проснемся в случайном отеле впотьмах,
руками друг друга ища, будто воздух касаний
истаял из легких. забудем про плен расписаний
и встреч, и звонков - и сольемся в пружинистом ах,
саднящем и ноющем - кожею после загара,
дербанящим ритмом тайландской весенней жары,
и смехом девичьим, несущимся в тартарары,
у замка царицы тамары.
давай мы проснемся в одном одеяльном плену,
схлестнувшись ладонями, ляжками и языками
чтоб все, что могло - непременно случилось бы с нами,
(пока я люблю, я же вряд ли тебя прокляну?)
давай мы проснемся однажды. однажды вдвоем...
давай мы проснемся - что будет, то будет,
уже победителей - вряд ли нас кто-то осудит...
давай мы проснемся, и может еще поживем.
9.
ты пахнешь ветивером и апельсином,
миланом в июле и прагой в апреле,
ты пахнешь тропическим - пряным и сильным
бушующим ветром. вот помнишь, смотрели
на море, как там паруса ликовали -
белесым на синем пунктирная лента?
ты пахнешь как море, как травы, как ралли -
как счастье момента,
ты пахнешь кофейно-имбирно-лимонно,
и очень бодряще,
ты пахнешь по-разному - нежно и томно,
но так настояще,
что я утекаю от нежности дикой
в тугие ладони.
ты пахнешь малиной и ежевикой,
дождем в подоконник,
проглоченной наспех конфетой с ванилью,
не чаем, но матэ,
щекотной, смеющейся книжною пылью,
сметаемой ватой,
ты пахнешь мне вечером ярко лиловым,
и аэропортом,
чернильной запиской, и чем-то вишневым -
но высшего сорта.
ты пахнешь то ссорой, то сексом, то негой, а то тишиною...
я очень надеюсь, когда меня нету,
что ты пахнешь мною.
10.
… аккупунктура каналов, хребты мостов -
режет вода расстояния как халву,
сколько пройдет здесь - столетие или же сто
дней - совершенно не важно. вот так живут -
любят, рожают, торгуют, ведут учет -
меряют уровень вод и суровость зим
смотрят на воду, так как она течет
прямо по ним.
медленно стены ровняются илом, мхом -
где-то ракушечник сваям доест гортань,
если случайно подумаешь о плохом,
ветер тихонько споет тебе: "перестань,
и в пестроте желаний вмешайся в ритм
города, что по бедра стоит в воде,
выучи: на пароли кофе и сприц
отзыв - везде".
острие острова тянется за тобой,
ты ногами уходишь под воду, рукой - в туман,
отвечаешь смятением на чужую любовь,
нежностью на обман.
увидишь - откроется сердце и ухнет вниз
от осознания непостоянства, и света, и пустоты -
и каждая птица,
и каждый пустой карниз,
и каждый лодочник
в лодке
-
все станешь ты.
12.
ничего не выходит.
ни строчки, ни слова, ни звука...
словно чертовой судорогой
горло мне сведено.
я хочу говорить с тобой.
черт с ним, что это мука -
я хочу говорить с тобой.
слышишь? но -
ничего не выходит.
ни звука, ни слова, ни строчки...
я хочу говорить о тебе,
и касаться тебя языком,
вместо этого точки. вот, видишь? тире и точки -
я по брейлю, по морзе,
по-русски -
а в горле ком.
ничего не выходит.
ни слова, ни слова, ни слова.
засыпаем одни,
в бесконечном угарном дыму -
обнимать тебя - действие,
топкое олово, новый
бесполезный глагол:
вот смотри -
я тебя обниму.
я тебя нарисую.
я выпушу это на волю.
достучусь, домолчусь и дождусь
сентября или мая...
обнимать - это греть
тебя только собою,
обнимаю тебя
обнимаю тебя
обнимаю
обнимать - это значит
построить тугую границу
между миром и тем, что теперь называется ты.
обнимаю тебя - все ладонью, как хрупкую птицу,
на ладони дрожащую...
губы упрямо пусты -
и ни звука, ни звука,
увы, но - ни слова, ни звука -
и уже не случится рифмованных выспренных строф.
обнимаю тебя
по слогам
по созвучьям
по буквам
обнимаю тебя,
о причина полетов
и катастроф.
13.
люблю тебя означает, что я хочу касаться рук твоих страстно и торопливо, что я с тобой рядом редкостно говорлива, а после срываюсь и долго взахлеб молчу. люблю тебя означает, что я жива, когда ты губами трогаешь лоб и шею, а я задыхаюсь, падаю и зверею от сладкой близости, от бесконечных два - два ноутбука, два профиля на стене, две пары джинс и футболки гнездятся парой...
сбиты все простыни, тело исходит жаром ты подо мною, на мне, из меня, во мне... слышишь, люблю тебя? значит, хочу вот так быть с тобой долго, томительно, беспрерывно - в руки тебе утекать оголтелым ливнем, трогать губами шею скулу синяк, и улыбаться в самом глубоком сне, зная что ты поблизости. утыкаясь в заспанные ключицы... ты знаешь, мне - даже не снилось, что нежность она такая.
Тель-авив - Милан - Стамбул - Сьем-риапп - Бангкок - Далат - Монтериджиони - Венеция - Москва - далее везде….
0.
как он скажет -так вокруг и будет... море, город, золото, песок....
где-то здесь когда-то были люди - мы чуть-чуть прошли наискосок
и людей как будто не осталось, на песке - ни тени, ни следа:
как он думал - так оно и стало... что могла я кроме просто "да"?
здесь чужие сны тугим напевом свернуты и в полуночной мгле
буривухи проклокочут "где вы?", мы окажемся совсем в другой земле.
мы окажемся на сонном побережье, где над отмелью вот так встает рассвет,
воздух пахнет дыней и так нежен, что его как будто вовсе нет.
здесь из сладкой и туманной дымки вырастают горы и дома,
мы пока здесь только невидимки, но однажды... я хочу сама,
но могу лишь по его запястьям прочитать сплетение судеб.
я пока не знаю вкуса счастья... я не знаю, где мы... впрочем, где -
как он скажет - так оно и станет: мостовые, улицы, сады -
запах карамели, грохот ставен, терпкий кофе и вишневый дым,
или круассаны... или даже десять солнц, оранжевый залив -
сотни кораблей на абордаже, вязкий алфавит, гортанный срыв -
я молчу. мне только не забыть бы колкости виска, полынный сон
губ его. он ключ от этой жизни. без него не будет города. и все...
1.
....мы словно птицы отвыкшие от воды
и слишком долго летевшие на юга,
отбились от стаи... это тугое ты,
и эта страсть, залившая берега,
и эта гулкость
и вязкость в обертонах, и даже грация -
чуть животная изнутри,
все слишком вдруг и внезапно,
и рябью сна чуть чуть подернуто...
трогай,
держи,
смотри,
меня находи ладонью, бедром, крылом,
ощупывай берег, ступай по нему дрожа,
высчитывай дни, иди ко мне напролом,
без плана,
без веры,
без ритма...
а я - лежать
и думать, что это лето накрыло нас
упрямым мороком жарких своих холстов,
что мы расплавимся, вытечем словно газ
и гелий из шарика... нежность сквозь решето
распяленных пальцев...
ласкать тебя без стыда, и знать, что лето это не выдаст тайн:
мы дикие звери, знающие лишь даааа -
возьми меня
сделай это
войди
достань
.
2.
- ты бы его видела, дорогая,
это сладкий мальчик,
зефирно-белый,
тугой как крем...
я когда его вижу, просто изнемогаю
от желания:
съем?
нарисую?
съем!
да, в очках и с книжками -
по периметру всей кровати -
кажется, здесь
до меня
занимались лишь чтением книг...
и когда этот мальчик
сипит мне "еще не хватит"
и одною рукой на мне разрывает платье,
а в открытые окна
несется не крик, а рык,
и когда этот мальчик -
уже без очков и книжек -
растерзав меня волком
из брюк достает ремень...
мне - идти за ним следом,
потом волочиться волоком,
в его сильные руки
кончать,
утекать,
реветь -
и потом начинать сначала,
опять сначала:
эти сладкие мальчики
тают во мне как мед -
его зверская нежность
что-то во мне включает.
как оно происходит?
кто ж там теперь поймет.
белокожий мой маугли,
аккуратный
педант-тихоня.
сладкий мальчик,
узнать бы,
зачем тебе весь этот шум?
............................................
от моих раскаленных
дразнящих его ладоней
мальчик мой
только сглатывает и стонет
и проснувшись в 12
раз восемь кончает
к двум.
3.
..оргастически вылюблена. влюблена. словно кошка мартовская. хочу
выбирать тебе кадры, картинки в снах, я по буквам имя твое учу,
отмечаю в книжке - росчерком ножевым буквы в корнях, совпадающие с тобой,
зверски не хочу, чтобы ты привык, каждый день ощущать, что моя любовь -
это данность реальности. ты такой невозможный, не нравящийся, чужой,
раздражающий, атонический мне аккорд, но реальность вспарываю ножом,
и обнаруживаю: влюблена. в непривычный профиль, чужой мотив,
ко всем новым книжкам, мотивам, дням твое имя, гласные сократив,
змеем мебиуса прилагается изнутри, свито нежной лентой, тугим кольцом,
подойди ко мне... дико мне... да, бери, перекошенным в страсти чужим лицом,
и губой закушенной, ртом сухим, и глазами темными от страстей,
всей собой я вылилась... что стихи? я хочу не стихов от тебя. детей.
я хочу тишины от тебя в висках, когда утро в субботу ложится над
самым старым городом, отыскав у двери наши краткие имена.
4.
....нам с тобою опять нереально свезло:
просыпаться в любых городах с ощущением покоя,
с ощущением, что где-то упрямо глядится в стекло
твой двойник-отражение. мы знаем, что это такое,
когда где-то есть свой, когда нежностью горло дерет,
как люголем. и хлещет любовища, сердце куроча
бесконечными спазмами. как открывается рот
в поцелуе предутреннем, сонном, как тело не хочет
ничего, а потом вдруг взрывается ярким огнем,
и пульсирует вязко, и бьется как рыба на суше -
нам с тобой повезло иногда просыпаться вдвоем,
и уже не бояться, что где-то бывает и лучше…
5.
мне хочется рожать тебе детей - упрямых, кареглазых, обреченных
на выигрыш, на долгий в темноте и после яркий путь. конечно же, пройденный
и нами тоже... утром ляжет тень, и я смотрю: вот так она ложится
на веки, на глаза, на абрис скул, на длинные и темные ресницы...
а теплый ветер нам на лица дул
и сквозняком тянуло от балкона, и одеяло нежило бедро:
смотреть вот так - томительно, влюбленно, и ставить раз за разом на зеро,
и на объятье откликаться стоном. а эта невозможная возможность
с тобой вот так телами совпадать, тебя вот так касаться осторожно,
тебя вот так руками воссоздать - подробно и нарочно.
а после изнутри - как жемчуг в ране ракушечной - вылепливать себе
твое подобие, носить его в кармане глухого живота и чувствовать разбег
и, да, прикосновение к нирване. и ног малюсеньких касания, и волн,
сродни приливу тягостные всплески, и чувства невозможны как гротески,
нет, как пародии на чувства... слишком полн
мой мир, чтобы терпеть такую негу. мне нужен кто-нибудь. хочу тебя внутри.
с твоим же именем. с твоим упругим гневом. и дерзкими желаньями... смотри,
мой мир разросся, я его не сдюжу, мне нужен кто-нибудь. пожалуйста, давай,
рожать тебе детей. дразнить тебя - ты представляешь? - мужем.
смешно? еще бы не смешно.
люблю тебя..................................................................................................................
словасловаслова.
6.
...сухим и голодным ртом исцарапать тебя упруго,
поцелуи - как карту на тело, глаза - как компас,
быть с тобою так близко, когда начинается вьюга
и когда продолжается.... видишь, вон в тех заоконных
провалах, томимых чернильною пустошью абсолюта,
там, где стены и простыни холодны и проржавели от влаги
мне бы только впиваться в тебя и вливаться как-будто
те кромешные холод и тьма растворятся намокшей бумагой.
мне бы "знать тебя"...
знать тебя так - наизусть, наразрыв и исконно -
в сантиметрах и дюймах - раскрашивать тело как карту,
выпивать тебя кратко и жадно, вылепливать сонно,
пробираясь рукой по бедру, от апреля до марта
и потом к сентябрю - задыхаться и бредить,
позабыть все уроки и помнить одно только - "милый",
и теряясь в словах говорить тебе - эти, и эти, и эти
бесконечные буквы. я так их когда-то любила,
а теперь и не знаю - а что они в общем-то значат,
и куда мне податься - к каким толмачам и толмачкам? -
кто теперь объяснит мне, в каком из миров он был начат
наш роман, что мы пишем теперь и изводим по пачке
папиросных страниц каждый день - а финала не видно,
я все глубже в тебе с каждым прожитым днем утопаю...
мой испуганный мальчик, давно все закончились битвы,
про которые ты волновался, что мы проиграем.
здесь сто лет никого - ни птенца, ни старухи, ни тени,
только мы и сухой океан катит волны упрямо -
а на сонном песке отпечатки каких-то растений,
словно тайные знаки забытых наречий. и самый
голубой лунный свет достает до плеча нам ночами,
и касается нежно губы твоей - алой и влажной -
я хочу тебя здесь и сейчас, и тогда, и потом.... (отвечай мне
только резкостью бедер, и твердостью плоти...
а впрочем - не важно....)
не важно
не важно
7.
...засыпаю на гладком его плече - за неделей неделя,
то бангкок, то венеция, то израиль (какой по счету?) -
он со мною в тарелке кусочки делит,
я целуюсь с ним до утра... и прибой отчетлив,
и мне слышится в шуме тихого океана
говорливая нежность его аккуратных пальцев,
и мне видится в стеклах машин отражение пана
на свирели играющего... сколько мы пристрелили зайцев,
став встречаться? а кто их считал, пушистых,
только мы засыпаем вот так - две влюбленных ложки,
в бесконечных коробках. мне солнце изжарит чистый
лоб и рассыпет веснушки... по городу бродят кошки,
подбирают то, что лежало плохо - и тащат в брюхо,
мы друг друг даны ответом на все вопросы...
засыпаю на гладком его плече, он целует в ухо,
забираясь под майку, под кожу, (и в сердце). ага, без спроса.
8.
давай мы проснемся в случайном бразильском порту,
где старые лодки укутались в рваные сети,
где все, что ты скажешь, утащит расхристанный ветер
и воя утробно сожрет на лету.
давай мы проснемся в случайном отеле впотьмах,
руками друг друга ища, будто воздух касаний
истаял из легких. забудем про плен расписаний
и встреч, и звонков - и сольемся в пружинистом ах,
саднящем и ноющем - кожею после загара,
дербанящим ритмом тайландской весенней жары,
и смехом девичьим, несущимся в тартарары,
у замка царицы тамары.
давай мы проснемся в одном одеяльном плену,
схлестнувшись ладонями, ляжками и языками
чтоб все, что могло - непременно случилось бы с нами,
(пока я люблю, я же вряд ли тебя прокляну?)
давай мы проснемся однажды. однажды вдвоем...
давай мы проснемся - что будет, то будет,
уже победителей - вряд ли нас кто-то осудит...
давай мы проснемся, и может еще поживем.
9.
ты пахнешь ветивером и апельсином,
миланом в июле и прагой в апреле,
ты пахнешь тропическим - пряным и сильным
бушующим ветром. вот помнишь, смотрели
на море, как там паруса ликовали -
белесым на синем пунктирная лента?
ты пахнешь как море, как травы, как ралли -
как счастье момента,
ты пахнешь кофейно-имбирно-лимонно,
и очень бодряще,
ты пахнешь по-разному - нежно и томно,
но так настояще,
что я утекаю от нежности дикой
в тугие ладони.
ты пахнешь малиной и ежевикой,
дождем в подоконник,
проглоченной наспех конфетой с ванилью,
не чаем, но матэ,
щекотной, смеющейся книжною пылью,
сметаемой ватой,
ты пахнешь мне вечером ярко лиловым,
и аэропортом,
чернильной запиской, и чем-то вишневым -
но высшего сорта.
ты пахнешь то ссорой, то сексом, то негой, а то тишиною...
я очень надеюсь, когда меня нету,
что ты пахнешь мною.
10.
… аккупунктура каналов, хребты мостов -
режет вода расстояния как халву,
сколько пройдет здесь - столетие или же сто
дней - совершенно не важно. вот так живут -
любят, рожают, торгуют, ведут учет -
меряют уровень вод и суровость зим
смотрят на воду, так как она течет
прямо по ним.
медленно стены ровняются илом, мхом -
где-то ракушечник сваям доест гортань,
если случайно подумаешь о плохом,
ветер тихонько споет тебе: "перестань,
и в пестроте желаний вмешайся в ритм
города, что по бедра стоит в воде,
выучи: на пароли кофе и сприц
отзыв - везде".
острие острова тянется за тобой,
ты ногами уходишь под воду, рукой - в туман,
отвечаешь смятением на чужую любовь,
нежностью на обман.
увидишь - откроется сердце и ухнет вниз
от осознания непостоянства, и света, и пустоты -
и каждая птица,
и каждый пустой карниз,
и каждый лодочник
в лодке
-
все станешь ты.
12.
ничего не выходит.
ни строчки, ни слова, ни звука...
словно чертовой судорогой
горло мне сведено.
я хочу говорить с тобой.
черт с ним, что это мука -
я хочу говорить с тобой.
слышишь? но -
ничего не выходит.
ни звука, ни слова, ни строчки...
я хочу говорить о тебе,
и касаться тебя языком,
вместо этого точки. вот, видишь? тире и точки -
я по брейлю, по морзе,
по-русски -
а в горле ком.
ничего не выходит.
ни слова, ни слова, ни слова.
засыпаем одни,
в бесконечном угарном дыму -
обнимать тебя - действие,
топкое олово, новый
бесполезный глагол:
вот смотри -
я тебя обниму.
я тебя нарисую.
я выпушу это на волю.
достучусь, домолчусь и дождусь
сентября или мая...
обнимать - это греть
тебя только собою,
обнимаю тебя
обнимаю тебя
обнимаю
обнимать - это значит
построить тугую границу
между миром и тем, что теперь называется ты.
обнимаю тебя - все ладонью, как хрупкую птицу,
на ладони дрожащую...
губы упрямо пусты -
и ни звука, ни звука,
увы, но - ни слова, ни звука -
и уже не случится рифмованных выспренных строф.
обнимаю тебя
по слогам
по созвучьям
по буквам
обнимаю тебя,
о причина полетов
и катастроф.
13.
люблю тебя означает, что я хочу касаться рук твоих страстно и торопливо, что я с тобой рядом редкостно говорлива, а после срываюсь и долго взахлеб молчу. люблю тебя означает, что я жива, когда ты губами трогаешь лоб и шею, а я задыхаюсь, падаю и зверею от сладкой близости, от бесконечных два - два ноутбука, два профиля на стене, две пары джинс и футболки гнездятся парой...
сбиты все простыни, тело исходит жаром ты подо мною, на мне, из меня, во мне... слышишь, люблю тебя? значит, хочу вот так быть с тобой долго, томительно, беспрерывно - в руки тебе утекать оголтелым ливнем, трогать губами шею скулу синяк, и улыбаться в самом глубоком сне, зная что ты поблизости. утыкаясь в заспанные ключицы... ты знаешь, мне - даже не снилось, что нежность она такая.